Возрождение злополучной супруги Глава 51. Личность Мо Цуна

В её воспоминаниях о прошлой жизни, хотя Ван Цзы Лин получил высший балл на имперских экзаменах, Император назначил его всего лишь на ранее вакантную должность шестого ранга в качестве Ши Ду, одного из чиновников, которым поручено собирать, редактировать и просматривать литературу и историю династии, в дополнение к обязанностям наставника. После этого, по какой-то неизвестной причине, он не сделал никакого дальнейшего вклада или продвижения. Однако Цзян Жуань однажды слышала, как восьмой принц сказал, что, хотя талант и знания этого человека были выдающимися, было также ясно, что его область знаний была довольно узкой. Более того, он любил искать связи с власть имущими. Хотя в столице семья Ван считалась дворянской, по правде говоря, они уже не соответствовали своему имени и считались ничем иным, как пустыми сосудами.

Не было необходимости говорить о Цзян Чао. В отличие от него, Мо Цун был очень талантлив. Его отец, Мо дажэнь, был Министром Императорского клана (1), а он, Мо Цун, был младшим сыном. Он был общителен, волнителен и склонен мало заботиться о приличиях, что, по общему признанию, могло вызвать головную боль у других. Однако его взгляды на политические вопросы значительно продвинулись вперёд и, должно быть, звучали свежо для Императора, который должен был постоянно прислушиваться к безопасным и общепринятым взглядам своей своры придворных чиновников. После того, как Мо Цун занял второе место на императорском экзамене, он был назначен Младшим Министром четвёртого ранга в Министерстве Лошадей (2), где он был всего на два ранга ниже своего отца. Мо Цун был дружелюбен к другим и пользовался благосклонностью различных фракций императорского двора. С таким человеком трудно было определить, какую фракцию он поддерживает, и можно было сказать, что он нейтрален. В прошлой жизни он доставлял восьмому принцу бесконечные головные боли.

Конечно, ни один из них не мог сравниться с Лю Минем, которому удалось незаметно превзойти их обоих. Император (3), в отличие от других, не верил, что с возрастом человек становится более бестолковым. По натуре он был очень подозрителен. Мало того, чтобы сохранить твёрдую власть над своим двором, он часто действовал непредсказуемо. В то время как Мо Цун и Ван Цзы Лин имели поддержку своих семей, Лю Минь родился в нищете. Более того, он был честен и откровенен, когда общался с другими. Такой человек мог быть назначен на должность без повода для беспокойства. Лю Минь был также очень талантлив. Таким образом, этот молодой выскочка при императорском дворе очень быстро стал самым доверенным чиновником на стороне Императора. Если бы в этой жизни Цзян Жуань сумела завоевать такого важного человека, это было бы равносильно тому, чтобы кто-то говорил от её имени во Дворце.

Самое главное, что в то время Лю Минь твёрдо поддерживал Наследного Принца. Он придавал большое значение традициям, обычаям и церемониям и закрывал глаза на дружеские авансы Восьмого Принца. Однако обстоятельства сложатся в пользу Лю Миня только через три года, а за три года многое может произойти. Что Цзян Жуань хотела сделать, так это помочь будущему Великому Императорскому Наставнику, который в настоящее время жил в бедности. Таким образом его золотая возможность появится гораздо раньше.

Видя, что Цзян Жуань всё ещё погружена в созерцание, Лу Чжу поджала губы и заговорила резко, как будто внезапно вспомнила что-то:

 – Есть хорошие новости. Чжоу Момо проснулась сегодня, и выглядит так, словно находится в гораздо лучшем настроении.

С того момента, как Чжоу Момо упала в обморок, Цзян Жуань приказала Бай Чжи и Лянь Цяо присматривать за ней. Однако она не приходила в сознание, и они не знали, было ли это связано с рецидивом какой-то старой болезни. Услышав эту новость, выражение лица Цзян Жуаня немного расслабилось, когда она сказала:

 – Это действительно замечательно. Я навещу её.

