Амай 32.2 Общая обстановка. Дилеммы. Советник

Караульный тут же убрал лук и крикнул кому-то, чтоб позвали дежурного офицера. Вскоре на стене появился Чжан Шэн. Он взглянул на повозку с мулом и на его лице появилось выражение приятного удивления. Чжан Шэн обернулся к стоявшему рядом солдату и отправил его доложить о приехавшем Амай, после чего стал торопливо спускаться.

Подъемный мост медленно опустили, и Чжан Шэн лично вышел встречать приехавшего. Он почтительно обратился к человеку в повозке:

– Почтенный.

Человек в повозке тихо отозвался.

Чжан Шэн с улыбкой сказал:

– Наконец-то почтенный господин прибыл. Генерал Май уже заждался его.

Сказав это, Чжан Шэн обернулся к стоявшему рядом с повозкой темнолицему мужчине и кивком приветствовал его. Затем он забрал у мужчины повод и повёл мула с повозкой через городские ворота. Идя, он обернулся к повозке и продолжил говорить с человеком в ней:

– По расчетам генерала Мая, почтенный господин должен был приехать в где-то в эти дни. Я уже несколько дней поджидаю господина. На сегодня назначено совещание, я должен был уже уехать на него. Человека к генералу Маю уже послали, пожалуй, он скоро выедет встречать почтенного господина.

Только он договорил, как послышался стук копыт, и в отдалении показалась спешащая Амай. Её сопровождали охранники. Подъехав к повозке, она осадила лошадь, спрыгнула с неё, забралась на облучок повозки, откинула занавес и воскликнула:

– Почтенный Сюй!

Сидящий внутри повозки Сюй Цзин не смог скрыть своей усталости. Он привычным жестом погладил козлиную бородку и сказал:

– Амай, ты тут всё-таки за главного. Спокойней, спокойней надо держать себя.

Амай пару раз сухо усмехнулась.

– Это от радости видеть почтенного Сюй!

Она обернулась и велела отправляться в резиденцию командующего гарнизоном, после чего забралась повозку и уселась скрестив ноги напротив Сюй Цзина.

– Почтенный хорошо доехал?

Сюй Цзин закатил глаза и с сарказмом ответил:

– Хорошо! Очень хорошо! Как вместе с Черным Лицом может быть что-то нехорошо? Мы покинули Красные горы на двадцать шестой день девятого месяца, а сегодня уже тут. Мы ехали не останавливаясь. Разве это не хорошо? Ещё чуть лучше, и старик бы вознёсся!

Амай широко улыбнулась и сказала:

– Черное Лицо – человек горячий. Пусть почтенный винит не его, а меня.

Сюй Цзин усмехнулся и сказал:

– Я и так знаю, что винить следует тебя. Это ведь ты велела этому упёртому Черному Лицу вернуться и привезти меня? Вы прикрылись красивыми словами, назвав это заботой о мой безопасности. Да, он берег меня от того, что снаружи, но его совершенно не заботила сохранность того, что внутри меня!

Амай со смехом ответила:

– Как можно, как можно?! Черное Лицо отправили за почтенным господином действительно для его же безопасности! Разве почтенный господин не знает, что Черное Лицо – лучший боец в нашем батальоне?

Сюй Цзин скривился. Было очевидно, что он не верит этим словам.

На Лице Амай появилась извиняющаяся улыбка.

– Конечно, у меня был и небольшой личный интерес.

Отправляя за Сюй Цзином именно Черное Лицо, она думала не столько о безопасности Сюй Цзина, сколько о том, что Черное Лицо не очень-то расположен слушаться её. Останься он при ней, пришлось бы думать, как с ним сладить. Отправить его за Сюй Цзином было хорошим решением.

Получив признание, Сюй Цзин опять закатил глаза и, наконец, оставил эту тему.

Амай давно знала Сюй Цзина и поняла, что теперь можно переходить к другим вопросам:

– Что почтенный думает про Цинчжоу?

