Слэм Глава 202. Лилит Бортэ

Глава 202. Лилит Бортэ

Кадры мелькали один за другим, будто кто-то щёлкал слайды на проекторе. Двери, стены, окна… — в этот раз все эти обычные вещи воспринимались совершенно иначе, не говоря уже о других людях: будь-то следователи, будь-то подчинённые из клана, которые быстро увязались следом за Лилит Бортэ, ожидая ответов и приказов. Одним словом, всё казалось каким-то фальшивым, будто по щелчку пальца весь окружающий мир превратился в двухмерное пространство на плоском экране какого-нибудь устройства: кажется, всё прямо перед тобой, но при этом — невообразимо далеко. И сколько бы ты ни старался, сколько бы ни пытался сломать эти оковы — всё тщетно: это не то, с чем ты способен совладать, не то, что ты можешь контролировать. После множества безрезультатных попыток наконец-то приходит самое трудное понимание в твоей жизни: фальшивым стало не всё вокруг, фальшивым стал ты сам… Именно нечто подобное сейчас и чувствовала Лилит Бортэ, и самое главное: сказать, что это «трудное понимание» удручало её — ничего не сказать. Нет. Это понимание, как снежная лавина, сносила всё на своём пути и оставляла чувство глубокой опустошённости.

Лилит Бортэ шла по коридору. Несколько минут назад она уверенным и спокойным шагом вышла из «интимной» камеры. Причём сколько бы она не прокручивала произошедшее / происходящее в мыслях, это словосочетание слышалось ей лишь одним конкретным голосом — голосом, забыть который или вырезать из памяти, казалось, уже никогда не будет возможным.

Шла Лилит Бортэ с гордым видом и каплей высокомерия на лице — всё как всегда, ничего необычного: она ничем не отличалась от обычной себя, по крайней мере, без досконального анализа придраться было не к чему. Однако несмотря на спокойный вид, вокруг неё слабо кружила магическая сила, не то, чтобы она собиралась нападать, но она явно была возбуждена. Хотя парочка подчинённых, которые быстро устремились за ней вдогонку и которые заметили это состояния, первым делом предположили, что она в ярости. А учитывая, в каком виде она оставила человека в камере (определённо, даже в более печальном, чем его туда привели), это предположение быстро перешло в разряд «полной уверенности».

Даже её молчаливый вид и нежелание сказать хотя бы слово своим прихвостням, не могли выдать «идеальную подделку». Видя себя «со стороны», Лилит Бортэ осознала, в какой неблагоприятной ситуации оказалась: будь то тело, будь то магия или даже отдалённый контроль — в его руках всё это не имело значения. В его руках всё было тривиальным.

Подать сигнал, условный жест, даже лишний раз пукнуть — всё было возможным только с его «разрешения», только с его команды, в остальном же — заключённое в самом себе сознание. Сознание, направляющее нервные импульсы в конечности и тело в попытках сделать хоть что-нибудь: хоть какое-то сопротивление, хоть какая-то борьба, но как и раньше — всё тщетно.

Остаётся содрогнуться и задуматься: «Какой вообще толк в редких способностях и магии, когда они совершенно бесполезны?!»

Литит Бортэ вышла из здания Антимагического Департамента, полностью проигнорировав его сотрудников и совершенно не обращая внимания на увязавшихся прихвостней. Не успев выйти, она мгновенно высвободила ещё больше кварков, активировала слэм и взлетела в сумеречное небо, полетев в определённом направлении. На первый взгляд — ничего необычного!

Перед ней мелькали вышки зданий, вдалеке — свет проносящихся флаймов, а всё происходящее не сильно отличалось от её обычного маршрута, от привычных видов. Ещё немного и она сама поверит, что перед ней находится настоящая она, а не какая-то фальшивка. Ещё немного и она сама поверит, что её тело принадлежит и слушается не кому-то, а ей самой. Всё было так… так нормально.

«Вот ублюдство!» — она была настолько шокирована, насколько это было возможно. Однако её агрессия не была направленна на кого-то конкретного: ни на этого человека, ни на саму себя, ни даже на Джулию Бортэ… А общение с последней, возможно, и послужило катализатором всего происходящего!

«Что ты здесь делаешь?! — у неё в голове зазвучал отчётливый голос Джулии Бортэ. — Нам не о чем говорить!»

