Амай 34.2 Замешательство. Планы и замыслы. Подарки

На шестой день одиннадцатого лунного месяца Сюэ У вернулся из Цзичжоу с пустыми руками. 

Говорили, что Сяо И дал ему несколько повозок с продовольствием, да ещё одну повозку послала госпожа Сяо, там были шелка и пудра для госпожи Сюэ, супруги её племянника. Но Сюэ У в порыве гнева отказался брать всё это, развернулся и ни с чем уехал обратно в Цинчжоу.

Амай была готова к тому, что поездка в Цзичжоу ничего не даст. После нескольких утешительных фраз она велела Сюэ У отдохнуть и отпустила его домой. 

Ли Шаочао досадовал и с горечью поминал те повозки. Он то и дело бормотал:

– Пусть муха мала, но и её можно съесть! Зачем было отказываться?!

Ван Ци встал на сторону Сюэ У. Он искоса взглянул на Ли Шаочао и произнёс:

– Некоторыми мухами можно и отравиться.

Ли Шаочао развёл руками и оправдываясь сказал:

– Ты живёшь на всём готовом, спокойно ешь свой паёк и не знаешь забот с одеждой. Тебе не понять, каково мне.

Печалился о провианте не только Ли Шаочао, но и Амай. Хоть Сюй Цзин и сказал, что Сяо И в нынешней ситуации не поможет, но оставалась надежда. Теперь надежды не стало, и Амай была очень подавлена. Перед Сюэ У и другими офицерами показывать этого было нельзя, и потому горесть на её лице появлялась только перед Сюй Цзином.

Сюй Цзин пил чай, который был собран до чистого света в неизвестно каком году, а затем безвозмездно позаимствован Ли Шаочао у богатого торговца в Тайсине, а потом выпрошен Чжан Шицяном.

В движениях Сюй Цзина не было ни суеты, ни напряженности. Он улыбнулся и сказал:

– Что тебя беспокоит? Ты ведь велела Сюэ У предупредить Сяо И? Если армия Цзянбэй не сможет оставаться в Цинчжоу, заберешь всех своих людей и отправишься в Цзичжоу.

Амай горько улыбнулась.

– Это было сказано чтоб лишь припугнуть его. Разве мы можем так сделать? Сяо И не посмеет принять нас, не оказав сопротивления.

В глазах Сюй Цзина промелькнул отблеск, он совершенно серьезно ответил:

– Почему это лишь припугнуть? Если в Цинчжоу закончится провиант, и ты не сможешь удерживать крепость дальше, куда ещё тебе деваться? На восток. Не в Уань же? Именно этого Чан Юйцин и ждёт.

Амай расслышала в словах Сюй Цзина несказанное. Она наклонилась ближе к Сюй Цзину и, внимательно всматриваясь в его лицо, спросила:

– У почтенного господина есть какие-то мысли, как нам справиться с Чан Юйцином?

Сюй Цзин разгладил бородку и чуть улыбнулся.

– Зависит от того, готова ли ты оставить Цинчжоу.

Амай поджала губы и задумалась.

– О чём думает почтенный?

Сюй Цзин спросил снова:

– Ты посмеешь оставить Цинчжоу?

Амай какое-то время молча смотрела на Сюй Цзина, а потом вдруг улыбнулась и сказала:

– Если удержаться тут невозможно, то оставить Цинчжоу и уйти в другое место будет наиболее верно. Не я первая, не я последняя так сделаю, верно?

Сюй Цзин хлопнул в ладоши и рассмеялся.

– Верно. Если нельзя победить, нужно уходить. Город будет потерян, но люди останутся целы.

– И что потом? Нам действительно придётся бежать в Цзичжоу? 

