Слэм Глава 212. Ночной жнец (часть 2)

Глава 212. Ночной жнец (часть 2)

Пока одна парочка организовывала заговор «вселенского масштаба»: один руководил, второй — исполнял, другая, более законопослушная, — тоже не сидела на месте — использовала образовавшуюся суматоху в своих целях. Хотя… Как своих? Как и в первом случае: один — руководил, второй — исполнял. Поэтому если кто и преследовал цели, то только первый из этих двух, а именно — Мишель Лири. Опуская изначальный длинный разговор между ней и Станиславом Гауфом, который состоял из нападок с одной стороны и оправданий — с другой, сейчас они нацелились на то самое отделение АДа — на того самого «заключённого». Если же вкратце передать основную идею нападок, то их главным тезисом было: «Почему ты не сказал мне раньше?!», если же передать основную идею оправданий, то: «Мне запретили! Угрожали! И ты знаешь кто! Я и так пошёл на риск!»

Правда, стоило заметить, что фраза «угрожали» была вставлена так, к слову (если не корыстно притянута за уши). Но, как посчитал Станислав Гауф, когда нужно отбиться от разъярённого тигра, таких понятий как: «низость», «подлость» и «гнусность» — просто не существует! Тем более, эти нападки с её стороны были только началом его страданий, ведь затем, немного остыв (немного!), она ясно дала понять, как именно собирается действовать дальше.

— Зачем тебе это?! — в тот же момент худшие мысли Станислава Гауфа воплотились в реальность! — Ты же знаешь, как всё было на самом деле?! Ещё и твой дядя запретил тебе вмешиваться! Он и мне ещё припомнит «болтливость»! Просто успокойся и возвращайся обратно, делать здесь нечего: это всё уже не твои проблемы! Тебе и без этого есть чем заняться!

С одной стороны он корил себя за собственную болтливость, с другой — когда бывшая напарница связалась с ним, видимо, ощущая общую неблагоприятную атмосферу даже на расстоянии, долго увиливать он не смог и быстро раскололся. К тому же, выбирая на чью сторону лучше встать: на сторону Мишель Лири и сказать, как всё обстоит на самом деле, или на сторону Регана О’Лири и промолчать — Станислав Гауф ясно понимал, что в данной ситуации ослушаться властного, но рассудительного Регана О’Лири не так «опасно», как его импульсивную племянницу, которая в тех или иных вопросах могла оказаться даже хуже него. Отчасти ещё и поэтому он согласился помочь ей после прямого заявления: «Ты мне поможешь!» — пусть и не переставал протестовать. В качестве «козыря», он даже не раз использовал упоминание о том, что её использовали в своих целях и даже играли её чувствами, чем, вероятно, не столько переубедил девушку, сколько испортил её и до того кошмарное настроение. Но отвечать или, тем более, спорить она не собиралась, просто молчала, умудрившись своим молчанием ввести его в неловкость, причём неловкость от собственных слов. В общем, с ней приходилось туго, собственно, как и всегда.

— Ладно… — быстро прогнулся Станислав Гауф, загнав себя в угол собственными словами. — Что ты задумала?

— Просто пойти и увести его не получится?

— Думаю… Нет. Твой дядя определённо предпринял меры, особенно сейчас, когда ты вернулась как ни в чём не бывало.

— Да… Он прямо сказал не мешаться под ногами и не нервировать его. Старый хрыч… Но есть и плюсы, он настолько занят, а может и озабочен, что даже не стал уделять мне время. Редкое явление. В противном случае, я бы с тобой, наверное, сейчас не разговаривала.

— Может и так, но радоваться всё равно нечему.

— Знаю.

— Что тогда будем делать?

— Не знаю, времени мало. Сначала просто схожу и потребую, чтоб меня впустили, а там посмотрим.

