Записки расхитителя гробниц Глава 7. Курган

Лунный бледный свет заливал склон горы, и вокруг было пусто. Но из лесной глуши и из ущелья доносились всевозможные странные звуки. Провал в земле произвел на Агуя и его односельчан неприятное впечатление. Горцы очень суеверны, и считают, что увидеть гроб — к несчастью. Они робко переглядывались, Агуй сначала не знал, что и сказать, потом пробормотал: "Если увидел гроб посреди ночи, надо вымыть глаза водой по возвращении в дом."

Кто-то лег на землю и заглянул вниз: "Чья это могила? И почему гроб находится в такой глубокой яме?"

Ему никто не ответил, а Юньцай спряталась за спиной Молчуна.

Я был уверен, что это могила простолюдина, причем, не из большой семьи. Захоронение, должно быть, времен династии Мин или Цин, потому что гроб до сих пор сохранился. В более поздние эпохи не делали погребальную утварь такого качества. Здесь постоянно идут сильные дожди и сели не редкость, а доски гроба до сих пор в относительной сохранности. Вокруг гроба поднималась редкая трава, грязи на досках не было: могила, вероятно, вскрыта давно, несколько лет назад, значит, кости внутри, скорее всего, повреждены.

Яма была неглубокая, и мы не заметили внизу следов папаши Паньма. Людей там определенно не было. Но интуиция мне подсказывала, что старый охотник вполне мог сделать там схрон, потому что это место идеально подходит для таких целей. Кусок железа, о котором говорил его сын, вполне может лежать внизу.

Собака продолжала лаять, это раздражало присутствующих. Агуй оттащил ее назад, потрепал за загривок, успокаивая, затем, вооружившись палкой, попытался достать до дна ямы.

Спускаться туда никто не хотел, гроб пугал горцев. Но реакция собаки подсказывала мне, что там внизу что-то точно есть. Если так и будем стоять, то ничего не найдем.

Я оглядел горы: даже тот, кто лишь поверхностно знаком с законами фен-шуй, сразу поймет, что это место совсем не подходит для захоронений. Здесь расположен горный перевал, где вода будет постоянно скапливаться. Сразу после погребения могила покроется плесенью. Похоже, это не та большая гробница, о которой грезил Толстяк. Обычная могила в горах, а значит, ничего опасного там нет. Я попросил Агуя не беспокоиться, и полез вниз вместе с Молчуном.

Для меня спускаться в гробницу — дело уже привычное. Я даже гробы и саркофаги вскрывал. И со мной рядом был Молчун. Поэтому действовал я спокойно и уверенно. Но Агуй был очень удивлен, подумал, наверно, что городские жители — мужественные люди. Он так смотрел на меня, что было немного неловко.

Мы друг за другом спустились в яму. Она располагалась на склоне, поэтому одна стена ее была небольшой, а противоположная — почти в два раза выше. Внутри я заметил повреждения стен, вызванные, наверно, смещением почвы во время селя. Половина гроба была засыпана землей из обрушившейся стены. Осмотрев другую половину, я определил, что это старый деревянный гроб, покрытый черным лаком. Гроб погрузился в пол почти на полфута: либо здесь просела почва, либо он слишком тяжелый.

Способ захоронения примитивный, но не из дешевых. Гроб явно сделан в другом месте и доставлен сюда родными покойника, либо сам усопший заранее позаботился об этом. Но изнутри гробница была наполовину разрушена, и всюду была грязь.

Наверно я заразился от Толстяка, но при виде гроба у меня забилось сердце в предвкушении... пришлось напомнить себе, что надо прикидываться непрофессионалом, чтобы Агуй и другие ничего не заподозрили.

Молчун включил фонарь и раздвинул им траву. И теперь мы заметили то, что сверху никак было не увидеть: на досках, которые скрывали сорняки, были пятна крови и отпечатки ладоней. Я попросил Молчуна направить туда свет, и примерился к отпечаткам на гробу. Кто-то оставил их, пытаясь удержать равновесие. Молчун присел на корточки: он заметил углубление в полу под гробом, ни минуты не колеблясь, сунул туда руку и принялся копаться в грязи.

Звуки хлюпающей грязи в тишине могилы были жутковатыми, я почувствовал, как мурашки пробежали по позвоночнику и волосы встали дыбом. Но Молчун продолжал сосредоточенно выковыривать землю и вскоре вытащил что-то. Отряхнув землю, он показал мне полиэтиленовый пакет, покрытый кровью. Молчун встряхнул его: внутри ничего не было.

"Ну как так? А куда делось то, что лежало внутри?" — разочарованно подумал я.

"Кровь еще не свернулась, а вещи кто-то забрал, — сообщил Молчун и, оглядевшись, уверенно предположил. — Это случилось совсем недавно. Должно быть, человек, забравший содержимое пакета, где-то рядом."

"Значит, он пришел, чтобы забрать что-то из схрона, уже после того, как был ранен?" Я почувствовал облегчение. От того места, где нашли окровавленную одежду, до могилы было большое расстояние. Если человек смог его преодолеть, значит, ранение было не было опасным для жизни.

Молчун обыскал все вокруг, но больше ничего не нашел, и мы поднялись наверх. Я рассказал все Агую. Старый безоружный охотник, подвергшийся нападению леопарда, по логике должен был вернуться в деревню за помощью. Зачем в таком состоянии он пошел сюда? Истекая кровью, он хотел забрать кусок железа. Но в чем причина? Он боялся оставлять эту железку здесь?

Собака изредка подавала голос, люди разбрелись вокруг могилы, обыскивая заросли травы. Несколько человек поднялись вверх по склону, другие остались у подножья горы. А мы вдвоем последовали за Агуем и его дочерью, чтобы осмотреть дно ущелья. Я спросил Юньцай, какие еще звери, обитающие в этих лесах, могут нападать на человека.

Она ответила, что раньше хищников было много, но все они давно покинули эти места из-за активной охоты. Тут водились питонов, но этих больших змей здесь давно никто не видел. Еще опасными могут быть дикие кабаны, но они, хоть и свирепы, но нападают, только если их потревожить. Папаша Паньма опытный охотник, и без оружия не стал бы лезть к кабану.

Я подумал, что возможно всякое, я не разбираюсь в таких вещах. Но мне не давала покоя мысль: зачем папаша Паньма так стремился сюда, чтобы забрать свой кусок железа? Дикий зверь не мог у него вызвать беспокойство по поводу схрона. Может быть, те таинственные люди, что сожгли дом Молчуна, напали на него? Мои мысли прервал истошный лай, доносившийся с той стороны, где вели поиски остальные люди.

Окончание главы