Записки расхитителя гробниц Глава 1. Записки расхитителя гробниц

Погода в Ханчжоу в августе приятная. Хотя в последние годы летом становится все жарче, но все еще можно прочувствовать утонченность сочетания "прохладной голубой воды и яркого солнца" на краю Западного озера.

Развалившись на диване в магазине, я вспоминал последние события. Со времени возвращения из Голмуда прошло около трех месяцев, но я все никак не мог успокоиться. Результаты последней экспедиции взбудоражили мою душу. Я не предполагал, что все закончится таким образом.

Все эти три месяца я не мог выбраться из пережитого кошмара, преследующего меня. Каждую ночь я видел сны, картины прошлого не давали мне спокойно спать, заставляя снова и снова переживать те события.

Смогу ли я избавиться от этого наваждения? Сильно сомневаюсь, ведь, узнав все тайны, я так и не избавился от гнетущей душу тяжести.

То, что другие люди отчаянно хотели скрыть, оказалось тем, что я совсем не хотел видеть и знать. И попытка раскрыть чужие тайны легла бременем на мое сердце.

Я многое понял. Но если даже Молчун не смог избежать тяжкой участи, то что делать теперь мне? Хранить эти тайны и сомнения всю оставшуюся жизнь?

Вернувшись, я записал все, что произошло в этом году, начиная с описания записок моего деда, стараясь не упустить ничего. Я понимал, что когда-нибудь забуду эти дни, точно так же, как и ту маску, что долго носил и не смог снять третий дядя. Время лечит, но я надеюсь, что день излечения наступит чуть раньше.

Однако, есть еще много такого, что я не понимаю. Например, где мой настоящий третий дядя? Куда подевалась ставшая вечно молодой Вэньцзинь и каков на самом деле настоящий Молчун? Что за Абсолют такой? Кто построил подземелья Тамуто? Что из себя представляют члены команды Вэньцзинь и каковы были их планы?

Все это по-прежнему остается загадкой для меня. И хотелось получить ответы на эти вопросы. Хотя в какой-то степени мне все это казалось уже не таким важным.

После того, как Молчун пришел в себя, мы отвезли его в Первую больницу Пекинского университета(1) для полного обследования. С его физическим здоровьем проблем не было, но вот разум оставался затуманенным. Оставив его в больнице, мы наняли человека, который позаботится о нем. Но это ненадолго. Я обратился к некоторым людям в Чанша, чтобы разобраться, откуда появился Молчун, но никто не смог мне рассказать ничего внятного. Оставалось лишь попросить разузнать обо этом.

Толстяк считал, что, если узнаем о прошлом молчуна, то сможем ему помочь. Но думаю, понять, что скрывается за его поступками, будет сложнее, чем мне казалось раньше. Сейчас я могу надеяться лишь на то, что память к нему вернется, и мы сможем получить ответы на наши вопросы. В противном случае нам останется поддерживать его всю оставшуюся жизнь. Хотя, возможно, для него это будет даже лучше, чем возвращение памяти.

Мало у кого есть возможность все забыть. Хотя некоторые потерявшие память мучительно страдают от невозможности вспомнить свое прошлое. Честно говоря, меня не пугала вероятность, что память не вернется к нему. Гораздо больше я опасался, что он вспомнит нечто такое, что может ему навредить.

Паньцзы мы тоже отправили в больницу. Он чудом выжил, мне его способность справляться с травмами казалась невероятной. Но оказалось, что и повреждений серьезных он не получил, потому, вернувшись в Чанша, поправлялся довольно быстро.

По его словам, там сейчас царил хаос. Раньше даже в отсутствие третьего дяди его подручные легко могли контролировать ситуацию, но сейчас все изменилось, бизнес потихоньку рушился. Повсюду ходят жуткие слухи, и Паньцзы не знал, что с этим делать. К счастью, Чэнь Пи успел отжать часть бизнеса третьего дяди, иначе Паньцзы было бы трудно справиться с таким объемом работы. Восстанавливать все приходилось осторожно и постепенно, делая один шаг за раз, иначе можно развалить все дело окончательно. Денег, которые он скопил за время работы с третьим дядей, вполне хватило бы ему на пропитание. И он всерьез задумывался о том, чтобы уйти на покой.