Сюй Цзин рассеянно кивнул и на удивление равнодушно ответил:

– Стены крепки и высоки. Будет легко защищать и трудно атаковать.

Амай улыбнулась.

– Если б было не так, называли бы Цинчжоу воротами в Тайханшань, закрывающими собой провинцию Цзи и восточные горы?

Сюй Цзин поднял голову, посмотрел на Амай и вдруг спросил:

– Ты ведь знаешь, что Чан Юйцин занял Уань?

После краткого молчания Амай ответила:

– Знаю.

Сюй Цзин снова спросил:

– И как далеко до Уань?

– Более двух сотен ли.

Взгляд Сюй Цзина стал более тяжелым.

– Если ты знаешь это, то почему он ещё там?

Амай начала объяснять:

– Армия Цзянбэя только прибыла в Цинчжоу, мы ещё не успели достаточно укрепиться. Позади нас Сяо И. Друг он нам или враг пока не понятно, и потому я не рискую отправлять армию вслепую. К тому же, у Чан Юйцина всего 30-40 тысяч солдат. Из них большая часть конница, непригодная для штурма крепостных стен. Он не может угрожать Цинчжоу, значит на него можно сейчас не обращать внимания. Вместо этого можно заняться приведением Цинчжоу в порядок, обустройством и укреплением.

Сюй Цзин неодобрительно и с напором заговорил:

– Ты осторожничаешь и вязнешь в мыслях о мелочах! Ты ищешь надежности! Ты забываешь о том, что за человек Чан Юйцин! Как можно спокойно спать, когда он устроил своё логово совсем рядом?! Он считается одним из лучших генералов Северной Мо! Думаешь, его зовут Мясником просто так?! Почему он остался в Уань?! Ты задумывалась, зачем он там?!

Амай некоторое время молчала. Она, конечно же, думала о том, по какой причине Чан Юйцин встал со своим большим войском подле маленького городка Уань. Уань – место, мимо которого неизбежно придётся пройти, если армия захочет двинуться из Цинчжоу на северо-запад. Чан Юйцин ждет в Уань подкрепление; он занял удобное место для своей обороны; он не дает армии Цзянбэя сменить расположение и уйти на северо-запад. Причин более чем достаточно, неужели есть что-то ещё?

Сюй Цзин хмыкнул и сказал:

– А ты представь, что Чан Юйцин позволит своему войску грабить и убивать население подле Уань. Люди в панике побегут, а он пошлет за ними конницу и погонит прямо к Цинчжоу. Люди будут колотить в ворота, лезть на стены, они будут отчаянно пытаться проникнуть в крепость, чтобы спастись. Что ты будешь делать тогда? Стрелять в них?

Амай даже не задумалась:

– Нет!

– Нет? – Сюй Цзин усмехнулся. – Неужели ты рискнешь и впустишь их в город? Ты готова подвергнуть город опасности и пожертвовать армией?

Амай нахмурилась и поджала губы.

Сюй Цзину не было необходимости говорить, она и сама знала, что открывать ворота в такой ситуации нельзя. Велика вероятность, что среди простых людей окажутся те, кто подослан северянами. Северяне смогут захватить ворота или как-то ещё подорвать оборону города. Цинчжоу тогда не спасти.

Сюй Цзин пристально смотрел на неё и допытывался:

– Ты не посмеешь впустить людей и не будешь стрелять в них. Что же ты будешь делать? За ними будет конница северян. Если ты не будешь стрелять, твоя нерешительность и потеря времени позволит северянам приблизиться к стенам. Ты потеряешь все преимущества, которые дают арбалеты. А если простые люди начнут заваливать ров землёй и камнями, ты будешь убивать их или нет? Это всё люди Южной Ся, у них среди стоящих на стенах солдат могут быть родные или знакомые, а позади у них будут северяне, которые того и гляди убьют их. Если будешь стрелять, то это неизбежно отразится на боевом духе твоих людей. А если не будешь, эти люди завалят ров, и северяне смогут подвести к стенам осадные орудия и лестницы. Стены Цинчжоу перестанут быть неприступными.

