Амай 31.4 Мятеж. Колосок. На восток

Сюэ У было 35-36 лет. Ранее он состоял на службе при Шан Ичжи и был одним из его доверенных лиц. Когда на втором году Эпохи Процветания Шан Ичжи по приказу властей отправился из Цинчжоу в Тайсин, Сюэ У был оставлен им временно исполнять обязанности командующего гарнизоном. Прошло более чем два года, Шан Ичжи так и не вернулся, вместо него явился Май Суй с армией Цзянбэя.

Согласно полученным от Шан Ичжи инструкциям, как только Амай вошла в Цинчжоу, Сюэ У сразу же уступил ей управление гарнизоном. Безопасности ради, Амай лично занялась обороной города. Она во многом полагалась на Сюэ У и офицеров, которые были родом из Цинчжоу, и потому передача управления прошла гладко. Через один-два дня все стоявшие на крепостных стенах были заменены на людей из армии Цзянбэя.

Когда вошел Ван Ци, Амай и Сюэ У обсуждали вопросы, касающиеся объединения гарнизона Цинчжоу с армией Цзянбэя. Ван Ци к этому времени занимал должность командующего отрядом разведки.

– Чан Юйцин отводит войско, – сказал он.

Амай и Сюэ У подняли головы и посмотрели на Ван Ци. На лице Ван Ци было заметно волнение.

– Как господин и предположил ранее, Чан Юйцин взял двадцать тысяч конницы и остатки войска Чан Сюаня, снялся с лагеря и пошел на северо-запад в сторону Уань.

Город Уань был расположен всего в двух сотнях ли от Цинчжоу. Если из Цинчжоу отправляться на северо-запад, проехать можно было только подле Уань.

Сюэ У обернулся к Амай и с еще большим почтением спросил:

– Чан Юйцин действительно уходит отсюда?

– Чан Юйцин смелый, но не безрассудный. У него сейчас недостаточно сил, чтобы штурмовать Цинчжоу. Чэнь Ци необходимо не только успокоить провинции Юн и Юй, но и отправить своего императора обратно. Он не сможет в ближайшее время послать Чан Юйцину подкрепление. Они боятся, что мы сможем нанести удар в том направлении, и конечно же нуждаются в надёжном месте, где можно было бы укрепиться.

Сюэ У спросил:

– Что нам следует сделать в ответ на это?

– Если он не будет сейчас нападать на Цинчжоу и действительно уведёт войско, то ничего. Будем занимаемся укреплением обороны.

Амай обернулась к Ван Ци и распорядилась:

– Завтра будет собрание всех офицеров и командиров рот. Дисциплина должна поддерживаться, а устав неукоснительно соблюдаться. Всем, кто посмеет беспокоить население, вне зависимости от должности и служебного положения, наказание будет одно – казнь.

Ван Ци кивнул.

– Понял.

Амай продолжила прерванный разговор с Сюэ У:

– Императорский двор отдал провинцию Цин северянам. Прошу генерала Сюэ оказать любезность. Надо по-тихому отправить надёжных людей, пусть разнесут по городу молву об этом. Пусть говорят о том, что трусливые и корыстные сановники ради своего спасения подтолкнули императора бросить провинцию Цин. После этого пусть рассказывают о том, какие зверства чинят северяне. Нам нужно, чтобы у населения Цинчжоу было единство настроений по этим вопросам.

Сюэ У не успел ответить, как вмешался Ван Ци:

– Северяне так жестоки, что об этом можно и не рассказывать! Все и так знают!

Амай улыбнулась:

– Почему ты так думаешь? Чэнь Ци следил за порядком в Юйчжоу, да и на прочих занятых землях велел, чтоб войска относились к местному населению, как к своим сородичам, и никого не трогали.

Ван Ци хмыкнул, выругался и сказал:

– То, что они не трогали население – брехня полная! Что, в крепости Хань никого не трогали? Так не трогали, что там никого больше нет?! Как к сородичам?! А тридцать лет назад, они к нам тоже как к своим относились?!