«Вот ублюдство!» — снова выругалась нежная девушка.

◊ ◊ ◊

~Часом ранее.

После обеда (или около того), Лилит Б. заявилась домой к Джулии Б. и стала ожидать её возвращения, умиротворённо присев на стул. Она прекрасно знала распорядок родственницы и когда та возвращается со своих занятий, так что появиться в месте назначения практически «за секунду до», ей не составило труда. А как все знают, главное — эффектно появиться.

— Что ты здесь делаешь?! Нам не о чем говорить! — было первым, что сказала Джулия Бортэ, завидев незваного гостя.

— Что здесь делаю? — улыбнулась Лилит Б., принимая сердитый взгляд родственницы. — Просто пришла проведать свою дерзкую «сестричку», нельзя?

— Нет! — послышался однозначный ответ. — Нельзя!

— Вот и я считаю, что можно и даже нужно. Мы так давно не виделись~

— Что тебе нужно?! — негодовала Джулия Б.

— Да так~ Как обычно~ Решаю некоторые вопросы, связанные с кланом~

— Проваливай! Я… Я никогда и ни за что не вернусь!!

— Правда? Грустно это слышать… Никогда не говори никогда…

— Проваливай!!

— Уже? Мы ещё даже не поговорили.

— Что тебе нужно?! — повторила Джулия Б. всё также резко, однако в голосе появилась лёгкая дрожь, которой поначалу не было. Она понимала: всё это не к добру! Она всегда боялась, что в один из дней к ней придут члены клана. Ей даже не хотелось лишний раз об этом думать, однако сейчас всё предстало перед ней именно так, как она и представляла, причём в своих самых кошмарных фантазиях.

— Слышала, у тебя появился любовничек, не рано?

— Что за ересь! Ты пришла сюда нести какой-то бред?! Ты чокнутая — приваливай отсюда!

— Не начинай. Ты должна прекрасно знать, о чём я…

— Я не знаю и не хочу знать!

— Не кричи. Есть один человек. Такой наглый. Необразованный. Ты его знаешь…

— Никого я не знаю!

— Такой сопливый, явно имеет «отмороженные» корни… Трудно не запомнить, не так ли?

— Это…

— О, всё-таки знаешь, а говоришь нет.

— Он… Причём здесь он?! Мы даже не общаемся!

— Причём? Например, при том, что он помогал нашему врагу…

— Что за очередная ересь?!

— Это не ересь.

— Тогда… Что с того?! У вас так много врагов, что любой прохожий — ваш враг или помогал ему! Говори прямо, что тебе нужно от меня?!

— Прямо? Тогда с чего бы начать… — Лилит Б. задумалась. — Если говорить в целом, то…

…

— Опять какая-то чушь! Всё сказанное тобой — сплошная чушь! Я люблю его?! Он любит меня?! Мы даже не общаемся! Не говоря уже о том, что он любит только своё отражение в зеркале!

Джулия Б. замолчала, продолжая испепелять сидящую поодаль собеседницу своим взглядом.

— А часть с Ганцом Йохансоном тебе вообще не интересна? — посмеиваясь заметила Лилит Б.

— Мне всё равно! Почему это должно меня волновать?!

— Может, потому что в тот день ты чуть не умерла под обломками? Может, потому что всё это касается и тебя? Но если нет, то может и ещё почему-то — сама скажи?

— В тот день?! Сейчас я жива — остальное неважно. И вообще, какая тебе разница?! Переходи к делу — что тебе нужно?! Что ты хочешь услышать?! Что я о нём знаю?! Что я знаю о Ганце Йохансоне?! Я ничего не знаю! Разве твой клан не знает куда больше?!

— Меня не сильно интересует, что ты знаешь, а что нет. Я здесь не за этим, но раз уж ты начала, то мне будет очень интересно послушать, что ты расскажешь об этих двоих, даже если я это и знаю. Так что?

— Что?! Почему бы тебе просто не убраться?! — уверенно ответила Джулия Б.

— Никаких манер… Тебе не стоит забывать, какой семье ты принадлежишь, а значит — не стоит забывать и свои манеры.

— Я никому не принадлежу и ничего не забываю!

— Не забывайся, Джу~ И не стоит забывать, кто поддерживает твоё решение, иначе можно и пожалеть.