…

И Мишель Лири не шутила. После этого разговора, она полетела прямо в главное отделение АДа. (Вообще, стоило поразиться её решительности и уверенности. Узнав о происходящих событиях и аресте буквально сегодня утром, уже во второй половине дня она вернулась в Батор, временно бросив все свои дела. Несмотря на свою импульсивность, она явно осознавала всю подноготную происходящего, поэтому первым делом (после возвращения) направилась непосредственно к Регану О’Лири. Но даже когда они пересеклись, конструктивно поговорить с ним не удалось: как бы она ни старалась, он пресекал все попытки «смягчить углы». А сам, при этом, успел прочитать целую лекцию о том, что в таком (эмоциональном) состоянии ей здесь делать нечего. Он прямо сказал: «Это совершенно на тебя не похоже. Возвращаться не стоило. От такого эксцентричного поведения толку ноль». Их короткий разговор закончился так же быстро, как и начался. Но как бы сильно Мишель Лири не злилась на Регана О’Лири, его явное агрессивное поведение, которое он проявлял очень редко, полностью убедило её в серьёзности происходящего. В серьёзности его намерений. Его поступков. Злиться на него, когда он в таком состоянии, всё равно, что злиться на лису, которая хочет поймать кролика, — глупо. Она это хорошо понимала, но… Как бы хорошо она это не понимала, остановить усиливающуюся подавленность всё равно не могла. Ситуация с подавленностью ухудшалась ещё и общей атмосферой города: казалось, Батор впервые встретил её таким холодным и неприветливым. Поведение Регана О’Лири. Смерти. Разрушения. А то немногое, что было способно принести ей приятные эмоции — стало медленно разрушаться, и чем больше она вникала, тем сильнее это разрушение становилось. Но… Останавливаться на полпути она не собиралась! Она никогда не считала себя откровенной дурой и, тем более, не верила, что её могут развести, как откровенную дуру! Ей нужно было убедиться — и она собиралась убедиться! И эта уверенность стала более явной после всего сказанного Станиславом Гауфом: казалось, человек, которого она пусть и не очень хорошо, но знала, резко стал совершенно другим человеком, настолько, что эта «новая личность» просто не могла нормально наложиться на изначальный образ, даже если изначальный образ был и лживым. Лишь одно слово могло передать ощущения Мишель Лири: «Неестественно»! Вот почему она хотела убедиться! Вот почему она готова была ослушаться Регана О’Лири! Извести Станислава Гауфа! Она даже требовала от него «ту самую видеозапись», которой у него просто не было! Другие же — те немногие, кто мог бы помочь, — вообще игнорировали её, отвечая что «не в курсе», либо делая вид, что «не в курсе», увиливая даже не успев вникнуть в суть дела! Помощи было ждать не от кого, хотя девушку это совершенно не удивляло: она прекрасно понимала, откуда растут руки! А единственный человек, которому приходилось отдуваться и который в принципе у неё остался, — это старый добрый Станислав Гауф, проверенный временем и её нервами. И какими бы надоедливыми время от времени не были его замечания, помощи от него было больше, чем от кого бы то ни было другого — Мишель Лири ценила его, как саму себя, пусть и вела себя иной раз слишком стервозно. А когда он всё же перестал ломаться и согласился помочь, ей стало куда спокойнее, хотя виду она ясное дело не подала.)

В главное отделение Антимагического Департамента Мишель Лири полетела с непоколебимой решительностью, правда, очень плохо представляла, что из этого получится.

Шууух…

По пути она ощутила магические колебания, а чуть позже:

Бу-бух…

До неё донёсся взрыв. Её это сильно заинтересовало. Очень сильно. Однако… ей пришлось приложить уйму усилий и побороть желание полететь прямо на место происшествия: ей было совершенно не по пути, а имеющееся дело было безотлагательным. Точнее, она сама возвела его до уровня «безотлагательное». Вероятно, эти чёткие, но довольно странно расставленные приоритеты, удивили бы любого. Даже её саму.

