Амай 32.1 Общая обстановка. Дилеммы. Советник

В конце девятого месяца Южная Ся объявила армию Цзянбэя мятежной. Но сколько Ссеверна Мо ни давила, императорский двор Южной Ся напрочь отказывался устраивать карательный поход. 

На все упрёки и обвинения представителя дипломатической миссии Северной Мо представитель военного ведомства Южной Ся только разводил руками и говорил, что к превеликому сожалению Южная Ся тут бессильна. Ведь эта ситуация из тех, которым человек не может сопротивляться! Это совсем как столкнуться с летним дождём или с юной барышней, которая решимо настроена вручить себя в руки кого-то! Армия Цзянбэя не слушает нас и идёт против наших приказов! Мы и сами хотим призвать её к ответу, да ничего не можем поделать! Вам ведь отдали провинцию Цин? Отдали! Вот теперь и разбирайтесь с ними сами. У вас в Уань собраны войска, десятки тысяч солдат, не так ли? А ещё у вас есть Чан Юйцин. Что, разве он не справится?

Бесстыжие речи и выражение на лице представителя военного ведомства Южной Ся настолько взбесили представителя дипломатической миссии Северной Мо, что стало заметно, как на его висках бьются набухшие вены. Представитель Северной Мо еле держал себя в руках, ему очень хотелось наброситься на представителя Южной Ся и избить его. Но он был представителем дипломатической миссии, потасовки на переговорах – дело абсолютно недопустимое. Он сдержался, развернулся и отправился писать донесение императорскому двору Северной Мо.

До Уань, где находились генералы Чан, эти новости дошли на десятый месяц. Чан Юйцзун даже не успел ничего сказать, как Чан Сюань подскочил и выругался.

– Чтоб им пусто было! Южные варвары потешаются над нами! Они сказали, что отдают провинцию Цин нам, а сами отправили туда армию, которую назвали мятежной, и теперь говорят, чтоб мы сами разбирались с нею! Какой толк от сраного мирного соглашения? Ну ничего, погодите! Мы возьмём Цинчжоу, а потом и до Цзичжоу доберёмся!

Видя, как дядя взволнован, Чан Юйцзун решил не высказываться. Он обернулся к Чан Юйцину и спросил:

– Армия Цзянбэя и в самом деле пришла в Цинчжоу по приказу их императорского двора?

Чан Юйцин подумал, покачал головой и усмехнулся.

– Вряд ли.

Чан Сюань и Чан Юйцзун озадаченно посмотрели на него. Чан Юйцин пояснил:

– Если бы императорский двор заранее спланировал это, Шан Ичжи не выглядел бы таким подавленным, когда возвращался обратно.

Чан Юйцин сказал верно. 

Когда Шан Ичжи вернулся в столицу, император Ци Ин встретил его с подозрениями и опаской. Шан Ичжи оставили не у дел и не стали ничего больше поручать ему.

Министр Линь даже написал императору докладную записку, в которой обвинял Шан Ичжи в тайном сговоре с армией и в организации заговора против Сына Неба.

Во-первых, армию Цзянбэя следовало рассматривать как армию, начало которой положил именно Шан Ичжи. Даже если Шан Ичжи покинул пост командующего армией, его тесные связи с офицерами никуда не делись.

Во-вторых, если бы мятежную армию возглавлял Вэй Син, то ситуация не вызывала бы опасений. Но Вэй Сина убил Май Суй, после чего объявил о том, что армия отказывается повиноваться указам императорского двора. Очевидно, что Вэй Сина, назначенного на этот пост самим императором, как главнокомандующего в армии не приняли.

В-третьих, куда армия Цзянбэя отправилась из Тайсина? В провинцию Цин. Более того! Временно исполняющий обязанности командующего гарнизоном Цинчжоу Сюэ У широко распахнул ворота и впустил армию Цзянбэя в город. Что такое провинция Цин? Это место, где Шан Ичжи командовал гарнизоном.

Этого уже достаточно, дальше можно не продолжать. 

Ци Ин даже не сомневался в том, что мятеж армии Цзянбэя дело рук Шан Ичжи.

Не было понятно только то, почему он осмелился на это, и почему потом вернулся в Шэнду.

Ци Ин не успел ничего предпринять, совершенно неожиданно его опередила мать Шан Ичжи, старшая принцесса Шэнхуa – она притащила сына во дворец. 

Когда мать и сын предстали перед императором, хрупкая старшая принцесса ударила сына по лицу и заставила упасть перед Ци Ином на колени. Затем старшая принцесса зарыдала:

– Слабая и беспомощная мать просит императора разобраться с этой подлой тварью за неё!