* * *

Ночное небо было заполнено фонарями, которые повесили, чтобы отметить уходящий год, но ещё не убрали. Они освещали обычно чёрную как смоль ночь тёплым красным светом. По улицам прогуливались простые люди, во всех направлениях виднелись павильоны, временно возведённые передвижными театральными коллективами. Это было необычайно оживленно.

В Дун Фэн Лоу пурпурно-золотая, расшитая жемчугом занавеска, отделяющая отдельную комнату от остальной части заведения, была опущена. Она надёжно скрывала дверной проём, хотя время от времени вспыхивала ослепительным блеском.

В комнате, один человек прислонился к окну, равнодушно глядя на суету людей внизу. Свет лампы падал на его профиль, изящный, как резьба по нефриту. Его длинные ресницы были опущены, так что никто не мог ясно прочитать эмоции в его глазах. Его одежда была темной, как ночь, но она не могла скрыть его холодный темперамент или врожденную грацию и элегантность.

Занавес резко поднялся, и в комнату вошел аристократ в зеленой одежде. Он был красив, держался прямо и улыбался. Обращаясь к молодому дворянину, одетому в чёрное, он заговорил:

 – Айя, я давно тебя не видел. Почему ты так спешишь на этот раз?

Одетый в чёрное юноша не двинулся с места, несмотря на появление второго, сказав лишь пару слов:

 – Император не знает.

 – Ты единственный человек под Небесами, который осмеливается так нагло нарушать императорские указы, – сказал одетый в зелёное господин, садясь за стол посреди комнаты. Он налил себе чашку чая и осушил её одним глотком, прежде чем вздохнуть. – Если бы ты приехал раньше, мне не пришлось бы есть и пить в компании этой молодёжи из Императорской Академии, – этим человеком был Мо Цун.

Одетый в чёрное юноша покачал головой, задавая вопрос:

 – Как прошёл предварительный раунд имперского экзамена?

 – Всё в порядке. Я смогу пробиться в первую тройку, – вопреки ожиданиям, Мо Цуна это нисколько не волновало. Внезапно ему в голову пришла мысль, и он заговорил с жалостью в голосе: – Эх, этот позорник Лю Минь. Такой талант и эрудиция. Если бы он не был таким упрямым, я бы даже подумал о том, чтобы подружиться с ним. Если я правильно читаю Ректора Чэня, то боюсь, что Лю Минь несправедливо проиграет Цзян Чао.

 – Цзян Чао? – одетый в чёрное юноша слегка нахмурил брови.

Увидев его таким, Мо Цун объяснил:

 – Он сын Чиновника Цзян Цюаня из Военного Министерства. Цзян Цюань действительно удивителен, раз имеет такого сына, способный и энергичный. Не проходит и дня, чтобы он не раздражал меня. И я понятия не имею, чему Цзян Цюань учит своего сына, но несколько дней назад вся столица гудела разговорами о деле относительно дочери Ди Цзян фу, но Цзян Цюань всё ещё в настроении, чтобы возиться с делами своего сына. Действительно удивительно!

Поток информации, хлынувший из Мо Цуна, остался без ответа, поэтому он невольно взглянул на своего хорошего друга. Он заметил, что одетый в чёрное юноша, казалось, глубоко задумался, поэтому заговорил:

 – Я слышал, как Е Фэн говорил, что ты недавно попросил его навести справки о молодой леди. Из какой она семьи? – спросил он насмешливо. – Я её знаю?