Сюй Цзин усмехнулся и подошёл к столу, на котором был воссоздан макет местности. Указав на него, Сюй Цзин сказал:

– Двадцати тысяч отборных солдат затаятся к северу от Цинчжоу подле берега Цзыя. Остальные спрячутся в ущелье Фэйлун. Когда городские ворота будут открыты, Чан Юйцин может осмелиться войти в город, а может и не осмелиться. Это не имеет значения. Если он войдёт в город, то все те преимущества, которые есть у конницы, будут потеряны. Часть наших солдат можно скрыто оставить в городе. Когда придёт время, они откроют ворота и впустят нашу армию внутрь. Если бой будет не в поле за крепостными стенами, а на улицах, то мы можем выиграть. Если же Чан Юйцин не войдёт в город...

Амай быстро обдумывала услышанное и начала понимать.

– Что нам тогда следует сделать?

Сюй Цзин чуть прищурился и продолжил:

– У восточных ворот мы разместим несколько тысяч солдат, которые будут изображать стремительное отступление всей нашей армии. Ими мы заманим Чан Юйцина в ущелье Фэйлун. Спрятанные у Цзыя двадцать тысяч ударят его в спину и частично перебьют. Понеся потери, северяне захотят отступить, но наше «основное войско» в ущелье будет стойко держаться, а двадцать тысяч отборных войск якобы не смогут удержать окружение и дадут северянам вырваться. Дальше их перехватит наша конница и добьёт.

Поглаживая пальцем подбородок, Амай молча слушала и рассеянно смотрела на стол с макетом. Сюй Цзин понял, что у неё есть какие-то свои мысли, и потому не стал отвлекать, сел подле столика и принялся спокойно пить чай. Амай смотрела на макет. То хмурясь, то вздергивая брови, она рассчитывала то одно, то другое. Наконец, она подняла голову и посмотрела на Сюй Цзина.

– Нужно чтобы их войско возглавлял кто-то другой. Завлечь в эту игру Чан Юйцина будет не просто.

Сюй Цзин усмехнулся.

– Если он воздержится от дальнейших действий и останется на месте, то наша пехота ночью окружит его лагерь, а конница ворвётся в него.

Амай медленно покачала головой.

– Не тут, а вот тут, – она указала пальцем на вход в ущелье Фэйлун. – Такого человека, как Чан Юйцин, не получится заманить в само ущелье. Когда мы двинемся к ущелью, догонять нас будет конница. Она опередит нас и не даст войти в ущелье. В результате пострадавшими окажемся мы.

Сюй Цзин кивнул и снова погрузился в раздумья.

Амай продолжила:

– К тому же... Саму конницу северян победить можно. Трудно побороть страх наших солдат перед нею. Страх не повредит, когда мы будем защищаться от конницы, но когда мы перейдём в наступление, он станет большой проблемой.

Сюй Цзин погладил бородку и снова кивнул, соглашаясь с замечанием. Найти способ, чтобы пехота смогла перейти в наступление на конницу и смогла отбросить её, действительно не просто.

Южная Ся не растит табуны лошадей, она не может собрать большую конницу, чтобы дать отпор войску Северной Мо. Пехотный же строй под натиском конницы может легко рухнуть, и потому его против конницы не выставляют, а полагаются на оборонительные сооружения и крепостные стены.

Амай какое-то время думала, а потом сказала:

– Разве только наша приманка на востоке окажется не только приманкой, но реальной силой.

В этот момент у неё в голове будто вспыхнул свет. Она посмотрела на Сюй Цзина и уже совсем другим тоном с волнением спросила:

– Господин, можем ли мы в этой игре рискнуть бо́льшим?

Сюй Цзин внутренне вздрогнул.

– Как ты хочешь играть?

– Я слышала об одном тактическом приёме, который можно было бы использовать против конницы, но не слышала, чтобы его кто-то применял. Давайте попробуем. Если получится, мы воспользуемся случаем и уйдём на восток, захватим провинцию Цзин, утвердимся там и уже оттуда будем наступать на северян.

Сюй Цзина несколько раз моргнул.

– А если ты проиграешь?

Амай улыбнулась.

