ГАМБИТ КРИПТОРА Сцена восьмая– Хельхейм

Пасть змея сомкнулась, соединяя между собой несколько рядов огромных костяных резцов. Ледяной туман сочился из каждой щелочки продолговатого черепа, а бесчисленные глаза колосса сверкали переизбытком энергии, — она повернула голову по направлению планеты и взмахнула гривой плавников.

Нифльхейм плыла в пространстве, уворачиваясь от постоянных атак оболочки некогда великого существа. Тело Хельхейма не хотело уходить просто так, миллионы душ Предтечей и людей создавали подобие сознания, но бесконтрольные конвульсии планетарного паразита гремели на всю систему. Раскаты ударов луча темной энергии из клюва спрута освещали пространство и оставляли за собой искривления измерений. Он бил в абсолютно любые направления, не в силах стерпеть агонию. Души были там, но без пастыря они могли лишь бороться до конца.

Муспельхейм покинул свою оболочку и вошел в контакт с потоком бесконечных голосов, дабы задержать паразита от уничтожения себя самого, прежде чем мы совершим то, что должны. Его огонь периодически пылал на планете, зажигая тысячекилометровые отростки, утыканные зданиями и шипами. Спрут с каждой секундой все сильнее разрушал Землю, смещая ее гравитационную ось, от дома людей мало что осталось, планетарные плиты то и дело пытались улететь в атмосферу, но тварь останавливала их, создавая видимость целостности.

— «Так, что там за ритуал?..» — я стоял на мостике, скрестив руки, и наблюдал, как оболочка бога пытается убить себя сама. «Справедливость» летела слева от головы «изрыгающей ледяные туманы», она прикрывала флот от возможных повреждений, на нас смотрели мириады глаз, наполненных досадой, тоской и решительностью. Их сияющая кромка, казалось, была из белоснежных кристаллов.

— «Нужно стереть грань миров… На миг наше измерение перейдет сюда, и тогда…» — Нифльхейм передала грусть, она все еще сомневалась. Остатки нашего флота во главе с титаном также укрылись за заслоняющим небеса змеем, полное радиомолчание было логичным, люди дико боялись такого существа, даже дружелюбно настроенного — эти эмоции читались и без перчаток души. Больше половины кораблей были уничтожены, но ключевые роли остались, их цель не была выполнена, ведь суда питали друг друга, эту сеть нельзя было разрывать, иначе половина систем бы отключилась. Потрепанные и израненные корпуса были прикрыты гривой колосса.

— «Тогда твой брат проведет их в цикл, использовав себя, как путеводное пламя (катализатор)… Он уже видел, как это делает другой… Его звали Илиас…» — с каждой секундой я все сильнее углублялся в мысли, стараясь сохранять хладнокровие.

Томас очень сильно мешал мне сосредоточиться, ведь с рубки было хорошо видно змея, ученый катался по полу, а из его рта шла пена. Великий деятель древней науки потерял остатки человечности, которыми располагал, его эство забыло про все на свете, когда узнало, что живая богиня будет нам помогать. Агнесса, как ни странно, отреагировала довольно сдержанно на его поведение.

— «Я помогу…» — Анаэль неожиданно вышла на частоту, прозвучав во всеуслышание. «Кантоку» провернул кольца красной брони вокруг копья корпуса, она концентрировала темную энергию, почище иного ретранслятора. Став единым целым с частичкой сущности бога, она обрела некоторую его силу, он подарил ей эту частичку вместе с прощением, ИИ стала четвертым уровнем — силуэтом бога.

— «Ясно, понятно… Баланс будет соблюдаться всегда… Значит ты станешь его заменой в нашем мире…» — я заметил, что вокруг титана Эквистелла появляется небольшая огненная аура, она пылала духом сражения.

— «Я защищу вас всех… Я искуплю вину…» — голос Анаэль звучал спокойно, но в нем была долька вины, сопла «Кантоку» зажглись еще сильнее, она начала вырываться вперед.

