"О! Почему?" Я даже не знал, как задать вопрос.
Не ответив мне, он задумался на мгновение, затем внезапно сказал: "За мной!" И тут же выбежал наружу.
Я посмотрел на небо: солнце уже садилось. Что-то мне подсказывало, что действия Молчуна не приведут ни к чему хорошему. Но все равно последовал за ним. Он зашел в ближайшую палатку и вышел оттуда с полиэтиленовым пакетом в руках, с камня, заменявшего стол, забрал чашку, в которой стояли зубные щетки, подобрал по дороге шахтерский фонарь и бросился в лес.
Спотыкаясь, я следовал за ним. Молчун бежал очень быстро и в мгновение ока добрался до болота на границе джунглей, прыгнул в воду, набрал полный пакет грязи, зачерпывая ее чашкой со дна, а затем вылил на себя. Я застыл в удивлении, он обернулся и помахал мне рукой, подзывая. Кивнув, я спрыгнул к нему и еще не успел восстановить равновесие, как мне в лицо полетел комок грязи из чашки. За несколько секунд мы оба так измазались, что выглядели теперь точно так же, как и Вэньцзинь, когда мы ее впервые увидели.
Я подумал, что он решил подготовиться к ночи. Но ходить грязным очень неприятно, я чувствовал себя не комфортно, поэтому спросил, зачем это все. И он ответил: "Будем ловить Вэньцзинь."
"Ловить Вэньцзинь?"
"Да. Она ищет еду. Похоже, собственные запасы у нее закончились, поэтому сегодня вечером она обязательно вернется в лагерь. А я собираюсь устроить засаду."
"Ночью? Засада? — я с сомнением покачал головой. — Но это же опасно! Если случится что, мы все погибнем."
Молчун странно посмотрел на меня и вдруг спросил: "Помнишь, для чего ты здесь?"
Меня словно ледяной водой окатило от его взгляда, настолько он был холоден. Молчун вылез из болота и ушел, не оглядываясь.
Я так и остался сидеть в грязной воде, чувствуя себя оскорбленным до глубины души. Почему он так смотрит на меня? То делает вид, что я пустое место, то скрывает что-то все время. А потом вдруг интересуется, зачем я здесь, словно я тут родине долг отдавать должен. Какого хрена?
Но злость быстро прошла, и я почувствовал себя неловко. Ведь отлично знаю, что он имел в виду. Боюсь, сейчас уже поздно думать только о безопасности. Выругавшись, я встал.
Вернувшись, я переговорил с Толстяком. Он тоже засомневался. Вчерашняя ночь была просто ужасной, и план Молчуна действительно слишком рискованный. Но подумав, Толстяк согласился с ним.
Наши планы снова резко менялись. До этого мы собирались приложить все силы, чтобы выжить этой ночью. И вот теперь сознательно ищем проблемы на свою голову. Но отказаться Толстяк не мог. Вэньцзинь не дура, чтобы болтаться рядом с нами, когда нет тумана и мы не спим. Даже если мы будем не в самом лагере, она не рискнет соваться туда днем. И если предположение Молчуна о том, что она голодна, правда, то сейчас идеальный момент ее поймать.
Обдумав план Молчуна, Толстяк решил сварить остатки консервов, чтобы все выглядело так, словно мы только что поужинали. Варил он с открытой крышкой, чтобы аромат распространялся как можно дальше. Молчун еще раз сходил на болото и, вернувшись, вымазал грязью Паньцзы, а затем и Толстяка.
Закончив с грязевыми процедурами, он взял варево Толстяка и пошел в лагерь, позвав нас за собой. Я поинтересовался, как быть с Паньцзы. Неужели оставим его одного? Но он ответил: "Мы вернемся быстро. Чем больше людей будет в засаде, тем выше шансы поймать ее."
Молча проследовав до лагеря, мы водрузили таз с консервами над кострищем.
