Записки расхитителя гробниц Глава 4. Товарищ по несчастью

Замечание брата Чу подсказало мне, что он многое знает. И я занервничал, ведь в этом случае его, возможно, придется уговаривать так же, как и третьего дядю, который и половины всего мне так и не рассказал.

Видимо, моя неуверенность была заметной. Брат Чу посмотрел на меня, улыбнулся и сказал: "Не волнуйтесь, я расскажу вам все, что знаю. Но сначала вы должны пообещать мне кое-что."

"Что именно?" — спросил я, полагая, что он хочет поднять цену.

Покосившись на дверь, он заметно вздрогнул: "Вы не должен никому пересказывать то, что услышите от меня. В конце концов, если я могу рассказать вам о немом Чжане, то так же за деньги могу и о других людях много интересного поведать. Если кто-нибудь узнает, что я так поступил, то до меня рано или поздно доберутся и убьют. Сейчас я в безопасности, но когда-нибудь выйду из тюрьмы, а информация, которой я владею, не так безопасна, как мне казалось вначале. Если бы не мое отчаянное положение, я бы вообще никогда ничего не говорил, даже за деньги."

Я кивнул. Это я могу понять: именно поэтому он хотел увидеться лично и попросил Паньцзы выйти. Чем меньше людей знает об этом, тем лучше.

"Мы с вашим третьим дядей, можно сказать, старые друзья. Долгое время я для него много поручений выполнял, например, расследовал деятельность Вэньцзинь и ее команды. Поэтому я знаю гораздо больше, чем вы думаете, — он снова вздрогнул. — Вы даже не представляете, насколько глубоко это болото. И, возможно, вы не догадывались, но ваш третий дядя много рассказывал о вас. Поэтому я знаю, что вы не в бизнесе, и посмел согласиться продать вам информацию."

Мое сердце радостно забилось: теперь понятно, откуда у него эта фотография. И я торопливо спросил: "Что же там происходило?"

Он нехотя продолжил: "Не знаю, рассказывал ли вам ваш третий дядя об этих людях?"

"Вы имеете в виду членов экспедиции Вэньцзинь на Сиша? — я словно наяву услышал тот эпитет, которым наградил их третий дядя, "ненормальные". — Кое-что он говорил, но не так много, как хотелось бы."

"Ваш третий дядя пытался выяснить, чем до экспедиции занимались члены команды Вэньцзинь. Когда я начал выполнять его поручения по этому делу, то часто слышал, как он выражал сомнения в их... неправильности. Но позже, чем больше узнавал, тем сильнее убеждался, что он прав, мне они тоже казались ненормальными." Брат Чу затушил сигарету, достал новую и нервно закурил: "Эти люди словно никогда не существовали в этом мире, о них практически не было никаких сведений. Откуда они пришли? Кто они такие? Что именно они изучали? Я так и не смог выяснить это."

"Это мне уже известно."

"Но вы не знаете, что мне удалось убедить вашего дядю прекратить это расследование. Людей, подобным этим, не должно быть в нашем мире. Несколько лет безуспешных расследований и поисков: осознав безрезультатность наших действий, ваш третий дядя, наконец, послушался меня. И я думал, что с этим покончено. Для меня стало неожиданностью, когда, вернувшись с вами и немым Чжаном из Шаньдуна, ваш третий дядя сообщил мне, что этот самый Чжан такой же, как и люди из экспедиции Вэньцзинь. Один из тех, что не стареют. Мы снова начали расследование, но на этот раз нашей целью стал немой Чжан."

Я сел прямо, а брат Чу снова закурил сигарету, уже не помню, которую по счету. Печально вздохнув, он продолжил: "Немого Чжана к нам привел четвертый старейшина, именно у него и забрал Чжана ваш третий дядя. Я подсылал кое-кого к людям четвертого господина разузнать историю немого Чжана и услышал совершенно невероятные вещи."

Он сделал паузу, прежде чем продолжить: "Знакомство четвертого старейшины и немого Чжана произошло при очень странных обстоятельствах. Было это года четыре назад. Вы никогда не слышали об охоте за мертвецами, которая популярна среди местных жителей в Гуанси?"

Я кивнул, охота за трупами — древняя традиция. Обычно ее устраивают, когда случаются природные бедствия. Практикуется этот обряд в тех местах, где бытуют легенды о живых мертвецах. Как правило, охоту на трупов используют для спасения от засухи. Если случается жаркое и засушливое лето, грозящее голодом и болезнями, знающие люди раскапывают гробницы и осматривают трупы, захороненные там. Если мертвецы оказываются цзунцзы, то жители страдающей от засухи деревни выбирают самых отважных, которые вытаскивают живых мертвецов из гробниц, используя лассо, и выставляют на солнце.

