Амай 13.2 Провокация. Банкет. Враждебность

Амай вышла наружу вся в холодном поту. Чжан Шэн и Чжан Эрдань всё ещё ждали во дворе у ворот. 

Амай и Чжан Шэн учтиво раскланялись, а затем она с Чжан Эрданем отправилась искать Тан Шаои.

Когда они оказались совсем одни, Амай перестала сдерживаться. Она с ненавистью топтала и пинала снег и чуть слышно ругалась:

– Ах вы лисьи отродья, что один, что другой! Вы и так всё хорошо знали! «А расскажи нам, что там с Юйчжоу»! «Что же случилось»! Мать вашу! Что ещё вы хотели вытянуть из меня?

Чжан Эрдань побледнел от страха, торопливо потянул её за рукав и сдавленно окликнул:

– Десятник!

Выпустив часть охватившего её гнева, Амай почувствовала некоторое облегчение. Она остановилась, обернулась к Чжан Эрданю, усмехнулась и успокоила его:

– Не обращай внимания, всё хорошо. Пошли искать генерала Тана.

Когда они нашли жилище Тан Шаои, тот их уже ждал. Едва они переступили порог, как он велел своим охранникам принести еду, а затем снял со стены длинный дао и протянул со словами:

– Добыл его специально для тебя. Возьми, попробуй, как он будет в руке.

Амай взяла дао. Ножны были простыми, ничего особенного, но вынув клинок и взглянув на него, она почувствовала, как по телу пробежали озноб и трепет. Она взмахнула дао, сделала несколько легких рубящих движений и почувствовала движение рассекаемого воздуха. 

– Хороший дао! – одобрила она. – Где старший брат достал его?

Тан Шаои улыбнулся:

– У северян, он был среди пожалованных наград их императора. Мне этот дао сразу понравился, и я выпросил его у генерала. Тебе он будет в самый раз.

Амай заменила оружие на поясе и улыбнулась Тан Шаои:

– Благодарю старшего брата!

Тем временем охранники принесли и расставили на столе еду, от вида мяса и овощей рот Амай наполнился слюной. Не дожидаясь приглашения, она радостно уселась за стол, схватила ещё горячую булочку, обернулась и неразборчиво, с уже набитым ртом позвала:

– Эрдань, скорее садись есть.

Чжан Эрдань не осмеливался, неловко мялся в стороне и краснел.

Тан Шаои улыбнулся, хлопнул Чжан Эрданя по плечу и подтолкнул к столу:

– Не стесняйся, как барышня. Среди братьев это ни к чему.

– Благодарю генерала.

Чжан Эрдань уселся с края стола и начал с жадностью есть. Они не ели горячей еды много дней, в срубе у патруля Амай была готова вылизать свою чашку, теперь же, сидя перед заставленным едой столом, она собиралась проглотить всё, что на нём было.

Через некоторое время Амай и Чжан Эрдань наконец подняли головы и посмотрели друг на друга. Увидев измазанное едой лицо Чжан Эрданя, Амай прочистила горло, скорчила кислую физиономию и начала отчитывать его:

– Недопёпа, ты только глянь на себя! Как ты можешь так позорить меня! Генерал Тан будет над нами смеяться!

Чжан Эрдань вздрогнул, покраснел и замер как был с куриной ножкой в руках, не зная, то ли продолжать есть, то ли нет. Глядя на него, Тан Шаои улыбнулся.

– Не слушай своего десятника, он шутит.

Он протянул Амай полотенце.

– И ты еще выговариваешь другим? На, сам сначала утрись, а потом уже говори что-то.

Амай не удержалась, фыркнула и засмеялась. Увидев, что Чжан Эрдань всё ещё обиженно смотрит на неё, она бросила в него полотенце:

– Вытрись скорее! Брат Тан смеется над нами.

Тан Шаои обернулся к Чжан Эрданю и спросил его:

– Как тебя зовут?

Чжан Эрдань поспешил встать, выпрямился и громко сказал:

– Докладываю генералу Тану, недостойного зовут Чжан Эрдань.

