Записки расхитителя гробниц Часть 2. Глава 2. Новые подсказки

В старом ресторане Лоувайлоу в Ханчжоу(1) я смотрел, как А Нин доедает последний кусок рыбы в кисло-сладком соусе. Она с удовольствием вытерла рот, лицо у нее было сытым и немного пьяным. Улыбаясь, она сказала: "В Ханчжоу отличная еда. Только немного сладковато."

Я изнывал от нетерпения, еле сдерживая себя, потому в ответ только ухмыльнулся и махнул рукой официантке, чтобы оплатить счет.

Если говорить откровенно, ничего особенного в том, чтобы оплатить девушке еду в ресторане, нет. Но я не их тех, кто запросто обедает с незнакомыми людьми. А этот обед, как тонкий ручеек, не способный заполнить кувшин. В течение пары часов А Нин не сказала ни слова, только ела, посматривала на нас и улыбалась. Это просто невыносимо.

Толстяку было совсем тошно. Он невысокого мнения об этой женщине и с самого начала собирался распрощаться с нами и уйти. Но я не хочу оставаться наедине с ней, потому потащил его с собой. Теперь он сидел с кислой миной, словно у него живот свело.

Мы оба почти ничего не ели, Толстяк медленно попивал вино с угрюмым видом. Мне было интересно, зачем она заявилась ко мне. Размышляя о том, как не поддаться на ее уловки, я подумал, что надо быть с ней очень осторожным, вдруг она сейчас внезапно бросит в меня дротик, спрятанный в рукаве.

Официантка, которая подошла со счетом, посмотрела на нашу компанию удивленно и настороженно.

Два часа в полном молчании, морды кислые — таких клиентов в Лоувайлоу можно было увидеть редко. Судя по испуганным глазам официантки, она решила, что мы с Толстяком — пара кредиторов, которые откармливают задолжавшую девушку, прежде чем продать ее в бордель.

Я чувствовал себя, как ученик, сдававший экзамен не подготовленным, и вечером заставший дома учителя. Не зная, к добру ли это, или к худу, в такие моменты ожидаешь, что учитель затронет неприятную тему. Короче говоря, это был самый ужасный обед в моей жизни.

Когда официантка ушла, Толстяк посмотрел на опустевшие тарелки и усмехнулся: "Я не понимаю, ты без зазрения совести схомячила все, почему? Ты так много делаешь для своей компании, а они даже не могут оплатить тебе нормальный обед?"

"Мы постоянно работаем в поле, а там даже за хорошие деньги нормальной еды не найдешь, — приподняв бровь, ответила А Нин. — По сравнению с сухим пайком все, что можно поесть в городе — прекрасно."

Толстяк ухмыльнулся, посмотрел на меня и подмигнул, предлагая начать серьезный разговор.

Я закашлялся, ибо не знал, что сказать. Но А Нин ведь приехала именно ко мне, нехорошо требовать от Толстяка поддерживать разговор. Поэтому, скрепя сердце, я спросил: "Как ты и хотела, я пригласил тебя на обед. А теперь, если тебе есть что сказать, излагай. Что за дерьмо должно произойти, чтобы ты сама пришла ко мне?"

Уголки губ А Нин приподнялись в еле заметной улыбке: "Почему ты всегда спрашиваешь, что мне нужно? Я не могу приехать к тебе просто так, от нечего делать?"

Это выглядело так миролюбиво, изящно, казалось, из ее глаз вот-вот польются слезы. У меня аж в груди защемило, настолько тошно было на это смотреть. Я отвел глаза и покосился на Толстяка, но он старательно делал вид, что его происходящее не касается.

Я снова посмотрел на А Нин и, не зная, как ей культурно ответить, просто буркнул: "Ага." На большее меня не хватило, я и так уже начал краснеть.

А Нин молча уставилась на меня, продолжая кокетничать. А я продолжал молчать. На короткое время за столом повисла тишина, затем А Нин внезапно рассмеялась, весело покачала головой и сказала: "Ты просто нечто, ничего с тобой не поделаешь. Не могу понять, ты правда засмущался или притворяешься? Впрочем, не буду тебя больше обманывать, у меня действительно есть дело к тебе."

Сказав это, она достала из сумки пакет и передала мне: "Это недавно пришло на адрес нашего офиса. И это связано с тобой. Взгляни."

Прикинув вес пакета, я чуть не захихикал нервно. Размер, форма... я совсем недавно получил такую посылку. Что там внутри — догадаться не сложно, я почувствовал, как холодный пот выступает на висках.

Но Толстяк, ни о чем не догадываясь, и очень заинтересовался. Заметив, что я не собираюсь распаковывать пакет, он забрал его у меня и развернул. Это были две старые видеокассеты, такие же, как те, что получил я в Цзилине.

Хотя я догадывался о содержимом пакета, но, увидев кассеты своими глазами, замер, пытаясь понять, что происходит. Разве Молчун нашел не только те две кассеты, что отправил нам? Зачем другие он послал в компанию А Нин? Записи на них такие же?

Что этот мальчишка творит?

"Это прислали в шанхайский офис несколько дней назад. Поскольку отправитель особенный, эту посылку отдали мне, — А Нин внимательно посмотрела на меня. — После того, как я прочитала данные на посылке, то поняла, что должна тебя навестить."

Толстяк от меня слышал историю о видеокассетах, теперь у него на лице появилось хитрое выражение, он подмигнул мне. Я закашлялся, намекая ему не выражать свою понятливость так явно, и обратился к А Нин: "А что такого особенного в отправителе? И что на пленке?"

А Нин задумчиво глянула на Толстяка, затем с улыбкой обратилась ко мне: "Отправитель очень особенный. Так расстарался, экспресс-доставку заказал, — она вынула накладную из сумки. — Сам посмотри, кто это."

И чего это она такая загадочная? Отправитель, наверно, Чжан Цилин. Я-то знаю, что он очень особенный, вряд ли другой такой в мире существует. Но почему так считает А Нин? Что ей известно о Молчуне?

Я взял накладную, Толстяк нетерпеливо заглядывал мне через плечо. Увидев имя отправителя, я был ошеломлен. Там было написано мое имя: У Се.

"Так это ты?" — удивленно воскликнул Толстяк, чуть не оглушив меня.

Я покачал головой и сказал, обращаясь к А Нин: "Но я ничего не отправлял! Точно это отправлял не я!"

А Нин кивнула: "Понятное дело, нам от тебя посылок не дождаться. Человек, приславший это, специально написал твое имя, чтобы посылка гарантированно попала ко мне."

Толстяк изнывал от любопытства, тормоша А Нин: "И что там? Что там записано?"

"Запись на кассетах более чем странная, — ответила она. — Я думаю, вам самим стоит посмотреть."

Я настолько был удивлен, что забыл об осторожности и выпалил: "Там на записи женщина все время расчесывает волосы?"

Мой вопрос удивил А Нин. Она покачала головой: "Нет. Я не знаю вообще, можно ли то, что там снято, назвать человеком."

Примечания переводчика

(1) Ресторан Лоувайлоу(楼外楼) в Ханчжоу один из старейших в Китае. Он был основан в 1848 году у подножья горы на берегу Западного озера. По соседству находится много природных и культурных достопримечательностей Ханчжоу. Открыл ресторан ученый Хун Жуйтан, который приехал из Шаосина, чтобы зарабатывать на жизнь. Название ресторана — это три иероглифа, взятые из стихотворения Линь Шэна, поэта династии Южная Сун.

Окончание главы