Записки расхитителя гробниц Глава 2. Странная деревня

Молчун схватил меня за руку, но я не собирался никуда бежать. Главное, что меня интересовало: когда они там появились?

Жители городов не привыкли смотреть вверх, и когда мы оказываемся в горах, то редко внимательно осматриваем вершины. Поэтому, когда мы подошли к дому, никому и в голову не пришло взглянуть на гору выше по склону. Если эти люди были там еще утром, то вполне могли видеть, как мы вламываемся в дом, а это не очень хорошо.

И их выражения лиц мне не нравились: слишком холодные и недоброжелательные. Они мне напомнили выражение лиц актеров, игравших в старом черно-белом кино предателей.

Я в растерянности застыл, глядя на них. Этим людям было лет сорок или пятьдесят. Хотя жители гор могут выглядеть намного старше своего реального возраста. Двое из них держали шесты для переноски охотничьей добычи. И сейчас они были совершенно неподвижны, только со странным неприветливым выражением глядели на нас в упор.

Я привык к таким взглядам: с детства не пользовался популярностью в Чанша, на меня многие так смотрели. Такой взгляд обозначал настороженное отношение к человеку, о котором ничего неизвестно. Надеюсь, что они заметили нас только что.

С жителями горных деревень не стоит ссориться, последствия могут быть весьма печальными. Хорошо если просто выгонят из деревни, а могут донести властям. Я особенно опасался этого, помня, как нас предал брат Чу перед экспедицией на Чанбайшань. Даже не знаю, были ли мы в розыске и заведено ли на нас дело. Но отправляясь сюда, я проверил информацию в интернете: вроде ничего не нашел. Однако, я не мог гарантировать, что информации о нас нет в базах данных полиции.

Если мы сейчас залезем в дом, проблем не избежать. Однако Толстяк, стоявший позади, несколько раз хмыкнул, подталкивая нас вперед, и заявил, что не стоит обращать на них внимания, а побыстрее заняться делом. Но это могло спровоцировать местных. Надо быть осторожными, не раздражать их и уходить обратно.

И тут во мне проснулся азарт вора, а сердце забилось быстрее. Я занервничал, чувствуя недоброжелательство спускавшихся по склону людей. Но, глядя на высокий дом, осознал, что не могу туда войти и забрать нужную мне вещь. И это осознание было мучительным. Это как читать роман и уже почти добраться до завершения интриги — и тут автор снова уводит от финала в сторону.

Некоторое время я не двигался, словно оцепенел, и Толстяк поддержал меня за плечи, шепча на ухо: "Вернемся сюда ночью, я разбужу тебя." И сразу потащил меня прочь.

Собравшись с духом, мы шли как можно естественнее, словно просто прогуливаемся. Добравшись до деревни, я обернулся и с облегчением заметил, что люди со склона не преследуют нас.

Мне это напомнило, как мы с Лао Яном в юности забирались в чужие сады, чтобы воровать апельсины. Однажды насобирав достаточно фруктов, мы перелезли через ограду и вдруг столкнулись с владельцем. Перепуганые до смерти, проходя мимо хозяина сада с набитыми до отказа карманами, мы старательно притворялись, что просто прогуливаемся мимо. От напряжения ноги еле двигались, и мне казалось, что апельсины просвечивают сквозь ткань карманов. Сейчас, конечно, такой паники не было, но все равно я чувствовал себя неуютно и по-дурацки.

Припоминая дорогу назад, мы сделали несколько кругов по лесу, прежде чем вернуться в дом Агуя. Его там не было, а старшая дочь чинила совки. Увидев нас, она спросила, почему мы так быстро вернулись. Я ответил, что было слишком жарко, чтобы долго гулять.

Вернувшись в комнату, Толстяк сразу же спрятал ящик под кроватью, и только тогда мы облегченно вздохнули: дело закончено. "Потерпел неудачу — стал умнее(1). Но теперь нам не надо беспокоиться. Сейчас самое важное — наблюдать за окружением. А еще думаю, нам надо обратиться к Агую. Он местный змей(2). Мы должны переманить его на нашу сторону. Отлично, если у нас будет такой посредник для общения с местными."

Я же полагал, что обращаться в Агую бесполезно: не захочет он лезть в то мутное болото, куда мы уже по самые уши забрались. Но даже если он согласится, я не уверен, что так будет лучше. Сейчас все настолько неопределенно, что помощь посторонних может привести к эффекту бабочки(3): неизвестно, что пойдет на пользу, а что во зло.

Когда мы закончили разговор, Толстяк вышел попросить воды. Я же беспокоился о тех фотографиях, которые не успел рассмотреть. Меня постоянно трясло от невыносимого тревоги, поэтому я лег и заставил себя погрузиться в медитацию. Но долго заниматься мне этим не дали: я услышал, как Толстяк расспрашивает старшую дочь Агуя. Куда ведет горная тропа за высоким заброшенным домом? Многие ли ходят по ней в горы? Девушка ответила, что в горах есть бахча. Сейчас середина лета, как раз созрели арбузы, и местные жители часто ходят туда, чтобы их собрать. А еще она сказала, что старое деревянное здание построено давно, и она слышала, что там раньше жила какая-то старуха.