– Эй! Слюнями тут всё не забрызгай! Не видишь, тут люди едят! – Амай протянула руки и закрыла разложенную перед собой еду.

Тан Шаои рассмеялся и заставил Чжан Эрданя сесть обратно:

– Ешь. Здесь нет генералов, мы все тут братья. Зови меня, как Амай, старшим братом.

Никогда ещё генералы не обходились подобным образом с Чжан Эрданем. Волнуясь и краснея, он старался показать выправку и способность вести себя как должно. Он очень боялся, что Тан Шаои сочтет его недостаточно достойным. 

Взглянув на Чжан Эрданя, Амай усмехнулась и сказала:

– Если сам не ешь, отдай эту ножку мне.

Она уже собиралась запихнуть куриную ножку в рот, как Тан Шаои схватил её за руку:

– Лучше остановись. Тем, кто так долго не ел, объедаться нельзя.

Амай попыталась выдернуть руку, но ничего не получилось, куриную ножку пришлось отпустить. Всё с тем же строгим видом она сказала:

– Сохраните эту ножку, я съем её в следующий раз. Пусть никто даже не думает трогать её!

Тан Шаои не знал, то ли плакать, то ли смеяться, ему пришлось пообещать, что эту ножку никто не съест. Затем он позвал охранников убрать со стола, поднялся и сказал:

– Отдохните пока. Скоро в штабе начнётся собрание, мне придётся уйти туда. Вечером ещё увидимся.

Амай кивнула, а когда Тан Шаои вышел, забралась на кан, расстелила одеяло и начала устраиваться спать. От такой бесцеремонности Чжан Эрдань заволновался.

– Десятник, разве мы можем спать тут? – прошептал он.

– А где же ещё? – раздражённо спросила она в ответ. – Если не хочешь спать, стой рядом и карауль. А мне надо выспаться, а то скоро помру от усталости.

Договорив, она накрылась одеялом с головой.

Чжан Эрдань прошелся по комнате, уселся на краю кана и прислонился к стене. Как он ни пытался держаться, его тяжелые веки то и дело закрывались. Амай бросила в него одеяло и сонно сказала:

– Не заморачивайся, спи давай! 

Проспали они до темноты, их разбудили вернувшиеся охранники Тан Шаои. Охранники передали, что генерал Шан собирает всех офицеров на банкет и особо велел им привести туда и Амай. Она ещё не вполне проснулась и, особо не задумываясь, что же Шан Ичжи задумал на этот раз, пошла за охранниками.

Во дворике Шан Ичжи ярко горел костёр, вокруг него было расставлено несколько длинных столов, на огне жарили пару сочащихся жиром горных баранов, запах их мяса разносился ветром. Амай задержала на баранах взгляд и сглотнула. Наконец отвернувшись от них, она встретилась глазами с довольно щурящимся Сюй Цзином и внезапно потеряла весь аппетит.

Большая часть мест за столами была уже занята. За главным столом сидели Шан Ичжи, Сюй Цзин и ещё несколько генералов, среди них был и Тан Шаои. За другими столами было много незнакомых Амай лиц, похоже, что тут собрались офицеры из всех батальонов армии Цзянбэя. Амай удивлённо подумала, неужели Шан Ичжи собрал вообще всех? 

Сюй Цзин махнул ей рукой и подозвал. Понимая, что за этим столом ей точно нет места, она подошла и сначала приветствовала Шан Ичжи, а потом Сюй Цзина. Шан Ичжи едва взглянул на неё, отвернулся и заговорил с каким-то генералом. Сюй Цзин погладил бородку, улыбнулся и негромко сказал:

– Присаживайся, где хочешь, сегодня тут собрались все офицеры. Тебе не повредит познакомиться с кем-нибудь из них.

Хоть Сюй Цзин и сказал так, Амай прекрасно понимала, что тут нет никого званием ниже капитана, а она пока еще числится десятником. Кто она такая, чтобы сидеть рядом с ними? Она согнулась в поклоне и почтительно сказала:

– Благодарю почтенного господина за доброту, Амай постоит в стороне.

