Возрождение злополучной супруги Глава 32. В резиденции

Сундук упал на землю, а жёлтое грушевое дерево продолжало испускать едва ощутимый сладкий запах. Предметами, которые валились из сундука, были несколько томов книг. Судя по тому, что книги в сундуке сохранились так хорошо, было очевидно, что их лелеял владелец.

Неудивительно, что Юная леди из большой аристократической семьи привезла с собой сундук с книгами. Однако самым неожиданным было то, что в карете не было никакого другого багажа, кроме сундука с книгами. У каждого человека среди зрителей перед Цзян фу были разные и уникальные выражения лиц. Только Цзян Жуань была невозмутима, заговорив:

 – Лянь Цяо, что ты делаешь, стоя там с испуганным взглядом?

После этого Цзян Су Су всё поняла и улыбнулась:

 – Да Цзецзе действительно обожает читать. Сундук, полный книг, действительно вызывает чувство зависти. Буквально за день до этого я умоляла отца достать для меня книгу Чжуан Циня "Антология поэзии", но отец не смог найти ни одной копии. Однако, похоже, что у Цзезе есть одна.

Говоря это таким невинным и простодушным тоном, она была похожа на маленькую девочку, которая просто задумалась над книгой.

Цзян Жуань слегка улыбнулась:

 – Это лишь книга. Поскольку мы с тобой сёстры, я попрошу Лу Чжу завернуть книгу и позже подарить тебе. Этот сундук с книгами мама оставила мне. Поэтому я делаю всё возможное, чтобы сохранить их в целостности и сохранности

Зрителям было нетрудно понять из её слов правду. Поскольку она использовала слова "делаю всё возможное" для этих вещей, бросив ещё один взгляд на дочь Ди Цзян фу, было ясно, что у неё нет другого багажа, кроме поношенной одежды на её теле. По всей вероятности, эти несколько лет она провела в нищете. Все понимали, каково это – ловить рыбу в неспокойных водах. Такие молодые люди, как она, редко проявляют подобную дочернюю заботу. К сожалению, хотя она и могла защитить остатки имущества своей покойной матери, всё остальное её богатство, должно быть, было украдено.

Улыбнувшись, Ся Янь расслабила пальцы, которые сжимала под прикрытием рукавов. Выражение её лица стало ещё более сочувственным:

 – Я знаю, что ты ребёнок, который любит читать книги, а так как мы возвращаемся обратно вместе с Су'эр, то это замечательно, что у вас, двух сестёр, действительно есть схожие интересы.

Откинув прядь волос со лба, Цзян Жуань с лёгкостью заговорила:

 – У нас с Мэймэй тесные семейные связи. Ведь кровь гуще воды, поэтому, естественно, наши интересы схожи, – если бы у них не было общих интересов, как они могли бы влюбиться в одного и того же человека? Если бы у них не было столкновений интересов, с её положением дочери Ди Цзян фу, как они могли всегда бодаться головами?

Бай Чжи и Лянь Цяо быстро собрали книги, которые упали на землю, и взяли на себя инициативу, чтобы отнести их в Цзян фу. Затем Ся Янь пригласила их в "фу". Когда ворота Цзян фу закрылись, публика, окружавшая резиденцию, постепенно рассеялась.

В тот момент, когда она перешагнула через большие алые ворота Цзян фу, Лу Чжу поддержала Цзян Жуань за руку:

 – Юная леди, пожалуйста, притормозите немного, будьте осторожны, чтобы не упасть.

Цзян Жуань уверенно делала каждый шаг с отстранённой улыбкой на лице. Между тем в её сердце, как будто свистела буря:

"Мать, Старший Брат, Пей'эр, смотрите, я вернулась!"

Поскольку во дворе всё ещё наводили порядок, Ся Янь повела Цзян Жуань в большой зал, где её ждали несколько Инян (1). Цзян Су Су шла рядом с ней, и девушку переполняла радость, когда она рассказывала интересные истории о семье Цзян Жуань. Издали они казались двумя сестрами, чей дуэт на цитре породил прекрасную гармонию.

Как и сказала Ся Янь, несколько Инян прибыли в большой зал, чтобы встретить её, и все они были вежливыми. Инян, одетая в жакет и юбку цвета чая, которая казалась их лидером благодаря тому, что была немного старше других, тепло улыбнулась Цзян Жуань и заговорила:

 – Да Сяоцзе (2).

Цзян Жуань окинула её взглядом. Это была самая старшая Инян в семье Цзян. Когда Чжао Мэй забеременела, эта Инян стала служанкой, которую Чжао Мэй привела, чтобы разделить постель с Цзян Цюанем. К несчастью, она так и не стала его любимицей и не забеременела. Таким образом, она стала одним из "украшений" Цзян фу.

Цзян Жуань ответила на её приветствие лёгкой улыбкой. Цзян Ли подошла к Инян в коротком жакете персикового цвета в тон длинной юбке, расшитой веточками древесных пионов, кокетливо сказав:

 – Инян.

Эту женщину можно было назвать красивой, с парой длинных, красиво очерченных бровей, поднятых высокой дугой. Таким же высоким голосом она заговорила, смеясь:

 – О, разве это не Да Сяоцзе? Мне было интересно, почему Мадам хотела, чтобы мы пришли сюда сегодня. Оказывается Да Сяоцзе вернулась из загородной резиденции.