Я уставился на Молчуна и спросил: "Старуха?" Молчун жил в доме какой-то старухи? Старая карга держала его в сексуальном рабстве целых пятнадцать лет? Это так трагично!... Бляха-муха, откуда у меня такие идиотские фантазии? Неужели чрезмерное общение с пошлым Толстяком сказалось на моем образе мышления?

Точно! Дочь Агуя просто сказала "раньше". Это не значит, что старуха и Молчун жили в этом доме в одно время. Может быть она владела домом до того, как здесь появился Молчун, а возможно, поселилась там после него.

А Толстяк продолжал свои расспросы, и поинтересовался странного вида неопрятным мужчиной. Дочь Агуя сразу поняла, о ком идет речь. Это местный сумасшедший, он живет здесь давно, она помнит его с самого раннего детства. Но больше она ничего не знает об этом человеке. Люди в деревне называют его сыном Аю(4). Он живет в полуразрушенном доме на горе. Раньше она изредка видела его: он спускался с горы, чтобы попрошайничать у деревенских жителей, собирая остатки еды. Но его давно уже никто не видел в деревне. Возможно, он уже слишком стар, чтобы ходить. Жители, жалея его, оставляют еду на перевале, прикрывая ее ведром, а он забирает ее ночью.

Мне это показалось странным: человек, которого мы видели сегодня очень быстро бегал, как взбесившаяся корова, и совсем не походил на старика. Неужели жизнь в городе так плохо влияет на наше физическое здоровье, что мы не смогли догнать старого сумасшедшего, всю жизнь прожившего в горах?

Но это вполне возможно. В деревне говорят, что он старик, но это не значит глубокий старик. Может быть ему всего-то лет сорок, просто выглядит старше своих лет, потому что плохо питается и живет в суровых условиях. По крайней мере, телосложение его мне показалось не совсем обычным, отличным от других людей.

Держа стакан в руке, в комнату вошел Толстяк и сказал: "Слышал, что сейчас время собирать арбузы, и в горы ходит много людей. Мы должны затаиться на время. Здесь не так пустынно, как показалось сначала. Мы можем продолжить наши поиски, но лучше не рисковать. Давайте лучше немного притормозим... Думаю, нам стоит подождать середины ночи, если мы так не сделаем, то можем вляпаться в дерьмо по уши."

Я прикинул этот вариант: сердце подсказывало, что так риска тоже не избежать. Если этот человек сумасшедший, предсказать его поведение невозможно. Вдруг у него есть привычка гулять по горам ночью. И ему ничего не стоит устроить ночную вылазку, чтобы забраться в старый дом. Кто знает, что он там будет делать и какие вещи найдет. Я просто не мог дождаться ночи, мой разум требовал активности. Мне нужно лишь переждать пару часов и снова наведаться туда. Если получиться попасть в дом незаметно, я сделаю все, что хотел.

Толстяк горько улыбнулся и не стал меня переубеждать, сказал только что я могу делать все, что душе захочется.

После обеда мы с Молчуном снова пошли к старому дому и обнаружили неподалеку несколько деревенских стариков, наслаждающихся тенью и прохладой под деревом. Двери и окна старого дома с их места просматривались отлично, попасть внутрь незаметно не было никакой возможности.

Разница между тщательно составленным планом и реальностью такова, что в планах все идеально и быстро, а на деле случается всякое. Я сидел на корточках под деревом с другой стороны дома и ждал, когда старики уйдут. Слушая, как они разговаривали все громче и смеялись, я чувствовал, как закипает в голове мозг от нетерпения.

Мне трудно описать беспокойство, занозой засевшее в груди. Возвращаться сразу не хотелось — Толстяк будет надо мной смеяться. Поэтому я так и просидел несколько часов, терзаясь от долгого ожидания. А потом появился Толстяк собственной персоной. Заметив, что мы до сих пор не вернулись, он забеспокоился, не схватили ли нас.

Я постепенно успокоился. В середине дня было жарко и тихо, палящее солнце нещадно поливало нас своими лучами, доставая даже в тени, воздух был горячий и влажный, и даже самодельные веер из банановых листьев не помогал. Казалось, от жары сейчас закипит кровь. Все желания куда-то пропали, тревога и нетерпение испарились вместе с потом. Я восхищенно наблюдал за Молчуном: такая жара, а он столько часов просидел, не шелохнувшись. И ни тени раздражения и нервозности на лице, только на висках выступили капельки пота. Да, против жаркого солнца в Гуанси не устоит даже такой крутой парень, как он.

