Система Будды и монах который хотел отказаться от аскетизма. Глава 339

Глава 339 — Решение.

Когда он был голоден, он вынимал блины, что он принёс из дома, и он откусывал от них, один или пару раз. Когда он хотел пить, он пил из бутылки, которую он так же принёс с собой. И покуда он не будет поддаваться усталости, он абсолютно не будет позволять себе останавливаться! Даже если техника по добыче и по транспортировке угля, по какой-то причине сломается, он всё равно хотел продолжать работать! Ведь эти действия, были лишь ради его дочери, и больше, ни для чего!

Сцена в очередной раз изменилось. Цао Цань тащил своё изнеможденное тело по дороге и затем, он сел в автобус, чтобы отправится домой.

Свет в его доме, был тусклым. Ведь для того, чтобы экономить деньги, они специально поменяли высоковатые лампочки, на энергосберегающие, с очень маленьким вольтажом.

“Тётушка Лю сегодня приходила к нам, ради долга. Я сказала ей, что мы отдадим ей его, через пару дней, но из-за этого, она была сильно недовольна.” — Жена Цао Цаня сидела на печке-кровати (на кане), а рядом с ней находилась маленькая девочка, Цао Сюэкэ. Цао Сюэкэ лежала на кровати и спокойно спала. Мужчина не осмеливался повышать голос, когда он нежно обмахивал ребёнка. Он так же прогнал всех комаров прочь, которые постоянно жужжали над их ушами. Однако же, подобные действия, заставили его покрыться потом.

После того, как Цао Цань выслушал свою жену, он прошептал: “Подожди немного. Вскоре, у нас должны появиться деньги. После того, как нам выдадут зарплату, за этот месяц...”

“Если мы вернём эти деньги, то что мы будет делать с ситуацией нашей дочери?” — Жена Цао Цаня – Ли Сян, внезапно его прервала. Она уставилась прямо в глаза Цао Цаня и её взгляд, был невероятно острый. Этот взгляд был заполнен вопрошанием, а также в нём были намёки на отчаянье и на боль.

Цао Цань замолчал. Он откинулся назад и сел на печи. Он хотел лечь, чтобы отдохнуть хотя бы пару моментов, поскольку он совершенно вымотался, но делать этого, он не стал. Он продолжал сидеть на печи. Он чувствовал, что его семья не развалится, покуда он не будет лежать.

Этой ночью Цао Цань практически не спал. И на следующий день, ранним утром, он упаковал свои вещи и в очередной раз отправился вниз, в шахту.

Но, три дня спустя, Цао Цаня принесли домой, его товарищи-рабочие. Они сказали, что он слишком долго находился в шахте и что он упал в обморок, из-за усталости. Его работодатели, попросили его отдохнуть пару дней дома, перед тем как, возвращаться обратно.

Ли Сян тут же зарыдала от горя и затем, не находя слов, чтобы описать эту ситуацию, она обняла Цао Цаня. Она умыла лицо Цао Цаня, вымыла его тело и затем, она его накормила. Это единственное, что она могла для него сделать, пока он был без сознания. И если на неё свалится еще какое горе, то она чувствовала, что она просто сойдёт с ума.

Цао Цань не знал, как долго он находился без сознания и когда он наконец-то очнулся, первое что он сказал, было такими словами: “Со мной всё в порядке. Сколько сейчас времени? Я всё ещё не закончил работу. Ведь один день без работы, означал один день без оплаты.”

И высказав это, Цао Цань поднялся с кровати и направился наружу. Но, пройдя всего лишь два шага, его тело начало заваливаться набок. Ли Сян рванула к нему, когда она это и увидела и затем, она обняла Цао Цаня со спины: “Не иди! Не выходи сегодня на работу! Позволь им вычесть с тебя это время. Мы придумаем другие способы, чтобы заработать денег.”

Цао Цань выдал ей невесёлую улыбку: “Почему ты говоришь настолько глупые слова? Разве с виду, я не выгляжу нормально? Не волнуйся. Я в порядке. Я просто немного устал. Я отдохну в автобусе. Это никак не повлияет на мою работу.”

“Нет, ты не можешь идти. Ты целый день был без сознания!” — Прокричала хныкающая Ли Сян.

Цао Цань был ошарашен этими словами. Целый день? Он не волновался насчёт того, что он был без сознания, в течение такого большого количества времени. Он волновался лишь из-за количества денег, что с него вычтут, за то, что он не выходил на работу, в течение целого дня!

И в этот момент, что-то схватилось за штаны Цао Цаня. Он посмотрел вниз, и он увидел свою дочь, Цао Сюэкэ, которая обнимала его ногу. Она посмотрела вверх и сказала: “Папочка, а ты можешь не выходить сегодня на работу? Останься дома, чтобы со мной поиграть. Ты ведь говорил, что найдёшь время, чтобы поиграть со мной в разные игры. Ты так же говорил и о том, что подаришь мне подарок. Папочка, ты можешь сегодня не уходить? Ведь вчера, Мамочка плакала в течение целого дня. Из-за этого, у меня на сердечке так больно...”

Цао Цань посмотрел на свою жену, Ли Сян, которая изо всех сил старалась не плакать. Она выдавила из себя улыбку: “Не, я не... Наша дочка говорит всякую чепуху.”

“Наша Сюэкэ не станет лгать.” — Сказал Цао Цань и плотно обнял Ли Сян за плечи.