Но та охота, в которой участвовал Чэнь Пи, отличалась от этой традиции. "Тогда Чэнь Пи имел бизнес в Гуанси," — начал свой рассказ брат Чу.

В Гуанси на протяжении веков сталкивались культуры многих народов и этнических меньшинств, и там очень много древних захоронений. Однако, вести в той местности дела сложно, так как из-за культурных и социальных различий опыт торговца антиквариатом из Центральных равнин там совершенно бесполезен. В Гуанси этим бизнесом занимаются больше деревенские жители, и именно у них можно купить антиквариат. Поскольку Гуанси граничит с Вьетнамом, среди грабителей гробниц очень много выходцев оттуда, нелегально пересекающих границу или исконно живущих в Китае. Главный интерес добытчиков антиквариата в Гуанси был связан с тем, что на этой территории раньше располагалось государство Линнань(1), и в районе очень много древних захоронений. Вьетнамцы не умеют грабить гробницы, но кое-какой опыт у них можно перенять.

Бизнес семей Центральных равнин на самом деле очень сложен. Говорят, что мест для разграбления почти не осталось, но это не верно. Множество гробниц грабили по нескольку раз, и все равно там что-то оставалось. Уйти из гробницы с пустыми руками нереально. Но все это вещи не дорогие, настоящих ценностей действительно встречается мало. И если попадается еще не вскрытая гробница, то сразу несколько семей объединяются, чтобы захватить товар. В современном бизнесе все больше наставников задумываются о работе в соседних провинциях. Одно время было раскопано множество гробниц периода Золотой империи(2) на территории провинции Хэйлунцзян(3), и Гуанси(4) наши наставники тоже не обошли вниманием.

Запросы у Чэнь Пи были непомерные, поэтому он одним из первых наладил связи с вьетнамцами из Гуанси. В тот раз он послал туда своих людей, потому что прослышал, что вьетнамцы обнаружили крупную гробницу, но не могли определить ее происхождение. Люди Чэнь Пи должны были направлять вьетнамских коллег по цеху, чтобы определять, какие товары ценны, а что является мелочевкой.

В Гуанси прибыли трое человек от Чэнь Пи. Они последовали за вьетнамцами в джунгли и впервые увидели, как те делают свои дела. Во-первых, они все были хорошо вооружены. Несколько человек шли особняком, таща огромную корзину. На вопросы, что там, вьетнамцы внятно не отвечали, притворяясь, что не могут понять вопрос. В конце концов удалось лишь добиться, что внутри есть "а кун"(5), но что это значит, вьетнамцы так и не объяснили.

Проблуждав по джунглям около трех дней, они добрались до древней гробницы. Она была уже вскрыта, и вход закрывали лишь банановые листья. На первый взгляд, гробница напоминала обычную землянку. Люди Чэнь Пи собирались спуститься туда, но вьетнамцы жестами остановили их, давай понять, что там опасно.

Только тогда люди Чэнь Пи увидели содержимое огромной корзины.

Это был обнаженный мужчина, связанный по рукам и ногам, с обритой головой. Тело его было в грязи. Вьетнамцы вытряхнули его из корзины прямо у входа в гробницу.

Сразу за входом начинался грубый коридор, с уклоном уходивший вниз и оборудованный каменными ступенями. Вьетнамцы вооружились ножами, люди Чэнь Пи приготовили копыта черных ослов. На исследование этого коридора ушло минут десять, и чем дальше они заходили, тем сильнее чувствовался запах гниения. Следуя за этим запахом, вьетнамцы добрались до квадратного колодца, довольно глубокого и, вероятно, расположенного в центре гробницы. Запах шел со дна этого колодца.

Как оказалось, эта двухуровневая гробницы относилась ко времени царства Линнань. Свет фонаря выхватил из тьмы на дне колодца грубо отделанное небольшое помещение высотой около полутора метров, заставленное деревянными гробами, стоящими прямо в воде. Видимо, содержимое гробов давно сгнило — отсюда и зловоние.

Вьетнамцы столкнули в колодец связанного человека, приготовили веревочную петлю, словно собирались кого-то поймать в силки.

Но люди Чэнь Пи еще раньше поняли, что с этой гробницей были проблемы. Возможно, при первом посещении вьетнамцы потеряли здесь своих людей, поэтому теперь взяли с собой этого связанного человека в качестве приманки. Нечто, скрывавшееся в темноте гробницы набросится на приманку, попадет в силки, и его можно будет вытащить. Это было очень похоже на ритуальную охоту на мертвецов.

