Амай 18.2 Вода. В память. Лошади

Седьмой батальон располагался ближе к штабу, чем все прочие, а потому новости в нём узнали раньше всех. Получив указ, Амай собрала своих командиров на очередное ежемесячное собрание, чтобы обсудить, как можно повысить боевой опыт новобранцев.

После битвы в Красных горах крупных столкновений между частями армии Цзянбэя и войском Северной Мо больше не было, но мелкие стычки время от времени случались, победителями из них выходили то одни, то другие, но, в общем и целом, у армии Цзянбэя потерь было существенно меньше, особенно у конницы, еоторая былапод началом Тан Шаои, что доставляло нескончаемую головную боль северянам.

Из-за того, что седьмой батальон был расположен к штабу слишком близко, участия в боевых действиях он не принимал. Любой разбирающийся в военном деле человек мог понять, что Шан Ичжи и Сюй Цзин намеренно дают седьмому батальону время восстановиться. Амай понимала их намерения, но в то же время ясно осознавала, что затянувшаяся передышка батальону не на пользу: только участие в реальных боях может сделать из новобранцев настоящих солдат.

Когда ординарец штаба доставил Амай указ, она невольно нахмурилась, не понимая, зачем Шан Ичжи разослал его. Неужели он думает, что сейчас подходящее время для празднований?

Командиры батальона начали читать указ и передавать его из рук в руки, на их лицах тоже появлялась тень недоумения, они дружно обернулись к Амай. Её лицо уже разгладилось, с учтивой улыбкой она спросила:

– Для чего главнокомандующий собирает всех на этот раз?

Ординарец был человеком сообразительным и тотчас ответил:

– Недостойный мало что смыслит, но слышал, что императорский двор прислал господам офицерам награды.

От этих слов на лицах собравшихся появились радостные выражения. Ранее Шан Ичжи отправлял ко двору список отличившихся офицеров, и вот, спустя всего лишь полгода, пришли и награды, что не могло не вызвать некоторого волнения. Амай же, казалось, это нисколько не впечатлило. Она отпустила ординарца, велев чтоб его накормили и хорошо устроили на ночь.

Когда он вышел, в палатке наступила тишина. Амай обвела всех взглядом: они не скрывали своей радости, но в то же время старались не показать интереса к награде. Она мысленно усмехнулась и уже собиралась что-то сказать, как Ван Ци опередил. Он вдруг поднялся и заговорил:

– Пусть даже в последнее время мы не бились с северянами, но именно наш седьмой батальон более тысячи ли вел их за собой по горам. Нашему господину тоже положена награда, он не останется без славы. А поэтому разве может он отправиться на этот раз, как и раньше, только с одним охранником? Нет, так не годится. Что о нас подумают? Мы должны показать себя, пусть другие офицеры видят величие и славу нашего батальона!

Собравшиеся отозвались согласием и начали обмениваться мнениями, в каком виде следует предстать перед другими. В итоге всё свелось к тому, что надо хорошо одеться и ехать верхом на хороших, норовистых лошадях. Статные воины и боевые кони – что как не это может показать мощь батальона и впечатлить других? Чем больше они обсуждали, тем в большее волнение приходили, и только интендант Ли Шаочао хранил полное молчание, моргал узенькими глазками и о чем-то думал.

Амай тоже молчала, тихо улыбалась и слушала. Когда обсуждения утихли, она кивнула и сказала:

– Всё сказанное верно и разумно, но в боях при Сицзэшань наши потери были слишком велики. И хотя нам оказали немалую поддержку и помогли восстановиться, наше состояние, в отличие от других батальонов, не так уж и хорошо. Более того, мы – пехотный батальон, у нас мало лошадей, а тем, что есть, далеко до лошадей из кавалерии...

Молчавший Ли Шаочао вдруг прервал её:

– Пусть господин не беспокоится. Ничтожный подчиненный уладит это дело, хорошие лошади найдутся. Пусть только господин решит, сколько человек будет сопровождать его, и к нужному сроку лошади для всех непременно будут.

Амай весьма удивилась: она не ожидала подобных слов от прижимистого Ли Шаочао. Те немногие лошади, что у них были, использовал отряд разведчиков. Ни у кого из командования батальона, даже у подававшей пример Амай, своей лошади не было. То, что Ли Шаочао так охотно пообещал всё устроить и выделить группе сопровождения лошадей, сильно озадачило её.

– Забудь! Забирать у отряда разведчиков лошадей без боевой необходимости – недопустимо, этот вопрос давно решен! К тому же, штаб недалеко, напрямик через горы идти всего полдня. А верхом придётся ехать кружной дорогой.

– Нет! Непременно надо отправляться верхом! – Ли Шаочао редко когда бывал настолько настойчив. – Речь идёт о репутации батальона, о том, как мы будем выглядеть в глазах других. Пусть господин не волнуется о лошадях, я возьму это дело целиком на себя. Отряд разведчиков не лишится своих лошадей.

