Слэм Глава 170. Не в себе (часть 29)

Глава 170. Не в себе (часть 29)

Кругом летал синтезированный лёд — юноша валялся на земле.

— …Ты можешь быть жёстче?!!

— Я и так…

— Нет! Ты каждый раз обещаешь и каждый раз одно и то же!

— Эй, постой, куда ты?!

— Отвали!

Трудно было сказать, чем именно этот юноша заслужил такого гнева от Джулии Бортэ, но факт оставался фактом: она послала его, развернулась и ушла.

Что может быть лучше, чем оторваться на ком-нибудь в начале очередного года? А если это ещё и новый знакомый, пусть и неплохой волшебник?

Собственно, этим «счастливчиком» был её новый «друг», с которым она познакомилась в новой школе. Юноша был старше на год и по своей воле согласился спаринговаться с переведённой ученицей. Хотя инициатором являлась сама Джулия Бортэ, причём очень настырным инициатором. С одной стороны юноша её понимал (как думал сам), ведь пережить то, что пережила она — вещь не самая простая: переклинит только так, с другой — тренировки с отпрыском клана Бортэ показались ему делом «прибыльным». Вот и отгребал.

Покинув юношу, девушка направилась к себе домой. Её переполняли гнев, злость и даже обида. Правда, придя домой её слегка попустило, и она испытала лёгкое угрызение совести:

«Я такая…» — думала Джулия Бортэ, облокотившись о стену квартиры. Простояла она так достаточно долго. Стояла в полумраке с недовольным видом. На ней так и читалось: «я заслужила большего, чем имею». Вернувшись наконец-то в реальность она сняла ботинки и верхнюю одежду, швырнула их сбоку и пошла вглубь небольшой квартиры. С одной стороны комнаты стояла кровать, с другой — рабочий стол и мольберт. Рядом с последним к стене были прислонены некоторые старые работы девушки — «великие шедевры» юного художника. Практически все были написаны в жанре мрачного натюрморта, где вместо богатого стола с фруктами и цветами в вазах, могли быть гниль, битое стекло, кости и черепа, а иногда всепожирающее пламя или даже сплошная разруха, в виде уничтоженных городов. Хотя последнее скорее соответствовало жанру пейзажа, но не менее мрачному по содержанию. Видимо, сказывались некоторые внутренние переживания девушки. Однако никакого отторжения её работы не вызывали. Некоторым даже нравились.

Из всего этого мрачного «величия» выбивалась разве что одна картина, всё ещё закреплённая на мольберте. Судя по всему, одна из последних. В той или иной степени это была самая что ни на есть абстрактная живопись. Всё было цветным: что-то ярче, а что-то тусклее. Разные небольшие фигуры: что-то больше, а что-то поменьше. Трудно было сказать, дописана эта работа или нет? Нуждается ли она в доработке? Несёт ли в себе идею?.. Или это просто бессмысленный эмоциональный порыв, вызванный недавними событиями и реально-пережитой разрухой.

«Творить разруху самому куда лучше, чем хоть как-то присутствовать в ней, — решила для себя девушка, просматривая свои работы в один из дней. — А это…» — на счёт же последней картины-абстракта она и сама не была уверена, что подразумевает и что хочет запечатлеть. Дни шли, а ответа не было. Поэтому, войдя в комнату она как обычно бросила взгляд на своё последнее творение. Затем вздохнула. (Творческий кризис? Кто знает.)

Джулия Бортэ швырнула школьные вещи на кровать, разделась и направилась в душ: какой бы неудовлетворённой она не осталась после тренировки, тело всё равно пропотело. Новый друг заставил её носиться по всему тренировочному залу, хотя разглядеть его «хитрые» ходы — задача не самая трудная: что-что, а зрение у неё было сносное. Вопрос в другом — почему она вела себя с ним так агрессивно?

Чистая и распаренная, Джулия Бортэ вновь вошла в комнату, переложила разбросанные вещи и развалилась на кровать.

«Стоит или не стоит?..» — подумала она.

Девушка решала: связать ей со своими бывшими одноклассниками, а точнее с Захаром Морозом, или нет. С одной стороны ей хотелось, с другой — она начала кое-что понимать, и от этого ей становилось немного некомфортно.

Решение было принято быстро — желание взяло вверх:

— …Привет, — вскоре послышалось в комнате.

— Привет, Джулия! — послышался более воодушевлённый ответ. Говоривший — юноша приятной наружности со светлыми волосами на голове, возникший секундами ранее. — Хорошо выглядишь, как дела?

— Да нормально, спасибо. Сегодня опять была в школе. Уже привыкла к ней. А вы что? Как Даниил?

— Пока так же, не отходит. Его семья полностью занялась лечением. Так что всё без изменений.

— Ясно. Всё-таки стоило организовать всё здесь…

— Наверное... Мой отец говорит так же, но его родители решили по-своему. Да и родители Богдана тоже против, ты же знаешь. Так что один к двум — мы в меньшинстве, — слегка улыбнулся Захар Мороз. Правда, назвать эту улыбку по-настоящему весёлой было трудно.

— Знаю. Держись там, передавай привет остальным.

— Конечно. Хотя мы и сами редко общаемся — сидим каждый в своей стране, хах.

— Вы же все к Даниилу собирались?

— Ну, это было неделю назад, сейчас планы изменились.

— Ясно. Помню, когда жила в семье, тоже вечно семь пятниц на неделю. Иногда даже не успевала запомнить что, куда и как, ха-ха…

— Хах, да, есть такое. А ты что, чем ещё занимаешься? Нашла место, где продолжишь рисование?

— Пока нет…

— До сих пор?

— Ага, всё времени нет.

— Может нужна какая-то помо…

— Это вряд ли, что ты в самом деле? Просто много школьного материала накопилось из-за такого пропуска.

— Ты и так меньше чем за месяц пришла в себя, а с твоими знаниями никакого отставания и быть не должно.

— Не переоценивай меня, — послышался слабый вздох. Джулия Бортэ не стала говорить, что ей сейчас в принципе не до картин. — К тому же школа другая — есть отличия в программе. К слову об этом, — перевела она тему. — Тебе там ещё не присмотрели новую?

— Нууу… Если честно, трудно ответить…

— Ясно… Тогда можешь не отвечать.

Девушка понимала, что, вероятно, ещё даже неизвестно, где эта новая школа будет. (Либо известно, но Захар Мороз просто не хочет ей говорить.)

— Не сердись, я правда… — начал было тот.

— Я и не сердилась. С чего бы вдруг? Сама всё понимаю.

— Звучит это как-то угрожающе, хах.

— Та не, не накручивай.

— Извини. Просто понимаю, каково тебе и волнуюсь…

— Не накручивай, — повторила она и, вероятно, именно в этот момент уверилась в своём понимании некоторых некомфортных вещей.

«Я всё-таки из клана Бортэ — два плюс два сложить могу», — мысленно посмеялась она. Правда на деле, ни весело, ни радостно ей не было.

Окончание главы