Записки расхитителя гробниц Глава 29. Шкатулка из пурпурного золота

Я был сбит с толку и не понимал, что происходит на улице. Хотел спросить своего третьего дядю, но обнаружил, что он спит на стуле рядом со мной. Я выбежал из больницы и увидел жителей деревни, погонявших запряженных в телеги мулов. Все направлялись в горы. Пробегавший мальчик пояснил мне: "Беда, большая беда. В горах лесной пожар!"

Меня осенило: думая лишь о своем спасении, мы даже не попытались предположить, что наш спасительный огонь спалит не только Гидру с жуками, но и весь лес. И, конечно, ничего не сделали, чтобы предотвратить это. А если огонь дойдет до деревни, это будет действительно беда. В глубине души моей зашевелилась паника: лесной пожар — это не один-два несчастных случая. У этих людей даже техники нет, чтобы остановить это бедствие. Это катастрофа.

Я вернулся в больницу и разбудил дядю. Ничего полезного для помощи людям мы не нашли, вооружились ночными горшками и побежали на помощь. По дороге встретили Толстяка с тазом для умывания в руках на телеге, запряженной ослом. Завидев нас, он крикнул: "Натворили мы дел! Залезайте, поехали огонь тушить!" Мы залезли к нему, телега выехала из деревни и направилась в горы. Вдалеке темнела полоса черного дыма, сквозь которую иногда мелькали языки пламени. Третий дядя растерянно указал рукой в сторону пожара: "Посмотрите, расщелина тоже в той стороне. Похоже, это действительно огонь, который запалили мы."

Я прикрыл ему рот, чтобы не говорил громко. Навстречу нам бежал человек, похожий на деревенского старосту, и кричал: "Вызывайте войска! В горах обвал!"

Я предположил, что пещера, из которой мы выбрались, полностью выгорела, потому и обвалилась. Надеюсь, жуки тоже сгорели, ведь если они вылезут, это будет куда хуже, чем просто лесной пожар. Мы торопились к склону. Толстяк жестоко нахлестывал осла, наверно, отбил ему весь зад.

Жители деревень часто умеют бороться с лесными пожарами. Часть из них стала в цепочку, по которой передавали наполненные водой тазы, горшки, ведра. Мне показалось, что непрактично таскать воду такими маленькими порциями, так с огнем не справиться. Поэтому я поспешил предложить: "Односельчане, такое количество воды не затушит лесной пожар. Не тратьте силы понапрасну, лучше приготовьте все к приходу войск!"

На меня посмотрели, как на дурачка, а один старик сказал: "Молодой человек, эта вода для питья. Работая близко к огню, надо постоянно утолять жажду. Но мы не заливаем огонь, а прорубаем противопожарную просеку. Огонь не сможет пересечь ее. Если ничего не понимаешь, то не мешайся под ногами," — он посмотрел на ночные горшки у нас в руках и покачал головой.

Я покраснел, когда понял, что опростоволосился. Не стоило так бездумно лезть со своим мнением. Опустив голову, я последовал за деревенскими в лес. Все деревья вдоль намеченной просеки были срублены. Но огонь быстро приближался, примерно через час уже чувствовался на коже его жар, а небо заволокло черным дымом.

Жители деревни повязывали на лица смоченные повязки. Я взглянул на Толстяка: у него с собой подходящих тряпок не было. Он подумал, вытащил шелковую книгу, намочил ее, повязал на лицо и пошел помогать деревенским рыть противопожарный ров.

В горах лесные пожары распространяются очень быстро и чрезвычайно опасны. Крупномасштабные лесные пожары можно контролировать с помощью самолетов. И этот контроль заключается в том, чтобы дать огню погаснуть самостоятельно, не дав распространиться. Потому что потушить такой пожар, как обычный городской, невозможно. Чтобы на пожарище снова выросли деревья, потребуется более 20 лет, а сжечь такой же лесной массив пожар может за десять минут. Более того, пожар непредсказуем. Можно потушить огонь в одном месте, но тут же полыхать начинает там, где совсем не ожидаешь. А если уж окажешься в эпицентре, то остается лишь ждать смерти.

Я помню американский фильм о группе пожарных, которые были окружены огнем, остались без связи: они были на грани смерти. У нас, конечно, не такой тяжелый случай: и площадь пожара не такая уж большая, и пожарный ров роют быстро.

Мы работали там более двух часов. В небе появился вертолет лесной службы. Вскоре военные сменили нас. Меня очень беспокоило, что кто-нибудь погибнет. К счастью, оказалось, что лишь несколько человек получили легкие травмы.

Когда мы вернулись в деревню, то просто валились с ног. Я был так голоден, что, попросив ребенка принести мне пару лепешек с кунжутом, даже не заметил, как съел их. Мне казалось, что я никогда не ел ничего ароматнее, чуть не заплакал от счастья. Секретарь парткома нахваливала нас, говоря, что жители городов редко имеют такой высокий уровень сознательности.

А мне было стыдно хвастаться помощью на пожаре, который я же и устроил. Хотелось покаяться, сказать, что именно я поджигатель, и меня надо повесить.

Медсестра сменила повязку Паньцзы и промыла рану. Его дыхание стало ровнее, но он все еще спал. Врач сказал, что ему требуется полный покой, но опасности уже нет. Он собирался отправить Паньцзы со следующей машиной в большую городскую больницу.