Амай помрачнела. Немного помолчав, она сказала:

– Крепость Хань слишком далека от Цинчжоу, а тридцать лет слишком большой срок. Многие не знают, а другие успели забыть. Они могут решить, что под копытами северян из жизнь будет спокойной и такой же, как прежде.

После этих слов они какое-то время молчали. Потом Амай дала Ван Ци еще несколько указаний, он ушёл, и в комнате остались только Амай с Сюэ У. Ещё немного подумав, она сказала:

– Наша армия даёт отпор северянам, но императорский двор смотрит на это дело совсем иначе. Когда сюда дойдут новости о том, что наша армия объявлена мятежной, мы окажемся между двух врагов. С одной стороны Чан Юйцин, а с другой ущелье Фэйлун, которое перекроют от нас наши же соотечественники.

Сюэ У уже предпринял некоторые меры. Когда Амай заговорила на эту тему, он приободрился и сказал:

– Подчиненный думал об этом. Я отправил немало дополнительных людей на заставы в ущелье. К тому же.... – На лице Сюэ У появилось самодовольство, и он продолжил. – Несколько дней назад мы ездили на восток, собирали там провиант и фураж. Заодно привезли немало рекрутов, их можно распределить по армии.

Амай выслушала и похвалила его:

– Генерал Сюэ и впрямь способный командующий. Главнокомандующий Шан недаром так хорошо отзывался о нём.

– Господин хвалит незаслуженно, подчиненный не достоин! – тотчас же ответил Сюэ У.

Перед тем, как Шан Ичжи покинул Цинчжоу и забрал с собой многих, Сюэ У был всего лишь офицером, отвечающим за караул на крепостных стенах. Последние два года он исполнял обязанности командующего гарнизоном, но только теперь его официально повысили. И вот сейчас его назвали еще выше по рангу – генералом, да ещё и способным. Он от этого засмущался, порозовел, в глазах стало заметно охватившее его волнение.

Амай это заметила и сказала:

– Армия Цзянбэя давно ведёт бои с северянами. У нас в штате не хватает людей. Теперь, когда армия объединится с гарнизоном генерала Сюэ, вакантные должности могут быть, наконец, заполнены.

Сюэ У дураком не был. Услышав такое начало, он понял, к чему идёт речь, и отозвался:

– Да, когда обязанности каждого ясны, и все стараются на своих местах, мощь армии быстро растёт.

Амай спросила:

– Есть ли у генерала Сюэ люди, которых он мог бы рекомендовать?

Сюэ У понял, что Амай спрашивает его о тех, с кем он состоит в близких, дружеских отношениях и кому особо доверяет, чтобы продвинуть их по службе. Подумав и поборов искушение, он сказал:

– Все офицеры гарнизона были выбраны и назначены главнокомандующим Шан, когда он ещё был тут. Все они хорошо старались и исправно выполняли приказы.

Амай спокойно улыбнулась и сказала:

– Раз так, то каждый из них повышается в должности на один ранг. В соответствии с рангами и проявленными способностями, они займут свои места в армии Цзянбэя.

Сюэ У недоверчиво смотрел на Амай. Она продолжила:

– Генерал Сюэ, хотя мы оба ранее и служили под началом главнокомандующего Шан, но нам пока не доводилось иметь дела друг с другом. Мы пока не знаем ни нрава, ни дарований другого. Однако, нам предстоит долгая работа вместе. Со временем, мы всё узнаем.

На её лице была очень приятная, тёплая и ясная улыбка. Она казалась совершенно искренней и непритворной. Сюэ У на какое-то время оторопело замер.

Эта улыбка преследовала Сюэ У весь день, до самого возвращения домой поздним вечером. Он никак не мог понять, что же за этой улыбкой стояло. 

Сюэ У вышла встречать супруга Ван-ши. Ван-ши отослала горничную, которая помогала снимать доспехи, и занялась этим сама. Снимая наручи, она тихо спросила:

– Как прошёл день? Генерал Май официально назначил тебя на должность?

Сюэ У коротко кивнул.