Цзян Жуань проигнорировала её резкие слова. Эта Вторая Инян была дочерью Шу наложницы Министра в Министерстве Гражданских Назначений, и, таким образом, служила средством добычи официальной благосклонности. Чтобы показать своё уважение к её отцу, Вторая Инян считали фавориткой в Цзян фу, а её дочь, Цзян Ли, была очень близка к Ся Янь. Цзян Жуань не ладила с ней с тех пор, как они были маленькими. Когда Чжао Мэй была жива, она страдала от интриг Второй Инян бесчисленное количество раз.

Взгляд Цзян Жуань остановился на девушке, которая стояла в одиночестве – Цзян Дань, дочь третьей Инян, которая умерла после родов. Позже Чжао Мэй вырастила Цзян Дань. Когда Чжао Мэй умерла, Цзян Дань некуда было идти. Цзян Жуань вспомнила, что в своей предыдущей жизни, когда она вошла во Дворец, Цзян Дань ещё не была замужем. После этого о ней не было никаких новостей. Единственное, что Цзян Жуань могла вспомнить из своей жизни в Цзян фу, было то, что Цзян Дань, казалось, не любила говорить и обычно молчала.

Цзян Жуань также помнила эту последнюю женщину, так как она была намного моложе других Инян. Эта молодая женщина была очень способной. В своей прошлой жизни она постепенно поднялась почти до уровня Ся Янь, достаточно, чтобы стать ей равной. Её звали Хун Ин. Она была куртизанкой из борделя и была первоначально приведена в дом Цзян Цюанем в качестве подарка для начальника. Однако, по какой-то неизвестной причине, в конце концов, мужчина оставил её в качестве Инян. В прошлой жизни она всецело полагалась на Ся Янь. Поэтому её отношение к Хун Ин тоже было крайне скверным. Напротив, увидев эту сцену прямо сейчас, она пришла в восторг.

Впечатление, которое производила Хун Ин, было обычным, её внешность была прекрасной и трогательной. Вопреки происхождению женщины, в её облике не было ни одного изъяна, который раскрывал бы, что ей пришлось пережить тяготы бытия куртизанки. Скорее, она казалась изящной и элегантной, как кукла из хрусталя. Неудивительно, что Цзян Цюань, который был равнодушен к женским уловкам, бросил на неё второй взгляд. С таким внимательным и исключительно красивым цветком, кто бы ни полюбил её?

По правде говоря, в резиденции, заполненной прекрасными наложницами и женой, он иногда соглашался с желаниями жены, а иногда выбирал что-то новое. Единственной, кого Цзян Цюань по-настоящему любил, была Ся Янь. С её превосходными средствами и методами в дополнение к обожанию мужа, женщине было трудно не иметь устойчивого положения в семье Цзян. Кроме того, у Ся Янь также были сын и дочь, Цзян Чао и Цзян Су Су.

Ся Янь объяснила:

 – Сегодня господин повёл Чао'эра в фу Ван Дажэня. Боюсь, Жуань'эр придётся подождать до вечера, чтобы увидеть их.

Неудивительно, что именно по этой причине она не увидела Цзян Чао в зале. Цзян Цюань искренне хотел, чтобы Цзян Чао вошёл в официальные круги, поэтому он часто брал его с собой в резиденции своих коллег. Кроме того, с юных лет он помогал своему любимому сыну. Это было полной противоположностью по сравнению с его холодным отношением к своему другому сыну, Цзян Синь Чжи.

Когда она подумала о своем старшем брате, взгляд Цзян Жуань стал немного болезненным. Бессознательно она сжала кулаки в рукавах и глубоко вздохнула. Затем она слегка улыбнулась:

 – Нет необходимости делать это для меня. Я была и остаюсь человеком из Цзян фу. Что касается моего возвращения, то его, естественно, следует рассматривать как обычную поездку домой.

Когда люди, окружавшие её, услышали это, вокруг стало тихо.

Цзян Су Су засмеялась:

 – То, что сказала Да Цзецзе, верно, однако Да Цзецзе вернулась в фу только сегодня. За последние несколько лет в фу всё сильно изменилось. Как насчет того, чтобы позвать Момо (3), чтобы она позже всё объяснила Да Цзецзе, в противном случае, Да Цзецзе не сможет признать фу.

Цзян Ли тоже весело рассмеялась:

 – Я беспокоюсь, что Да Цзецзе слишком привыкла к этим интересным горным дорогам в сельской местности. Поэтому позже, когда мы пойдём по тропам Цзян фу, возможно, она будете не слишком хорошо знакома с окрестностями.

Цзян Жуань слегка улыбнулась:

 – Как я могу?

Как она могла? Каждая кустик травы и каждое деревце в Цзян фу давно были глубоко врезаны в её сердце кровью и слезами прошлой жизни. Каждый человек и каждое место в этом фу будут постоянно появляться в ее кошмарах. Каждый раз, когда Цзян Жуань просыпалась от кошмаров своей прошлой жизни, эти сцены в ее снах напоминали ей о том, каким адом был Цзян фу.

Она посеяла здесь семя мести. И вот теперь семя было зарыто в землю, дожидаясь времени, чтобы прорасти.

_____________________

1. Yíniáng ( 姨娘 ) – Инян – наложница отца.

2. Dà xioojiě ( 大小.) – Да Сяоцзе – почтительное приветствие старшей дочери богатой семьи.

3. Момо ( 嬷嬷 ) – общий термин для пожилых леди, специально используемых в качестве нянь.

Окончание главы