Записки расхитителя гробниц Часть 2. Глава 8. 306

Я вышел из велотакси, заплатил, проверил номер дома у ворот. Это действительно был нужный мне адрес. Я был немного взволнован. Такие заброшенные дома мы в детстве исследовали ради интереса и острых ощущений. Зачем сейчас кому-то заманивать меня в такое место? Может, там еще живут люди?

Велорикша все еще пересчитывал деньги, которые получил от меня. Я воспользовался этой заминкой и спросил его, живет ли кто-нибудь здесь.

Он покачал головой и ответил, что ничего об этом не знает. Ему было известно лишь, что санаторий построили в 60-х годах. Голмуд тогда был военным городком, здесь жили офицеры и солдаты. Сюда приезжали высокопоставленные руководители страны, они и квартировали в этом санатории. В середине 80-х санаторий закрыли, в его здании был размещен местный театр. Из-за театра Ян Ян сюда и приехал, в то время на востоке и западе было немного таких мест. Если бы мне довелось столкнуться с другими велорикшами, они бы не смогли довезти меня до этого места, о нем давно уже многие в Голмуде позабыли.

Пока я раздумывал над услышанным, рикша уехал, оставив меня одного на пустынной улочке. Я огляделся. Было темно. Здание и часть улицы освещал лишь один тусклый фонарь. Мне стало немного страшно. Да чего это я? Это же не древняя гробница, а всего лишь старый пустой дом. Хоть ночью, хоть днем тут опасаться нечего, я тут же направился к воротам.

Дом окружал забор, на деревянных красных арочных воротах не было ни звонка, ни молотка, чтобы постучать. Я толкнул створки ворот: они не открывались, изнутри закрытые на цепь с навесным замком. Но это для меня не препятствие. Оглядевшись, я заметил фонарный столб, стоящий близко к забору, забрался на него и перелез через высокую ограду. В детстве я хорошо освоил такой трюк и, похоже, еще не забыл, как это делается.

Двор за забором зарос сорняками. Я спрыгнул на мощеную дорожку, сквозь трещины которой давно проросла трава. Неподалеку стояло засохшее дерево, выросшее вплотную к забору.

Приблизившись к дому, я щелкнул зажигалкой. При слабом свете ее я смог оценить, насколько этот дом обветшал. Когда-то его украшали резные окна и двери(1), но сейчас они были неухоженные, с облупившейся краской, некоторые даже перекосились. Повсюду виднелась густая паутина, входная дверь была заперта на замок, от которого к дверной ручке, а дальше к косяку тянулась толстая цепь.

Я открыл ближайшее окно и осторожно забрался внутрь. Пол был выложен синей плиткой и покрыт толстым слоем пыли. Сразу за дверью оказался вестибюль, совершенно пустой. Подняв зажигалку повыше, я почувствовал, что это место мне знакомо. А потом ощутил, как мороз пробежал по коже.

Именно здесь по полу ползал "я" на видеозаписи, которую показала мне А Нин.

"Кажется, я попал куда надо," — подумал я и отыскал глазами то место, где должна была стоять камера, снимавшая ползущего человека. Встав на ее место, я осмотрелся: тот же плиточный пол, те же тени от резных окон. Я все больше убеждался, что это то самое место, где была сделана запись. В моей душе боролись страх и радостное волнение.

Пройдя через вестибюль, слева я увидел винтовую деревянную лестницу, с простенькими ступенями и перилами, ведущую на второй этаж. Стараясь ступать бесшумно, я подошел к ступеням и посмотрел наверх: там было темно.

Достав из кармана ключ, я взглянул на бирку: номер 306. Если это номер комнаты, то она должна быть на третьем этаже.

Кое-что мне показалось странным... Опустив голову, я направил свет на ступени. Они были покрыты толстым слоем пыли, в которой отчетливо виднелись чьи-то следы. Очевидно, тут до меня бывали люди.

Я осторожно поставил ногу на первую ступеньку. Раздался скрип, но доски остались неподвижными. Лестница должна выдержать мой вес. Сжав зубы, я осторожно стал подниматься наверх.

Темнота, царившая на втором этаже и жутковатый скрип ступенек действовали на нервы. Но я все время напоминал себе, что это всего лишь старый дом, а не древняя гробница.

Добравшись до второго этажа, я обнаружил, что вход туда заблокирован: двери не было, а дверной проем был заложен бетонными блоками, залитыми цементом. Сработано это было очень грубо. Судя по площади первого этажа, за этой стеной должно быть несколько комнат, до которых теперь не добраться.

Ощупав преграду, я подумал, что это странно. Зачем заделывать проход на этаж? Может быть, возникла опасность обрушения несущих конструкций, потребовавшая такого укрепления?

Но эта странность не касалась того дела, за которым я сюда пришел. Мне некогда думать, зачем тут лишние стены понастроили, я пошел на третий этаж. Там я увидел темный коридор с комнатами по обе стороны. Света за дверями не было, видимо, комнаты пустовали, а вокруг витал неприятный запах гнили и плесени.

