Минлань: Легенда о дочери наложницы Глава 227– Пушечное мясо (3)

Перевод: Hellgah

Редактор: Naides

— Если ты больше не хочешь оставаться здесь, я могу подарить тебе большое имение. Госпожа найдет тебе достойного мужчину в мужья, — прямо сказал Гу Тинъе.

 — Нет! — испугавшись, Цюнян громко заплакала и продолжила кланяться, всё её лицо было залито слезами. — Я никогда не изменю вам, господин. Мое сердце, моё сердце… Господин, вы знаете моё сердце! Я, я… даже если я умру, и моё мертвое тело сгниет и сгорит дотла, но я не уйду!

Минлань почувствовала себя очень неловко, услышав это, и пожалела, что не может заткнуть уши. Впервые за свои две жизни она услышала такое решительное и твёрдое признание в любви. Думая об этом, она не могла не смотреть на мужчину рядом с ней.

 — Не всё может идти так как тебе хочется, — Гу Тинъе совсем не был тронут или хоть немного подавлен. Казалось, он вспоминал что-то из своего прошлого — его взгляд был весьма многозначительным. — Я знаю о твоих чувствах, — медленно продолжил он. — Я думал, что ты тоже знаешь о моих. Похоже, я ошибся.

Цюнян рыдала, Минлань едва не зарылась головой в книгу.

— В эти дни ты выставила себя дурой и нарушила так много правил, — строго, но спокойно произнёс Гу Тинъе. — Я молчал ради прежних дней, проведённых вместе, но это не значит, что ты можешь считать себя госпожой! Ты забыла своё место?

Губы Цюнян задрожали, она почувствовала леденящий холод. Она больше не осмеливалась смотреть на мужчину и тут же опустила голову. Она служила Гу Тинъе с детства, поэтому знала о его жестком характере. И хотя сейчас он уже был зрелым человеком, глубоко внутри он по-прежнему был непоколебим. Большую часть времени он смотрел на вещи с холодной отстраненностью, но, когда он терял терпение, он становился самым страшным человеком в мире.

Это был первый раз, когда Минлань видела, как Гу Тинъе впадает в ярость. Его голос звучал так спокойно, но его слова были прямолинейны. Это словно купаться в лучах теплого солнца и чувствовать приятный ветерок, но знать, что приближается шторм.

 —Ты служила мне столько лет, и, я полагал, ты очень внимательная и преданная женщина. Я могу предложить тебе достойную и обеспеченную жизнь. После твоей смерти мои потомки будут помнить тебя, — голос Гу Тинъе звучал все более и более равнодушно. — Но тебе следует дорожить тем, что ты имеешь. Теперь я доверил тебе Жун, ты должна знать, как заботиться о ней. Не позволяй мне учить тебя этому. Если ты не знаешь, что делать, есть множество людей, которые могут заменить тебя.

Цюнян опустилась на колени, изо всех сил стараясь сдержать слезы, и не осмеливалась поднять голову.

 — А сейчас иди, подумай о своих обязанностях.

После этих слов Цюнян вышла, не поднимая головы и вытирая слезы. Когда она дошла до двери, Гу Тинъе вдруг остановил ее. Цюнян тут же обернулась в ожидании. Однако, она услышала лишь:

— Если ты хочешь что-то мне передать, просто отдай это госпоже.

Это стало последней каплей для Цюнян. Со смертельно побледневшим лицом, она, наконец, пошатываясь, вышла.

Два человека в комнате хранили молчание. Спустя долгое время Минлань глубоко вздохнула:

— Даже если ты хотел отругать ее, тебе следовало сначала позволить мне выйти. Сейчас… она, должно быть, чувствует себя такой униженной.

Это было так неловко!

Гу Тинъе откинулся назад, положил голову на колени Минлань, и коротко ответил:

— Она слишком жадная.

Минлань в тайне с ним согласилась. Цюнян думала, что старая связь между ней и Гу Тинъе может перерасти в любовь. Для тунфан это, действительно, было принятие желаемого за действительное. Эта женщина раздражала, но в то же время вызывала жалость.

Казалось, что Гу Тинъе немного жесток, но он хотел добра Цюнян. Он лишь дал совет Цюнян с помощью всех этих слов, потому что никогда не забывал об их прошлом. Минлань подумала, что он очень правильно справился с этим делом. В случае с Баоюем (главный герой Сна в красном тереме) он обожал всех своих служанок, но, напротив, принес этим девушкам жалкий конец.