— Поддерживает?! Ты точно не имеешь к этому никакого отношения!

— Нейтралитет — это тоже своего рода поддержка, а вот… Что будет, если я, например, займу противоположную позицию и полностью настою на своём? — Лилит Б. нежно улыбнулась. — Так что, всё ещё думаешь, что я не имею к этому никакого отношения?

— …Что тебе нужно — говори прямо и всё!

— Как я и сказала, для начала можешь рассказать о Ганце Йохансоне и своём однокласснике…

— Он не был моим одноклассником!

— Неважно~ Так что?

— Ганца Йохансона я видела редко, я знаю о нём только как о директоре и учителе. Он никогда не разговаривал со мной, я — с ним. Это всё. Насчёт второго — мы просто учились в одной школе, не более. Всё!

— Просто учились?.. Таких к себе домой не водят…

— Он просто зашёл воды попить!

— И ты поила его час с лишним?

— Нет! Мы… Мы просто поговорили о том о сём — не более!

— Например?

— Например… о моих работах…

— О них? — Лилит Б. просила взгляд на картины, затем остановилась на мольберте. — Сколько там уже закреплена та цветастая клякса? Месяц? Другой? Или больше? Ты могла бы заниматься более серьёзными вещами…

— Иди $%^&*(

— Манеры~ Не заставляй меня повторяться. Или, может дело в плохом окружении?

— Отстань от моего окружения и хватит угрожать мне!

— Угрожать? Я и не думала о таком. Но до тех пор, пока ты помнишь, кому принадлежишь и как себя вести — я счастлива. Так что там с «водопоем»?

— …Он попил. Мы поговорили. Он ушёл. Между нами ничего нет и не было. Всё. В школе мы несколько раз пересекались. Пару раз поспарринговались: он сам предложил, когда я искала партнёра. По неосторожности была ранена — с того момента мы больше не общались. Всё.

— По неосторожности?

— Да, своей неосторожности!

— Уверена?

— Да!

— Ладно… Не имеет значения. Он своё ещё получит~

— Пойдёшь «вершить правосудие»?! Смешно не правда ли? С каких пор ты такая «праведная»?

— Я между прочим переживаю за тебя, а ты язвишь. Хотя… Нечему удивляться — это всё-таки моя дерзкая «сестричка».

— Оставь свои «переживания» при себе. Я всё рассказала, если больше ничего не нужно — выход позади меня.

— Всё? Разве я не могу просто так поговорить со своей «сестричкой», а она со мной? Зачем так сильно нервничать?

— Нервничать?! — негодовала Джулия Б. Она продолжала испепелять собеседницу взглядом. — Нервничать… Ты за этим здесь, да? Вот оно что! — резко сказала Джулия Б. кое-что осознав. — Все эти россказни про Ганца Йохансона, про «любовь» — думаешь, я тоже в этом замешана?! Думаешь, я пошла против клана, а?!

Осознав «причину прихода» Лилит Б., Джулия Б. взорвалась и перестала сдерживаться:

— А знаешь! Исчезни клан — я буду только рада! Но, как жаль, меня никто не позвал поучаствовать в этом! И почему мне только никто не предложил?! — она едко удивилась и пожала плечами. — Тогда бы тебе не пришлось делать этот крюк — все бы «дружно» встретились в полиции или где их то есть его держат! Как жаль!

— Советую правильнее подбирать слова и думать, что говоришь, хотя признаю, твоя неизменная дерзкая натура достойна похвалы. Я хорошо знаю, что ты никогда бы не пошла против семьи, так что не выдумывай. Я здесь только из-за своей «сестрички», так что никаких «крюков» мне делать не пришлось. Да и не нужно меня так принижать: всяких ублюдков могут допросить и более квалифицированные люди, а не такая хрупкая девушка как я, — спокойно заметила Лилит Б.

— Как прискорбно, но кажется, «всяким ублюдкам» я симпатизирую куда больше, чем такой «хрупкой девушке» как ты.

— Не стоит утрировать…

— Я не утрирую! Это чистой воды правда! Не забывай, я всё-таки знаю как этого «ублюдка», так и эту «девушку» — так что смысл идеально отражает действительность!

— Мне грустно это слышать… Ты бьёшь в самое больное… — Лилит Б. наигранно приложила тыльную сторону ладони ко лбу. — И что я тебе такого сделала?