Ци Ин удивился и спросил старшую принцессу, что случилось. Старшая принцесса плакала:

– Отправить армию Цзянбэя в Цинчжоу было идей этого мерзавца! А ещё он послал Сюэ У в Цинчжоу письмо, в котором велел впустить армию Цзянбэя в город!

Ци Ин приподнял брови и холодно взглянул на Шан Ичжи.

– Так ли это?

Стоявший на коленях Шан Ичжи распрямил спину. На его лице читалось упрямство. Он поднял глаза, посмотрел на Ци Ина и громко ответил:

– Северяне вынуждали нас отдать провинции Цин и Цзи! Подданный был возмущен этим до глубины души. Случилось так, что к подданному в частном порядке пришёл главнокомандующий Вэй Син и спросил о том, как идут переговоры о мире. Подданный обменялся с ним несколькими словами. Ненависть Вэй Сина к северянам была очень сильна. После долгих раздумий мы вместе придумали план. Мы решили, что на словах согласимся отдать северянам провинцию Цин, которую они так страстно желают, а после подписания соглашения о мире армия Цзянбэя сделает вид, что ослушалась приказа, уйдет из Тайсина, займёт провинцию Цин и даст отпор северянам. А потом наш императорский двор скажет, что не причастен к этому и армия Цзянбэя мятежна. Вот почему я написал Сюэ У письмо, в котором просил впустить Вэй Сина в город.

– Зачем же было убивать Вэй Сина? – спросил Ци Ин. Лицо императора было неподвижно и не выдавало никаких эмоций, но от его голоса прибирало холодом до костей.

Шан Ичжи вздрогнул, а затем опустил голову и понуро ответил:

– Я тоже не знаю. То, что армия Цзянбэя нарушит приказ, было нашей общей с Вэй Сином идеей. В глазах других, это тяжелейшее преступление, и потому мы не посмели никому сказать об этом. Мы посовещались и решили, что я лично тайно расскажу об этом императору. Но только я приехал в Шэнду, как пришли новости о том, что Вэй Син убит. Я растерялся и не знал, что делать. А потом подумал, что надо написать новое письмо Сюэ У. Я быстро отправил его с гонцом, но гонец опоздал, Май Суй опередил его.

Ци Ин долгое время не двигался и молча смотрел на Шан Ичжи. Тихо стоявшая старшая принцесса опять вдруг заплакала, начала утираться платочком и сквозь слёзы сказала:

– Ваше Величество, у меня за всю жизнь был только один ребенок, и потому его баловали! Кто мог подумать, что этот подлец окажется способен на столь чудовищную ошибку?! Погиб не только Вэй Син! Тот Май Суй убил и единственного сына министра Линь! Министр Линь и так недолюбливает этого паршивца, а если узнает о случившемся, то захочет, чтоб он расплатился своей жизнью! Этот дрянной ребёнок задумал ужасное преступление, которое карается истреблением всего рода! Шан Вэй, его бедный отец, всю жизнь верно служил стране, а сын-гадёныш погубил его!

Ци Ин нахмурился и поправил её:

– Генерал Шан всё это время усмирял беспорядки в Юньси, много и тяжело трудился, как он может быть впутан в это дело?

Старшая принцесса не утихала. Она казалась убитой горем и принялась рыдать совсем безобразно:

– Во всём виноваты ты и отец! Я не хотела выходить замуж за военного! Но вы заставили меня! Вы сделали из меня вдову при живом муже, который постоянно в отъезде! У меня вырос бестолковый недоумок! Если бы меня выдали замуж за книгочея, такого никогда не случилось бы!!

Ци Ин оторопело слушал истерику старшей принцессы и, наконец, прикрикнул на неё:

– Прекрати! Ты что, маленькая девочка?!

Старшая принцесса размазывала платочком по лицу по слёзы, задыхалась и не могла сказать больше ни слова. 

Шан Ичжи вдруг опять заговорил:

– Ваше Величество, мне отправить Сюэ У ещё письмо? Рассказать ему правду, чтоб он выставил Май Суй и заставил его добровольно сдаться и предстать перед императорским судом?

– Нет! – сразу же ответил Ци Ин. Он сложил руки за спиной и принялся ходить по залу. Наконец он остановился, пристально посмотрел на Шан Ичжи и сказал:

– Ты действовал опрометчиво, но думал о благе страны. Впредь упоминать об этом деле недопустимо. Если об этом узнают, я не смогу защитить тебя.

– А как же Цинчжоу? – спросил Шан Ичжи.

Ци Ин немного подумал и ответил:

– Пусть армия Цзянбэя займёт его.

Старшая принцесса была очень рада, что Ци Ин не будет привлекать её сына к суду, и велела Шан Ичжи благодарить императора за оказанную милость, а потом принялась уверять, что хорошо приструнит сына.

