Слэм Глава 214. Ночной жнец (часть 4)

Глава 214. Ночной жнец (часть 4)

Правоохранители цеплялись к каждой плешивой собаке, которая только могла попасться им на глаза в этот знойный час. Удручающее зрелище, пусть мне самому и не составило никакого труда добраться до места назначения. Как и полагается «окраинам», на общем фоне обстановка здесь было куда тише и приятнее, но только на общем фоне. По сравнению со своей обычной атмосферой, даже здесь мельтешили разные должностные лица: что-что, а кипиш поднялся небывалый. Видимо, для одного дня произошло слишком много событий, даже по меркам столицы. Вскоре я уже был на территории небольшого жилого дома. Небольшого, но вполне уютного. Дом стоял невдалеке от остальных подобных домов и ничем примечательным не выделялся, разве что, моим присутствием. Внутри меня встретила лишь безжизненная пустота, хотя дворик был ухоженным, а комнаты — убраны: Эрсель явно не спешила, по крайней мере, находилась она определённо не рядом с этим местом, и не известно, сколько ещё собиралась добираться.

«Ладно, не страшно: немного времени пока есть», — только и подумал я, вероятно, оправдывая её медлительность, которая сейчас была совершенно некстати.

Раз время позволяло, я решил заняться более важными делами — стал рыскать по дому в поисках съестного. Однако, как бы прискорбно это ни было, так ничего и не нашёл. И самое обидное, что даже после пятого раза открывания-закрывания дверей кухонного шкафчика, за ними так ничего и не появилось! Где же так расхваленная всеми магия?!

— Эх…

Смирившись со своей незавидной участью, я упал на диван в одной из комнат и закрыл глаза, пытаясь абстрагироваться от недавних событий и одновременно прокрутить в голове дальнейший план действий. Впереди ещё пол ночи, а дел — целый список! От небольших махинаций с созданием ложных следов, до серьёзной обработки некоторых проблемных личностей — сплошная головная боль — просто ужас! Но, на удивление или нет, даже несмотря на общую усталость и лёгкую напряжённость, чувствовал я себя до безобразия прекрасно. (Только… Только не говорите, что взять в привычку устраивать подобную разрядку, например, раз в неделю, не очень хорошая идея…)

Сидеть в полулежачем положении было очень комфортно. Расслабляюще. Но счастье длилось не долго: снаружи наконец-то послышался шум. Он принадлежал, несомненно, лишь одному человеку — Эрсель — этому вредному непослушно временами наглому созданию, пусть и очень толковому.

Я поднялся и быстро вышел во двор. На небольшой лужайке перед домом полуприсев сидела девушка и укладывала бессознательное тело Юрия Ежи.

— Ты бы его лучше в чувства привела.

— Сам и приводи, — она скользнула по мне глазами, не поворачивая головы. — Мне и так пришлось дополнительно «приложить силу», чтобы не было лишней мороки с ним.

— Да? Неужто? В кой-то веки. Как говорится, раз в год и па…

— Давай без этого!

— Ладно-ладно. Спасибо за помощь, больше мне нечего сказать.

— Нечего?! Что дальше?

—Дальше? Ничего, — я пожал плечами, — можешь возвращаться и отдыхать. Отдохни хорошенько. Сон, между прочим, залог здоровья и хорошего настроения. Я и так загонял тебя из стороны в сторону, как кошечку лазерной указкой, хе-хе.

Вместо ответа Эрсель бросила на меня прищуренный взгляд… А небо! Какое было небо! Вы не представляете! Такое звёздное! Такое яркое! Спокойное! Оно было куда чище и яснее по сравнению с городом! Оно приковывалось к себе весть ваш взгляд! Засасывало всего вас! Засасывало в самые пучины своей бескрайности! Вся атмосфера — всё вокруг! — располагало к чему-то удивительному — к всеобъемлющему умиротворению!

Тишь да гладь… или нет?

— Я не понимаю только одного… Какого $%^&* ты всё время лезешь на рожон?! Привлекаешь к себе лишнее внимание?! Чуть ли не кричишь: «Давайте! Поймайте меня! Арестуйте! Убейте! Это всё я!!» Что за яростные потуги снять свою маску нормальности?!!

— Я…

— Я думала, что понимаю тебя, но выходит — совсем не понимаю! Ты понимаешь, тебя не понимаю даже я?!

— Ты утрируешь…

— Нет! В том-то и дело — не утрирую! Говорю как есть! Но в этом вся проблема: лучше бы я просто утрировала!

— Теперь ты нагнетаешь…

— Я не нагнетаю! Хватит увиливать! Это ничего не поменяет!