Сюй Цзин искоса взглянул на неё и тихо усмехнулся.

– Тебе сказали сесть, так что садись. Делай, как велено. Тебя позвали сюда не стоять.

Амай всё равно было неловко, она не знала, где тут можно было бы пристроиться. Подумав ещё немного, она сказала:

– Почтенный, позвольте Амай остаться стоять, так будет удобней.

Сидевший поблизости Шан Ичжи видимо на что-то отвлёкся, обернулся, мимоходом скользнул по ней взглядом и безразлично обронил:

– Не мешайся тут. Ступай к своему капитану.

Амай проследила за взглядом Шан Ичжи и действительно заметила где-то справа Лю Гана. Увидев, что Амай смотрит на него, он тотчас взмахнул рукой, веля ей подойти.

Никогда ещё Амай не была так рада видеть Лю Гана и тут же поспешила к нему, но не успела сделать и шага, как Сюй Цзин тихо закашлялся, будто что-то застряло в горле. Амай тут же остановилась, развернулась и склонилась в поклоне:

– Премного благодарю генерала.

Шан Ичжи будто и не заметил вовсе, он сидел отвернувшись и о чем-то шутил со штабным офицером. Амай украдкой закатила глаза и снова обернулась к Сюй Цзину:

– Премного благодарю почтенного господина.

Затем она развернулась и направилась за стол к Лю Гану. 

Лю Ган похлопал по скамье рядом с собой. Когда Амай уселась, он ударил её по плечу и тихо смеясь сказал:

– Молодец! Не посрамил наш седьмой батальон! Генерал уже передал приказ о твоём повышении. Как вернёмся, переведу старину Ли в интенданты, а на его место поставлю тебя... Ох же ж, мать их! Они там как узнают – все изойдутся, начнут докапываться, словно бабы! До смерти загрызут своими вопросами...

Амай натянуто улыбнулась и сказала:

– Премного благодарю господина за повышение. Прошу господина позаботься об Амай. Амай, как и прежде, всецело полагается на господина.

Лю Ган с готовностью ответил:

– Не волнуйся, я с самого начала понял, что ты парень сообразительный, далеко пойдешь...

Амай слушала, опустив голову, чем дальше, тем больше менялось выражение на её лице. К счастью, Шан Ичжи в это время поднялся и обратился к присутствующим с приветственной речью, Лю Ган и все остальные замолчали.

Амай всегда восхищалась тем, как у Шан Ичжи получалось складно говорить. Когда после Волчьей лощины все узнали том, что Юйчжоу окружен северянами, и что они, тридцать тысяч уставших солдат, отрезаны от своих, что им некуда деться, когда в армии вот-вот должны были вспыхнуть беспорядки, Шан Ичжи поднялся на спешно собранный помост и произнес такую речь, что смог изменить общий настрой, и ситуация не вышла из под контроля. Он повернул всё таким образом, что десять тысяч самых горячих голов из не желавшей покоряться ему армии Юйчжоу слегли под стенами этого же Юйчжоу, а все оставшиеся были вынуждены уйти с ним в горы.

Как она и ожидала, после речи Шан Ичжи всех присутствующих офицеров охватило воодушевление, ей казалось, будто она попала в шумный курятник. Все вскочили со своих мест, подняли чаши с вином и вслед за Шан Ичжи громко подхватили «до дна!», а потом запрокинули головы и осушили чаши.

Амай решила не выделяться, пришлось встать вместе со всеми. Потом она села и молча принялась за мясо, но только откусила кусок, как Лю Ган повернулся к ней, желая вместе выпить. С досадой в сердце она сказала:

– Разве так можно? Я тут самый младший, лучше сначала предложить вино кому-то другому, куда мне лезть впереди всех? 

– Амай, пей! Мы вместе ещё не пили, что ни говори, а сегодня надо непременно хорошенько выпить! Старший брат пьет за тебя!