Чем с большей уверенностью ручался Ли Шаочао, тем больше недоумевала Амай. Если не у разведчиков, то откуда ещё можно взять лошадей?

На четырнадцатый день восьмого месяца Амай оставила Черное Лицо отвечать за лагерь. С собой в штаб она брала Чжан Шицяна, Ван Ци и еще четырёх других командиров. Они принарядились: одели и тяжёлую броню, и новые кафтаны – вот только обещанных Ли Шаочао лошадей пока не было видно. Назначенное для отправления время уже подошло, отправляющиеся начали нервничать. Наконец, Ли Шаочао послал передать, что лошади готовы, и можно идти к воротам лагеря.

Таинственность Ли Шаочао усилила сомнения Амай. Ван Ци и другие терялись в догадках и не понимали, что происходит. Подойдя к воротам, они действительно увидели Ли Шаочао и нескольких лошадей, однако, взглянув на них, все остановились как вкопанные.

Ван Ци переводил взгляд от одной лошади к другой.Осмотрев их, он не сдержал крика:

– Твою ж мать! Старина Ли, ты думаешь – это пригодные для войны лошади?! У этой и вон той уже вся шерсть вылезла. Как на них можно показаться перед другими?!

Ван Ци впервые отправлялся в штаб так блистательно нарядившись, от предвкушения он был очень взволнован. Кто б мог подумать, что лошади, за которых ручался и бил себя в грудь Ли Шаочао, окажутся такими жалкими клячами? Разрушенные надежды обернулись вспыхнувшим гневом.

Лошади были либо старыми, либо истощавшими. Амай смотрела на них с большим недовольством, а Ли Шаочао, напротив, весь расплылся в улыбке.

Не скрывая усмешки, она сказала:

– Вот, значит, как ты хочешь выставить нас перед всеми?

Ли Шаочао с улыбкой ответил:

– Всего одна поездка, всего одна.

Амай холодно посмотрела на него и приказала Чжан Шицяну:

– Снимай всю броню!

Чжан Шицян растерялся.

– Господин, как так снимать броню? Разве мы не отправляемся в штаб?

Амай, не сводя глаз с Ли Шаочао, усмехнулась:

– Если не снять броню, мы раздавим тех боевых коней, что нам с такой заботой подготовил господин Ли. Господин Ли будет скорбеть о них.

Увидев негодование Амай, Ли Шаочао ничуть не испугался: как бы она ни язвила, он лишь с сожалеющим видом улыбался. Будто железный кулак бил по тюку с мягкой ватой и не наносил по нему никакого урона. 

Несомненно, Ли Шаочао предвидел реакцию, а потому прятал лошадей до самого последнего момента. Все отбывающие в штаб были торжественно одеты, на них были доспехи весом в несколько десятков цзиней, и о том, чтобы отправиться пешком по горным тропам, а не верхом, даже не хотели думать. Время для этого было упущено, придется очень спешить, даже если они доберутся до штаба и не помрут от усталости, в штабе все помрут со смеху.

Раз дело зашло настолько далеко и выбора не было, Амай пришлось смириться. В ответ на сетования Ван Ци и других, она сказала:

– Довольно! По коням, не будем обманывать ожидания господина Ли.

Ли Шаочао тут же угодливо подвел Амай лошадь покрепче, она недовольно хмыкнула, приняла повод и забралась. Остальные тоже, хоть и нехотя, один за другим последовали за ней. Ли Шаочао пропускал все жалобы и ругань мимо ушей и с довольной улыбкой смотрел вслед уезжающим. Когда все скрылись, он повернулся к стоявшему рядом солдату и приказал:

– Возьми ещё несколько человек и ступай, скорее строй новую конюшню. Большую.

– Конюшню? – удивился солдат. – Господин Май вернется из штаба с лошадьми? В штабе ведь тоже нет лишних.

Ли Шаочао с торжеством улыбнулся и сказал:

– Господину не придётся просить лошадей. Наверняка, кто-нибудь сам их предложит.

Солдат выглядел удивленным, а Ли Шаочао рассмеялся:

– Не спрашивай. Погоди и сам увидишь.

На лице солдата было заметно сомнение. Он отошел на несколько шагов, обернулся и опять спросил:

– Насколько большую строить?

Ли Шаочао задумался, хохотнул и ответил:

– Как минимум на десять, а лучше даже на двадцать голов.

Тем временем Амай, Ван Ци и другие медленно ехали на «тщательно подобранных» Ли Шаочао лошадях. Солнце уже клонилось к западу, а штаба не было и видно. Все проголодались, даже ругавшийся всю дорогу Ван Ци замолк.