— Я не увиливаю, но раз уж заговорили об этом: почему без примера? Увиливать как кто?

— Как никто!

— Эй, ты же знаешь, я люблю примеры. Увиливать, как змея… или, например, угорь…

— Увиливать, как тупой баран, тебя устроит?

— Плохой пример…

— Сделала всё, что могла.

— Раз всё, тогда ла-а-дно: будем считать — ответ засчитан…

— Мне повторить? Не пытайся увильнуть!

— Да что ты пристала со своим «увильнуть то, увильнуть сё»? Нет никакой «маски нормальности» и ничего я не пытаюсь снять: живу-поживаю, добра наживаю — в чём собственно проблема?

— Нет никакой проблемы! Кроме той — где совершенно непонятно, что творится у тебя в голове!

— Эй, хватит меня разочаровывать такими словами: предвидеть действия других временами может и трудно, но вот удивляться им — бессмысленно: разве я сделал что-то, чего ты не способна осознать?

— Хватит вы%№:*, тебе не надоело?!

— Любишь же ты посквернословить, когда волнуешься обо мне. Это так приятно…

— Мне повторить?!

— Даже не понимаю в чём причина твоего возмущения… И вообще, посмотри какое красивое небо… Такое звёздное… Яркое… Зачем отвлекаться на всякую болтовню? К тому же меня ранили, причём…

— Только не сегодня! Нет! Ты не увильнёшь! Даже дети делают это менее очевидно! Никто тебя не ранял! И не вздыхай так!

— Я не вздыхаю…

— Вздыхаешь! Так что?! Язык проглотил?! Неужели наш Великий Нравоучитель проглотил свой язык — совершенно не похоже на него, ты так не думаешь?!

— Если бы я ещё знал, о ком ты говоришь…

— О тебе говорю, баран упёртый!

Я внимательно посмотрел на Эрсель и заговорил:

— Что ты хочешь услышать? Что происходит? Ты и сама прекрасно это знаешь. Почему происходит? Потому что так получилось. Почему так получилось? Потому что всего предвидеть нельзя. Я, по крайней мере, не умею.

— Никто не умеет, и сделай лицо попроще: не маленькая — меня этим не возьмёшь. И хватит отходить от темы, снова! Мне повторить? Мне не сложно. Что творится в твоей голове? Какого $%^&* ты всё время лезешь на рожон? Привлекаешь к себе лишнее внимание?..

— Эрсель, — мягко сказал я, — без шуток, сейчас не самое подходящее время. У меня ещё уйма дел. Неотложных дел. И говоря «неотложных», я нисколько не преувеличиваю. Поэтому, пожалуйста, как я и попросил вначале, просто возвращайся и поспи.

— Нет! — зашипела она. — И только попробуй…

Шух.

— Уже… попробовал, — сказал я в пустоту, параллельно подхватывая её тело. — Вот точно кошечка: вроде, милая и пушистая, а головной боли иной раз больше, чем от кого бы то ни было ещё.

Щёлк…

Я открыл дверь и занёс её в дом. Уложил спать, а перед уходом внимательно проверил, чтобы она точно не проснулась в ближайшее время. Потому что с кем, с кем, а вот с ней — непросто: свалить такого мощного магического кабана, ещё и так прямолинейно… В общем, не имей я тонный магической энергии было бы трудно, а так… кое-как прорваться сквозь её сопротивление у меня пока получается.

— Хотя… — я посмотрел на Эрсель, перед тем как выйти наружу. — Почему «пока»? Уж кому-кому, а тебе я точно не позволю отобрать у меня это маленькое преимущество, благодаря которому мои нервные клетки до сих пор не самоубились от общения с тобой… Какой я счастливый~

Щёлк…

— …Какой я прекрасный~ С моими руками~ Не страшен ни снег~ Не страшен цунами~

Я вышел на улицу и бросил взгляд на вырубленного Юрия Ежи, который так и не пришёл в сознание. Не страшно — я быстро привёл его в чувства собственными методами.

Очнулся он быстро, но вот пришёл в сознание не сразу: вид его был, как у ничего непонимающего пьяницы, которому горе-жена пытается снять штаны, чтобы уложить спать (хотя лучше бы просто ушла от него).

И вот, не прошло и года, как Юрий Ежи полностью активировал свои нервные процессы и был готов к нормальному восприятию реальности — он заговорил:

— …Караак?.. Что?.. Где мы?.. Всё как в тумане.

— Мы в Баторе, точнее, на окраине города. А в тумане, потому что вас хорошенько огрели, чтобы доставить сюда, как говорится, без лишних хлопот. Вроде, ничего не забыл.

