Записки расхитителя гробниц Глава 29. Сычуань и расставание

В итоге мы так никуда не пошли. Люди семьи Хо продавали ослиное мясо у дверей(1) и заставили нас вернуться, говоря, что нам сейчас болтаться по улицам опасно. Если нам надо что-то купить, они предложили составить список необходимого и принести все завтра.

На следующий день нам на самом деле устроили день закупок. Пришел Цветочек и попросил составить перечень всего, что мы посчитаем нужным. Он занялся покупками, а Толстяк выделил на это определенную сумму. Когда вечером нам доставили купленное, мы обнаружили, что самым дорогим оказалось снаряжение Молчуна: ему передали небольшой ящик, весьма ценный на вид.

Цветочек пояснил: "Бабушка сказала, что тебе пригодится эта вещь."

Молчун открыл подарок и достал оттуда старинный меч, размером и формой очень похожий на тот, что у него был раньше.

Вытащив клинок из ножен, он залюбовался вспыхнувшим холодным светом. Меч действительно был особенный, но его лезвие было не из черненной стали.

"Я нашел это в своей библиотеке и подумал, почему бы не отдать тебе?"

Взвесив в руке меч с ножнами, Молчун убрал его в свою сумку со снаряжением. Толстяк ревниво спросил: "Блин, а нам почему такой не принес?"

"Никто не может пользоваться таким мечом, — ответил Цветочек, — он слишком тяжелый."

Большая часть остального снаряжения была нам знакома, мы пользовались всем этим раньше. Своим мачете Толстяк оказался недоволен, заявляя, что лезвие слишком тонкое, таким дерево не срубить, лучше бы купили более массивный клинок.

Я даже не осмотрел то, что привезли мне. Список снаряжения для меня составлял Толстяк, он же упаковывал мою сумку. Я все еще чувствовал неуверенность в своем решении и просто отдыхал, наблюдая за другими издали.

После этого нас предоставили самим себе. Маленький Цветочек с остальными взяли подготовку на себя, а нам дали возможность побездельничать в старом доме. Сюсю принесла телевизор, и я тупо смотрел все передачи подряд.

Молчун был полностью занят новым мечом. Он заметил разницу в весе и теперь тренировался, пытаясь привыкнуть.

Все это время мне совершенно нечего было делать, поэтому я слишком много думал, пытаясь сопоставить недавно полученную информацию с моими предыдущими выводами. Интересно было, изменилась ли картина происходящего в целом.

Если тот, кого все называли "оно", стоял за "величайшим ограблением гробниц", то он добрался до тайн золотого шелка царства Лу раньше, чем Цю Декао. Затем "оно" организовал еще несколько дел, связанных с первым, но все они, скорее всего, заканчивались неудачами. Хотя, вероятно, были и успехи, за которые люди из девяти семей получали какую-то плату. Сейчас эта плата кажется незначительной, но в то время, видимо, воспринималась иначе. Полагаю, было много жертв, что вызывало недовольство членов девяти семей, но в основном отношения в девятке и старые традиции все еще сохранились.

Своих наследников главы девяти семей берегли и старались внедрить их в государственную систему по изучению и контролю культурных реликвий. Не могу сказать, случайно так получалось, или это был негласный план. Никаких существенных доказательств нет, но логический вывод один: "оно" играет в этой истории важную роль.

Я даже подозреваю, что метод шифрования был подсказан Цю Декао неким человеком или группой людей, имеющих отношение к "нему". А может быть, американцу просто принесли расшифровку на блюдечке, не раскрывая личности благодетеля.

Толстяк сказал, что в конце культурной революции в стране стали усиливаться либеральные настроения, и руководящая роль профсоюзных и партийных комитетов не была уже такой сильной. Самые смелые в то время пытались организовать свой небольшой бизнес. Затем началась политика реформ и открытости, и в поле зрения китайских бизнесменов попали иностранцы. Экономические и социальные реформы оставляли в прошлом многие традиции, и влияние "его" на девять семей могло уменьшиться.

Но в настоящее время, хотя старая объединенная девятка семей больше не существовала, изыскания того проекта не прекратились. Если им займутся люди, имеющие большое влияние, то не составит труда найти очередного инвестора.

Возможно, под "его" руководством был человек или группа людей, которые сотрудничали с Цю Декао, и они продолжают сейчас работу над незавершенным проектом.