Чуть погодя она достигла места назначения, однако, сколько бы она не пыталась «договориться», путь внутрь ей был заказан. А когда она собиралась использовать «уловки», Реган О’Лири наконец-то напомнил о себе и вытащил одну из своих карт:

— Хватит, — послышался тихий и спокойный голос — перед ней предстал Третий Помощник, вероятно, следовавший по пятам с самого начала.

— Раск? — Мишель Лири бросила холодный взгляд и серьёзно добавила: — Нет. Проваливай.

Он закатил глаза и ответил:

— Нет.

Так, их «неканья» и стали началом спора, который быстро перерос в пустую словестную перепалку прямо у самого входа в АД, и продолжалась эта сцена до тех пор, пока их не прервал развесёлый голос:

— Какая встреча! Разве ты не должна быть не здесь?

— Ты… — оглянулась Мишель Лири и быстро исправилась: — Вы…

Из здания вышли не кто иные как Шестой Помощник и Влас Эванс, закончившие первый этап своих важных дел.

— Вы… — повторила Мишель Лири и в этот момент — а соображала она быстро — возненавидела обоих каждой клеточной своего тела.

— Незачем киснуть, — ощутив витавшую в воздухе напряжённость быстро сориентировалась Шестой Помощник. — Ловить здесь больше нечего. Лучше просто уйти.

Мишель Лири промолчала, она успокоила сознание насколько это было возможно. Один Помощник уже проблема, но двое… Они точно не дадут ей что-либо сделать. Девушка отвернулась и, не обронив больше ни слова, полетела обратно. Если бы негативные мысли обладали властью тут же воплощаться в реальность, то, вероятно, Реган О’Лири и все его люди аннигилировали бы прямо на месте — такой разъярённой Мишель Лири была очень редко.

Третий Помощник тоже больше ничего не говорил и просто полетел следом, скрыв своё присутствие, как и до этого.

— Ну и дела, даже неловко как-то… — Влас Эванс почесал затылок, как провинившийся ребёнок, и он не шутил, ему и вправду было неловко. — Теперь… Она точно будет очень недоброжелательна со мной… Сильнее, чем раньше.

— Потом будешь киснуть, пошли, — Шестой Помощник полностью проигнорировала страдания коллеги; более того, вся эта ситуация её порядком позабавила. — Нам ещё нужно в полицейский участок. Если не забыл: Харрингтон — мёртв. А так как всё началось с него, то и убийство явно связанно с этим делом. Либо месть, либо он нашёл ещё что. В любом случае, если бы он вчера не надавил на нашего «обрабатываемого», то и сегодняшних «благ» бы не было, и не известно, когда бы были. В общем, когда ты не учитываешь всех нюансов~ всё может полететь в тартарары буквально из-за одного недочёта или мелочи — люблю это повторять.

— Это да. И всё же…. Избавились от него очень оперативно…

— Вот! Ему стоит поставить памятник. Посмертно. В любом случае, всё интереснее и интереснее! Пошли! — с этими словами Шестой Помощник и Влас Эванс направились в сторону полицейского участка.

Мишель же Лири полетела к себе домой. По пути она связалась со Станиславом Гауфом и попросила его зайти к ней. Так и прошла её первая неудачная попытка сделать хоть что-то, пусть она и в принципе плохо понимала, что именно хочет сделать. От всего происходящего она чувствовала настоящую агонию в груди: злость переполняла её! Она просто хотела встретиться и поговорить, но ей и этого не давали сделать! Ироды! Такое категоричное отношение Регана О’Лири её сильно раздражало. То ли он боялся, что ей причинят боль, то ли — что ею снова попытаются воспользоваться, учитывая в каком эмоциональном состоянии она была, то ли — ещё что-то. Но чтобы это ни было, лучше ей не становилось.

Она быстро прилетела домой, а чуть позже её посетил и Станислав Гауф. Он даже не спрашивал, как обстоят дела: атмосфера говорила сама за себя. Он просто сел, куда ему указали сесть, и после недолгой паузы спросил:

— Что теперь?

— Не знаю.

