Амай 31.3 Мятеж. Колосок. На восток

Должно быть, случившееся настолько сильно занимало сознание юного императора, что Амай почувствовала это и громко чихнула. Она стояла на возвышенности и наблюдала за тем, как солдаты разбивают лагерь.

Неотступно следовавший за Амай Линь Миньшэнь подъехал ближе. Он сменил одежду на форму охранника, его тонкие брови стали толще и мохнатей, появилась борода. Линь Миньшэнь казался совершенно другим человеком, и только его глаза остались такими же ясными, как и раньше. Он посмотрел на Амай и с чуть заметной усмешкой спросил:

– Генерала Мая продуло?

Амай знала, что Линь Миньшэня остался очень недоволен тем, как всё сложилось с Вэй Сином, и ничего не ответила ему. Она повернулась к Чжан Шицяну:

– За последние дни погода сильно изменилась, а мы идём почти без передыха. Боюсь, многие могут заболеть. Иди к Ли Шаочао и скажи ему, чтоб не скупился на имбирь. Пусть сварят побольше, чтоб всем хватило.

Линь Миньшэнь был раздосадован тем, что на него опять не обращают внимания. Он изобразил удивление и с ехидством спросил:

– Генерал Май не забыл обнести имбирную лавку?

Чжан Шицян бросил на Линь Миньшэня злобный взгляд, а Амай опять сделала вид, что ничего не слышала.

– Поторопись, – сказала она Чжан Шицяну.

Чжан Шицян еще раз взглянул на Линь Миньшэня, принял приказ и ушёл.

Амай велела остальным охранникам отъехать в сторону, а потом обернулась к Линь Миньшэню и вдруг спросила его:

– Кто убил Вэй Сина?

Линь Миньшэнь оторопело застыл, а затем задал встречный вопрос:

– Не ты ли всё устроила?

Амай чуть улыбнулась.

– Мастерство Вэй Сина известно на всю страну. Как простые офицеры и солдаты смогли бы справиться с ним?

Линь Миньшэнь уже понял, к чему она клонит. Он опустил голову и сказал:

– Да. Убил его я. Заманила его и заставила его старые раны открыться ты, но последний удар был моим.

Выражение на лице Амай изменилось, и она холодно сказала:

– Раз ты сам убил его, то как ты можешь строить из себя не замаравшегося в этом дерьме?

От того, как она грубо выразилась, Линь Миньшэнь разинул рот.

– Ты... Ты....

Амай продолжила:

– Пусть даже его старые раны разошлись, и внутренняя сила иссякла, умения Вэй Сина всё равно были превосходны. Ты мог бы вспомнить о том, сколько времени вы провели вместе. Ты мог бы остановиться и не делать этого. Без тебя мы бы не справились. Но ты убил его. Теперь уже поздно говорить что-либо. Вся та ерунда, которую ты несешь – не более чем попытка сложить с себя ответственность и оправдаться в своих глазах, чтобы спокойней жилось дальше.

Чем дальше она говорила, тем более холодным становилось её лицо. 

– Убийство есть убийство. Будь то ради власти и силы, или ради славы и денег. Имей смелость признаться себе в этом, отвечай за свои поступки и не перекладывай на других. Так делают мужчины. 

Эти слова заставили Линь Миньшэня замолчать. Он сдерживался долгое время, но потом, не желая отступать, всё же возразил:

– Но ты могла сохранить ему жизнь! А если даже иначе было нельзя, зачем было поливать мертвого человека грязью?! Разве это он устроил грабёж?! И ты же потом лицемерно объявила о том, что печешься о благоденствии и спокойствии народа! Почему же ты не вернула им награбленное?!

Амай чуть приподняла брови и ответила:

– Ошибка Вэй Сина стоила жизни десяткам тысяч наших солдат. Раз так, то с какой стати я должна сохранять его жизнь? Если я сама не заберу необходимые нашему войску запасы, то кто мне их даст? Что же касается того, отчего вся грязь теперь лежит на Вэй Сине, неужели сын первого министра молодой господин Линь не может понять причин?

Амай усмехнулась и насмешливо продолжила:

– В такого рода делах первый министр Линь хорош как никто другой. Удивительно, что молодой господин Линь ничего не знал и не замечал. Неужели министр Линь воспитывал и берёг тебя словно дочь?

От этих слов Линь Миньшэнь пошел пятнами. Он больше не казался сочувствующим пострадавшим и гневно указывал на Амай.

– Ты! Ты...

Амай холодно усмехнулась.

– Что я?! Я никогда не считала себя сострадательным и милосердным праведником. Я никогда не помышляла стать великим героем, который будет бесстрашно бороться за справедливость. Так что можешь не тратить силы, попрекая меня этим. Кроме того, кто ты такой, чтобы иметь на это право? Если бы семейство Линь хранило верность своему императору и не злоумышляло против него, тебя бы здесь не было!

Линь Миньшэнь не сдавался:

– Нынешний император стал императором, убив своего брата! Наша семья поддерживает истинного наследника императорского рода! Что в этом плохого?!

Амай презрительно хмыкнула.