Археологические экспедиции к терему семьи Чжан и на Сиша могли быть частью этого огромного проекта. Это объясняет масштабный подход к организации экспедиций и качественное оснащение археологов, куда лучше, чем у девяти семей. По этой же причине к исследованию был привлечен "третий дядя". Не знаю только, почему он всегда сам занимался подготовкой к походам. Но вряд ли случайностью было то, что всегда к его проектам привлекались потомки старых девяти семей, которые теперь работали в этой сфере вполне официально.

Времена меняются, спустя два десятка лет экономические принципы управления в стране потеснили политические, старые девять семей потеряли свое былое величие, но сохранили традиции. И многие семьи прочно стояли на ногах. Хо и Се обосновались в Пекине, породнившись с высокопоставленными чиновниками. Семья У обустроилась на старом месте в Чанша усилиями "третьего дяди". Перед остальными стоял выбор: либо выйти из тени, либо навсегда исчезнуть из сообщества расхитителей гробниц.

Сейчас сложно сказать, существует ли "оно". По мнению Вэньцзинь это вполне возможно, как и старые девять семей, но, скорее всего, "оно" ушло в тень и ведет себя более сдержано.

Я так и не решился рассказать старушке всю правду о Хо Лин. Меня шокировало то, что с ней стало, думаю, ее мать почувствует еще большее потрясение. Но мне приходила в голову мысль, что я не имею право решать за других. Надо рассказать правду и позволить всем сделать свой собственный выбор. Однако после стольких испытаний мне стало казаться, что правда не всегда приносит пользу.

Жаль, что есть дороги, с которых нельзя свернуть, когда уже выбрал направление. Можно даже отрубить себе ноги, но сердце все равно будет стремиться вперед.

Обсудив моральную сторону, мы занялись практическими деталями. Мне предстояло проникнуть в терем семьи Чжан без Молчуна и Толстяка. Я уже так привык, что они всегда рядом, что чувствовал себя не в своей тарелке. Но старухе, составлявшей план, виднее, да и Молчун согласился безоговорочно. В таких условиях спорить глупо. А Толстяк спал и видел, как вернется в Банай и встретится с Юнцай, потому вообще игнорировал мои переживания.

С другой стороны, я был очень истощен физически и морально. Путь, предстоящий Молчуну, был чрезвычайно опасен. Я немного волновался за них обоих. Но, вспоминая события в страной пещере без входа и выхода, где я был был лишь обузой, понимал, что, отправившись с ними, вряд ли чем-то помогу. К счастью, по расчетам старухи, они смогут вернуться через неделю, а то и раньше.

Старуха с Толстяком и Молчуном собиралась в Банай через три дня. Я и Се Юйхуа отправлялись в Сычуань на пару дней позже. Наша задача была менее сложной, но оборудование требовалось редкое, пришлось заказывать за границей и ждать, когда его доставят. И меня продолжало мучить зловещее предчувствие.

Следующие несколько дней были заполнены приятной леностью. На улицу нас не выпускали, я сутками напролет пил отменное вино и грелся на солнышке во дворе. Но даже не думая о предстоящем путешествии, я подсознательно чувствовал, что возможны проблемы, которые предусмотреть невозможно. Не знаю, что это: моя тонкая интуиция или знания психологии.

Толстяк попросил Сюсю купить нам игральные карты, и следующие несколько день мы играли в "большой D". Девушка заинтересовалась игрой и каждый день приходила составить нам компанию. Стоило ей появиться на пороге, как Толстяк принимался судорожно проверять нефритовую печать, спрятанную в кармане. Они постоянно препирались друг с другом, чем сильно меня раздражали.

Спустя три дня они собрались в путь и уехали, а я остался один. Старый дом опустел, даже днем в нем царил мрачный сумрак. И только тогда я пожалел, что Сюсю здесь больше нет. Все три дня она рассказала мне истории из нашего общего детства, и я смог многое вспомнить. Нам довелось встречаться всего пару раз, но за короткое время мы легко подружились. Тогда мы ничего не знали о наших семьях и весело играли в "коршуна и курицу"(3), а наши родители решали сложные задачи за закрытыми дверями.

Иногда мне всегда кажется, что взросление — это не процесс достижения счастья, а совсем наоборот.

Ночью в доме было еще страшнее. Оставшиеся две ночи я совсем не спал. В какой-то момент мне даже показалось, что кто-то подкрался ко мне и сопит прямо на ухо. Я так перепугался, что схватил фонарь и чуть не выбежал из дома.