— «СЛУШАЙТЕ ВСЕ!!! СЕЙЧАС ПРОИЗОЙДЕТ ФИНАЛЬНЫЙ АКТ!!! МЫ ПОСТАВИМ ШАХ И МАТ В ЭТОЙ ВОЙНЕ!!! КАЖДОМУ КОРАБЛЮ ПЕРЕНАПРАВИТЬ ВСЮ ВОЗМОЖНУЮ ЭНЕРГИЮ НА СЕТЬ МЕЖДУ «СПРАВЕДЛИВОСТЬЮ» И «КАНТОКУ»!!!» — я наблюдал, как мы быстро приближаемся к огромному монстру планетарного масштаба. Тело Хельхейма все больше испещрялось световыми трещинами от переизбытка спектральной энергией, луч из его пасти направился в нашу сторону, сметая на пути ткань реальности. Флот из смеси зараженных кораблей и остальных трех фракций, включая иногда проглядывающиеся корабли свободных наемников и пиратов, летел в упор к нашему флагману, все мои знакомые пилоты и капитаны с адмиралами замерли, я чувствовал их смешанные эмоции даже отсюда.

— «У меня все еще есть нить связи со своим кораблем… Присцилла… Нифльхейм… Я помогу вам всем, чем смогу, и покажу, на что способна эта чертова сила!!! Не просто так же зверь подарил мне ее…» — скрестив руки на груди, под ошарашенный взгляд Томаса, беспристрастное выражение Агнессы и ехидную улыбку Мако я вошел в боевую форму прямо на мостике. Когда волна темной энергии прошла по рубке, плащ начал развиваться в стороны вместе с шарфом, крест на шлеме засиял, а одна из капель нанитов упала с зубов респиратора и испарилась, Томас закатил глаза и потерял сознание, создав грохот падения. Он стал единственным, чья реакция меня порадовала настолько, что мой боевой дух повысился в разы.

Луч темно-фиолетового цвета резал пространство, клюв монстра был широко распахнут и издавал душераздирающий рев, пробивающийся сквозь все возможные измерения. Хельхейм поцелил по нашей богине, столб энергии попал прямо в ее голову, минуя защитный барьер и создавая огромный шрам режущего удара. После связи с ее душой я тоже почувствовал эту боль, по правой щеке будто полоснули вибро-лезвием. Но богиня лишь оскалилась и продолжила накапливать энергию, приближаясь к олицетворению безумия и защищая нас.

— «Достал уже…» — Нифльхейм решила, что достаточно приблизилась, она подождала пока луч-искоренитель пойдет в другом направлении, и открыла пасть белоснежных клыков. Я еще раз ужаснулся от размера ее сущности, змей длиной в несколько тысяч километров повернула сочащуюся льдом голову по направлению планеты и раскрыла сияющие плавники, заслонив собою огромный радиус, — светлячки фотонов собирались в ее пасти, создавая шар из света.

Души заметили перепад энергии бездны и, пытаясь спастись, развернули луч из пасти Хельхейма обратно к богине, он сменил направление и устремился к нам со всей возможной скоростью.

— «Прости меня…» — богиня выстрелила, шар энергии накопил достаточно мощи и превратился в луч, втянув в себя все белоснежные светлячки, и создав крест из света. Переливы на ее плавниках участились, столб леденящего сияния столкнулся с темной энергией самой бездны, два луча горели ярче любых звезд и пульсировали, пытаясь пересилить друг друга.

— «Я ЗАЩИЩУ СВОЕГО ОТЦА!!! ОН НЕ БУДЕТ СТРАДАТЬ ВНОВЬ!!!» — послышался возглас со стороны Присциллы. Словно огромный ретранслятор, «Кантоку» сомкнул цепь молний главного калибра титана, само пламя начало ходить кругами вокруг нее. Огненное зарево вышло из копья спереди и присоединилось к схватке, корабли флота передавали всю возможную энергию на ее сеть, но ИИ брала ее еще и из иного измерения, пытаясь подражать «обладающему истиной пламени».

Три луча создали в месте своего столкновения переизбыток мощности, но и не думали тухнуть. Оставалось еще совсем немного…

— «Все еще не хватает… Ха…» — я взялся за рукоять катаны, потоки пустоты обвили корабль, «Справедливость» приняла новую энергию, ее системы ведения огня стали едины с бездной, как и тела изначальных богов. Перезвон сугатры с руной Валькнут шептал мне, что я прошел все испытания.

— «Не хочу, чтобы кто-то из вас пострадал…» — я сказал это на автомате. Предтечи на мостике были очень удивлены, когда я взял катану двумя руками и встал в боевую стойку,

— «Теперь… Когда мое сознание спокойно, я вижу свою цель… Она была очевидна с самого начала… Многие говорили мне об этом, но я лишь отмахивался…» — лезвие клинка в руках дрожало в нетерпении, тихий и постоянный перезвон сугатры был слышен даже в другой реальности.