Я посоветовал ему найти хорошую девушку и поскорее создать семью, а не беспокоиться о бизнесе третьего дяди. Даже если тот жив, то уже слишком стар, чтобы руководить, детей, чтобы унаследовать бизнес, у него не было. Рано или поздно это должно было произойти, и мы ничего изменить не в силах.

Паньцзы мне ничего на это не ответил. Пока неизвестно, жив третий дядя или умер, не думаю, что ему будет легко отпустить это. Он продолжит искать, и я могу лишь пожелать ему удачи.

Расставшись со мной, Толстяк вернулся в Пекин. Он был тем человеком, кому пережитые потрясения не мешали продолжать жить дальше. Вернувшись, он снова продолжил свой бизнес. По словам Паньцзы, Толстяк лучше всех нас разбирался в жизни, но я до сих пор не понимаю и не могу принять его принципов. На прощание он мне сказал избитую фразу: зеленые холмы никогда не превратятся в поток воды, а значит, все вернется на круги своя. Это звучало разумно. Но мы столько времени провели вместе, казалось, знаем друг друга давным давно. И меня передернуло от такого равнодушного философствования.

Чжаси попрощался с нами еще в Голмуде. Если бы не он, мы никогда не выбрались бы из Тамуто, поэтому я хотел дать ему немного денег в качестве вознаграждения. Но Чжаси ответил, что это испытание является его кармой, он должен быть спасти нас, потому что изначально это было благословлено Бодхисаттвой. Потому наши деньги он не может взять. Тогда я подарил ему свои часы, чтобы хоть какая-то добрая память о нас осталась.

А Нин мертва, и у меня не осталось других контактов с компанией Цю Декао. Я отправил несколько электронных писем людям из его команды, с которыми познакомился раньше, но ответа не было, кажется, их даже не прочитали. Не знаю, будут ли они продолжать свои исследования. Полагаю, этот старик должен сдаться, а если будет упорно продолжать, я могу только посочувствовать ему и пожелать благословения богов.

Толстяк прав: пепел к пеплу, прах к праху. Кажется, жизнь каждого из нас возвращается в привычное русло. Я, наконец, вернулся в Ханчжоу и продолжил спокойную жизнь. С девяти до пяти, сидя на плетеном стуле в своем магазине, я перечитывал записки моего деда, периодически задремывая. Мое существование снова стало ужасающе скучным. Настолько скучным, что я иногда желал, чтобы время повернулось вспять.

Если верить Чжуан Чжоу Мэнди(2), проснувшись, мудрец не знал, был ли он человеком, которому снилось, что он превратился в бабочку, или же он — бабочка, которой снится, что она человек. Мне все произошедшее со мной казалось сном, промелькнувшим перед глазами, но одновременно мне постоянно чудилось, что я все еще нахожусь в джунглях Змеиного болота, а моя нынешняя спокойная жизнь — всего лишь галлюцинация перед смертью.

Но независимо от того, что именно я воспринимал реальным, меня все устраивало, я испытывал удовольствие от своего нынешнего состояния. Ведь иногда просто умереть гораздо лучше, чем с трудом добиваться достижения какого-то результата.

Однако в глубине души я понимал, что не все еще закончено.

Примечания переводчика

(1) Первая больница Пекинского университета, известная как "Пекинская университетская больница", была основана в 1915 году и является первой медицинской клиникой, созданной в Китае. Нынешняя больница Пекинского университета представляет собой крупное комплексное медицинское учреждение, объединяющую лечение, обучение медицинского персонала, научные исследования и профилактику заболеваний, а также выполняет задачи Первой клинической медицинской школы Пекинского университета. Клиника была аккредитована и лицензирована Министерством здравоохранения Китайской Народной Республики в 1993 году.

(2) "Чжуан Чжоу Мэнди — это философский аргумент (а не просто теория), выдвинутый мудрецом Чжуанцзы, который считал, что люди не могут различать реальность и иллюзию. Когда кто-то думает, что реальные и иллюзорные вещи отличаются друг от друга, возникает диссонанс восприятия с точки зрения материализации предметов." Это цитата из учебника, которую сложно понят. Проще говоря, Чжуан Чжоу Мэнди — это описание проблемы восприятия на грани сна (бреда) и реальности, когда человек не в состоянии отличить одно от другого. Нечто похожее на дереализацию — патологическое состояние, когда человек не может объективно идентифицировать себя относительно окружающей его действительности.

Окончание главы