– Семейство Линь поддерживает истинного наследника императорского рода? А где вы были раньше? Думаешь, я не знаю? Хотя Ци Ин не тот, кто должен сидеть на троне, он очень озабочен тем, чтобы следующим императором стал его законный наследник, а не кто-то другой. Да, наследный принц умён, но он слишком великодушен. Ци Ин опасается, что у него не хватит жёсткости, чтобы держать в узде набравших силу министров, и потому принёс в жертву второго принца Ци Миня. Из Ци Миня сделали точильный камень. Благодаря ему Ци Ин изменяет нрав наследного принца и заодно выявляет и искореняет склонных к двуличию министров. Как министр Линь – хитрый лис, старый пройдоха – мог не понять намерений императора? Он принял вид преданного сановника и не стал вступать в борьбу между принцами. Увы, нашего императора провести не просто, он слишком решимо настроен вырвать с корнем все те деревья, что возвышаются сверх меры и могут загородить наследному принцу солнце. За последние годы Ци Ин одну за другой обрезал ваши ветви и укорачивал юную поросль. Глядишь, скоро от всего вашего пышного леса останется один только старый лысый пень. Новый император взойдёт на трон и легко повалит его. От всего вашего великолепия остался только фасад, а за ним...

Линь Миньшэнь молча смотрел на Амай так, будто видел её впервые.

Дети семей, у которых глубокие корни, дети семей, чьи представители из поколения в поколение возвышаются над другими, дети этих семей смотрят на прочих людей дружелюбно, но прекрасно знают, что они им не ровня.

Эти слова на какое-то время выбили из-под Линь Миньшэня почву.

Амай презрительно усмехнулась и продолжила:

– Если б было не так, то зачем бы всесильному министру Линь поддерживать посмертного сына прежнего наследного принца? Неужто ради правильного порядка наследования? Так или не так, а господин Линь? Мне не нравятся мутные воды Шэнду, но это не значит, что я совсем ничего в них не вижу. Господин Линь, в каком месте Амай ошибается?

Линь Миньшэнь долгое время молчал, а потом медленно произнёс:

– Да, есть одно место, в котором ты ошибаешься...

Амай приподняла брови.

– Сын министра Линь убит вместе с Вэй Сином. Перед тобой всего лишь охранник генерала Мая Му Бай.

– Вот и не забывай этого.

Сказав это, она подстегнула лошадь и поехала вниз со склона к лагерю.

Линь Миньшэнь какое-то время оставался на месте и смотрел ей в спину. Выражение на его лице было сложным.

После случившихся в Тайсине беспорядков он переоделся и смешался с охранниками Амай. Первое время он боялся, что его узнают. Видя, как Амай спокойно и ничуть не колеблясь отдает ему распоряжения, Линь Миньшэнь сначала удивился, но потом понял. Ранее, в Красных горах, батальоны были рассредоточены, и потому не многие офицеры могли видеть его. Потом были сражения, было много погибших, и тех, кто его знал, стало ещё меньше. А потом, когда в Тайсине начался мятеж, был убит не только главнокомандующий Вэй Син, но и все люди, которые были при нём. Таким образом, тех, кто мог бы узнать Линь Миньшэня почти что и не осталось, и все они были доверенными людьми Амай.

Советник Линь Миньшэнь погиб в Тайсине, вместо него появился простой охранник Му Бай. Линь Миньшэнь медленно покачал головой и неторопливо поехал в лагерь.

В лагере рыли земляные печи и закапывали в них котлы. Солдаты деловито хлопотали, но волнений и суматохи не было видно. Вскоре по воздуху стал растекаться аппетитный аромат риса. Еще до вступления армии в Тайсин, Амай под видом торговцев отправляла своих людей в провинцию Цин, по пути они скупали у населения продовольствие и фураж. Теперь этот оказавшийся впереди обоз позволил армии двигаться быстрее. Они шли и днём, и ночью, и вот теперь дошли до холмистых земель на востоке провинции Сян. Рельеф этой местности был очень удобен. Конница во главе с Чжан Шэном то и дело вносила беспорядок в ряды преследующих их северян и задерживала их.

Думая об этом, Линь Миньшэнь вздыхал. Амай оказалась рассудительным и предусмотрительным человеком и не похожей на прочих женщин. Он думал о том, что не следовало так свысока и пренебрежительно смотреть на неё раньше.

В середине девятого месяца армия Цзянбэя подошла к Цинчжоу. Отправленное в погоню войско северян отставало. Подле Цинчжоу располагалось войско Чан Сюаня. Чан Сюань уже получил сообщение от Чэнь Ци и в сорока ли к западу от Цинчжоу устроил засаду. Он намеревался не пропустить армию Цзянбэя дальше, но совершенно неожиданно столь долго отсиживающийся в стенах Цинчжоу гарнизон вдруг вышел и атаковал войско Чан Сюаня в спину. Как раз в это время подошла армия Цзянбэя. Войско Чан Сюаня оказалось зажато между двумя противниками и понесло большие потери. 

Гарнизон Цинчжоу впустил армию Цзянбэя в свой город. Когда подоспела преследующая конница северян, ворота Цинчжоу были уже закрыты.