– Если проиграю, отступим в ущелье Фэйлун.

Новый тактический приём, как бы заманчив он ни был, ещё не испробован, и потому исход предсказать невозможно. Сюй Цзин сомневался, но через некоторое время всё же спросил:

– Что за приём?

Амай улыбнулась.

– Почтенный, я пока не буду рассказывать. Потребуется две тысячи конницы и десять тысяч пехоты, остальные пусть действуют по первоначальному плану. Если новый тактический приём не удастся, задействованные в нём отступят в ущелье Фэйлун. Возможно, они-то и смогут увлечь за собой Чан Юйцина.

– Кто возглавит это новое формирование?

– Чёрное Лицо.

После событий в Тайсине армия быстрым маршем отправилась в провинцию Цин, а Черному Лицу было приказано вернуться в Красные горы и сопроводить Сюй Цзина. Когда Чёрное Лицо приехал в Цинчжоу, реорганизация армии была завершена и все подходящие должности заняты. У Черного Лица было звание заместителя генерала, но сидел он без дела.

На следующий день Амай нашла Чёрное Лицо и очень долго говорила с ним наедине. Потом вызвали Чжан Шэна и начали осуждать с ним передачу половины конницы Чёрному Лицу. У Чжан Шэна и так было менее пяти тысяч человек, а в недавнем бою он понёс потери, и теперь их осталось около четырех тысяч. На лице Чжан Шэна появились признаки удивления, однако, он доверял решениям Амай. К тому же взращивание и формирование этой конницы было вовсе не его заслугой, а Тан Шаои, и он сам получил должность командующего ею только благодаря доверию Амай. После краткой заминки Чжан Шэн отозвался:

– Хорошо.

– Тогда выбери две тысячи лучших бойцов для налётов, а остальных передай Чёрному Лицу.

– Мы будем действовать так же, как при генерале Тане?

Амай сначала кивнула, а потом покачала головой.

– Так, но не совсем. Это место отлично от Красных гор. Там на западе были степи Сиху, там можно было пополнять запасы провианта и фуража. А тут провинции Юн и Цин, здесь люди Южной Ся. Вы можете оказывать им поддержку, но не должны доставлять беспокойств.

Чжан Шэн немного подумал и ответил:

– Разберёмся.

С Чжан Шэном было улажено, остальное было проще.

Пехота и стрелки были под руководством Ван Ци. Совсем недавно завершилась реорганизация, в результате которой стрелки были включены в пехотные батальоны. Амай велела Ван Ци передать Черному Лицу десять тысяч крепких бойцов.

Ван Ци был не такой, как Чжан Шэн. Он и Амай когда-то были простыми солдатами в одном отряде, их расположение друг к другу было давним. Видя, что Амай забирает у него десять тысяч крепких бойцов для нового армейского формирования, он начал настойчиво приставать к ней с вопросами, что же в этом формировании будет «нового». Амай отказалась отвечать и сказала, что он потом сам увидит. От этих слов любопытство Ван Ци стало совсем нестерпимым. Он с энтузиазмом принялся оказывать содействие и всего через два дня передал Черному Лицу людей.

Помимо людей требовалось оснащение. Новому формированию были нужны аркбаллисты* – обычная в армии вещь. Аркбаллисты были установлены на стенах Цинчжоу, армейские мастеровые могли сделать ещё. Это требовало времени и было трудоёмко, но не должно было вызвать затруднений. 

Аркбаллиста – метательная машина, представляющая собой большой станковый арбалет. Аркбаллисты появились в Китае в Период Вёсен и Осеней (722 – 481 до н. э.). Пишут, что дальность стрельбы аркбаллист времён династии Сун (960-1279) достигала полутора км. Основная сфера применения – осады и морские бои.

Ещё были нужны повозки. Амай заперлась на полдня и наконец смогла в точности перерисовать чертёж из записной книжки отца. Затем она отдала чертёж Ли Шаочао и приказала в срочном порядке приступить к изготовлению.