Амай изменилась в лице, от страха выступил пот. Заставить людей ломиться в город – жестокий план. Что бы она ни сделала, это плохо скажется на моральном духе защитников города. Убивать – истощать ресурсы, силы и боевой дух. Не убивать – и северянам будет легче штурмовать город.

Сюй Цзин привалился спиной к стене повозки, запрокинул голову, глубоко вздохнул и тихо сказал:

– Чан Юйцин – не тот, кто долго будет сидеть без дела. Раз он там долго находится, значит на что-то рассчитывает, что-то готовит. Если старик не ошибается, он сейчас строит осадные орудия.

Амай слушала со страхом. 

Знакомство с Чан Юйцином можно было считать давним. Каждая встреча была для неё смертельно опасной, но хотелось верить: пусть он и не из тех, кто ведет себя благородно, но и не последний подлец. Из памяти как-то уже стерлось, что именно он приказал закопать живьём в землю шестьдесят тысяч сдавшихся солдат.

Сюй Цзин долгое время не слышал от неё ни звука. Зная, что его слова услышаны, он не стал ничего больше добавлять, закрыл глаза и дал ей время самостоятельно подумать.

Рядом с повозкой шли Чжан Шэн и Черное Лицо и вслушивались в доносящиеся из неё приглушенные голоса. Они молча переглянулись.

В молчании они добрались до ворот резиденции командующего гарнизоном. 

На этот день было назначено совещание офицеров. Ли Шаочао, Ван Ци и другие уже прибыли и ждали. Подъехавшую повозку окружили, офицеры приветствовали Амай и Сюй Цзина, а затем проводили из внутрь. Сюй Цзин заявил, что устал и хочет удалиться немного отдохнуть. Комната для него была уже давно готова, и Амай приказала стоявшему рядом Чжан Шицяну проводить туда Сюй Цзина, сама же отправилась на совещание. Такие совещания проводились раз в десять дней.

Прошло уже больше месяца с тех пор, как армия Цзянбэя заняла Цинчжоу. Объединение было завершено. Армия насчитывала 47 656 солдат, 4531 из них было в составе конницы. Одни только ежедневные расходы на провиант и фураж были огромны, а были и другие нужды. Из Тайсина привезли награбленное серебро, но серебро ведь не съешь. Всякий раз, как заговаривали об этом, интендант Ли Шаочао выглядел так, будто выпил желчи и его вот-вот стошнит ею.

Раньше бедную провинцию Цин поддерживала продовольствием провинция Цзи. Теперь провинции Цин и Цзи считались принадлежавшими недружественным странам. И хотя Сяо И из Цзичжоу не установил экономическую блокаду, и сообщение между провинциями продолжалось, открыто отправлять в провинцию Цин помощь в виде зерна и прочего, он не смел.

– ... Таким образом, нам следует захватить провинцию Цзи как можно скорее, – высказался нынешний правый заместитель командующего армией Цзянбэя Му Хай.

Сюэ У покачал головой и сказал:

– В Уань стоит большое войско северян. Мы объявили, что наша армия встала на борьбу с ними. Если вместо того, чтобы начать боевые действия с северянами, мы нападём на своих же соотечественников, о нас пойдет дурная слава.

Му Хай был родом из провинции Юй. Он был высоким и крепким мужчиной во цвете лет, непреклонным и выражающимся напрямую. Услышав слова Сюэ У, он тут же возразил:

– Что генерал Сюэ предлагает делать? Ради хорошей славы он хочет уморить всех голодом? У нас десятки тысяч людей, они не могут питаться воздухом. Если не брать провинцию Цзи, то что ещё нам остается? Ваш Тайханшань совсем не такой, как Красные горы. Эти земли бедны, как они могут прокормить наших солдат и лошадей?