— Кто огрел?

— Да не важно, одна противная женщина.

— Та самая женщина?!

— «Та самая»? Не знаю, кто это, но и не важно, так что пусть будет «та самая».

Юрий Ежи бросил недоверчивый взгляд, видимо, не до конца понимая смысл моего ответа, но уточнять не стал.

— Тогда… — продолжил он. — Почему мы здесь, и… где остальные?

— Остальные? Например?

— Например?.. — переспросил он.

— Да, например. Кто конкретно вам нужен?

Юрий Ежи замялся. Не услышав ответа, я продолжил:

— Мне казалось, одного меня должно быть достаточно, причём с головой, — я хихикнул. — Но вы правы, я мелковат, чтобы одного меня было достаточно. Однако… — я наигранно-не-наигранно поник. — Если вам нужен Ганц Йохансон, то… должен с горечью сообщить: он недавно умер, час-другой назад.

— Умер?.. Не может такого быть…

Несмотря на явное неверие, Юрий Ежи вёл себя довольно спокойно и рассудительно — прекрасная черта, которой не хватает в последнее время очень многим.

Он посмотрел на меня и продолжил:

— Что произошло? Как мы здесь оказались? Я ничего не понимаю. Тебя выпустили? Или… это дело рук директора? Здесь… точно больше никого нет?

Я синтезировал удобный стул и присел:

— Оказались просто: я пришёл на своих двоих, а вас — приволоки под мышку, как немощного старика… Хотя… пример плохой, ведь вы и есть немощный старик, ну да ладно. Так вот, о чём это я? Точно, всё верно: считайте, что меня выпустили, видимо, я был для них слишком проблемным заключённым, и они предпочли избавить как себя, так и меня от этих бессмысленных давящих стен АДа, которые свели с ума ни одного человека. И нет, Ганц Йохансон здесь совершенно не причём: как говорится, сам себе не поможешь, никто не поможет, ха-ха… Фух, какая же смешная фраза. Так… о сём это я… что там ещё… — гадство, вы задаёте так много вопросов за раз — хоть на листочке записывай! — а, точно, так вот, повторю: здесь точно больше никого нет. Только вы, да я, да мы с тобой. А Ганц Йохансон… Ганц Йохансон, как я и сказал, — мёртв… Такая забавная ситуация вышла, — я хлопнул в ладоши, — не поверите! Сначала он столкнулся с той недо-госпожой из клана Бортэ в прямой схватке, и знаете? Он опустил её, как младенца! Но в их сражение вмешалась подлая крыса — хитрое коварное существо, воссевшее на троне и возомнившее себя манной небесной — и знаете что? — переиначила всё на свой лад! Нагло и бессовестно! Уверен, вы никогда не догадаетесь, кем была это наглая толстая крыса! — я вопросительно уставился на Юрия Ежи.

— …

— Ну?

— …

— Давайте.

— …Реган О’Лири?

— Нет! Не «Реган О’Лири», а «Реган О’Лири!!!». Вы неправильно расставляете акценты, как так можно?! А ещё преподавателем работали. Зато теперь ясно, почему Ганц Йохансон выпер вас из школы, ещё и в АД устроил, ха-ха.

— Смотрю, ты больно весёлый…

К этому моменту выражение Юрия Ежи успело перемениться ни один раз, и сейчас он смотрел на меня с некой задумчивостью и проницательностью.

— Не вижу смысла грустить, — я махнул рукой. — Может, вас интересует что-то ещё? Пусть я и «занятой человек», но уделить вам немного времени всё же смогу.

— Настолько занятой?

— С недавних пор — да.

— Спрашивай — не хочу, просто невероятное искушение, только вот…

— Боитесь, что я смогу ответить на все ваши вопросы?

— Проницательно…

— Проницательность — моё второе я. Так что?

— Тогда… — Юрий Ежи то ли задумался, то ли сильно поник. — Директор, он… правда мёртв?

— Да.

— Тогда… Выходит, в тот день…

— Да.

— А Харрингтон…

— Просто подозревающий всех и вся выскочка. Видящий то, чего нет. Ищущий нестандартные ответы, будто играет в книжного сыщика. И, как следствие, возомнивший себя выше и умнее остальных. И пусть иногда даже такая сказочная подозрительность может принести свои плоды и граничить с реальностью, она всё равно остаётся не более чем «сказочной подозрительностью». А редкие совпадения с реальностью — не более чем исключение из правил. Частные случаи даже среди частных случаев. И, увы, он не Шерлоком Холмсом, чтобы сюжет подстилался под него.