К северу от Цинчжоу протекает река Цзыя, а на востоке высятся склоны Тайханшань. Позади Цинчжоу открывается длинный, более сотни ли, проход через горы – ущелье Фэйлун*. Ущелье Фэйлун тонкой нитью тянется и извивается между отвесными скалами.

Ущелье Фэйлун (飞龙陉) – можно перевести как ущелье Летающего Дракона. В «нашем» Тайханшане примерно там же расположено ущелье Фэйху (飞狐陉 – ущелье Летающей Лисицы) – стратегически важный горный проход длиной более ста ли (т.е. более 50 км), так или иначе связанный со многими конфликтами и войнами древнего Китая. В самых узких местах ширина прохода была всего 2-3 метра, кое-где круглый год не видно солнца. Почему по ущелью летает лисица? Говорят, что это вошло у неё в привычку после того, как она наелась кедровых орехов.

Древние говорили: «Кто занимает ущелье Фэйлун, тот держит врага за горло и контролирует проход в Цзи. Это место даёт превосходство»*.

В китайской интернет-энциклопедии baidu эта фраза древних приводится на странице про ущелье Фэйху и отличается только названиями локаций.

Если по ущелью пройти на восток, то можно напасть на провинцию Цзи, а потом повернуть на юг, переправиться через Ваньцзян и атаковать Ичен. Если же по горным склонам подняться наверх и посмотреть на запад, то можно высмотреть, что творится подле Уань и Синье. Это стратегически важное место, из которого можно нападать, в которое можно отступать, которое можно держать и не отдавать.

После того, как армия Цзянбэя скрылась в Цинчжоу, северяне только и могли что смотреть на высокие стены и удрученно вздыхать. Преследующий отряд из трёх тысяч всадников вёл Чан Юйцзун. Он взглянул на закрытые ворота Цинчжоу, не сдержался и разразился руганью с проклятиями. Он много чего высказал, но легче ему не стало. В очень подавленном состоянии Чан Юйцзун развернуться и вместе со своими людьми отъехал от города. 

Тем временем подоспел Чан Юйцин и принялся помогать дяде собирать остатки разбитого войска.

Генералы Чан, дядя и племянники, опять собрались вместе. Чан Сюань был настолько сильно потрясен случившимся, что чуть не плакал. Он взял племянников за руки и сказал:

– Мальчики мои, если б вы приехали чуть позже, вашего дяди уже не было б!

Чан Юйцзун всё никак не мог успокоиться от того, что чуть было не догнал армию Цзянбэя. Чан Юйцин взглянул на него и усмехнулся.

– Я же говорил, что не догонишь. Смотри, как они вычистили поле боя. Они нисколько не опасались тебя, они были уверены, что ты не успеешь.

Чан Юйцзун опустил голову и промолчал. Чан Сюань рассердился и ответил вместо него:

– Седьмой, ты уже имел дело с армией Цзянбэя. Расскажи своему дяде, что же это за армия такая? Ты только посмотри на поле боя! Они его словно метлой вымели! Ничего не оставили! Забрали не только все осадные орудия, которые мы с таким трудом подготовили, но даже унесли всю броню с наших убитых! Они.... Они.... Они хуже, чем песчаные бандиты!

Не стоит винить Чан Сюаня, его возмущение можно понять. Армия Цзянбэй прошлась по полю боя словно всепожирающая саранча. Кто, видя это, мог бы остаться равнодушным? Недовольство было даже в глазах генерала, командующего армией Цзянбэя.

Амай смотрела, как под руководством интенданта Ли Шаочао солдаты переносят всякие вещи. Когда двое их них понесли мимо неё котёл с пробитым дном, Амай не выдержала, вытянула руку и остановила их. Она указала на котёл и спросила Ли Шаочао:

– Что это?

Ли Шаочао довольно улыбнулся.

– Котёл!

Сдерживая гнев, Амай глубоко вдохнула, а затем сказала:

– Я вижу, что это котёл. Я спрашиваю, зачем ты велел им забрать эту дырявую посудину?

Ли Шаочао расширил узкие глазки, постучал костяшками пальцев по дырявому котлу и театрально воскликнул:

– Господин! Это железо! Мы расплавим его!

Амай чуть не задохнулась. Взмахнув рукой, она отпустила тех двух солдат, и они понесли котёл дальше. Не успели они отойти, как Амай увидела другого солдата, в его руках был свёрнутый штандарт Северной Мо. Заметив её взгляд, Ли Шаочао тут же схватился за штандарт и воскликнул:

– Господин! Только потрогайте! Какое качество! Какая текстура! Это обязательно надо забрать с собой! Отдадим женщинам, пусть что-нибудь сошьют для наших парней!

Амай представила, что на ней одежда, сшитая из штандарта северян.

– Довольно! Делай что хочешь!

Ли Шаочао плутовато улыбнулся и продолжил руководить разбором добытых трофеев. Амай была не в силах дальше смотреть на это и отправилась искать Сюэ У, временно исполнявшего обязанности командующего гарнизоном Цинчжоу.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

Окончание главы