Вдруг позади послышался частый стук копыт. Они обернулись и увидели чуть больше десятка крепких и сильных лошадей, которые стремительно приближались и скоро должны были нагнать их. Они отступили на обочину, всадники пронеслись мимо. Громкий топот копыт оглушил, взметнулась и ударила в лицо пыль, скрыв фигуры всадников.

У того отряда были на редкость хорошие лошади. Амай гадала, какой же это батальон настолько зазнался, когда первый всадник вдруг остановился, следом за ним встали и остальные. Первый всадник обернулся и начал всматриваться, а затем воскликнул:

– Амай?

Услышав голос, Амай удивилась. Всадник развернул своего коня, проехал назад, снова остановился и рассмеялся:

– Амай!

– Старший брат Тан! – обрадовалась Амай, не ожидавшая его увидеть. 

На Тан Шаои были боевой кафтан и броня со шлемом. Он с улыбкой сказал:

– Когда мы проезжали, мне показалось, что это можешь быть ты. Никак не думал, что так и окажется.

Амай рассмеялась:

– Старший брат Тан смог заметить хоть что-то, а мы, когда вы проезжали, вообще ничего не разглядели.

Тан Шаои широко улыбнулся и пояснил:

– Мы припозднились, а потому спешили.

Некоторые из спутников Амай уже были знакомы с ним, прочие же знали, что под началом Тан Шаои сейчас вся кавалерия армии Цзянбэя. Они подъехали и один за другим приветствовали его. Тан Шаои с положенной учтивостью отвечал на приветствия, когда пришла очередь Чжан Шицяна, с улыбкой спросил его:

– Чжан Эрдань? Ты сильно вырос за это время.

Чжан Шицян смущённо улыбнулся, Амай ответила за него:

– У него теперь другое имя, зови его Чжан Шицяном. Он командир моей охраны.

– Чжан Шицян? Да, хорошее имя, – одобрил Тан Шаои, а затем обернулся к Амай и сказал: – Тут есть ещё один знакомый тебе человек, даже не догадаешься, кто.

– Кто?

Амай начала оглядывать лица всадников, один из них подстегнул лошадь, подъехал ближе и с улыбкой приветствовал:

– Генерал Май.

– Старший брат Чжан! Как ты... – начала было она и замолкла.

Чжан Шэн понял, о чем Амай хотела спросить и с улыбкой ответил:

– Я теперь капитан кавалерии под началом генерала Тан. Не ожидал?

Амай радостно качнула головой. Она думала, что оставшийся хромым Чжан Шэн покинет армию, и не предполагала, что увидит его вновь подле Тан Шаои.

– Я сам попросил главнокомандующего отпустить меня в кавалерию к генералу. К счастью, генерал Тан ничего не имеет против моей хромоты.

– Да, к счастью, это не помеха, – улыбнулся Тан Шаои. – Где ещё найти такого отчаянного офицера? Теперь в степях нет никого, кто не знает бесстрашного удальца Чжана из нашей армии. Мужчины его до смерти ненавидят, а женщины до смерти влюблены.

Их спутники шумно рассмеялись, а Чжан Шэн молча улыбнулся. Когда все отсмеялись, он напомнил:

– Генерал, время уже позднее, почему бы вам не продолжить беседу в пути?

Тан Шаои кивнул, Амай тоже согласилась, и они поехали рядом, а Чжан Шэн нарочно отстал и принялся перешучиваться и болтать о пустяках с Ван Ци и другими.

Амай и Тан Шаои не виделись несколько месяцев с того боя в Красных горах. Шан Ичжи оставил Амай восстанавливать батальон недалеко от штаба, а конницу с Тан Шаои отправлял сражаться то в западные степи Сиху, то на равнину Цзянчжун. Всего за полгода Тан Шаои стал не только напастью для войска Северной Мо и головной болью для Чэнь Ци, но и досадной занозой для главы кочевников Сиху.

Западные племена пропустили по окраинам своих земель войско Чан Юйцина и дали ему возможность напасть на Цзинъян. Это стало удобным оправданием для дальнейших действий армии Цзянбэя: время от времени конница Тан Шаои грабила мелкие западные кочевья, а когда кочевники собрались для возмездия и пересекли северную часть Красных гор, их ответный удар достался силам Северной Мо.

Плутовская и не вполне честная стратегия, но заодно получилось увести много хороших лошадей. Если изначально у армии Цзянбэя не было и трёх тысяч всадников, то за эти месяцы их стало уже около десяти тысяч. 

Лошадь Амай бежать не могла, а потому ехали медленно. Беседуя и обмениваясь новостями, они добрались до штаба уже в темноте и были встречены офицером, отвечающим за прием приглашенных. Амай велела своим людям перекусить и размещаться на ночь, ей же и Тан Шаои следовало сначала явиться к Шан Ичжи.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

Окончание главы