— А знаешь, — Джулия Б. снова пошла в «атаку», — если бы он попросил помощи, сотрудничества или даже случайно рассказал о чём-то подобном — я бы с удовольствием помогла ему, независимо от того, подчиняется он Ганцу Йохансону или какому-нибудь дьяволу.

— Вот как… Как я и сказала — в самое больное…

— Больное?! Разве такая как ты способна её чувствовать?! Разве ты не всего лишь безжизненная кукла?! Кукла, без чувств и эмоций — идеальный инструмент для «решения клановых вопросов» и «удовлетворения потребностей "его величества" — главы клана», разве нет?!

— Вот видишь, даже ты умеешь подбирать приятные слова и делать комплименты, — нежно улыбнулась и ответила Лилит Б.

Чуть погодя она поднялась и направилась к выходу.

— Не забывай, — бросила она перед уходом, — ты тоже часть семьи.

Кто знал, быть может, Лилит Б. было очень обидно, а может, она и вправду превратилась в безжизненную куклу — вопрос, ответ на который не знал, наверное, никто.

Когда она оказалась снаружи, её встретили несколько человек:

— Вы куда? — послышался вопрос.

Однако Лилит Б. проигнорировала их и с гордо поднятой головой взлетела и полетела куда-то в сторону.

Быть может, ей нужно было развеяться? Подышать свежим воздухом или выпить чего-нибудь сладкого? Однако, чтобы это ни было, даже сама Лилит Б. не знала к чему приведёт её решение и как сильно оно повлияет на её жизнь и будущие события в целом. Как минимум, она и представить не могла, что узнает, как настоящие профессионалы играют на балалайках.

◊ ◊ ◊

Лилит Бортэ приближалась всё ближе к окраине города, отчего чувство неизвестности всё сильнее и сильнее угнетало её разум. Она искренне не понимала, что её ждёт впереди и куда она направляется. Она лишь понимала, что человек, способный на такое «подчинение», на такие манипуляции, ещё и на таком расстоянии… — не просто необычный человек, а «за гранью» необычный человек. Имея хорошее представление о волшебниках «сего мира», причём далеко не последних волшебниках, она искренне недоумевала и не знала, с кем из них можно было бы провести параллель. Несомненно, «стиль» у всех разный, но человек, способный так легко подавить всю её силу, всё её тело?.. Какой бы «стиль» ни использовал такой человек, на чём бы он ни специализировался и кем бы ни был — одно его умение такого «подавления» говорило о многом… очень многом! А Лилит Бортэ?! Лилит Бортэ, на минуточку, была не намного слабее Ганца Йохансона! И то, только с точки зрения общих навыков и опыта, с точки же зрения чистой магии она его вполне превосходила, и, учитывая их разницу в возрасте, со временем могла бы догнать или даже перегнать, но сейчас...

Сейчас она повстречалась именно с таким «за гранью» необычным человеком. Человеком, весь вид которого, всё поведение которого и вся сила которого были по-настоящему «за гранью» — девушка испытывала лишь чувство глубокого непонимания! Это непонимание не унималось, даже несмотря на её опыт, силу и знания, более того, непонимание даже смогло затмить бушующий букет эмоций во главе со злостью и ненавистью. Её эмоциональное состояние было настолько неуравновешенным, что даже суть фразы «потерять своё положение в клане» совершенно не волновала её. Будь Лилит Бортэ роботом, её можно было описать словами «сбой в программе», но она была человеком. Человеком, чьё закостенелое мышление, причём в столь молодом возрасте, и вправду не сильно отличалось от программного скрипта, несоответствие с которым выводило всю систему из строя. Другой вопрос, вероятно, самый интересный — что же всё-таки является истинной причиной этого сбоя: осознание силы противника или непринятие собственного бессилия — унижения?! Хотелось бы сказать, что первый вариант, однако… Существуют ли вообще клановые волшебники, которых не готовили к «необъятности неба и земли» и к существованию по-настоящему могущественных людей?! Даже если такие необразованные волшебники и есть — Лилит Бортэ точно не относилась к их числу. Что уж говорить, если об этом знали даже её помощники, которые летели за ней с самого АДа, не отставая ни на йоту. К слову, заподозрить что-то неладное они так и не смогли, да и их госпожа терпела фиаско за фиаско пытаясь подать сигнал о помощи. От этого бессилия у неё всё сильнее возрастало ощущение, что этот человек знал её лучше неё самой. И пусть на деле это было не так, и пусть глубоко в сознании она прекрасно понимала, что любой знающий её как родную явно заподозрит неладное после недолгого общения — избавиться от нарастающего страха девушка всё равно не могла: события развивались слишком быстро, слишком уверенно. Создавалось ощущение, что теперь вся её жизнь и всё её существование превратились во что-то заведомо предрешённое. Предрешённое и находящееся в чьих-то руках — чужих руках! Однако реальность была куда более жестокой, ведь это было не просто ощущение — нет! — это была истина — неумолимая правда: её жизнь принадлежит чужим рукам! Не было никакой надежды на благоприятное развитие событий и тем более на счастливый конец — беспросветная тьма!