— Может, — промямлил он, — нет смысла лезть в это дело? Да и твой мальчик, вроде, всегда мог постоять за себя… Не смотри так… Ладно, не твой мальчик… Ладно, твой… Определись уже! В общем, как ни посмотри, лучше в это не лезть и оставить всё как есть. Ты же знаешь, каким твой дядя бывает упёртым и категоричным, а здесь ещё и на тебя покусились — он просто не может оставить всё как есть…

— Спасибо, но я сама разберусь, кто на меня покусился, а кто нет.

Станислав Гауф протяжно вздохнул. Как и многие, он был уверен, что реакция Мишель Лири будет совершенно другой, что она первой пойдёт в разнос, однако, на удивление или нет, всё оказалось с точностью да наоборот. Видеть свою бывшую напарницу в новом свете было неожиданно приятно. Хотя кто знал, может, добейся она своего, то уже сразу после встречи истязает своего обидчика до неузнаваемого состояния? Он не отрицал вероятность такого исхода, но старался не думать о нём. Да и…

— Я не знаю, что там произошло и как было на самом деле… но если серьёзно, твой мальчик не похож на человека, которому нужна помощь. Давай просто оставим всё как есть. Ты всё равно ничего не добьёшься.

— Пока за мной ходят и следят, добиться чего-то и вправду будет трудно.

— О, даже так? Ясно… Ну, раз обсуждать больше нечего, то давай чего-нибудь выпьем и разойдёмся по добру по…

— Следить и подслушивать — разные вещи.

— Будь я на месте твоего дяди, был бы более строг с тобой…

— Пошёл Н.А.%.*»., хватит бесить.

— Не подскажешь, где дверь?

— Х.В.А.Т.И.Т. Б.Е.С.И.Т.Ь.

— Ладно-ладно… Хорошо. Но вопрос всё равно остаётся открытым, что мы можем сделать?

— Не знаю, но можно что-то придумать, подготовиться и на днях проникнуть в их чёртов департамент. Перевернуть всё вверх дном. Доставить его чёртову задницу сюда и потом уже решить, что делать дальше.

— Ничего не скажешь — идеальный план…

— Предложи лучше!

— Не знаю. Самое осуществимое: мы идём вместе, я задержу следящего — следящий ведь один? — ты пытаешься проникнуть внутрь и — всё. А дальше: либо проникаешь, либо — нет. Но… Если даже и проникнешь, что дальше? Если просто хочешь убить на месте, то лучше иди к своему дяде.

— Я не собираюсь никого убивать!

— Ладно-ладно, не собираешь — поверю на слово… В любом случае, мне больше в голову ничего не приходит. Это самый реалистичный вариант…

— Думаешь?

— Да.

— Хорошо, — задумалась Мишель Лири, затем сказала: — Тогда что, пошли?

— Куда? Сейчас?!

— Ну да.

— Нет, успокойся! — Станислав Гауф снова вздохнул. — Сейчас — худшее время. Я понимаю, что это детский ход, но лучше свяжись с дядей, скажи, что всё понимаешь, что немного передохнёшь и уже завтра-послезавтра вернёшься обратно в Вену. Слежку не уберут, но будешь вести себя адекватно, то и меньше подозрений. А там и попробуем момент выхватить. А сейчас — сама ведь понимаешь…

— Понимаю… Старый хрыч постарался… — Мишель Лири снова окатила волна злости, но она постаралась успокоиться и спросила: — Там какой-то взрыв был. Что произошло? Может, «подходящий момент»?

— Вряд ли. Напали на полицейский участок, вроде, на того помощника Ганца Йохансона, как его?

— Ежи?

— Да, точно. И на Джеймса Харрингтона.

— И для этого нужно было взрывать целый полицейский участок?

— Как видишь.

— А ты говорил, что нужно будет мне только уехать, так в Баторе сразу спокойно станет.

— И вот ты приехала…

— И что?

— …

— Так что?