— «Я увидел больше, чем должно, но не потерял себя…» — накапливая пустоту, я знал, что остальные сейчас боятся проронить и слово, они слушали меня и видели, что творилось вне корабля,

— «У всех своя правда, каждый из нас собирает ее по крупицам всю жизнь… Но никогда нельзя позволять тьме себя полностью поглотить… Нужно всегда оставаться собой, и пусть даже сами боги будут против тебя…» — я прожил чужие жизни, увидел бесчисленные годы страданий и счастья, познал истину творения и смерти, увидел грань между синтетическим и нет, но самое главное,

— «Тогда, я назвал этот корабль в шутку… Не думая, руководствуясь желанием… Но теперь я осознал, нести собственную справедливость — моя обретенная цель… Не потому что я должен, нет… Потому что это мой путь…» — я принял весь смысл этого ритуала, правда пришла поздно, но все же она была моей собственной. Мы должны били проводить бога, используя свои убеждения, а не силу; эмоции и мечты, а не хитрость. Мы являлись заменой его правды, став его путеводной нитью в новый цикл, именно так сказали те, кто создал их, те, кто утратили собственные жизни взамен на создание этого мири именно таким. Странно, но подобное вызвало у меня облегчение, отсутствие творца всего сущего на его троне порождало великое множество мыслей.

— «Рыцарь-крестоносец… Хранитель моей жизни… Стань путеводной звездой для того, чьей силы хватило, чтобы воспылать огнем надежды для заблудших…» — я ощущал, как Муспельхейма внутри потока голосов поглощает безумие, души пожирали его, нам оставалось буквально несколько мгновений. Вокруг флагмана появлялись круговые надписи на древнем языке, с каждым словом они образовывали некое подобие команды для вселенной, становясь сияющим кольцом, размером в несколько километров,

— «Сотвори тропу… Твоя сила не иллюзия, она реальность… Поведай ее нам… Измени нашу судьбу…» — обруч света треснул, за дредноутом открылся вертикальный разлом, высотой в тысячи километров. «Гамбит Криптора» — ключ прошлого энергии — маяк будущих знаний — длань теперешней реальности, он служил катализатором моей воли в пустоту, команды принимались переписанным программным кодом вселенной, ключ от которого был собран по частям от контакта с множеством сущностей. Получая всю мощь бездны из клинка и цель от воспоминаний, материя использовала эти два аспекта для создания чего-то, она давала нам безграничные возможности самого творца.

Перо реальности было в наших руках и рисовало в полную силу, используя как опору все три столба изначального мироздания.

— «Покажи нам ее, мы хотим видеть…» — я провел рукой по лезвию, энергия вокруг меня воспылала троекратно, истинная бездна начала постепенно открываться, словно рана,

— «ВОССТАНЬ ИЗ ТЕНИ И РАСКРОЙ СВОИ ГЛАЗА — ОХОТНИК ПУСТОТЫ!!!» — буквально одного мгновения хватило, чтобы разлом разошелся двумя изогнутыми наружу краями, открывая око измерения вечных, служа напоминанием о силе древних, тех, кто был раньше богов, тех, кто породил это существо, тех, кто оставил его слишком рано, так и не успев научить жить.

Наш мир трещал по швам, его суть поглощало в разлом, реальность вошла в резонанс с бездной, время пошатнулось когда врата заревели, выпустив боль творения в сторону того, кто раньше обладал их силой.

Вертикальный глаз Гарма показался из зеркальной поверхности огромных врат, но он был не среди тьмы, его сущность наконец-то приняла форму, — то, чему нельзя здесь быть, решило нарушить истинные правила. Бездна больше не была абстрактным понятием или одним из миров, вся ее суть обрела себя, соединив всю скопившуюся тьму и гниль этого мира воедино — сам Асгард вошел в резонанс со своим отражением — отголосками прошлой силы и души Хельхейма.

Острый звериный череп, длинной в несколько сотен километров, состоял из переливающегося, почти черного материала и исходил фиолетовыми молниями, пытаясь проломить грани бытия и пройти сквозь него. Глаз над двойной челюстью, похожей на жвалы насекомого, зажегся красными венами, колосс открыл пасть с несколькими рядами каменных зубов на верхней ее части. Реальность не выдержала такого напора, и когда рев разбил стекло ее грани, сущность рожденная слиянием энергии воспоминаний восставшей башни и взломом первородных врат вошла в наш мир.