Ван-ши нетерпеливо спросила:

– На какую?

– Левый заместитель командующего армией Цзянбэя.

Ван-ши была глубоко разочарована. Не сдержавшись, она чуть слышно пробормотала:

– Всего лишь заместитель... А я думала, что наконец повысят...

Сюэ У нахмурился и резко оборвал её:

– Что ты, женщина, понимаешь?! Как можно сравнивать заместителя, который охраняет стены Цинчжоу, и левого заместителя командующего армией Цзянбэя? Ты знаешь, кто был в армии предыдущим левым заместителем? Тан Шаои!

Свирепый вид мужа ничуть не испугал Ван-ши. Она презрительно скривила губы.

– Армия Цзянбэя или не Цзянбэя, какая разница? По мне так, раньше было гораздо лучше. Мы тут свои, император далеко, командующего гарнизоном нет на месте – ты был тут главным! Но вдруг к нам пришла какая-то армия Цзянбэя! Появился кто-то, кто занимает положение выше тебя, и все твои люди остались не у дел! Ты теперь тут никто! Аж зло берёт, как думаю об этом!!

Сюэ У молчал. 

Армия Цзянбэя образовалась в результате слияния армий Цинчжоу и Юйчжоу, в ней было немало выходцев из Цинчжоу, которых Сюэ У знал лично. За прошедшие два года они принимали участие в боях и, конечно же, продвигались по службе гораздо быстрее тех, кто остался в Цинчжоу.

Ван-ши взглянула на выражение на лице мужа и продолжила:

– Мы впустили в город армию, которая ослушалась императора и повинна в государственной измене. Уж лучше б мы сделали так, как сказано в императорском указе, и ушли из Цинчжоу, оставили бы эту всеми забытую глушь северянам! В Цзичжоу многократно лучше, чем в Цинчжоу! Да и почтенный генерал Сяо твой дядя, разве он не позаботится о тебе? Даже если ты всего лишь временно исполняющий...

Ван-ши ещё не договорила, как Сюэ У изменился в лице и так ударил, что она упала на пол. Ван-ши пораженно смотрела на мужа:

– Ты!.. За что?!

Выражение на лице Сюэ У было холодным, словно лёд. Он выругался сквозь зубы.

– Если ты, женщина, не будешь следить за своим языком, я тебя когда-нибудь убью!

Ван-ши и Сюэ У знали друг друга с малых лет. Их детские игры переросли в юношескую влюблённость, а затем они стали супругами. За все те долгие годы, что они прожили вместе, Сюэ У никогда не говорил так с Ван-ши. От переполнивших её чувств, Ван-ши отвернулась и, лежа на полу, заплакала. Сквозь слёзы и громкие всхлипы она бранилась:

– Что ты за мужчина, если на людях не смеешь издать и звука, а придя домой срываешь свой гнев на жене?! Если хочешь убить меня, так убивай! Меня не станет, и ты сможешь привести на моё место другую!

Сюэ У так разозлился, что посинел. Он оглянулся на дверь, а потом нагнулся к лежащей на полу Ван-ши и резко заговорил:

– Если хочешь поскорее стать вдовой, давай, плачь и кричи ещё громче! Назавтра весь Цинчжоу будет шуметь о том, что Сюэ У собирается сдать город северянам!

Ван-ши была женщиной сварливой, но отнюдь не невежественной деревенской бабой. Услышав слова мужа, она испугалась и тотчас замолчала. Ван-ши посмотрела на Сюэ У. Сюэ У был ещё в гневе и не собирался помогать её вставать. Ван-ши пришлось подняться самой.

Сюэ У вздохнул с облегчением. Не обращая внимания на жену, он отвернулся и принялся снимать оставшуюся броню. Ван-ши подошла к нему сзади и принялась один за другим развязывать ремешки. Сняв с него броню, она, ластясь, зашептала:

– Не сердись! Ничтожная ошиблась и была не права.

Ван-ши хорошо умела быть как твёрдой, так и мягкой. Несколько правильных слов, и Сюэ У оттаял.