В аэропорту пришлось задержаться на четыре часа, пока Розовая Рубашка занимался формальностями, связанными с багажом. Я заметил, что на его удостоверении личности было совсем другое имя, Се Юйчэнь, и, удивившись, спросил, почему. Он ответил, что Се Юйхуа — это сценический псевдоним. В древности существовала традиция для актеров не использовать настоящее имя. Актерское мастерство считалось неприличной профессией, и певцы использовали псевдонимы, чтобы не опозорить свою семью. Кроме того, зрители ожидают, что имена певцов будут благозвучными и не поймут, если актера буду звать Гоудань или вроде того(3). Имя Се Юйхуа(4) дал ему учитель еще в детстве, когда Цветочек начал свое обучение пению и актерскому мастерству. К сожалению, ему слишком часто приходилось пользоваться псевдонимом, и мало кто знает его настоящее имя.

Я задумался. Использование сценических псевдонимов очень разумно. И вдруг мне пришла в голову странная мысль: а может быть, Молчун — тоже псевдоним. Вдруг окажется, что он тоже поет, думаю, ему подошла бы роль демона или кого-то в этом роде.

В самолете я заснул. Куда бы мы не ехали, будет все то же самое, что и раньше, нет смысла думать и переживать. Толстяк прислал мне на телефон селфи с Юнцай. Кажется, они уже добрались до дома Агуи. На фото Толстяк лыбился во всю рожу, даже ушей не видно было. Приземлившись, мы отправились к терминалу, принимать тот самый багаж со снаряжением, который так долго Цветочек оформлял при посадке. И я впервые увидел то, что мы ждали из-за границы.

Это была странная усиленная стальная конструкция, похожая на ребра огромного животного, примерно в половину роста человека. Конструкция оказалась разборной.

"Что это?" — спросил я у Розовой Рубашки.

"Это наше гнездо(5)," — ответил он.

Примечания переводчика

(1) 门口卖驴肉 (продавать ослиное мясо у дверей — не совсем поняла, буквально это или идиома. Но в китайском языке есть несколько идиом о продаже собачьего мяса: 挂羊头卖狗肉 на вывеске баранья голова, в лавке собачье мясо (заниматься надувательством, подсовывать одно вместо другого; 挂羊头卖狗肉 торговать собачиной, нацепив [на тушку] овечью голову (обманывать, надувать). Кажется, в данном случае тоже идиома, что-то вроде русского "навешали нам лапшу на уши". Но если буквально, то люди семьи Хо просто жарили у дверей шашлык из ослиного мяса. Поскольку не поняла, оставлю дословный перевод.

(2) 老鹰捉小鸡 (коршун ловит цыплят) — детская игра в Китае; один человек играет за «коршуна», другой за «курицу», остальные – «цыплята»; задача «курицы» защитить «цыплят» от «коршуна»

(3) 狗蛋 , гоудань, дословно "собачье яйцо". Не знаю, существует ли такое имя в Китае, но звучит очень грубо: оба иероглифа часто входят в состав очень неприличных выражений. Похоже, Цветочек тоже относится к простым смертным, не посвященным в секреты актерского мастерства, тоже презрительно, и даже гордится собой, потому и позволяет такие унизительные примеры.

(4) Сожалея о том, что его настоящее имя мало кто помнит, Цветочек кривит душой. Его псевдоним имеет куда более красивый смысл, чем настоящее имя. Юйчэнь состоит из иероглифов 雨臣. 雨 — дождь, слово имеет метафорическое значение "друг", которое используется, как правило, в поэзии. 臣 в этом имени, скорее всего имеет значение спутника (сопровождающий друга), но основное значение слуга, вассал, а устаревшее вообще "раб". Если переводить псевдоним Юйхуа, то тут значение прекрасно. 花, хуа — цветочек, 语, юй, звучит так же, как и 雨 , но значение многозначное, "слово, афоризм, условный код". Псевдоним Юйхуа можно перевести просто "говорящий цветочек", но его значение более глубокое — этот цветочек не просто говорит, он говорит мудрые и прекрасные вещи, которые не каждому дано понять. Вполне возможно, Цветочек осознанно старался чаще использовать псевдоним, а не настоящее имя.

(5)巢, чао — гнездо, логово, пристанище.

Окончание главы