От этих слов на лице Сюэ У появилось не очень хорошее выражение. Кому приятно слушать, как чужак ругает его родную землю, даже если всё сказанное чистая правда?

Ван Ци заметил выражение на лице Сюэ У. Опасаясь, что Му Хай скажет ещё что-нибудь, что вызовет недовольство и усугубит ситуацию, он поспешил вмешаться и с улыбкой сказал:

– Если хорошо подумать, то какой-нибудь выход обязательно найдется. Когда мы оказались в Красных горах, то тоже поначалу боялись, что не сможем выжить там. А чем всё закончилось? Мы не только смогли продержаться там, но стали гораздо сильнее!

Амай посмотрела на Сюэ У и сказала:

– Генерал Сюэ, в гарнизоне Цинчжоу было двадцать тысяч солдат. Помимо того, что присылалось сюда по приказу императорского двора, использовались ли какие-то другие способы, чтобы жилось безбедно?

Сюэ У покачал головой:

– Нам едва хватало того, что нам присылали. Провинция Цин всегда была землей, которая не может прокормить себя. Никто из чиновников не хочет приезжать сюда на службу.

Амай улыбнулась. Она знала, что провинция Цин бедна. Но если посмотреть на резиденции и особняки местных генералов, становится ясно, что всё далеко не так плохо, как расписывает Сюэ У. Она продолжила спрашивать:

– Но ведь вы как-то кормитесь и содержите своих домочадцев?

Сюэ У немного подумал и ответил:

– Провинция Цин бедна и жалование наше невелико. Холостым ещё ничего, а тем, кому надо кормить семью, действительно не прожить. Один из прежних командующих гарнизоном придумал выход. Неофициально, в частном порядке служащим были выделены земли в горах, чтобы они могли сажать там неприхотливые и нетребовательные к поливу зерновые культуры или как-то ещё получать с этих земель пользу, и тем самым облегчать ведение хозяйства своим семьям.

Сказав так, он обвёл взглядом Ван Ци, Ли Шаочао и других.

– Вы ведь тоже из Цинчжоу, вы должны помнить.

Ли Шаочао и Ван Ци были застигнуты врасплох. Офицеры гарнизона Цинчжоу старались держать это «неофициальное дело» в секрете.

Фактически это было самозахватом. Высокопоставленные офицеры гарнизона нелегально заняли эти земли и посылали простых солдат работать на них. Ли Шаочао и Ван Ци продвинулись по службе уже в армии Цзянбэя, а когда они были в гарнизоне Цинчжоу, им самим приходилось трудиться на этих «землях в горах». Сейчас, когда Сюэ У указывал на них, они почувствовали себя неловко.

Ли Шаочао посмотрел в потолок и улыбнулся:

– Да, что-то такое я когда-то слышал.

Ван Ци же сказал:

– Мне довелось какое-то время пожить в горах. Помнится, на склонах горы Фэйся у генерала Сюэ был разбит ореховый сад. Так ведь?

Сюэ У покраснел и ответил:

– За хозяйством присматривает жена. Я не вникаю в детали.

Чжан Шэн заметил, что Сюэ У очень смущён, и поспешил сменить тему:

– Можем ли мы разместить людей в горах так же, как сделали это раньше?

Ли Шаочао покачал головой и ответил первым:

– Не выйдет. Эти горы слишком бесплодны, а климат засушлив. Мы сможем выращивать только что-нибудь вроде гаоляна*, да и его будет недостаточно. В горах есть крестьяне, они живут впроголодь. Даже имея деньги, мы не можем ничего купить у них.

Гаолян (сорго) – род засухоустойчивых и неприхотливых к почве злаковых растений, насчитывает около 30 видов. Зерно гаоляна перерабатывают на крупу, муку, крахмал и спирт. Зелёная масса идёт на корм для скота.