– Эх, ты! Жена, ты так недальновидна! Если Цинчжоу будет потерян, то как сможет уцелеть Цзичжоу? К тому же, как спокойная жизнь может быть важнее защиты нашей страны?

Ван-ши хмыкнула и с улыбкой сказала:

– Верно, верно. Мой дорогой Сюэ* – великий герой, исполненный чувства верности и долга перед нашей страной и народом. У ничтожной же волос длинен, а ум короток. Чего ты на меня злишься?

Ван-ши называет супруга 薛四郎.

薛 – [Сюэ]

四 – [четвёртый / четвертый сын семьи]

郎 – [молодой человек / прозвище для чужого сына / форма обращения к обычному человеку / ласковое обращение жены к мужу]

Есть легенда, в которой упоминается персонаж с точно таким же именованием.

Пятый лунный месяц – время наступления летней жары, вместе с которой приходит опасность распространения заболеваний. На пятый день пятого месяца отмечается праздник двойной пятёрки, он же праздник Дуань-у (端午 –  duān wǔ), он же праздник драконьих лодок. Существует множество преданий о происхождении этого праздника, но все они так или иначе связаны с водой.

В этот день принято есть цзунзы и проводить ритуалы, защищающие от бед, зла, эпидемий и «пяти ядоносов» (перечни ядоносов могут отличаться, среди них упоминаются змея, сколопендра, скорпион, ящерица, жаба и паук). Для защиты от ядоносов принято носить магические обереги и пять лекарственных трав – полынь и тростниковый аир, и в помощь им цветы граната, чеснок и иксору. Особенно оберегают детей. 

Рассказывают, что однажды на праздник двойной пятерки собралось пять семилетних детей. Звали их так:

柳大郎 – Лю – этот «молодой человек» был среди них главным и был он с юга.

朱二郎 – Чжу – второй «молодой человек», с востока.

何三郎 – Хэ – третий «молодой человек», с запада.

薛四郎 – Сюэ – четвёртый «молодой человек», с севера.  <-----

吴五郎 – У – пятый «молодой человек», с центра.

Во время праздника эти дети заметили, как пять ядоносов отравляют воду в пяти колодцах. Дети испугались, что односельчане выпьют её и все умрут. А ещё они испугались, что взрослые им не поверят и устроят порку. Дети бросились в отравленные воды колодцев и в страшных муках погибли там. За самопожертвование Небеса сделали их пятью божествами, защищающими народ от пяти ядовитых поветрий.

Следует отметить:

Фамилия Сюэ У (薛) переводится как полынь.

Имя Сюэ У (武) произносится как wǔ. Пять (五) произносится совершенно так же – wǔ.

Фамилия Ван-ши (汪) переводится как вода / застоявшаяся вода. 

От этих слов Сюэ У стало неловко. Он обернулся, посмотрел на Ван-ши и мягко спросил:

– Я был в гневе. Ты больно упала?

Ван-ши чувствовала себя несправедливо обиженною, но не заплакала, а сказала всего лишь:

– У моего ненаглядного нрав горячий. Он сперва хватается за меч, того и гляди насмерть порубит, а потом начинает волноваться, не больно ли я упала.

Сюэ У тихо произнёс несколько успокаивающих фраз, а затем сказал:

– Ты не заешь всего... Уступать северянам нашу провинцию Цин никак нельзя, ведь это ворота в провинцию Цзи. Но северяне слишком сильны, у императорского двора не было иного выбора. Ради соглашения о мире им пришлось на словах уступить провинцию Цин, в тайне же императорский двор попустительствует армии Цзянбэя. Ей позволили занять провинцию Цин, чтобы дать отпор северянам. Наша провинция бедна, без провианта из провинции Цзи нас можно сломить без боя. Но смотри, армия Цзянбэя покинула Тайсин более месяца назад, а в провинции Цзи будто ничего не знают об этом. Несколько дней назад мы ездили на восток за провиантом и рекрутами. Дядя сделал вид, что не заметил этого.

Ван-ши нерешительно спросила:

– Значит, император всё знает и это происходит с его ведома?

