Записки расхитителя гробниц Часть 3. Глава 43. Ночь третья– видеокассета

"Почему? В чем причина?" Тепло костра постепенно прогоняло усталость из моего тела, отголоски боли все еще отзывались где-то в глубине, но не сосредотачивались в какой-то определенной части тела. Однако, меня волновал не физический дискомфорт, я был сосредоточен на третьем дяде, который сидел напротив.

Если лицо в свете костра было мрачным. Он выдохнул клубы сигаретного дыма, прежде чем спросить: "Ты можешь просто поверить мне?"

Он посмотрел на меня, но я не ответил. Очевидно, что верить ему я не мог. Да, я поклялся, в больнице, что мы будем доверять друг другу, и сейчас нарушаю свое обещание. Но ведь третий дядя, как оказалось, всей правды мне не рассказал. И в результате я снова в игре. Кажется, я попал в какой-то замкнутый круг, и теперь уже любые его объяснения не имеют смысла.

Он улыбнулся и охрипшим голосом сказал: "Если я тебе лгу, значит, для этого есть причины. И буду лгать до самого конца. Поэтому, полагаю, даже если сейчас начну что-то объяснять, ты мне все равно не поверишь. Поэтому я не буду тратить свои силы. Подожди, пока мы не найдем ее — и сам обо всем спросишь."

Я вздохнул, чувствуя, как катастрофически быстро увеличивается пропасть между нами, хотя третий дядя сидел совсем рядом. Я ничего не мог с собой поделать и ответил: "Третий дядя, я действительно не хочу так относиться к тебе, я, так же, как и ты, хочу вернуть то доверие, что было раньше между нами. Раньше, если ты говорил "один", я бы никогда не сказал "два". Но теперь я вижу тебя насквозь. Стоит ли нам ссориться? Просто позволь своему племяннику быть рядом."

Третий дядя посмотрел на меня и закурил новую сигарету: "Мой племянник, я в деле в последний раз. Обещаю, что это последний раз, я слишком устал."

Мы двое смотрели друг на друга и горько улыбались, потому что нам нечего было сказать. Я чувствовал себя очень неловко. Не могу даже описать, на что похоже это чувство: словно тугой узел опутал мое сердце, и этот узел не из веревок, а стальной.

Помолчав какое-то время, третий дядя сказал: "На самом деле, я говорил тебе много раз, что это дело, как мутное болото: вода слишком глубокая и хранит множество секретов. Я сам не все знаю. Так что могу понять, что ты чувствуешь."

Слушая его, я обиженно подумал, что снова он мне лапшу на уши вешает. Однозначно ведь знает больше, чем я, так что у нас разное положение. Он в самом центре событий, а я смотрю на все как будто со стороны и даже не могу увидеть дверь, в которую можно войти.

Говорить больше не о чем. Однако, я дошел сюда. Оглядев темное подземелье, я больше не хотел думать о доверии. Я уже пошел следом, и, если он не убьет меня, последую до конца.

Сделав несколько глотков горячего чая, чтобы промочить пересохшее горло, я почувствовал, как начали болеть перетруженные суставы. Растирая их, я сменил тему: "Кстати, третий дядя, что было на видеокассете, которую тебе отправила тетя Вэньцзинь?"

Он встал и сказал мне следовать за ним. Отойдя от костра, вытащил из рюкзака ноутбук, говоря: "Я не могу описать это, ты должен увидеть сам."

Естественно, я очень хотел посмотреть запись, но не думал, что третий дядя сам предложит это. Он включил ноутбук, объясняя, что сохранил запись на жесткий диск.

"Я попросил одного человека конвертировать запись в видео файл. Это стоило 300 юаней. Много раз я просматривал ее, но так ничего и не понял. Так что слишком не надейся... — сказав это, он кликнул по файлу в папке. — Батарея в ноутбуке почти разрядилась, но на просмотр хватит."

Файл запустился в видеоплеере. Я огляделся и почувствовал себя странно: как-то не вписывается ноутбук в окружающую реальность. Здесь я словно в древнем мире, где не место высоким технологиям.

Третий дядя явно не горел желанием еще раз смотреть запись, потому отошел, оставив меня сидеть с ноутбуком на коленях. Кто-то из его людей как раз в это время позвал его посмотреть, что они нашли. А ко мне подошел Черные очки и сел за спиной, словно тоже хотел посмотреть запись.

В его присутствии я чувствовал себя неловко, мельком взглянул на него и отвел глаза, встретив равнодушный взгляд.

Я тихо вздохнул, стараясь, чтобы он не заметил моего смятения, сел поудобнее, нажал треугольник плеера и уставился на монитор.

В начале записи был только темный экран, затем из динамиков раздался громкий звук, очень знакомый. Я не сразу узнал, но это был шум воды.

Экран оставался темным, даже намека на изображение не было, но этот грохот воды, сквозь который прорывались еще какие-то звуки, говорил мне, что запись все-таки ведется. Возможно, видеокамеру включили где-то в темноте, неподалеку от текущей воды: бурной реки или водопада. А может быть, просто еще не сняли крышку с объектива.