Мы с третьим дядей вернулись в гостевой дом и приняли хорошую ванну. Осмотрев себя, я обнаружил, что на мне живого места нет: синяки, ссадины, казалось, что переломаны все кости. Выходя из душа, я еле мог передвигать ноги.

Я залез в постель и сразу заснул. Сон освежил меня. Я проспал до полудня следующего дня. Когда я встал, то увидел, что Толстяк и третий дядя сладко спят на своих кроватях, а их храп, как гром, сотрясает стены.

Я спустился позавтракать и поинтересовался у официанта, как дела в деревне. Пожар был уже локализован, его сложность не посчитали высокой. Военные уже покинули деревню. Я почувствовал облегчение и спросил про Паньцзы: его уже доставили в больницу Цяньфошань в Цзинане. Нам больше незачем было оставаться в деревне, я пошел готовиться к отъезду.

Дальнейшие события совсем не интересны. Через несколько дней мы вернулись в Цзинань. Я с третьим дядей навестил Паньцзы в больнице. Опасности для его жизни уже не было, но он все еще без сознания. Мы решили остаться в городе. Но боги! С какой печалью расставался с нами Толстяк. Он покинул нас сразу, как мы вернулись из деревни, но оставил свой номер телефона для связи. Шелковую книгу отдал дяде для экспертизы.

На следующий день я позвонил в больницу, и узнал, что Паньцзы еще не пришел в себя. Я не мог удержаться от разочарованного вздоха. В это время вошел третий дядя с мрачным выражением лица и выругался: "Я так зол, что меня обвели вокруг пальца!"

Я был удивлен, подумав, что его обманули на антикварном рынке, и сказал: "Дядя, тебя обманули при твоем уровне квалификации? Значит, это была настолько хорошая копия, что ты легко сможешь ее продать."

Третий дядя достал шелковую золотую книгу и сказал мне: "Включи голову и перестань нести чушь. Я говорю не об антиквариате, а вот об этом!!"

Я чуть не упал с кровати и крикнул: "Что? Невозможно!"

Третий дядя покачал головой: "Это правда, я отправил на экспертизу золотые нити из свитка, проба слишком высока, в то время невозможно было сделать золото такого состава, это почти идеальная подделка! Я не могу поверить в это, — вздохнул он. — Я был настроен скептически очень давно. Молчун слишком часто исчезал неизвестно куда, хотя определенно знал, где искать цзунцзы и как с ним справиться. Почему он сначала исчез так надолго, а потом появился лишь под конец? Он покидал нас, чтобы что-то сделать в одиночестве, подальше от наших взглядов."

Я был удивлен: "То есть, он был в пещере раньше нас и открывал саркофаг Лу Шан Вана? И положил эту поддельную шелковую книгу туда? Это же невозможно сделать в одиночку. И проход в дереве, раздвинутый цепями — если бы кто-то его открывал до нас, мы бы заметили следы!"

"А ты позади дерево осматривал? — спросил дядя. — Да и на заднюю часть саркофага мы не обратили внимания. Он опытный расхититель гробниц. Вероятно, сделал лаз с задней части дерева и положил свиток через заднюю часть саркофага, — он вздохнул. — Мне жаль я более десяти лет занимаюсь этим делом, но не заметил, сколь удивителен этот человек. Я думал, что он просто потомок Чжунланга. Боюсь, он намного более важная фигура."

Я не очень много понял и сказал: "Все, что написано там, фальшивка?"

Третий дядя кивнул и сказал: "Эти истории, подобные "Книге гор и морей", они неправдоподобны. Однако, напряжение, таинственная атмосфера древней гробницы, непредвиденные ситуации по дороге: даже самые искушенные поверили бы. Но, возвращаясь к тому моменту, я вспоминаю множество неувязок. И тебе самому не странно, что с твоими познаниями в древних языках ты смог разобрать только два небольших куска из всего текста? Остальное сделано просто для отвлечения внимания: он специально сделал понятными только две части, чтобы привлечь наше внимание только к этой истории."

Я открыл рот от удивления, и третий дядя тяжело вздохнул: "Но, кажется, только он знает секрет дворца Лу Шан Вана. Теперь, когда гробница погребена под обвалом, концов не найти".

В эту минуту меня озарило: "Да, да, чуть не забыл. Не все осталось погребенным, я кое-что вынес оттуда!" Я заглянул в свой рюкзак, надеясь, что она не потерялась. Е счастью, шкатулка из пурпурного золота была на месте. Я вынул ее: "Это она. Та шкатулка, что была в руках зеленоглазого лиса."

Третий дядя осмотрел ее: "Это головоломка. Основное пространство внутри занято хитрыми замками. Много вещей туда не положишь. И открыть эту шкатулку не просто. Смотри!" Он повернул крышку шкатулки — четыре угла ее раздвинулись, обнажая вращающийся диск с восемью отверстиями. Каждое отверстие имело номер, как циферблат или диск телефона. "Эта шкатулка, — продолжал дядя, — древний механическая головоломка. Нужно знать пароль, чтобы открыть ее. Подожди немного, я пойду в мастерскую и принесу инструменты. Разрежем и посмотрим."

Третий дядя выбежал в такой спешке, что я даже не успел ничего сказать. А мне казалось, что я знал пароль. Набор из восьми цифр — это же 02200059? Как такое могло быть? Этот номер был набит на бляхе американца. Я решил попробовать, набрал осторожно 0-2-2-0-0-0-5-9, вздрогнул от резкого щелчка, внутри словно заработал часовой механизм. Шкатулка открылась.

Окончание главы