Записки расхитителя гробниц Часть 1. Глава 13.14. Расщелина

Некоторые горы Чанбайшань — это спящие вулканы. Последнее не слишком разрушительное извержение произошло примерно тысячу лет назад.(1) Однако, хоть вулканы и не действующие в настоящее время, геотермальная активность в этом регионе достаточно велика. Застывшая базальтовая лава под воздействием высоких температур снизу трескается, выпуская на поверхность вулканический пар. Возможно, под плитой с драконом как раз образовалась такая трещина, оттуда и исходит запах серы.

Для нас это хорошая новость, ведь геотермальный источник куда более экономичен, чем костер, особенно в нашей ситуации. Но проход к этому источнику преграждает огромная неподъемная каменная плита, которая весит точно не меньше тонны. Даже имея хорошее снаряжение, ее трудно будет поднять.

Из всей команды Толстяк был самым активным и деятельным. Не ожидая приглашения, он, активно жестикулируя, стал подгонять нас, чтобы разобрать завалы возле плиты. Но, после пары валунов люди выбились из сил: лица покраснели от напряжения, одежда промокла от пота насквозь. И это всего пара валунов!

Толстяк тяжело дышал и ругался, на чем свет стоит: "Ничего не выйдет. Я же говорил тебе, старик, что надо было нормальное снаряжение брать. Вот сейчас нам нужна взрывчатка."

В ответ на ругань Толстяка Хуа Хэшан посоветовал: "Когда голова не работает, проще всего нести чушь. Наш наставник бывал в гробницах чаще, чем ты в туалет ходил. Какую тебе взрывчатку сюда надо? Мы на дне ущелья, сверху толстый слой снега. Чуть тряхнет — и нас просто похоронит снежной массой заживо."

Толстяку ответить было нечего. А я в это время заметил множество камней разного размера, торчащих из земли, на которые словно опиралась плита. И меня осенило: "Возможно, и без взрывчатки обойдемся. Дайте, я попробую."

Говоря это, я вынул бучарду(2), подошел к краю плиты с драконом и внимательно осмотрел камни, удерживающие ее. Выбрав самый крупный, я аккуратно вбил его в грунт. Как только камень перестал удерживать плиту, давление ее на остальные увеличилось, послышался характерный треск, остальные камни начали крошиться под тяжестью плиты, ее больше ничто не удерживало на месте. Камень с черным драконом начал скользить вдоль склона.

Мы на всякий случай отошли подальше. Плита соскользнула вниз всего на несколько дюймов, но это позволило нам, наконец, увидеть трещину в скале. Она была не широка, но достаточна, чтобы через нее мог протиснуться человек. Края трещины были изломаны, со множеством острых сколов, изнутри шел сильный запах серы. Это явно не дело рук человека, а естественный процесс.

Толстяк включил фонарь, подошел поближе, чтобы заглянуть в щель, затем обернулся и сказал: "Там очень тепло, но отсюда не получается осветить помещение за щелью. Мне кажется, что там на стенах есть какие-то вырезанные надписи."

"Что там написано?" — спросил я.

Толстяк, прищурившись, пригляделся: " Не могу разобрать."

Он попытался пролезть, но эта трещина была явно ему не по размеру. Извиваясь и так, и этак, он силился протиснуться, но не мог, пока не додумался снять куртку. Только тогда у него получилось проскользнуть внутрь.

Чэнь Пи приказал Е Чэну, Лу Фэну и Паньцзы оставаться снаружи на всякий случай и пошел следом, позвав нас с Молчуном.

Оказавшись внутри, мы поняли, что трещина была результатом древней геологической активности, а расщелина за ней достаточно глубокой и темной, уходящей вглубь горы. И там было не так много свободного места, даже двоим, стоящим бок о бок, было тесновато. Дно усыпано крупными острыми камнями, серой внутри пахло еще сильнее, а воздух был горячим, не ниже тридцати градусов, даже камни нагрелись.

Сделав несколько осторожных шагов, держась руками за стены, мы чуть продвинулись вперед, когда Толстяк вдруг спросил: "Смотрите сюда, что это за символы?"