Одетый в чёрное юноша не обратил внимания на его поддразнивания, но выражение его лица стало холоднее. Мо Цун потрогал нос. Хотя он выглядел смущённым, он не мог удержаться от того, чтобы не сказать:

 – Тебе не нужно стесняться, в этом нет ничего такого, так что не нужно быть застенчивым. Когда мы говорим о других вещах, ты лучше меня, но когда речь заходит об отношениях между мужчинами и женщинами, ты хуже. В другой раз, почему бы мне не пригласить тебя на вечеринку с женщинами-артистками? Эта новая девушка в Цуй Вэй Лоу элегантна, как луна, и очень нежна… – говоря это, Мо Цун украдкой бросил взгляд на своего доброго друга. Казалось, собеседник не слышал ни единого его слова, и он снова вздохнул. – С твоей личностью, честно говоря, я понятия не имею, какой человек привлёк бы твой проницательный взгляд. Насколько я понимаю, столичные красотки для тебя слишком обычные. Подойдёт только та, которая шокирует всё общество.

Услышав это, юноша в чёрном слегка изменился в лице. Воспоминание о той ночи в храме всплыло в его памяти: бледная молодая леди в простом хлопчатобумажном платье, её внешность, которая была исключительно великолепна в лунном свете, и удовлетворённая улыбка, с которой она рассматривала заполненную трупами землю, в противоположность её ледяным глазам. В следующий раз, когда они встретились, её красная одежда развевалась на ветру, и девушка была похожа на таинственный огненный шар с секретами Шэнь фу в пределах своей досягаемости.

Из своего расследования Е Фэн подтвердил, что это был первый визит этой девушки в Шэнь фу. Она никак не могла знать о секретах Шэнь фу, но он не знал, какими замечательными способностями она обладала. Ходили слухи, что дочь Ди клана Цзян была слабой и уступчивой, но он сам видел, что это было совершенно неверно. Кто она на самом деле?

Мо Цун удивлённо посмотрел на него.

 – О чём ты думаешь, что так глубоко погрузился в свои мысли?

Одетый в чёрное юноша немного пришёл в себя и равнодушно ответил:

 – Лао Ба (4) в последнее время тесно общается с Премьер-Министром. Есть много подозрительного в предварительном расследовании – тебе лучше быть осторожнее.

 – В последние дни контроль также ужесточился, – улыбка исчезла с лица Мо Цуна, и он стал серьёзным. – Моя сестра говорит, что в последнее время семья Ян ведёт себя во Дворце очень властно. Это начало? А (5) Шао, почему бы тебе не передать мне несколько "Стражников Цзинь И". В настоящее время что-то не так в Императорской Академии, и я беспокоюсь из-за Цзян Чао.

Юноша в чёрном поджал губы.

 – Хорошо, – после паузы он добавил: – И внимательно следи за семьёй Цзян.

________________________________________

1. Zong zheng ( 宗正 ) – министр императорского клана, один из девяти министров императорского Китая, который управлял королевскими делами (включая управление непослушными императорскими родственниками и поддержание их генеалогии). Он появился в династии Цинь и обычно был близким доверенным родственником королевской семьи.

2. Tai pu si ( 太仆寺 ) – чиновник в Древнем Китае, ответственный за разведение, выращивание и дрессировку лошадей.

3. Jiu wu zhi jun ( 九五之尊 ) – 九 – девять (9); 五 пять (5). В Древнем Китае числа делились на положительные и отрицательные. Нечётные числа были положительными, а чётные – отрицательными. Среди положительных чисел, девять является самым высоким и пять находится в середине. Поэтому "девять" и "пять" символизируют власть Императора.

4. Как объяснялось ранее, "lao" = старый, но это также форма обращения к кому-то старше себя (обычно из старшего поколения) и обозначает степень знакомства. Это может быть использовано насмешливо, что может иметь место здесь, поскольку я подозреваю, что Лао Ба относится к Восьмому Принцу. ("ба" = "восемь").

5. Ах/А ( 阿 ) – используется в обращении к тем, кто близок, например, кто-то по имени "Мин Жуй" будет рассматриваться как "А Жуй".

6. Jin Yi Guards (锦衣卫) – 锦 – парча, 衣 – одежда, 卫 – охрана.

Окончание главы