— Вот как… Смотрю… он тебя задел… Тогда… что на счёт тебя? Ты как раз тот, под кого он должен подстилаться?

— Я? Разве я похож на волшебника, под которого что-то должно подстилаться? Нет, — я немного нагнулся, продолжая смотреть на Юрия Ежи, — нет и ещё раз нет. Я и сам в состоянии подстелить под себя всё, что нужно: сделать так, как будет угодно мне. Не спорю, бывают шероховатости, а иной раз и огромные выступы — полное несовпадение желанного с действительным, но… — я пожал плечами, — …идеала не существует в принципе. Да и существуй, было бы не так интересно, разве нет? Как минимум, в противном случае мы бы с вами сейчас, скорее всего, не разговаривали, либо разговаривали, но при других обстоятельствах.

— Спорить не буду… — вздохнул Юрий Ежи и замолчал.

Он больше не смотрел ни на меня, ни в стороны: его взгляд уткнулся в землю, будто пыль и грязь выписывали текст какой-то интересной истории, и в данном случае этот текст — история всей его жизни. Жизни, которая была далеко не самой длинной, но и не самой короткой, как минимум, Лилит Бортэ в этом «испытании» проиграла ему всухую.

— Что дальше? — спросил Юрий Ежи, вернув взгляд.

— Что дальше? Как часто в последнее время я слышу этот вопрос. И правда, что же дальше? Занятный вопрос. Я мёртв, вы — тоже, но, увы, — я снова пожал плечами, — есть ещё и реальный сценарий этой истории, а вот в нём, — я подпёр голову локтём, продолжая безучастно смотреть на Юрия Ежи, — а вот в нём — мёртвым будет только один из нас, вот и всё.

— Вот как… И это… точно не ты, верно?

— Невероятно, как проницательно — как вы догадались? Можете не отвечать. В любом случае, вы в любой момент можете «не согласиться», «поднять бунт» и «избавиться от меня прямо здесь и сейчас». И тогда тем «мёртвым» буду не «точно не ты», то есть я, а «точно не вы», то есть вы, — вот и всё. Всё до безобразия просто.

— Просто?.. Просто? Просто?! Директору ты то же самое говорил?

— Что я ему говорил, а что нет — не имеет никакого значения. Абсолютно. Так что?

Юрий Ежи поник ещё сильнее:

— Что ты хочешь услышать на это «что»? Буду ли я — старый неповоротливый буйвол, над которым, в прямом смысле этого слова, нависла стая гиен, — сопротивляться?..

— Никакой стаи нет.

— …Буду ли я испытывать себя на прочность и «бунтовать»?..

— Вы ещё вполне крепкий, пусть и старый.

— …Буду ли я… нет… смогу ли я избавиться от тебя прямо здесь и сейчас?..

— Почему бы и нет?

— Ответ, на любой из этих вопросов — нет! У меня нет никакого желания этого делать.

— Так не интересно.

— Сочувствую…

— Получается, вы хотите, чтобы я лишил жизни слабого, дряхлого и развалившего на земле старика, как какой-нибудь негодяй?

— Негодяй?.. Сейчас, когда я самую малость прозрел, то могу с уверенностью сказать, что «негодяй» — слишком мягко сказано.

— Ой не могу, — я еле сдержал смех. — Вы уверены, что не заканчивали цирковое? Просто теперь, зная какой вы шут, я не вижу ничего плохого в том, чтобы избавить мир от такого клоуна как вы. Не хотите «сопротивляться» — не сопротивляетесь, не хотите «защищаться» — не защищайтесь, раз вас всё устраивает, тогда всё куда проще. Проща…

— Стой, стой… Секунду!

Я бросил недовольный взгляд на Юрия Ежи.

— Что ещё?

— Это правда, я… я не собираюсь сопротивляться! Тем более, я не собираюсь поступать глупо и делать опрометчивые решения. Я старый, но не больной, и тем более не маразматик. Я преданный, но не фанатичный, и умирать от истощения, как оставшаяся без хозяина псина, не собираюсь. Да, я старый. Да, я никому не нужный, но… но умирать… Я не хочу умирать. Умирать за кого-то — в этом, может, ещё есть смысл, но умирать, когда даже не за кого… Нет! В этом нет никакого смысла. Поэтому я… Я не собираюсь умирать.

Всю тираду я слушал с закрытыми глазами, и если бы знал, что нужно закрыть уши, закупорил бы и их. Выслушав Юрия Ежи, я ответил, причём ответил очень искренне, так искренне, как никогда ещё не отвечал:

— Вы. Начинаете. Меня. Раздражать.

Окончание главы