 — Тебе жаль её? — нежно спросил Гу Тинъе, посмотрев на Минлань.

Минлань кивнула, а затем покачала головой.

Люди — социальные существа. Она могла делать выводы только через сравнение.

Раньше Минлань всегда думала, что она жила такой тяжелой жизнью с тех пор, как переселилась в древние времена. Однако когда она сравнила себя со служанками и мальчиками-прислужниками, и с теми, кто беден настолько, что даже не может прокормить себя, она обнаружила, что живет довольно хорошей жизнью. Цюнян действительно была жалкой. Однако если сравнивать её со всеми теми тунфан, которые даже не могли умереть естественной смертью, она могла назвать себя счастливицей. В конце концов, её господин обещал позаботиться о ней.

Семья Шен была порядочной семьей, а Шен Чанфен имел романтичный характер. Тем не менее, никто не стал обвинять Чанфена в смерти Кэ’эр. Что касается остальных его тунфан, их судьбы были полностью в руках будущей жены Чанфена.

Один известный человек сказал, что у людей в странах третьего мира нет привязанностей. В этих иерархических обществах любовь — это слишком большая роскошь для людей с низким статусом. Их приоритетом было выживание.

Видя, что Минлань продолжает молчать со странным выражением лица, Гу Тинъе спросил:

— Ты злишься?

Минлань покачала головой, а затем кивнула.

Гу Тинъе нахмурил брови и потянул ее за ухо:

— Скажи что-нибудь.

— Помощник министра спешит делать то, что император хочет, чтобы министр делал. Думаешь, министр был бы счастлив?— вздохнув, спросила Минлань. Этот помощник был бы только уволен. Если тунфан ведёт себя так, словно любит господина и заботится о нём больше, чем о госпоже, она лишь ищет смерти.

— Хорошее сравнение, — рассмеялся Гу Тинъе. Подумав некоторое время, он не мог не высказаться:

— Я раньше считал тебя немного мягкосердечной и думал, что ты будешь убеждать меня спать в её комнате.

— Если ты Вей Цин, передашь ли ты свою должность Ли Гуану, который всю жизнь был неудачлив в карьере? — тут же яростно покачала головой Минлань. Вей Цин и Ли Гуан были знаменитыми генералами династии Хань.

— Нет, — немного поразмыслив, покачал головой Гу Тинъе. — Во-первых, неуместно так делать. Во-вторых, я столько сражался за эти военные заслуги, почему я должен отдать всё ему? Не я был причиной его трагедии.

— Именно, вот что я имела в виду, — Минлань зааплодировала и продолжила с сияющей улыбкой. — Во-первых, не я сказала Цюнян стать тунфан. Во-вторых, я никогда не просила её ждать тебя. В-третьих, я выхожу замуж лишь за одного мужчину в своей жизни, почему я должна просить своего мужчину утешать её?

Если сравнивать мужей с боссами, то какой директор позволит своему секретарю со скрытыми намерениями добиваться расположения владельца бизнеса? Давай, будь профессионалом!

Даже в древние времена люди должны были следовать профессиональной этике, хотя, впрочем, ей приходилось притворяться, что она очень заботится об этом мужчине.

Гу Тинъе подтянулся повыше и уставился на Минлань. Та лишь невинно на него смотрела. Некоторое время они смотрели друг на друга, а потом дружно рассмеялись и смеялись, пока их лица не покраснели. Гу Тинъе прижался к Минлань и смеялся так, что её грудь тряслась. Их носы были прижаты друг к другу, а лица чувствовали горячее дыхание другого.

— Твои последние слова звучали разумно, — мягко сказал он.

— Которые? — моргнула Минлань.

Увидев, что Гу Тинъе, состроив смешную гримасу, собирался пощекотать её, она тут же попросила прощения. Много минут спустя они оба, запыхавшиеся, лежали на кровати. Минлань, выровняв дыхание, прижалась лицом к груди мужчины:

— Только один человек может сделать так, что я отдам своего мужчину.

— Кто способен на это? — рассмеявшись, спросил Гу Тинъе.

—Ты — криво улыбнулась Минлань и вздохнула. Она ничего не сможет сделать, если её муж влюбится в другую женщину. Вот почему она должна была принять меры предосторожности и продумать решения заранее. Жизнь всегда должна продолжаться.

Глаза девушки казались ясными и яркими. Хотя казалось, что она шутит, выражение её глаз выдавало её беспомощность.

Гу Тинъе лишь спокойно смотрел на неё.

Окончание главы