Как бы прискорбно это ни было, но то ли от того, что Мишель Лири устала от перелёта и слишком забегалась, то ли от того, что поток её мыслей хаотично бушевал, но она так и не поняла, что именно имел в виду Станислав Гауф. Он же, в свою очередь, просто махнул рукой и продолжил:

— В общем, нужно было взрывать или нет — я не знаю, но они, вроде, мертвы. Или кто-то один из них, точно не скажу.

— Даже не верится. Харрингтон всегда меня раздражал…

— А ты его.

— …кто бы мог подумать, что его оказывается можно просто убить, или попытаться убить… Какое упущение.

— Убить можно любого, если делать нечего, но… — Станислав Гауф задумался. — Знаешь что самое «забавное»?

— Что?

— Я не знаю, насколько это правда, но когда твой мальчик разрушил пол академии и был доставлен в полицию, с ним разговаривал в том числе и Джеймс. Потом его доставили в Антимагический Департамент. Там он выдал всё Ежи. Вроде, так. Со вчера на слуху.

— И сейчас оба мертвы?

— Или оба, или кто-то один.

— Не, ну это явно неспроста. Есть с кем связаться?

— В смысле?

— Подробности узнать. Меня все «игнорируют».

— А, ну… Попробовать можно.

Станислав Гауф быстро перебрал имена, после чего связался с самыми подходящими людьми и стал донимать их вопросами. Кто знал, отвечали и рассказывали, кто нет — нет. Мишель Лири тоже внимательно слушала. А в конце, Станислав Гауф подытожил:

— Да уж, Джеймс мёртв… Ежи ранен… А Ганца Йохансона хоть и не видели, но в целом, многие уверены, что он имеет к этому отношение. Как бы «смешно» это ни было, но для этого и вправду пришлось взорвать пол участка, ха-ха… — в конце он издал нервный смешок.

— Да уж…

— Хочешь слетать туда?

— Нет.

— Тогда, о чём думаешь?

— О разном, — ответила Мишель Лири. — Итак, ты мне поможешь?

— Да, сказал ведь, что помогу.

— Хорошо. Спасибо.

— Пожалуйста, а сейчас — отдыхай, — вздохнул Станислав Гауф и повторил: — Серьёзно, отдохни. Будем на связи. А как только что-то будет, так сразу и попробуем. Будь уверена — всё получится.

— Хорошо, — кивнула Мишель Лири, казалось, она даже немного приободрилась. — Ещё раз спасибо.

— Пожалуйста. До скорого.

Станислав Гауф встал, а вскоре и ушёл. Он был рад, что пусть и не сильно, но смог образумить девушку. Его план был прост и в целом безопасен, но главное, наличие хоть какого-то плана в целом, было каким-никаким подспорьем против необдуманных действий Мишель Лири, а совершать безрассудные вещи она умела…

Шууух…                        

Однако, «удобный момент» настал неожиданно… быстро. Через какой-то час-другой… Магическая энергия бушевала! Небо светилось! Горело! Поднялись невероятная суматоха и кипишь! И в этот «удобный момент» двое и нацелились на то самое отделение АДа! На того самого «заключённого»!

◊ ◊ ◊

По мнению Станислава Гауфа события развивались слишком быстро, однако его это даже радовало. Как и обещал, он помог Мишель Лири выиграть немного времени. Как и обещал, он взял на себя увязавшегося за ней Помощника. Хотя на фоне недавних событий — сражения с непосредственным участием самого (!) Регана О’Лири — он не раз подумывал о том, чтобы отказаться от этой затеи и не раз упомянул об этом своей горе-бывшей-напарнице, причём приставка «горе» в её случае означала исключительно то, что она вечно приносила несчастья, причём несчастья именно ему!

И вот, он уже стоит на «поле битвы». Стоит, можно сказать, в самой гуще событий. Стоит, готовый огрести тумаков. Всё — ради великой цели! Общей идеи! (Нет.)

— Тебе правда больше нечем заняться? — наконец-то спросил Третий Помощника Регана О’Лири, которому Станислав Гауф «перегородил дорогу».