И это было очень жестоко. Разграбление могил изначально было способом заработать денег на еду. Всякое бывало, но в целом в нашем деле жизнь человека не ставилась ниже, чем ценности в гробницах. Людей Чэнь Пи шокировал такой способ грабежа, но они понимали, что имеют дело с головорезами, потому вмешиваться не стали, чтобы не разжечь конфликт.

Ждали они долго, но ничего не происходило. Вьетнамцы чувствовали себя неуверенно. Коротко переговорив с товарищами по-вьетнамски, их главарь приказал одному из них спуститься следом и все проверить.

Тот послушно добрался до дна колодца, огляделся и махнул рукой, сообщая, что все в порядке. Остальные последовали за ним и начали обвязывать веревочными петлями трупы. Люди Чэнь Пи были осторожны и не стали спускаться вниз. Когда осталось обвязать два трупа, внизу что-то произошло: раздались крики, а наверх фонтаном брызнула кровь.

Вьетнамцы оказались крепкими ребятами, сразу бросились назад, двоим даже удалось выбраться. Затем из колодца показалась сморщенная почерневшая рука с длинными ногтями, которая чуть не схватила за ногу главаря вьетнамцев. Теперь горе-расхитители были перепуганы до смерти. Им ничего не оставалось, как завалить колодец камнями, водрузив сверху пару огромных валунов, и в спешке бежать прочь.

Эта история дошла до Чэнь Пи. Для такого опытного ковша было считалось позором покинуть столь интересную гробницу только потому, что там обнаружилась пара цзунцзы. Поэтому он собрал своих людей и лично отправился туда. До древней гробницы он добрался спустя неделю после печального происшествия. Убрав валуны и разобрав колодец, заваленный камнями, они обнаружили внизу полный хаос: гробы были разворочены, кругом валялись жутко вонявшие трупы.

Чэнь Пи сначала решил, что это все обычные мертвецы, но, спустившись вниз, обнаружил дюжину цзунцзы, аккуратно сложенных у одной из стен вокруг относительно целого гроба. У всех были свернуты шеи. А на гробу сидел обнаженный мужчина, окруженный грудой трупов, и безучастно смотрел на спустившихся расхитителей.

"Это был тот самый "а кун", которого вьетнамцы использовали в качестве приманки, " — пояснил брат Чу. — Теперь его зовут немой Чжан. Вот так Чэнь Пи и встретил его впервые."

"Это ужасно," — выдохнул я.

"История эта может быть несколько преувеличена, но говорю, что слышал, — казалось, брату Чу доставляет удовольствие рассказывать об этом. Возможно, в тюрьме он истосковался по общению и готов говорить о чем угодно. — Мне рассказывали, что вьетнамцы нашли его в одной из деревень Гуанси. Он нес какую-то чушь, потому они посчитали его дураком и использовали как приманку. Но после этого случая немой Чжан стал подручным четвертого старейшины. Многие люди из окружения Чэнь Пи хотели узнать о нем побольше, но четвертый старейшина всегда был скрытен."

"А что произошло до этого?"

"А что было с ним раньше, не знает никто. Немой Чжан оказался очень опытным ковшом, и четвертый старейшина очень ценил его. Но думаю, даже он не знал его историю. Сам знаешь, у нас в бизнесе есть правило, не спрашивать слишком много."

Понятное дело, от Чэнь Пи теперь ничего не узнать. Но, скорее всего, он действительно не смог бы ничего рассказать. И кого спрашивать теперь?

"Эта история всего лишь слухи. Но, по крайней мере мы с вашим третьим дядей знали, в каком направлении действовать, — продолжил свой рассказ брат Чу. — Но дальше все пошло наперекосяк. Ваш третий дядя отправился на Сиша, а я по его поручению поехал в Гуанси, чтобы разузнать о немом Чжане. Это такой геморрой был, скажу я вам. Я провел целых два месяца в захолустье под названием Банай(6), чтобы найти совсем немного информации..."

Эта деревня находится в горах недалеко от китайско-вьетнамской границы. Кое-кто из жителей узнал немого Чжана по фотографии, тут его звали А Кун. И брата Чу отвели к дому, где тот раньше жил.

Недоумевая, я вскричал: "Ты имеешь в виду, что у него есть дом в деревне в Гуанси?"

"Это довольно далеко, но это былав территория, подконтрольная Чэнь Пи в Гуанси. Там много вьетнамцев. Теоретически немой Чжан должен был там жить, но на все сто я не уверен. Когда вы отправлялись на Чанбайшань и обратились к ламе-посреднику, я связывался с немым Чжаном через четвертого старейшину. Вообще, этот немой все время был в разъездах. Когда я посетил его дом, то заметил, что он не выглядит жилым. Возможно, с тех пор, как немой Чжан покинул Гуанси, он туда ни разу не возвращался."