Ли Шаочао решил, что повозки нужны для перевозки продовольствия из провинции Цзи, и с готовность принял приказ, но едва взглянув на чертеж, воскликнул:

– Господин, эти повозки никуда не годятся! Сразу видно, что господин не из крестьянской семьи! Хоть я и не плотник, но знаю, что для постройки повозки нужно...

Амай прервала его и сказала:

– Не беспокойся об этом. Отдай опытным плотникам и скажи, чтоб сделали образец в точности так, как тут нарисовано. Потом пусть покажут мне.

Ли Шаочао продолжил возражать и объяснять, что так делать не следует. Не выдержав его брюзжания, Амай сказала:

– Эти повозки не для продовольствия, но они решит нашу проблему. Не сомневайся!

Продолжая что-то ворчать себе под нос, Ли Шаочао ушел. В помощь мастеровым было выделено более сотни солдат, имевших опыт плотницкой работы. Спустя месяц они построили три сотни повозок*, у которых с одной стороны была большая защитная стенка. 

Эти повозки можно было совмещать с засекой и таким образом отгораживать от неприятеля пространство; можно было открывать в защитной стенке окошки и стрелять; можно было продвигаться вперёд, прикрываясь повозками словно большими щитами. Нечто подобное использовали и раньше, но Амай несколько усовершенствовала конструкцию, добавив по бокам от защитной стенки пару створок. Во время передвижения эти створки складывались, а во время боя открывались.

Употребляемый автором термин можно примерно перевести как «однобокая повозка». Появление этих повозок связано с китайскими военными Ци Цзигуаном (1528-1588) и Сунь Чэнцзуном (1563-1638). Начиналось всё простенько, см фото из музея Ци Цзигуана. Видимо, примерно такой вариант и использовался раньше в Южной Ся.

Более продвинутый вариант, боковые створки в открытом положении. Вариант Амай чем-то похож на этот, но не совсем такой, т.к. в повозках должны быть аркбаллисты.

Еще более продвинутый вариант с пушками.

Повозки были готовы, а аркбаллист для них ещё не было. Амай знала, что Ли Шаочао делает всё возможное, и не донимала его. Повозки были переданы Черному Лицу, ему было приказано начинать тренировки с повозками без аркбаллист.

У нового формирования был свой учебный плац, четыре тысячи пехотинцев уже месяц тренировались на нём. Их боевой порядок был совсем иным, чем использовался в Южной Ся раньше. Солдаты были поделены на отряды по одиннадцать человек. Впереди отряда выступало двое солдат -  один с высоким щитом, а другой с круглым плетеным, в их руках были короткие копья. За ними шёл командир отряда и два солдата с волчезубыми мётлами*, затем четыре солдата с длинными копьями, а позади два солдата с дао.

Волчезубая метла / Лансянь – разновидность копья, изготавливавшегося из бамбука особого вида, у которого сохраняли наиболее длинные и крепкие ветви. На центральный ствол крепили относительно небольшой стальной наконечник, ветви обжигали на огне и вымачивали в тунговом масле. Иногда на ветви крепили металлические крючки/шипы и смачивали их ядом. Пишут, что техника боя волчезубой метлой настолько проста, что ей можно научиться за то время, пока вскипает вода для чая. В то же время волчезубые метлы достаточно тяжелы и неудобны для боя, поэтому вооружать ими следовало только физически крепких бойцов.

Сюй Цзин посмотрел на боевой порядок отрядов, подумал немного, а потом похвалил:

– Прекрасно! У каждого отряда есть командир, прикрывающие и атакующие – всё, что нужно. Молодец, не ожидал, что придумаешь такое построение.

Амай улыбнулась.

– Почтенный господин очень добр. Это придумано не мной, мне довелось заметить упоминание об этом построении в одной из книг. Там было написано, что его придумал какой-то генерал по фамилии Ци*, и оно называется «строем уток-мандаринок».