Шум воды становился все сильнее, похоже, человек с камерой шел в ту сторону.

Спустя примерно пять минут я смог расслышать те звуки, что прорывались сквозь шум воды. Это были шаги и тяжелое дыхание. Ритм шагов был сбивчивый, словно идущие шатались от усталости. Эти звуки то появлялись, то снова пропадали на фоне непрерывного шума.

Я был немного удивлен. На первой пленке, которую я получил в Цзилине, была Хо Лин, которая расчесывала волосы, сидя в подвале секретного санатория в Голмуде.

Вторую пленку принесла А Нин, и на ней был человек, очень похожий на меня, который ползал по холлу этого же санатория.

Я предполагал, что запись на третей кассете тоже сделана там. Но, похоже, эта съемка велась не в помещении.

Мне вспомнились потоки воды, обрушившиеся на нас, когда мы спустились в оазис. Может быть, эта запись сделана здесь, когда команда Вэньцзинь проходила через каньон? Тогда на этой пленке может быть очень важная информация.

Я продолжил слушать: звук воды становился все сильнее. Похоже, люди с камерой продолжали идти.

Те кассеты, что мне пришлось посмотреть до этого, были очень скучными, поэтому сейчас я был готов к долгому ожиданию. Однако, меня удивил тот факт, что Черные очки тоже не проявлял нетерпения, казалось, он даже получает удовольствие от просмотра.

Шум воды стал постепенно затихать и минут через двадцать почти пропал, превратившись в слабый шорох. И почти сразу я услышал, как на записи ахнули несколько человек, а затем снова появился звук, но очень четкий, больше похожий на гудение. Наверно, люди с камерой ушли от воды и теперь, кажется, находятся в некоем замкнутом пространстве.

А затем я, наконец, услышал четкую человеческую речь. Это была женщина, голос которой звучал устало. Она ахнула и произнесла: "Где это? Мы выбрались?"

Ей никто не ответил, раздавалось лишь тяжелое дыхание, иногда были слышны звуки ударов. Экран все это время оставался темным, и это немного давило на психику. Но я не решался перемотать, вдруг пропущу что-то важное. Пришлось собрать всю свою волю в кулак.

После возгласа женщины было слышно, как она кашляет и вздыхает, вроде бы снаряжение положила на землю. Спустя некоторое время заговорил мужчина, обращаясь к кому-то: "Есть закурить?"

Его голос звучал так, словно он находился далеко от видеокамеры, и сливался со звуковым фоном. Если не прислушиваться, даже слов не разобрать. Но меня поразило то, что говорил мужчина с южноминьским акцентом(1).

Ему никто не ответил, и я не понял, закурил ли он. Затем раздался громкий звук, словно что-то металлическое упало на камни, и тот человек, что просил закурить, выругавшись, предупредил: "Будьте осторожны!"

После этого наступила тишина, и лишь шум воды стал снова нарастать, как будто человек с камерой пошел к ней. Однако, вскоре шум снова стих. Мужчина, просивший закурить, спросил: "И куда пойдем теперь?"

Ему снова никто не ответил. Экран по-прежнему оставался черным, лишь индикатор прогресса(2) показывал, что запись продолжает прокручиваться.

Я терпеливо смотрел, время тянулось слишком медленно, минута за минутой. Я почувствовал нетерпение и хотел чуть прокрутить запись вперед, но Черные очки остановил меня, взяв за руку.

Мне стало интересно, зачем он это сделал. Но тут из динамика послышалась более связная речь. На этот раз говорил человек в сильным северо-западным акцентом. Казалось, что в его голосе звучит удивление: "Слушайте! Этот звук... кажется, эти твари снова здесь!"

Затем я услышал звуки суматохи, сквозь которые прорвался голос мужчины с южноминьским акцентом, который прошептал: "Не шумите! Ни звука!"

Мне казалось, что эти люди очень дисциплинированы, потому что эта фраза была последней — дальше из динамиков доносилась только тишина, словно все голоса растворились на фоне шумевшей на заднем плане воды. А затем я услышал еще что-то: этот звук казался странным, может быть, из-за того, что сливался с шумом, и невозможно было разобрать, что это.

Я чувствовал, как мои нервы словно натянулись до предела, и приблизил ухо к динамику, чтобы не пропустить ничего. Мне казалось, что я это уже где-то слышал.

Звук приближался, и чем сильнее он звучал, тем больше казался мне знакомым. Меня начало трясти, словно мой страх пытался выбраться через поры кожи.

Я вспомнил, что это был за звук.

Боевой рог, который я слышал в подземелье Небесного дворца перед тем, как Молчун ушел за бронзовые врата.

Примечания переводчика

(1) Южноминьский язык (閩南) — один из диалектов китайского языка (согласно другой точке зрения — один из сино-тибетских языков). Распространён в китайской провинции Фуцзянь и на Тайване, во многих странах Юго-Восточной Азии. На нём также говорят во многих чайнатаунах по всему миру. Это один из самых распространённых языков китайской эмиграции стран Юго-Восточной Азии.

(2) Индикатор прогресса — линия в видеоплеере, показывающая количество просмотренной записи.

Окончание главы