"Как выглядит его дом?" — спросил я. Мне немного любопытно, на что похоже место, где жил Молчун.

"Обыкновенный дом, двухэтажный, высоко над землей(7), такой же, как и все в этой местности. Внутри обстановка убогая, в одной из комнат я нашел только кровать и стол, накрытый стеклом, под которым лежало много фотографий. Меня туда никто не звал, и вообще это была территория четвертого старейшины, потому я не осмелился что-то забрать. Порылся в ящиках стола и забрал лишь одну фотографию из-под стекла. Ту самую, которую передал вам. Я хотел рассказать все вашему третьему дяде, показать ему фотографию — и пусть он сам решает, что делать дальше. Но я не ожидал, что Чэнь Пи следил за мной. Меня поймали сразу, как только я покинул Банай. А что произошло потом, вы и сами знаете, — сделав паузу, он продолжил. — Мне кажется, четвертый старейшина заметил меня, еще когда я расспрашивал о немом Чжане в Чанша. Это чудо, что я добрался живым до Баная. И у меня не было другого выбора, как сдать ему вашего третьего дядю."

"Я внимательно выслушал все, что ты сказал, — обратился к нему я, когда он закончил. — Но не могу понять, в чем состоит тот самый большой секрет, о котором никому говорить нельзя?"

Брат Чу посмотрел на меня и снова вздрогнул: "Я не могу этого сказать..."

Ненавижу, когда меня обманывают: "Не можешь сказать? Мало денег получил?!"

Брат Чу опять вздрогнул: "Младший третий господин, третий дядя всегда оберегал вас. Для любого из нас вы всегда были под запретом, никто не посмеет вам навредить или втянуть в историю. Не знаю, жив он сейчас или мертв. Да вы и сами этого не знаете. Но, если он жив, то расскажи я вам все, мне точно придет конец. Ваш третий дядя нехороший человек, не боится ни бога, ни дьявола. Я предал его однажды, но он простил меня. Если предам его снова, моя жизнь не будет стоить и ломаного гроша. Вы говорили, что это дело касается вас лично, лишь поэтому я согласился встретиться. Если вы хотите знать больше, то должны посетить тот дом и сами посмотреть на те фотографии. Тогда вы поймете, почему я просил вас остановиться. Я могу сказать вам лишь это. Конкретная информация никогда не прозвучит из моих уст."

Заметно было, что он снова хочет закурить, но сигареты кончились. Тогда брат Чу закашлялся. Глаза его были каким-то пустыми. И этот взгляд почему-то мне напомнил безжизненные глаза Молчуна.

Примечания переводчика

(1) Линнань или Линьнам — историческое (со времён династии Восточная Чжоу) название юго-восточной части Китая, преимущественно из провинции Гуандун и соседней с ней Гуанси, а также северного Вьетнама, входившего в царство Намвьет (Наньюэ). Ныне сюда относят также провинции Хунань, Цзянси и остров Хайнань. В 40-43 гг. н. э сёстрами Чынг часть территории бывшего Намвьета — более 65 вьетских городов, составлявших Линьнам, были временно освобождены от китайского господства. Сёстры объявили себя государынями Линьнама и приняли имя Чынг. Они стали правящими королевами и отражали китайские атаки больше двух лет.

(2) Золотая империя — имеется в виду чжурчжэньское государство Цзинь, существовавшее на территории северного Китая в XII—XIII веках.

(3) Хэйлунцзян — провинция в северо-восточной части Китая. В прошлом — часть территории исторической области Маньчжурия. В настоящее время входит в географический район Китая Дунбэй (Северо-Восток). Административный центр и крупнейший город — Харбин. Золотая империя занимала северную часть современной провинции Хэйлунцзян.

(4) Гуанси или Гуанси́-Чжуа́нский автоно́мный райо́н — автономный район на юге Китая. Граница с Вьетнамом находится на юго-западе района.

(5) 阿坤 — затрудняюсь сказать, что это означает. Если переводить каждый иероглиф, то, возможно, речь идет о подношении земле (阿 — лесть, 坤 — земля, как женское начало). Но, может быть, это всего лишь звукоподражание вьетнамскому языку.

(6) Банай — один из небольших административных центров в районе Гуанси. Хотя по сути это обычная деревня.

(7) Дома в деревнях этнических меньшинств Гуанси строятся на сваях и имеют два-три этажа, довольно высоких. Жилые помещения расположены на верхнем этаже, а нулевой, там, где сваи, обустраивается, как подсобное помещение, где хранят сельскохозяйственный инвентарь или содержат домашних животных.

Окончание главы