Я спокойно пошел по коридору, смахивая свисающую с потолка паутину и приглядываясь к номерам на дверях. В этот момент мне казалось, что я герой из какого-то европейского или американского фильма в жанре саспенс. Осветив предпоследнюю дверь, я увидел нужный мне номер 306.

Сначала я постучал, затем понял всю глупость своего поступка: там же никого нет. Помедлив немного, я достал ключ, вставил его в замочную скважину и повернул. Замок щелкнул, дверь приоткрылась внутрь с резким скрипящим звуком.

Внутри была небольшая темная комната, запах плесени здесь был сильнее, чем в коридоре. Напротив двери оказалось окно, через которое внутрь проникал свет уличного фонаря, освещая центр комнаты. Вдоль стен стояла мебель, тени от которой создавали причудливый узор на полу.

Глубоко вздохнув, я прошел в комнату и поднял зажигалку повыше. Вокруг стало чуть светлее.

Это была спальня: в углу стояла небольшая кровать. Именно оттуда сильнее всего несло плесенью. Подойдя ближе, я увидел источник неприятного запаха: сгнившее одеяло, которое уже стало совсем черным. Оно было скомкано так, что казалось, на кровати лежит человек. Но под одеялом никого не было.

Возле кровати стоял письменный стол, вроде тех, что были у учителей в старых школах. Он был накрыт тканью на которой валялся мусор, обрывки бумаги и обвалившаяся с потолка штукатурка. Все это было покрыто слоем пыли.

Сбоку от письменного стола находится большой шкаф, три или четыре метра в ширину и выше человеческого роста. Деревянные панели наверху разбухли от влаги, а дверцы треснули. Выше шкафа, на стыке стен и потолка виднелись черные пятна: то ли следы от огня, то ли плесень, а, может быть, следы протечки.

Кажется, это место давно заброшено, судя по состоянию стен и мебели, больше пяти лет. Обычный старый обветшалый дом. Зачем человек, приславший мне видеокассеты, хотел заманить меня сюда? Что я тут должен найти?

К этому времени тревога совсем покинула меня, я уже привык к окружавшему меня запустению. Поставив зажигалку на стол, я начал обыскивать ящики, вытаскивая их один за другим. Там не было ничего важного: два ящика были заполнены старыми газетами, покрытыми плесенью настолько, что я даже не рискнул до них дотронуться.

Итак, ящики пусты. А что с кроватью? Я заглянул под нее: тоже пусто, только нити паутины и пыль на полу. Затем, чтобы не дотрагиваться руками, ящиком я попытался скинуть одеяло, которое, казалось, намертво прилипло к матрасу. Может быть, в нем что-то завернуто? Но там оказалась какая-то липкая черная жижа, в которой копошились черви. Запах шел такой, что меня чуть наизнанку не вывернуло.

Но в конце концов мне удалось разложить одеяло на полу, там ничего не было. Глупо было возиться с ним, кто будет прятать что-то важное в свернутом одеяле?

Обыскав стол и кровать, я хотел заняться шкафом, в комнате оставался только он. Но дверцы были закрыты на замок. Правда, дерево давно рассохлось и треснуло, но все равно шкаф был закрыт плотно, без инструментов его не открыть.

У меня с собой ничего не было. Пришлось осматриваться в поисках чего-нибудь подходящего. На подоконнике я увидел оконную щеколду, которую можно было оторвать. Ржавая, но все еще достаточно прочная, ее вполне можно было использовать вместо монтировки. Я вставил щеколду в шель между дверцами, уперся ногами в пол, прижав рукой одну дверцу, а другую потянул щеколдой на себя. Дерево громко заскрипело, трещины увеличились. Затем раздался громкий треск, дверца резко слетела с петель, подняв клубы пыли, лежавшей на шкафу. Пришлось прикрыть глаза, ожидая, пока пыль осядет.

В старом доме царила спокойная тишина, а я тут грохот такой устроил, что самому стало немного страшно. Какое-то время я пытался успокоиться, затем взял зажигалку и осветил шкаф изнутри.

До сих пор у меня не было никаких предположений о том, что может быть в этой комнате. Мне вообще казалось, что тут ничего нет, потому я оказался не готов к тому, что увидел.

В шкафу тоже было пусто, но внизу не было ни задней стенки, ни стены, которая должна быть за шкафом. В темной бетонной стене виднелся дверной проем высотой в половину человеческого роста, откуда вглубь, в темноту уходили бетонные ступени. И куда они ведут?

Примечания переводчика

(1) Китайские традиционные окна зачастую имеют необычную форму. Из-за того, что традиционные китайские дома всегда были окружены стенами, более того, даже во внутреннем дворе могли был каменные перегородки, окна не выполняли защитной функции. Это был источник естественного освещения и декоративный элемент. Китайские окна имели самую разную форму и часто отделывались изысканными резными решетками. Стекла в них вставлялись не всегда. Такие окна больше напоминают привычные европейцу витражи.

Окончание главы