Шух…

Лилит Бортэ приземлилась в тихом и относительно уединённом месте — перед ней стояло здание. Она выбила входные двери и вошла в просторное помещение, в центре которого выжидающе стояла фигура — до боли знакомая фигура!

«Ты?!» — мысленно выругалась девушка.

«Ты?..» — схожие мысли посетили и стоящего человека, только он был куда спокойнее.

Этим человеком был Ганц Йохансон, чья жизнь пошла по женской линии с того самого времени. Ещё немного и он бы сказал, что это был самый ужасный период в его жизни, однако ему стабильно передавали передачки со сладостями — жить можно было.

Шух!

Неожиданно оба приняли боевые позиции и развязали «свою» магию. Только сейчас Лилит Бортэ осознала, что используемая «ею» магическая сила с самого начала принадлежала не ей. Она была его — исключительно его! Хотя в незначительных количествах содержала и её собственные кварки. Несла их в общем потоке, как бурлящая река несёт тушки вздутых кабанчиков, не сумевших вовремя покинуть вязкий берег или удержаться на краю обрыва. Её кварки были просто для вида, как грязь на подошве, оставляющая следы на полу. Вспоминая его прошлые слова и свои изначальные действия, теперь Лилит Бортэ не могла не согласиться, что поступила очень небрежно, придя к нему вот так просто, так самодовольно и так нагло, да ещё и своими уверенными действиями вручив все «привилегии» для превосходства и собственного унижения.

«Глупая… Наивная…» — в её голове сами собой всплыли эти слова. Слова, с помощью которых охарактеризовали её как личность. Слова, с которыми трудно было смириться или согласиться, особенно когда ты гордый человек, такой же гордый как молодая госпожа могущественного клана! Скорее всего, такому человеку было куда проще прийти к выводу, что во всём виноваты невнимательность и невезение, одним словом — неудачное стечение обстоятельств, чем открыто признать свою глупость, свою наивность — признать неправоту!

«Стоп… — Лилит Бортэ стала медленно приходить в «сознание». — Стоп!.. — успокаивать бушующие мысли. — Стоп! — вспоминать и сопоставлять. — Стоп!! — кричать».

«День! Тот день!» — её осенило.

Весь вид атакующего Ганца Йохансона наложился на его прошлый образ. Образ из воспоминаний! С самого начала ей казалось, что она что-то упускает. Но эмоции бушевали. Голова не хотела работать. Мысли не могли собраться воедино! Но сейчас! Сейчас, после очередного взгляда на своего противника, убегающая от неё мысль наконец-то достигла разума. Пазл мгновенно собрался. В голове всплыли недавние слова — его слова: «…не понимаешь, что происходит…»; «…где-то там к тебе медленно приходит понимание…»

Понимание пришло.

Откровенной дурой Лилит Бортэ точно никогда не была. Однако эмоции способны затуманить даже её разум. Разум, казалось, бесчувственный и непоколебимый. Разум, имеющий ответы на «все» вопросы. Мнение на любую ситуацию.

И вот, успокоив бушующие мысли ей не составило труда связать всё происходящее воедино.

«В тот день он был там…»

«Сейчас… Признался сам…»

«Солгал всем нам…»

Лилит Бортэ не хотела верить собственным умозаключениям.

Но кто-то за всем этим должен был стоять.

«Кто-то…»

И если не Ганц Йохансон…

Не Риган О’Лири…

Не любой другой известный враг…

Не любой другой Мировой Волшебник, игнорирующий «правила»…

«Кто?..»