Я посмотрел туда, куда указывал он. Иероглифы были вырезаны не на стене, а на камне, валявшемся на дне. Они были мне незнакомы, что-то среднее, между китайским и корейским письмом, вырезаны очень не аккуратно.

Хуа Хэшан наклонился, чтобы посмотреть, и сообщил: "Это чжурчжэнькое письмо."(3)

"И что там написано?" — спросил Толстяк.

"Подождите, я не так хорош, — ответил Хуа Хэшан, — быстро перевести не смогу. Запишу пока, потом попробую разобраться."

Мы подождали, пока он перепишет символы к себе в блокнот. Затем Толстяк пошел вперед, а мы — гуськом следом за ним. Хотя на самом деле ходьбой это назвать сложно, приходилось больше использовать руки, чем ноги, пытаясь удержаться за стены или вставать на четвереньки и подтягиваться. Уклон тут был градусов тридцать и никаких ступенек, зато острые камни мешались под ногами. Форма расщелины все время менялась, то сужаясь, то расширяясь, иногда потолок оказывался так низко, что приходилось ползти. Единственное, что радовало — тепло. Мы даже вспотели, пришлось расстегивать одежду. Продолжая двигаться, Толстяк спросил: "Наставник, по-вашему случайно ли так получилось, что плита закрывала эту трещину полностью?"

Чэнь Пи ответил: "Все может быть. Обычно при постройке гробниц используются местные природные ресурсы. Здесь много необработанного, но отколотого камня, похоже на каменоломню. Возможно, тогда и обнаружили эту трещину. Но если плитой ее закрыли специально, то я не могу понять — зачем?"

Мы прошли вперед чуть меньше ста метров, запах серы становился все сильнее, а цвет камней вокруг темнел. На поверхности камня все чаще стал попадаться блеск слюды, которая образуется при высокой температуре. Вздохнув, я подумал, что это мог быть лавовый туннель(4). И, если внезапно случиться извержение, лава пройдет по этому каналу наверх — в этом случае мы все умрем мгновенно.

Пока я пытался справиться с нахлынувшим ужасом, впереди идущие остановились. В свете их фонарей показался тупик: впереди трещина сужалась, да еще присутствовал завал, оставалась лишь тоненькая щель.

Присев на корточки, я получше осветил все. Похоже, тут произошел небольшой обвал. Не было уверенности, что я смогу проползти.

Чэнь Пи, глядя на этот узкий проход, тоже сомневался, что пройти удастся. Обсудив ситуацию с остальными, я попросил Хуа Хэшана остаться с четвертым господином и подождать нас. Мы с Молчуном и Толстяком решили попробовать пролезть и посмотреть, что там дальше.

Пришлось снять почти всю одежду, Молчун полез первым, затем мы двое, старательно изворачиваясь, пролезли следом.

Я считал, что узкий проход будет небольшим и через несколько метров закончится, тогда мы осмотримся и сможет вернуться. Но, вопреки моим ожиданиям, этот туннель не кончался. Мы все ползли и ползли, а проход шел под уклоном вниз. Это было неожиданно.

Сверху образовались потеки застывшей лавы в виде больших и малых сталактитов. Стоило мне чуть приподняться, как они цеплялись за мою одежду. Дышать тут было трудно: воздух горячий, плохо насыщен кислородом. У Толстяка были такие же проблемы. Он схватил меня за ногу и сказал: "Так не пойдет, тут совсем дышать нечем. Давайте вернемся. Двигаться дальше — это безрассудно."

Я оглянулся назад: места, чтобы развернуться, не было, в обратную сторону пришлось бы ползти задом наперед, а это будет сложно. Мы преодолели достаточно большое расстояние, чтобы возвращаться, да и не хотелось мне отступать, поэтому я предложил: "Давай еще чуток вперед проползем, и, если ничего не изменится, вернемся."

Толстяк собирался ответить, но в это время Молчун что-то спросил.

Не поняв вопроса, я посмотрел вперед, собираясь переспросить, но там никого не было, лишь темный провал.