Лю Ган поднял чашу и улыбнулся Амай.

Отказаться не было никакой возможности, ей пришлось тоже взять свою чашу и поднять её.

– Господин слишком любезен. В знак уважения перед господином, Амай пьет эту чашу. Премного благодарен господину за заботу об Амай.

– Оставь, какие за столом с вином могут быть господины? Старина Лю всего на несколько лет старше тебя, зови меня старшим братом!

Сказав это, Лю Ган запрокинул голову и выпил, Амай ничего не оставалось как последовать его примеру. Лю Ган хлопнул её по спине, расхохотался и сказал:

– Молодчина, люблю таких! 

За столами было необычайно оживлённо, пирушка получалась шумной. Собравшиеся были вояками, к выпивке они относились просто и с удовольствием, и пили до тех пор, пока могли. Амай надеялась остаться в стороне, незамеченной, но вдруг кто-то упомянул про Яньло c нефритовым ликом. Все за столами повернулись к молчаливой фигурке, которая неожиданно оказалась знаменитой в армейских кругах персоной. Конечно же, многие захотели с ней выпить. 

Амай молча ругалась, понимая, что в такой ситуации отказываться нельзя, пришлось пить с каждым подошедшим и надеяться, что всё это скоро закончится. Однако она недооценила страсть присутствующих к выпивке: выпив на своём месте, они начали ходить от одного стола к другому и предлагать совместно выпить новым соседям. Для Амай это было уже слишком, другие могли набираться сколько угодно, но ей-то так рисковать нельзя.

Тан Шаои уже изрядно выпил и не твердой походкой подошел к их столу, поднял чашу с вином и не вполне разборчиво обратился в Лю Гану:

– Капитан Лю, это вино... пью за тебя, благодарю тебя за... заботу об Амай. Мы с Амай из крепости Хань, и потом... прошу тебя позаботиться о нём. Выпьем за тебя!

Тан Шаои запрокинул голову, осушил свою чашу, перевернул и продемонстрировал её Лю Гану.

Лю Ган тотчас поднялся и сказал:

– Генерал Тан говорит так весомо! Лю был ранее неучтив к генералу Тану, пью это вино в знак извинений!

Договорив, он выпил.

Амай смотрела на этих двух собутыльников сквозь смех и слезы, и даже на какое-то время забыла, что надо притворяться пьяной.

Они допили кувшин, Тан Шаои взялся за новый, наполнил чашу, положил руку на плечи Амай и сказал:

– Брат Амай, нас свела судьба, я...

– Старший брат, выпьем!

Амай очень боялась, что он по пьяни скажет что-нибудь не то и поспешила стукнуть его чашу своей. Тан Шаои забыл, что хотел сказать, и воскликнул в ответ:

– Выпьем!

Амай едва пригубила и опять незаметно вылила остатки. Воспользовавшись моментом, она закрыла глаза, упала ничком на стол и притворилась пьяной. К этому моменту все вокруг уже хорошо выпили, некоторые уже тоже лежали, так что она не выделялась.

Лю Ган расхохотался и показав на Амай сказал:

– Уже готов!

Тан Шаои был уже совсем пьян и еле держался на ногах. Он хотел было поднять и посадить Амай, но вместо этого не удержался сам. Сидевшие рядом, из тех, что были ещё в сознании, захохотали, Тан Шаои тоже рассмеялся. С трудом поднявшись, он перекинул Амай через плечо.

– Брат, не спи на холоде, старший брат отнесёт тебя домой.

Амай старательно притворялась совершенно пьяной. Услышав, что её понесут домой, она почувствовала облегчение: скоро некому будет смотреть, представление можно будет прекратить. Думая так, она висела на плече Тан Шаои с бесчувственным видом.

Но едва они покинули двор, за её воротник кто-то схватился.

Позади послышался холодный голос Шан Ичжи:

– Не следует так напиваться. Чжан Шэн, помоги генералу Тан добраться до дома. Мне надо поговорить с Амай.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

Окончание главы