— Как видишь… — ответил он и еле удержался, чтобы не издать протяжный вздох; затем добавил: — Но знаешь, мы можем просто пообщаться — я буду только «за!». Моя задача: выиграть время и задержать тебя — не более. Так что… Как там тебя, Раск, верно? Как семья, как дети, Раск?

— У меня нет семьи.

— Детей тоже? Может, внебрачные?

В ответ на эти слова Раск отвёл взгляд и закатил глаза, после чего снова посмотрел на Станислава Гауфа и сказал:

— У меня есть собака, и мне её хватает.

— Собака? Очень здорово!

— Да, здорово; и мороки с ней явно меньше, чем с семьёй, особенно детьми. Более того, в отличие от тебя, с ней куда приятнее общаться: тупых вопросов она не задаёт…

— И большую часть времени молчит?

— Верно.

— Как я тебя понимаю… — вздохнул Станислав Гауф, после чего возник: — Но не нужно — вопросы у меня нормальные! Но ладно, я рад, что мы нашли общий язык. Я уж думал придётся драться, в очередной раз отгребать за троих… Синтезировать волшебство и перенапрягаться… Хороший ты человек, Рас…

— Разве? Я своё синтезировал, если что.

— Правда? Я и не заметил, какой ты ловкий.

— Ладно, Гауф, хватит. Просто отступи. Ты ведь и сам понимаешь, что занимаешься ерундой.

— Разве?! Я помогаю бывшей напарнице, может, она и занимается ерундой, но я — точно нет! Ты же и сам знаешь, какая она!

— Знаю.

— Вот! Просто тиран… Просто представь, что будет, если я отступлю? А если бы я вообще отказался участвовать… Страшно представить…

— Понимаю. Поэтому не атакую.

— Да? Ты уверен? Проблем потом не будет?

— Не должно… Сколько ты планировал выиграть времени?

— Ну… Вообще… Я планировал победить и гордо возвыситься над тобой… Но, если вопрос стоит таким образом… Час? Устраивает?

— Час — это много.

— Разве?

— Да. Плюс пять минут уже прошло. Десяти хватит?

— Это мало… Я конечно не сверхволшебник, но тебя на часик-пол точно бы задержал!

— Уверен? Максимум 15-20 минут.

— Эй, не недооценивай меня! Я, между прочим, тоже мог бы спокойно стать Помощником, просто мне это совершенно не интересно.

— Да расскажи.

— Это правда, — снова возбух Станислав Гауф. — Просто я стал напарником Мишель и передумал.

— Я бы поверил, если бы не знал, сколько ты просил перевести тебя от неё.

— И что с того? Слэмы тоже не сразу открывались — мы просто должны были привыкнуть друг к другу. Вот и всё. И в отличие от тебя, я привыкнуть смог.

Раск дёрнул головой и закатил глаза, чуть не свернув себе шею.

— Это не повод для гордости, — сказал он. — Просто ты тот ещё «подкаблучник».

— И вовсе я не подкаблучник, — обиделся Станислав Гауф. — Но спасибо: я знал, что кто-кто, но её бывший напарник…

— Неделя-другая — не напарник.

— …точно сможет понять моё положение. Может, зайдём куда? А то как враги стоим.

— Формально, мы враги.

— Я угощаю.

Раск задумался, подбирая слова для ответа.

В этом момент глаза Станислава Гауфа чуть сузились, он посмотрел по сторонам и спросил:

— Что происходит, ты это чувствуешь?

— Я ничего не чувствую. Должен? Разве, чувствую, как меня пытаются провести, но я не сильно-то и сопротивляюсь…

— Нет. Я не об этом.

Раск сконцентрировался…

И в этот момент ощущения как Станислава Гауфа, так и Раска стали более отчётливыми, они явно что-то уловили, пусть и явных «шууух»-ов, распространяющихся по округе, совершенно не было…

— Это ведь не Мишель? — спросил Раск, подозревая, что двое могли задумать что-то серьёзное.

— Нет, не она… Я не знаю, что это.

Окончание главы