С того момента, как я услышал возглас Молчуна, прошло не более пяти секунд. Даже мышь не может в таком тесном пространстве исчезнуть с такой скоростью, а Молчун точно не мышь. Мне стало не по себе, я инстинктивно попятился. Затем все же собрался с духом и пополз вперед, желая увидеть, что случилось. И тут Молчун появился.

Я резко остановился, Толстяк, чуть не врезавшись в меня, отодвинулся назад и спросил: "Что случилось?"

Некоторое время я не мог привести свои мысли и чувства в порядок, а Толстяку ответил: "Ничего... все нормально..."

Было такое впечатление, что Молчун не знал о своем исчезновении. Чуть продвинувшись вперед, он снова что-то буркнул нам и, прибавляя скорость, пополз дальше.

Его исчезновение длилось всего несколько секунд, я четко видел, что он исчез, но сейчас из-за поведения Молчуна моя уверенность поколебалась. Может быть, от недостатка кислорода у меня начались галлюцинации?

Но думать об этом не было времени, Толстяк сзади постоянно подталкивал меня, задевая пятки. Когда я оказался на том месте, где исчез Молчун, то осмотрелся. Но ничего особенного там не было: никаких провалов, трещин, зеркальных поверхностей. И в душе угнездилось ощущение: что-то тут не так.

Еще минут десять мы ползли, затем Молчун резко дернулся вперед и словно провалился куда-то. Но не исчез, как только что. Я заметил, что впереди проход стал более свободным, похоже, мы добрались до выхода.

В самом конце прохода было очень много каменного мусора. Мы выбрались следом за Молчуном, который уже успел сломать пару люминесцентных палочек, желтый свет которых освещал место, куда мы попали. Это была достаточно просторная пещера размером с половину баскетбольной площадки, где свободно могли разместиться четыре-пять минивэнов. Дно было усыпано мелким и крупным гравием. Думаю, пещера образовалась в одно время с трещиной.(5)

Толстяк увеличил мощность света в фонаре, огляделся и удивленно сказал: "Странно, тут стены разрисованы. Похоже, мы не первые люди в этой пещере."

На потрескавшихся стенах действительно были красочные фрески. Правда, они местами были сильно повреждены, цвета поблекли, а сам рисунок едва можно было разобрать. Похоже, что на одной из них была изображена летающая дева(6), поднимающаяся в небо.

Это уже становится интересным. Вход в расщелину запечатан плитой с драконом, но внутри есть фрески. Что это за место?

Обойдя пещеру, мы обнаружили несколько маленьких кратеров, заполненных горячей водой, неглубоких, но очень горячих, окутанных паром. И никаких следов деятельности человека, кроме фресок на стенах.

На другой стороне пещера снова сужалась, снова переходя в лавовый туннель, куда с трудом пролезет пара человек. Оттуда шел горячий воздух. Я попробовал рассмотреть, что там, но свет не проникал далеко.

Обсудив увиденное, мы пришли к выводу, что идти дальше нет смысла — тут вполне можно со всеми удобствами переждать метель. Толстяк принюхался и решил, что воздух здесь вполне пригодный. Мы включили ветровой фонарь(7), чтобы сэкономить на батареях, а Молчун полез обратно, чтобы сообщить оставшимся снаружи о найденном месте.

Через некоторое время Хуа Хэшан и Е Чэн появились из лавового туннеля, следом Паньцзы втащил Шуньцзы. Я сразу проверил состояние проводника: его лицо порозовело, но руки и ноги до сих пор были ледяными. Надеюсь, он сможет выжить. Шуньцзы старательно выполнял свои обязанности, доведя нас до этого места без потерь. Если мы останемся без проводника, нам будет намного сложнее. Кроме того, он просто был мне симпатичен, я не хочу, чтобы этот человек, ничего общего не имеющий с нашим бизнесом, погиб из-за нас.

Хуа Хэшан проверил его пульс, затем попросил меня отойти. Он смочил полотенце в горячей воде, немного остудил его на камне и начал растирать тело проводника. Делал он это до тех пор, пока кожа на руках и ногах пострадавшего не покраснела. Шуньцзы, не приходя в сознание, закашлялся, его глаза под веками задвигались.