Кстати. Прозвище Сюй Цзина – Мо Янь, а Мо Янь это современный китайский писатель, известный как автор «Красного гаоляна». В рецензии Майи Ставитской на labirint написано: 

«Мо Янь говорит о вещах, которые большинство живущих не готовы услышать: отчасти потому что они табуированны, частью оттого, что лежат вне сферы интересов обывателя; говорит языком великого романиста, но в манере весьма необычной – кровь-кишки-доброта. ... ... ... зловоние льется на читателя со страниц романа, смешиваясь с терпко-сладким ароматом гаолянового вина, а самое удивительное, что именно он [аромат вина] остается послевкусием книги. Ты дочитала и отложила, и вся кровь, грязь, слизь, гной, дерьмо – все ушло в землю, напитавшую красный гаолян, из которого приготовили вино – пей его, похмелья не будет».

Мо Янь обращается к культурной памяти своего народа. При чтении его работ подготовленный читатель видит аллюзии – указания или намёки на некие литературные / исторические / мифологические / политические факты, закреплённый в текстовой культуре или в разговорной речи, в результате чего возникает эффект узнавания и текст Мо Яня обретает дополнительный пласт смыслов. 

Среди собравшихся было немало выходцев из провинции Цин. Они знали, что эти слова верны, согласно закивали и перевели взгляды на Амай, ожидая, какое решение она примет.

Она долго молчала. Чжан Шэн спросил, можно ли разместить солдат в горах. Эти слова заставили её задуматься, но не об обеспечении продовольствием, а о решении другой проблемы.

Заметив её молчание, остальные тоже примолкли. Время шло, а она, к удивлению многих, всё так же молча сидела.

Ван Ци скосил взгляд на Ли Шаочао, незаметно коснулся его локтем, указал глазами на Амай и молча задвигал губами. Ли Шаочао сделал вид, что ничего не заметил. Он тихо прочистил горло и уже собирался что-то сказать, но стоявший напротив Чжан Шэн опередил его:

– Что скажет генерал? Эти горы не смогут прокормить нашу армию. Провинция Цзи может, но она не наша. Можем ли мы рассчитывать на её помощь – сказать невозможно. Нам необходимо придумать что-то другое.

Амай вернулась от своих мыслей. Чжан Шэн выразился четко и ясно. Видя его добрые намерения, она чуть улыбнулась ему, а затем обратилась к собравшимся:

– Итак, что вы думаете?

Помедлив, Ли Шаочао сказал:

– Что, если мы отправим людей за зерном для посадок в горах? Засеем что-нибудь засухоустойчивое и урожайное.

Амай с улыбкой сказала:

– Освоение пустошей и земледелие – это вариант. Но мы получим результат не ранее, чем через два года. Это не быстро и не спасёт нас. Займись этим, потом людям Цинчжоу это пригодится.

Ли Шаочао кивнул.

Амай продолжила:

– Лучший способ решить вопрос с продовольствием и одеждой – захватить изобильную провинцию Цзи. Но в Уань сейчас стоит войско северян. Мы не можем вместо них сражаться со своим народом.

Сюэ У поспешно кивнул:

– Совершенно точно.

– И потому, будет лучше, если генерал Сюэ отправит нам всё необходимое добровольно.

По лицам собравшихся было видно, что они не поняли. Амай улыбнулась и обратилась к Сюэ У:

– Пусть генерал Сюэ лично посетит Цзичжоу и скажет, что нашей армии не хватает провианта. Пусть скажет, что наша армия намеревается бросить Цинчжоу, и потому мы просим генерала Сяо на время дать нам укрыться на землях провинции Цзи.

Сюэ У дураком не был. Он понял, что его отправляют заниматься шантажом и вымогать продовольствие. Он не был согласен с таким методом, но возражать не посмел и принял приказ.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

Окончание главы