Сцена в третий раз изменилась. Цао Цань играл во дворе с Цао Сюэкэ. А в это время, не известно у какой семьи проходили похороны, но группа людей, сейчас держала на плечах гроб, и они разбрасывали бумажные деньги по земле, когда они проходили мимо дома Цао Цаня.

Цао Сюэкэ с любопытством спросила: “Папочка, я думаю, что в будущем, мне не нужен будет настолько большой гроб.”

И услышав это, слёзы Цао Цаня, тут же хлынули вниз. Он тут же развернулся и начал вытирать слёзы. Затем он присел перед девочкой и улыбнулся: “Сюэкэ, тебе он не понадобится.”

“Я всё знаю. Я слышала ваш разговор с Мамочкой. Но, я не боюсь! Когда Папочка и Мамочка со мной рядом, я ничего не боюсь!” — Цао Сюэкэ обняла Цао Цаня и улыбнулся лучезарной улыбкой. Цао Цань знал, что Цао Сюэкэ не понимала концепта смерти. И он не желал, чтобы она понимала, чем являлась смерть и поэтому, он мог её, лишь обнимать.

“Ладно, пойди, найди Мамочку. Давай посмотрим, что она там делает.” — Прошептал Цао Цань.

Цао Сюэкэ послушно кивнула и побежала в дом.

А что до Цао Цаня: он развернулся и вышел со двора. Он знал, что у него больше не было времени на отдых. Ну, по крайней мере, он не мог настолько чрезмерно разбазаривать свободное время! Ему нужно работать! Он отчаянно нуждался в деньгах!

Сцена в четвёртый раз изменилась. Находясь на работе, Цао Цань услышал, как люди что-то обсуждали, находясь в туалете.

“А ты слышал? Дело со Старым Ву, наконец-то было улажено. Из-за него не поднялась шумиха.”

“Что? Такое огромное дело, что аж его семья пришла на объект, устраивать сцены, погромы и представления, и на самом деле, не подняло шумиху в обществе?”

“В смерти Старого Ву, не было вины нашей шахты. Он не прислушивался к нашим предупреждениям и наставлениям, и в конце концов, он умер в шахте. Кроме того, я слышал, что наш босс, компенсировал его семье за утрату, три сотни тысяч юаней! Просто подумай об этом, он уже мёртв. Какой смысл его семье устраивать шумиху, на пустом месте? Не то, чтобы они могли убить нашего босса, верно же? И когда деньги, уже были положены на бочку: то, что должно упокоиться, должно оставаться в покое.”

“Кто тебе об этом рассказал?”

“Верь в это или нет, но это не какой-то там секрет. Ты узнаешь об этом, если ты поспрашиваешь у наших людей, на объекте. Ладно, прекращай спрашивать. Давай возвращаться к работе.”

Ну и услышав этот разговор, Цао Цань призадумался. А затем, этим днём, Цао Цань не работал так же усердно, как он обычно это делал.

И когда наступила ночь, Цао Цань лишь к её середине, вернулся домой, Он поел больше обычного, и он даже выпил две кружки пива. Тем не менее, сегодня, он практически не разговаривал с семьёй. И со стороны, он выглядел так, как если бы всё его естество, было расслабленным.

“Старый Цао, тебе ведь сказали, отдохнуть пару дней, перед тем как, вновь выходить на работу. Так почему ты пошёл на работу? Тебе совсем полевать на своё тело?!” — Сказала Ли Сян надрывистым тоном. Она сдерживалась, как только могла и она разразилась эмоциями, после того как, Цао Цань закончил кушать.

Цао Цань похлопал Ли Сян по плечу: “Ладно, ладно. Не кипятись. Всё будет хорошо. Не волнуйся, со мной, рядом с вами, всё будет хорошо.”

“Хорошо.” — Ли Сян выслушала повторяющиеся заверения Цао Цаня, о том, что всё будет хорошо. И хотя, она знала, что шансы на то, что всё будет хорошо, были крайне низки, всё же, она кивнула, чтобы позволить Цао Цаню почувствовать себя получше.

Однако же, в этот момент, кто-то внезапно постучал в их дверь. И снаружи, кто-то начал кричать: “Цао Цань, я знаю, что ты дома. Когда ты вернёшь деньги, что ты у меня одолжил? Я знаю, что твоя семья переживает сложные времена и поэтому, мы позволили вам оттягивать с выплатами, но, как долго это будет продолжаться?”

Ли Сян затряслась, когда она это и услышала. Она дёрнула Цао Цаня за рукав и слегка покачала головой. Её намеренья были просты: не издавать, ни звука и притвориться, что никого нет дома.

Однако же, Цао Цань, через силу ей улыбнулся. Он похлопал её по плечу и вышел наружу.

И следующее, что Ли Сян услышала, было голосом Цао Цаня: “Тётушка Лю, не волнуйтесь. Клянусь, я верну деньги, в конце месяца. И мы больше не будем оттягивать с выплатами.”

“Ну, если это то, в чём ты клянёшься, то тогда, я поверю тебе, в последний раз.” — Затем, шаги Тётушки Лю начали удаляться от дома.

“Старый Цао, где... Где мы достанем деньги, в конце месяца? А если ты отдашь ей долг, то остальные люди, так же будут требовать вернуть им долги. И когда это произойдёт... Эх-эх-эх, если у нас будут деньги, то сперва, нам следует вылечить Сюэкэ.” — Ли Сян была настолько сильно охвачена беспокойством, что она уже была готова расплакаться.

Окончание главы