Сюэ У усмехнулся:

– Как тот, кто стал императором, может не знать и не понимать того, что приходит? Обстоятельства таковы, что ему пришлось действовать подобным образом. Армия Цзянбэя встала на борьбу с северянами, а генерал Май всё ещё простой генерал. Он не смеет самовольно повышать себя в чине, он не хочет называться независимым главнокомандующим и становиться изменником.

Ван-ши не могла понять всего этого и только покачала головой. Услышав, что Амай всего лишь простой генерал, она немного успокоилась, и потому сказала:

– Милый, не говори с ничтожной о служебных делах, у ничтожной от них голова идёт кругом.

Сюэ У переоделся в повседневное платье, опустился в тайшии* и с улыбкой сказал:

– Ты, главное, помни, что, если мы сдадим северянам Цинчжоу, никакой дядя в Цзичжоу нам не поможет. Наказания нам не избежать.

Тайшии – традиционное глубокое кресло (太师椅, дословно переводится как «кресло наставника императора»), символ власти и статуса владельца. Изначально в таких креслах сидели чиновники в присутственных местах. Тайшии делались из древесины твердых пород, декор был строгим и сложным, без обивки. Сидеть в них было престижно, но не удобно.

Ван-ши улыбнулась, подошла к Сюэ У и принялась осторожно растирать его плечи.

– Раз мой дорогой так всё хорошо понимает, то почему он вернулся с таким лицом?

Сюэ У немного подумал и тихо сказал:

– Этот приехавший генерал Май спросил, есть ли у меня люди, которых я мог бы рекомендовать. Я подумал, что он так проверяет меня, и потому не осмелился никого назвать. А он взял и поднял всех на один ранг. Он распорядился, чтобы их распределили по должностям в соответствии со способностями. Он... Мне не понятно, что у него на уме.

Ван-ши с улыбкой сказала:

– Мой любимый верно служит своему господину и честно выполняет его указы. Зачем думать о том, что на уме у того генерала? О чём бы генерал Май ни думал, разве он может мыслить так же глубоко, как главнокомандующий Шан? Главнокомандующий Шан еще не может доверить тебе важное дело, но ты пока не думай об этом, делай то, что велит генерал Май. Со временем генерал Май разберётся, что ты за человек.

Благодаря словам Ван-ши Сюэ У почувствовал, что наконец понял, как ему быть дальше. Он крепко обнял Ваш-ши и похвалил её:

– Так и есть, ты права.

На лице Ван-щи появилась довольная улыбка. Она приблизилась к уху Сюэ У и тихо спросила:

– Говорят, этот генерал Май выглядит лучше, чем главнокомандующий Шан. Это так?

Перед глазами Сюэ У опять появилась та улыбка, и он кивнул. В голосе Ван-ши появилось волнение:

– У него ведь ещё нет жены? Почему бы не отдать ему нашу Сулань?

– Эй! – Сюэ У возмущенно оттолкнул Ван-ши. – Не лезь не в своё дело!

Ван-ши недовольно скривилась:

– Сулань твоя сестра, а не моя! За все мои заботы никакой благодарности...

Ван-ши не желала сдаваться и принялась убеждать:

– Когда тут был главнокомандующий Шан, Сулань была ещё слишком мала, а теперь у неё очень подходящий возраст, и она хорошенькая. Он тоже хорош собой и молод. Они друг другу подходят, разве нет? Во-первых, ты выберешь для неё мужа, достойного ваших усопших родителей. А во-вторых, старший брат жены – всё равно что отец, а муж младшей сестры – всё равно что сын. Если вы вот так породнитесь, разве не будет генерал Май ценить тебя и хорошо относиться?

Слова Ван-ши не оставили Сюэ У равнодушным. Подумав, он ответил:

– Пока не беспокойся об этом. Если ничего не выйдет, то получится некрасиво. Надо заранее всё по-тихому разузнать.

Ван-ши знала, что супруг говорит верно. Она кивнула и с улыбкой сказала:

– Как скажешь.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

Окончание главы