Толстяк принялся ехидничать, а у меня даже не было сил спорить с ним. Он слишком долго жил в Пекине, и хуже всех переносил местную жару, потому предложил: "Пошли прогуляемся. Найдем ручей и ополоснемся, а то я скоро сварюсь заживо."

Вокруг деревни протекает горный ручей. Мы видели его, когда шли сюда. Не широкий, но нам и так сойдет, главное, что там вода. Когда я в первый раз заметил его, то подумал, что это хорошее место, где можно переждать жару. Но как да него добраться из деревни, я не знал.

Выносить это пекло не было больше сил, потому предложение Толстяка мне пришлось по душе. И мы втроем отправились к ручью. По дороге я спросил у встречных местных жителей, как туда добраться, и они указали нам дорогу. Толстяк сорвал банановый лист и накрыл им голову, вовсю ругая солнце и меня за идею выйти из деревни в полдень.

Ручей протекает почти по границе деревни. Селения в горах часто строят у рек и ручьев. Дома от ручья отделял каменистый пляж. Когда наступает сезон дождей, ручей разливается и может дойти до стен деревенских домов, а этот пляж удерживает воду, выполняя роль буферной зоны. Добравшись, мы увидели в воде много людей. Похоже, от жары местные жители не сильно страдают.

Голубые воды извилистого горного ручья здесь были спокойнее, чем то, что мы видели ниже по течению. Подойдя к берегу, я почувствовал прохладу. В воде резвились в основном дети. Девочки пятнадцати-шестнадцати лет не носили купальников, а были одеты в длинные рубашки. Промокшая ткань прилипала к телу, не скрывая изящных очертаний. Толстяк на ходу снял одежду и энергично бросился в ручей, словно Чжу Бацзе(5), узревший паучьего демона(6).

Мне всегда казалось, что трусы мне не идут, поэтому я залез в воду прямо в шортах. Вода на солнце была теплой, и я ушел в тень, которая падала от скал. Молчун вообще в воду не полез, а остался стоять под деревом на берегу, наслаждаясь прохладой.

После недолгого купания неприятные ощущения от жары исчезли, мне стало совсем хорошо. Толстяк играл с девушками в воде, Молчун сел, прислонился спиной к стволу дерева и задремал. Я посмотрел в сторону деревни: в стороне от нее виднелся дом, в котором он когда-то жил. Мне показалось, что нервничать, вламываясь туда, было не так тяжело, как мучительно ждать ночи в доме Агуя.

Это как абитуриент, который вышагивает возле университетского стенда, ожидая, когда вывесят списки поступивших: ходить туда-сюда гораздо легче, чем сидеть дома и ждать неизвестности. Беспокойное чувство все еще гнездилось где-то в глубине души, и я сказал себе: "Не паникуй! На этот раз мы не лезем грабить гробницу, здесь не произойдет ничего страшного, не будет цзунцзы. Просто расслабься."

Откинувшись на спину, я погрузился в воду, закрыл глаза и с удовольствием потянулся.

Не знаю, как долго я так лежал на воде, закрыв глаза, когда вдруг услышал, как меня кто-то зовет. Медленно возвращаясь к реальности, я сел, чувствуя, что мне плескают в лицо водой. Оглядевшись, я увидел, как игравшие в воде дети бегут по берегу, указывая в одном направлении. А Толстяк, поливая меня, водой кричит: "Просыпайся!"

Поднявшись, я увидел, как в стороне от деревни за деревьями поднимается сизый дым, и спросил, что случилось. Толстяк ответил: "Похоже, дом горит."

Я посмотрел в направлении, куда указывали дети. Там находился дом Молчуна. Мне внезапно стало нехорошо.

Примечания переводчика

(1) 吃一堑长一智 — китайская поговорка.

(2) Толстяк использует эпитет 地头蛇 (дословно "местный змей", что обозначает человека, пользующегося неформальным авторитетом. Часто в Китае так называют глав преступных группировок (авторитетов), чиновников, держащих обладающих неофициальной властью.

(3) Эффект бабочки — термин в естественных науках, обозначающий свойство некоторых хаотичных систем: незначительное влияние на систему может иметь большие и непредсказуемые последствия, в том числе в совершенно другом месте. В хаотическом мире трудно предсказать, какие вариации возникнут в данное время и в данном месте, ошибки и неопределённость нарастают экспоненциально с течением времени.

(4) 阿玉儿子 — дословно сын ласкового нефрита. "Ласковый нефрит" (Аю) вполне возможно имя женщины. Однако Аю — это может быть звукоподражание, потому что иероглиф 阿 (а) часто используется как междометие.

(5) Чжу Бацзе́ ( 猪八戒 Свинья Восьми Заповедей») — один из главных персонажей романа У Чэнъэня «Путешествие на Запад», комический волшебник, получеловек-полусвинья.

(6) 蜘蛛精 (в китайских словарях переводится на английский как spider goblin, паучий демон). Не знаю, была ли такая история в романе У Чэнъэня, но в современных словарях я нашла отсылки только на компьютерные игры.

Окончание главы