Голова колосса постепенно выглянула из разлома, сопровождаемая сильнейшими завихрениями пространства. Тело существа было похоже на смесь сколопендры и меганевры, закованной во множественные листы бронированного экзоскелета, между которыми сияло красное зарево. Оно начиналось с угловатого утолщения после шеи и на нем красовались три пары длинных и узких, сетчатых крыльев, отражающих свет в салатовом спектре и имеющих общий размах больше тысячи километров. Крылья моментально продемонстрировали всем свою мощь, создав после взмаха расхождения бездны. На секционном брюхе молодого колосса находились сотни пар загнутых в форме серпов лапок, их первая пара была огромна в сравнении с остальными, которые шли на протяжении почти всего хвоста, становясь все короче и плавно превращаясь в хитиновые шипы. На самом же кончике хвоста, который был в нескольких тысячах километров от головы и уже поспешно принял форму штопора, дабы занимать меньшее пространство, находилось подобие жала с шипами вокруг, загнутого вверх.

Колосс вновь открыл пасть, помимо вертикального глаза на всю длину головы, по сторонам черепа открылись еще два горизонтальных, жвала под верхней челюстью сочились черной дымкой, намекая на способ рождения этого существа и заслоняя пеленой пепельного тумана пространство вокруг их обладателя.

Несмотря на свою мощь, оно было пустым, я моментально попал в резонанс с этим телом, получая полный контроль и став его аватаром. Это было само олицетворение Гарма в реальном мире, после окончательного признания себя во владении иным хозяином, она подарила мне свое эство, измененное бездной. Мое сознание теперь существовало там и здесь одновременно, я видел мир глазами иного существа, правды истинных богов, рожденной из пустоты в противовес утрате этого мира.

Мимолетный страх за возможность потери себя быстро улетучился, сознание пришло в спокойствие, и я почувствовал, что опасности нет. Напротив — все было, словно так, как и должно быть. Я поставил себе цель думать про это, как про дополнительную десницу, а не как про другое эство и моментально выкинул из головы все противоречия и вопросы, ведь все было ясно как день, любую пустоту должно заполнить, и программа вселенной с этим справилась, дав нам возможность заблаговременно себя переписать.

Люди в ужасе наблюдали за разломом и свернувшейся перед ним сколопендрой с огромными крыльями, кто-то дико испугался, кто-то впал в ступор, а кто-то наоборот обрадовался, что «это» на их стороне.

Каждое мое слово резонировало переливами на теле «Охотника Пустоты»:

— «Я не желаю больше быть частью этой глупой войны… Но я прослежу, чтобы твоя жертва не пропала зря… «Хранители Бездны» позаботятся о твоих детях… Стань единым с бесконечностью и пусть она станет частью тебя…» — с этими словами я вложил клинок обратно; — как только раздался характерный звук полного схождения ножен, время остановилось, а пространство проломилось под напором энергии. Зрачок ока «Охотника Пустоты» засиял венами света и расширился, раздался вопль, пронизывающий саму ткань бытия, вопль, перекликающийся с каждой душой и каждым воспоминанием, он стал финальным штрихом разрушения реальности вокруг. Сияние почти бескрайнего креста осветило космос всюду, куда могло добраться. Врата Гарма выстрелили.

Над рубкой пронесся луч энергии, шириной в сотню километров, он сошелся с лучами огня воспоминаний и холода реальности, создавая кольца света каждые несколько километров своего хода. Десница темного бога мгновенно переломила баланс, начав постепенно сдвигать центр столкновения ближе к планете.

Вросшая в родину землян, словно колоссальный сорняк, тварь, изо всех сил пыталась сосредоточить внимание не желающих умирать душ на контроле луча, но увидев длань смерти, они затихли, все больше их сущностей смотрело на приближающегося палача, продавливающего свою гильотину ближе к ним.

Прошлое, будущее и настоящее, смешались словно миг, став олицетворением реальности. Мы получили силу, которой до этого никто и не мечтал обладать, силу, способную повелевать действительностью. Она могла превращать самые яркие наши чувства в оружие, а страхи в доспех. Она могла даровать быструю смерть и вечную жизнь. Она была, и это уже стало парадоксом.