Было еще рано. Втроем мы нашли укрытие, где присели на корточки, ожидая, когда наша добыча клюнет на приманку. Мне нестерпимо хотелось засмеяться. Это выглядело абсурдно: мы ловили Вэньцзинь на похлебку, как какую-то кошку.
Так мы долго сидели на корточках и смотрели, как солнце скрывается за деревьями. Темнота вокруг нас сгущалась, мы замерли, словно призраки. Но ничего не происходило. Варево наше уже давно остыло. Толстяк ничего с собой не мог поделать, весь горел от нетерпения. Он хотел что-то спросить, но Молчун приложил палец к губам, затем показал на ухо, поясняя, что надо прислушиваться к звукам вокруг.
И мы молчали, старательно прислушиваясь. Грязь на мне была липкой и вонючей и доставляла массу неудобств. Там, где не было одежды, она уже высохла и стянула кожу, вызывая сильный зуд. Я пару раз почесался и больше так не делал: расцарапанная кожа начинала зудеть еще сильнее и, местами, трескалась.
Сжав зубы, я ждал. Уже стемнело, лишь кое-где над кронами деревьев виднелись полосы от лучей заходящего солнца. Я словно погрузился в глубокий транс. Внезапно мне показалось, что я заметил движение. Придя в себя, я напрягся, заметив, что Толстяк и Молчун осторожно выглядывают из укрытия. Выглянув из-за камня с другой стороны, в тусклом свете заката я увидел человека, покрытого грязью, осторожно выходящего из джунглей. Судя по походке, это была женщина.
"Действительно Вэньцзинь!" У меня сердце сжалось: сработало! Прежде чем я успел рассмотреть детали, Молчун положил мне руку на плечо и потянул назад.
Я обернулся. Молчун жестами объяснил, что мы оба должны копировать его действия, чтобы поймать ее.
Я не знал, что он собирается делать, но все равно кивнул и продолжал терпеливо ждать. Засада теперь казалась мне весьма увлекательным занятием. Сердце бешено колотилось. И вдруг я услышал звук снимаемого с костра таза с консервами.
Толстяк порывался выйти, но Молчун все еще не двигался. Поэтому мы оба тоже ничего не предпринимали. Выждав минут десять, Молчун на мгновение закрыл глаза, затем внезапно сорвался с места, оказавшись за пределами нашего укрытия... Мы услышали возглас удивления, за которым последовал топот.
Мы с толстяком тут же поднялись на ноги и выскочили из-за камня справа и слева, обогнули лагерь по периметру. Нам удалось ее окружить.
Вэньцзинь явно была растеряна и металась между нами, а на ее лице, казалось, застыл страх.
В свете костра я смог хорошо рассмотреть ее. Хотя она вся была перепачкана грязью, я уверенно могу сказать, что на вид ей было не больше девятнадцати лет. Подозреваю, что она сейчас выглядела точно так же, как на фотографиях третьего дяди.
Это невероятно, потому что противоречит всем законам времени и пространства. Если бы это был фантастический фильм, можно было сказать, что она вышла из старых фотографий. Но сейчас думать об этом не было времени.
Вэньцзинь, очевидно, была напугана, и растеряно озиралась, пытаясь найти способ выбраться из окружения.
"Не бойся, тетя Чэнь..." — я всего лишь хотел ее успокоить, но, кажется, сделал еще хуже.
Вэньцзинь резко обернулась, бросилась ко мне. Я развел руки в стороны, желая обнять ее. Неожиданно она наклонилась вперед, схватила меня за руку, выкрутила ее и толкнула в сторону ближайшей палатки. Я закричал от боли, упал. А она бросилась прочь, в сгущающийся туман.
Когда я поднялся на ноги, Молчун и Толстяк, матерясь, гнались за ней. Чувствуя себя абсолютно бесполезным, я побежал следом.
Окончание главы
отчет
|
Пожертвовать
Ой, этот пользователь не установил кнопку пожертвования.
|