Этот вопрос будоражил её сознание. Отчасти было даже хорошо, что тело жило своей жизнью: защищалось, атаковало Ганца Йохансона, перемещалось в пространстве — можно было спокойно думать о своём.

«Кто… он?..»

Ощутив на собственной шкуре силу «подавления», она была готова полностью поверить в невинность Ганца Йохансона, нет, она уже поверила в неё! Она уже знала, что именно с ним произошло в тот день!

«КТО… ОН?..»

Ответа не было.

Как бы Лилит Бортэ не пыталась, но она так и не смогла найти связь между ним и кем-то или чем-то, о чём бы ей было известно.

Она была уверена, что Ганц Йохансон перед ней, такой же, как и она сама. Такая же жертва обстоятельств. Жертва его рук! И пусть она прекрасно знала, что Ганц Йохансон способен на многое — очень многое! — ситуация с разрушенной школой вызывала сомнения и у неё.

«Почему?! Почему?! Почему же ничего не было!? Хоть малейшая зацепка!»

Ей оставалось сожалеть о потерянном времени. Но правда заключалась в том, что если не зацепки, то хотя бы подсказки у них были. Будь то её последний бой с Ганцом Йохансоном и показания подчинённых, будь то явная неоднозначность произошедшего в целом. Даже ситуация с пропажей трупов могла косвенно помочь… Правда, с другой стороны, такое большое количество происходящих событий и возможных виновников привели и к обратному эффекту — к неправильному ходу мышления, к неправильным догадкам, к ложным умозаключениям: нужно было концентрироваться не на имеющихся данных, нужно было концентрироваться на поиске новых… Поиске нового ВРАГА. Врага, чьё присутствие, как бы прискорбно это ни звучало, было всегда на виду. Чей след тянулся с самого начала. Чьё понимание происходящего было куда глубже…

Осознание столь кошмарной действительности, где «простой подросток» подчиняет себе Мировых Волшебников, как уличных собак, манипулирует людьми, как тупыми детьми, и жертвует жизнями, как чем-то незначительным, заставляло Лилит Бортэ — Лилит Бортэ! — испытывать страх и дрожь. Она бы с удовольствием превратилась в трясущийся холодец, но она не могла позволить себе даже этого — выплеснуть наружу животный страх: каждая клеточка её организма принадлежала не ей! Каждая клеточка её организма была подконтрольна чужеродным кваркам! Кваркам, насильственно подавляющим её собственные частицы. Её собственное существо. Подавляющим точно так же, как диктатор подавляет собственное население и его права.

Насильственное подавление Лилит Бортэ было очень жестоким. Оно просто не могло не привести к негативным последствиям… Однако даже несмотря на это, девушка не чувствовала, что чужеродные кварки причиняют вред. Ни тело, ни органы, ни магические узлы — ничего не было затронуто.

«Какой контроль! — в попытках осознать силу ВРАГА, ей оставалось поражаться ещё сильнее. — До чего же подавляющая магическая сила!»

Вероятно, она впервые испытывала такой страх — страх перед другим человеком! Неизвестным человеком! Перед тем, кто с такой лёгкостью мог подражать магии и жестам. Кто так беспечно вёл себя с другими. Обладал колоссальным мастерством. Играл!

Как человек, воспитанный могущественным кланом и как его госпожа, она прекрасно знала одну вещь: такого мага нужно либо подчинить — уверенно и непоколебимо, либо уничтожить — быстро и абсолютно. Но как высокоуровневый волшебник, эрудированная девушка и точно не безмозглый человек, глубоко внутри она понимала: первый вариант неосуществим, а второй… Нет, она была уверена в своём клане! Точно уверена!

Или?..

«Хватит! — она дала себе мысленную пощёчину. — Нужно разобраться в ситуации! Нужно понять, что вообще происходит! Нужно успокоиться!»

Вероятно, такой вспыльчивой и несдержанной она могла быть только в мыслях и фантазиях. А ещё — допрашивая всяких ублюдков!

Бах!

Две противоборствующие силы наконец-то достигли своего апогея (для стен этого здания) и мгновенно снесли его самые ветхие части, как ветер сносит своим напором карточный домик!

Ганц Йохансон и Лилит Бортэ взлетели в воздух — кажется, очередного «происшествия» никому не избежать.

Окончание главы