Подозрения Ци Ина утихли. К тому же, у него появился хороший предлог, которым можно было бы воспользоваться в дальнейшем. Даже Шан Вэй, который был в далёком Юньси, стал вызывать меньше опасений.

Через несколько дней старшая принцесса опять явилась во дворец. 

На этот раз она пришла свататься. Старшая принцесса просила для своего сына не барышню из какой-то посторонней семьи, а старшую дочь нынешней императрицы. Ци Ин был поражен. Камень, который лежал на его сердце более двадцати лет, наконец, свалился. Уже много лет ходили слухи о том, что Шан Ичжи не приходится старшей принцессе сыном. Сомневаясь в том, чей же это на самом деле ребенок, Ци Ин несколько раз тайно посылал убийц, но ребёнку очень везло, да и старшая принцесса очень оберегала его. Ребёнку удалось уцелеть и вырасти.

И вот теперь старшая принцесса просит для сына дочь нынешней императрицы. Пожалуй, Шан Ичжи может и не быть сыном усопшего наследного принца.

Только старшая принцесса пришла, как тут же явилась императрица и начала добиваться, чтобы император принял её. 

Войдя, императрица опустилась перед императором на колени и сказала, что ни за что не отдаст свою дочь замуж за известного своим распутством господина младшего хоу.

Две женщины, старшая принцесса и императрица, начали битву. Они спорили и очень долго взвешивали и то, и это. У Ци Ина разболелась голова. Мысль о том, что императрица будет целыми днями заливаться перед ним слезами, перевесила, и Ци Ин отказал старшей принцессе.

В тот же день, вопреки протестам министра Линь, чтобы успокоить и утешить старшую принцессу, её супруг Шан Вэй был назначен главнокомандующим войсками в Юньси. Чтобы контролировать и сдерживать Шан Вэя, его заместителем был назначен Цзян Сюн, племянник министра Линь. Шан Вэю и Цзян Сюну было приказано совместными усилиями подавить беспорядки в Юньси.

Пока в Шэнду бушевала буря и кипела борьба, в Цинчжоу тоже происходили изменения.

Объединение армии Цзянбэя и гарнизона Цинчжоу было завершено. 

Амай занимала положение генерала, командующего армией; Сюэ У был назначен на должность левого заместителя; один из пехотных генералов армии Цзянбэя Му Хай был повышен до левого заместителя; капитан Чжан Шэн был повышен до командующего конницей; капитан Ван Ци повышен до командующего пехотой; должность интенданта, отвечающего за продовольствие и фураж свалилась на голову Ли Шаочао. Остальные офицеры, как прибывшие с армией Цзянбэя, так и бывшие в подчинении Сюэ У, были должным образом распределены по должностям в соответствии с проявленными способностями.

Офицеры в армии были довольны, в городе царило единодушие и согласие.

Пятнадцатый день десятого месяца выдался ясным и безветренным. По ведущей к западным воротам Цинчжоу дороге быстро бежал мул, за ним катилась крытая повозка. Мулом правил дочерна загоревший мужчина за тридцать. Он был одет в штаны и короткую куртку из темного грубого холста, в одной руке держал поводья, а в другой хлыст. Мужчина сидел на облучке, спина его была пряма, он то и дело взмахивал хлыстом и подгонял мула. Повозка катилась очень быстро.

Когда повозка оказалась подле ворот Цинчжоу, из-за парапета высунул голову караульный и громко крикнул:

– Кто такие?

Дочерна загоревший мужчина остановил мула. Не ответив на вопрос караульного, он спрыгнул с облучка, обернулся к повозке и сказал:

– Почтенный, приехали.

Тот, кто ехал внутри повозки, ничего не ответил. Вскоре изнутри показалась рука и отодвинула полог. Человек внимательно оглядел ворота и надпись над ними – "Цинчжоу". Как будто не вполне уверившись, он переспросил:

– Точно приехали?

Темнолицый откинул полог и кивнул:

– Приехали, почтенный.

Караульный наверху не дождался ответа, и потому поднял лук, нацелился на темнолицего и крикнул:

– Не ответишь – стреляю!

Темнолицый услышал, но как будто не воспринял всерьёз. Он запрокинул голову, взглянул на стену и спросил человека в повозке:

– Почтенный будет представляться чтобы въехать?

Человек в повозке немного подумал и ответил:

– Нет. Скажи, что мы ищем Амай.

Темнолицый мужчина почтительно отозвался и опустил полог повозки. Затем он обернулся и крикнул караульному наверху стены:

– Мы ищем Май Суй! Генерала Мая!

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

Окончание главы