Я вздохнул с облегчением, а Хуа Хэшан сказал: "Отлично. Ты не можешь умереть."

Атмосфера стала менее напряженной, Толстяк и Е Чэн нашли сигареты в рюкзаке и закурили, а Паньцзы помог выбраться из лавового туннеля четвертому господину Чэнь Пи.

Эти испытания вымотали нас до предела, нам было не до разговоров. Каждый нашел себе удобное место, чтобы присесть и отдохнуть.

Наша заснеженная и заледеневшая одежда в теле стала насквозь мокрой, пришлось снять ее и положить сушиться на горячие сухие камни. Е Чэн достал консервную банку и окунул ее в лунку с горячей водой, чтобы разогреть.

Пока все ели, я отправился рассматривать фрески, ко мне присоединился Хуа Хэшан. Совершенно очевидно, что пещера эта была естественной, добраться сюда очень сложно через лавовый туннель. Кому пришло в голову расписывать здесь стены и зачем? А еще меня до сих пор беспокоил эпизод с исчезновением Молчуна. Все это создавало ощущение какой-то ирреальности.

Людей, занимающихся антиквариатом не могут не заинтересовать древние росписи, из которых можно почерпнуть много важной информации, поэтому остальные постепенно подтянулись к нам.

Однако ничего существенного из этих фресок мы не узнали. Почти везде были нарисованы летающие девы в великолепных дворцах, окруженные ритуальными предметами. Сюжеты в основном касались пения и танцев, никаких интересных или имеющих практическое значение обрядов или действий. Обычно фрески в гробницах более информативны, поэтому я быстро потерял к ним интерес и собирался вернуться на свое место. Хотелось растереть онемевшие пальцы ног. Но тут я услышал, как цыкнул Толстяк и начал большим пальцем соскабливать краску со стены.

Я попросил его не портить историческое достояние. Хотя эти росписи не имеют информационной ценности, но все же это древняя работа, как можно такое уничтожать.

"Что за чушь ты несешь? — возмутился Толстяк. — Старая краска тебя волнует больше моих ногтей, которые я рискую сломать? Я бы не стал рисковать своими ногтями просто так. Сам подойди и посмотри, у этой фрески есть два слоя!"

"Два слоя? — удивился я, нахмурившись. Что это могло означать?

Все столпились вокруг Толстяка, желая рассмотреть то, что обнаружил он. Его пальцы были покрыты слоем сухой красной киновари, а на очищенном участке росписи обнажился рисунок, композиция которого сильно отличалась от остальных. Взор Толстяка действительно острый, как у орла, никто из нас даже не заметил, что фрески двухслойные. Верхний слой был наложен тщательно, словно первый рисунок пытались старательно скрыть. Но в некоторых местах он отставал из-за воздействия влажного горячего воздуха в пещере.

Толстяк продолжал осторожно счищать верхний слой, под которым появлялись гораздо более яркие краски. Я присоединился к нему и понял, почему цвета нижнего слоя оказались такими насыщенными. Верхняя роспись защищала нижнюю от внешних воздействий, как лак, поэтому сохранность нижнего слоя была намного лучше, роспись не выцвела и не отслаивалась.

Чэнь Пи хмурился, рассматривая рисунок. Вскоре мы расчистили довольно большой кусок, размером с таз для умывания, где была изображена повозка, словно плывущая над облаками. Управляла этой повозкой женщина в монгольской одежде, там же сидел толстый человек, его одежда была мне незнакома. Это уже не просто танцующие красавицы, а повествовательное изображение, я был заинтригован.

Очевидно, кто-то сначала нарисовал сюжетную фреску, но по какой-то причине решил ее скрыть. Причем, делал это в спешке, так как верхняя роспись казалась какой-то незавершенной.

Чэнь Пи, осмотрев очищенную часть, огляделся и сказал: "Это... кажется, этот сюжет имеет какое-то отношение к Небесному дворцу. Очистите всю стену, чтобы понять содержание фрески."