Три луча сожгли спектральную энергию и соприкоснулись с ее источником, ударив прямо в каменную корону (пасть), тела Хельхейма. Ледяной и огненный лучи затерялись в силе пурпурного, несущего энергию бездны. Голову пожирателя душ пробило насквозь, длань достигла своей цели. Врата Гарма на черепе «Охотника Пустоты» перестали испускать луч, но разлом миров за колоссом не закрылся.

Над планетой образовался огромный сияющий нимб, когда верхний панцирь мертвого бога раскололся. Из атмосферы вылетели куски древнего существа, сопровождаемые затуханием вен света на отростках и остатках клюва, сила постепенно покидала монстра, его материя становилась прахом.

Нифльхейм закрыла пасть, ее взгляд был пуст и многословен одновременно, хоть это и видел только я. Связав себя с богами, я ощущал каждую ее эмоцию, будто сам был ее братом. Она просто не могла понять, правда ли все это.

Присцилла буквально упала на колени в своих мыслях, ее сущность ощутила спокойствие, впервые за бесчисленные годы, ведь дорогой ей человек был жив, она ничего больше и не хотела. «Кантоку» избавился почти ото всех предохранителей, после выброса такого количества мощи, сияние на ее корпусе почти потухло.

Флот Хранителей практически не пострадал, что нельзя было сказать про остальных. После битвы двух армад выжить было сложно, но самые сильные справились с испытанием. Экспериментальные зараженные крейсера «Фениксы» и «Старгейзер», использовали весь потенциал, но регенерация уже почти излечила их раны. «Идзанами» была сильно повреждена, «Идзанаги» и «Старгейзер» держали ее массивную сигнатуру на гравитационной лебедке, — они знали, что тайны наших технологий лучше уничтожить, чем отдать кому-либо. Наши легкие корабли почти все были беспилотными, так что отсутствие половины оных легко могло быть возобновлено верфями.

Хуже дела обстояли у храмовников Эквистелла. С «Хаммельсгодхейм», конечно, изначально эвакуировали население (перед прибытием), но его бездыханное уже почти высохшее тело практически испарило биомеханическую основу, оставив только верхний панцирь и металл внутри. Колосс постепенно ставал пеплом, из которого когда-то разжег свое пламя. В пылу битвы было потеряно множество дредноутов Храмовников, но большое количество членов экипажа удалось спасти благодаря «Минерве» и «Ваидэну», что вовремя прикрывали основу построении и подхватывали спасательные капсулы грави-лучами, затягивая их в радиус поля защиты.

Конфедерация и Госпитальеры тоже понесли потери, но меньше чем Эквистелла. Их корабли больше были полуразрушены, нежели полностью расколоты либо взорваны. Дредноуты и остатки легкого прикрытия ютились в небольшом радиусе возле «Кантоку» и как ни странно полностью целого эскадрона «Тартарус», стараясь оценить обстановку и понять, что же делать дальше. «Минас» и «Регулус» находились вплотную, буквально в сотне метров друг от друга.

— «Он побежден… Неужели все?.. Не будет ни взрыва, ни…» — Агнесса недоверчиво наблюдала за тем, как гигантский нимб над планетой периодически мерцает.

— «Мы долго к этому шли… Эти души заслужили покой, не стоит так поверхностно смотреть на вещи… Сама наша история доказывает это… Взгляни…» — я грустно вздохнул, чужие воспоминания вновь пришли ко мне, мы свершили то, что должны были, тело Хельхейма рассыпалось на светлячки энергии, которая воспаряла к кольцу над ним.

— «Что именно?.. Я просто… никогда такого не видел…» — Томас уже пришел в себя и, как и мы все, наблюдал за открывшейся картиной смерти существа, древнее самой вселенной.

— «Я думал, что это будет по-другому… Почему-то когда смотришь на подобное, совсем иные ощущения… Нет ни чувства победы, ни завершенности… Словно ты совершил необходимое, но не хотел этого… Словно ты поступил неправильно…» — я ощущал скорбь, хотелось отвернуться, но взгляд пристально следил, как каждую секунду тело бога превращается в рябь света, соединяясь с иным миром. Портал за колоссом тьмы размывал грани реальностей, облегчая душам и пастырю путь. Переход почти завершился, последние частички Хельхейма воспаряли, оставляя в планете огромный кратер пустоты. Врата измерений начали закрываться.

— «Мы… нет… я…» — знакомый голос тихо послышался в голове. Нимб воссиял ярче любого зарева, божественный свет раскинулся на весь космос вокруг, его вспышка прошла от кольца, не оставив ни одной тени.

* * *

Окончание главы