Ци Цзигуан (1528-1588) – китайский военный, прославившийся борьбой с японскими пиратами. Ци Цзигуан написал несколько книг по военной стратегии и оказал существенное влияние на развитие военной мысли в государствах Восточной Азии.

В одном из его трактатов описывается система построения «строй уток-мандаринок», основной боевой единицей которого является отряд из 12 человек. Роль каждого из них чётко определена:

1 командир отряда со знаменем. Если командир погибал в сражении, следовало казнить весь отряд.

2 бойца с дао и щитами. В их задачи входила защита копейщиков.

2 бойца с волчезубыми мётлами. Они должны были прикрывать щитников.

4 бойца с длинными пиками. Они должны были атаковать противника, прикрывая бойцов с волчезубыми мётлами.

2 бойца с трезубцами или дао. Выполняли роль охраны флангов и тыла, были резервом.

1 повар / носильщик (логистический персонал)

В зависимости от ситуации, отряд мог выстраиваться различными способами или разделяться на группы. Строй уток-мандаринок использовался для противодействия пешим пиратам с мечами, а не против монгольской конницы с луками. Для защиты от конницы с луками Ци Цзигуан придумал однобокие повозки.

– Строй уток-мандаринок? Почему он так называется? – вдруг спросил Ван Ци.

Этот вопрос поставил Амай в тупик. Она покачала головой.

– Не знаю.

Стоявший рядом Сюй Цзин вдруг усмехнулся, разгладил бородку и сказал:

– Должно быть, он так называется потому, что мандаринки собираются парами. Смотрите, все кроме командира разбиты на пары и следуют друг за другом. Весь отряд будто неразрывно связан.

Ван Ци и Ли Шаочао обменялись красноречивыми взглядами и сдавленно хохотнули.

Амай улыбнулась и сказала:

– Думаю, почтенный прав, но этот отряд не неразрывен. Его можно разделить на две или три группы.

Сюй Цзин удивился, снова внимательно посмотрел на строй и задумчиво сказал:

– Верно, их действительно можно разделить. Построение хорошо, но у него есть свои недостатки. Такого рода маленькие и способные изменяться отряды хороши в ограниченных пространствах, в уличных боях. Но, боюсь, против конницы Чан Юйцина они будут непригодны.

Амай кивнула.

– Почтенный господин проницателен. Этот строй и в самом деле лучше всего подходит для уличных боёв. Но в зависимости от местности и условий боя построение можно менять. Если эти отряды сочетать с повозками, то можно принять бой и с конницей.

Оставшиеся шесть тысяч солдат были приставлены к трем сотням повозок. Каждую повозку сопровождало двадцать пехотинцев, поделенных на два равных отряда. Один отряд отвечал за передвижение повозки и стрельбу из аркбаллист, он наносил поражение противнику с дальнего расстояния. Другой отряд был экипирован малыми щитами, трезубцами и дао с длинными рукоятями, и отвечал за ближний бой. Оба отряда и повозка составляли единое целое, они сообща наступали и отступали.

Аркбаллисты не были готовы, и потому во время тренировок повозки нагрузили большими валунами. Солдаты оживленно гоняли повозки по плацу.

При взгляде на происходящее у разных людей появлялись совершенно разные мысли.

Сюй Цзин смотрел с блеском в глазах. Сперва он думал, что Амай хочет использовать построение из повозок против конницы, и хотел поговорить с ней о том, что повозки – это средство обороны, но не наступления. Теперь же он смотрел на плац, и лежащая на бородке рука забыла привычно двинуться вниз.

Ван Ци смотрел на крепких солдат и был очень горд за них. Эти парни не посрамят! Попробуйте поискать, найдутся ли где лучше?

Интендант Ли Шаочао смотрел на происходящее на плацу с большой тоской. Эти здоровяки очень много едят, а чем занимаются? Катают по плацу камни! Пустая трата сил! Как расточительно...

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

Окончание главы