Его просьба была излишней, я уже горел желанием поскорее увидеть то, что было скрыто под старой краской, и вместе с другими решил пожертвовать собственными ногтями.

Работа спорилась, и постепенно перед нашим взором возник красочный и величественный сюжет...

Примечания переводчика

О названии главы. В оригинале это две главы, разделенные на части: "Расщелина (верх)" и "Расщелина (низ). Обе достаточно короткие и повествуют о процессе передвижения в сторону пещеры с фресками, не особенно переполнены какой-то сюжетной динамикой, потому я рискнула объединить их в одну. Также я решила в названии использовать более узкий термин, все-таки расщелины бывают разные, а путешествуют герои именно по лавовому туннелю.

(1) На самом деле последнее мощное извержение Пэктусана (самого крупного вулкана на Чанбайшане) произошло примерно 1100 лет назад и считается одним из самых крупных вулканических событий нашей эры. После этого вулкан не прекратил своей активности, но извержения были слабые, последнее произошло в 1903 году. А в 2012 году ученые местной вулканической обсерватории обнаружили признаки прогрессирующей вулканической активности, что позволяет предположить возможность повторения мощного извержения тысячелетней давности.

(2) В тексте речь идет о молотке для каменотесных работ. Таких существует два вида.

Женевский или берлинский, похожий на кирку с одной стороны:

и бучарда, закаленная особым способом:

Учитывая описанные действия У Се, он пользовался именно бучардой, так как женевским молотком вбить в твердый грунт камень не получится.

(3) письменность, использовавшаяся для записи чжурчжэньского языка в XII—XIII веках. Оно было создано Ваньянь Сиинем на основе киданьского письма(на самом деле напоминающее корейские иероглифы), которое, в свою очередь, образовано от китайского, дешифровано частично. Входит в китайскую семью письменностей. В чжурчжэньской письменности было около 720 знаков, среди которых есть логограммы (обозначают только значение, не имея отношения к звучанию) и фонограммы. В чжурчжэньском письме также имеется система ключей, аналогичная китайской; знаки сортировали по ключам и количеству черт.

(4) или вулканическая трубка, лавовая трубка — полости в лавовых потоках, вытянутые в виде коридоров. Такие каналы получаются при неравномерном остывании текущей со склонов вулкана лавы. Поверхностные слои лавы из-за контакта с воздухом, который гораздо холоднее самой лавы, остывают быстрее и становятся монолитными, образуя твёрдую корку. Она создаёт тепловую изоляцию для внутренних слоёв, которые остаются горячими и текучими. В результате ближе к центру лавового туннеля поток лавы ещё идёт, даже когда верхние слои остыли. По мере дальнейшего остывания лавы толщина этой корки увеличивается, замедляя скорость остывания лавы внутри лавового туннеля. И даже когда источник лавы иссякает, содержимое трубки продолжает сползать вниз под уклон, оставляя за собой пустоты, которые и называют лавовыми трубками. Выходя из трубки, лава оставляет за собой открытый проход на одном из её концов.

(5) Если речь идет о лавовом туннеле, то эта пещера, скорее всего, является ее частью. Если при формировании лавового туннеля на пути лавы попадается более прочная порода, то лава какое-то время скапливается и расширяется до тех пор, пока не расплавит себе трубку дальше. На месте такого расширения впоследствии образуются лавовые пещеры.

(6) Термин "летающая дева" используется в искусствоведении. Этот термин обобщающий, включающий в себя таких мифических существ, как Сяньнюй («бессмертная дева», «святая дева»), Шэньнюи («божественная дева»), Юинюи («нефритовая дева»), Тяньнюй («небесная дева») и другие.

(7) 的风灯 дословно "ветровой фонарь". Полагаю, речь идет о портативном варианте ветрогенераторных автономных осветительных систем (АОС). Для некоторых моделей не обязательно даже наличие сильного ветра для создания электричества, достаточно незначительного дуновения. В тех условиях, где оказались герои, такое движение будет в области перехода пещеры в лавовую трубку, из которой, по словам У Се "шел горячий воздух".

Окончание главы