48 часов в сутки Глава 126– Ожесточенная Битва

Пока Лэнни говорил, лоб Марвина покрылся испариной, и к тому времени, как матрос закончил свои объяснения, сын фермера уже был белее полотна.

Он никогда не думал, что проблема кроется в этом. У людей в той лодке было мало шансов выжить, как на это ни посмотри, и именно поэтому он решил присоединиться к пиратам и стать поваром на «Морском льве» в обмен на шанс выжить в сложившихся обстоятельствах.

Кто бы мог подумать, что пассажиров в лодке чудесным образом спасут? Если бы он знал, то остался бы на той лодке и, вероятно, сейчас бы загорал в комфортных условиях на ферме своего отца.

Что ещё хуже, так это серия последующих неприятностей, которые эти выжившие люди принесли им. Сообщение о том, что четверо пассажиров с торгового судна присоединились к пиратам, было распространено и, таким образом, уничтожило всякую возможность их возвращения в цивилизованный мир. Если королева не помилует их, они навсегда останутся пиратами.

Конечно, об этом стоило беспокоиться в будущем, так как прямо сейчас его ждали более ужасные вещи.

После того, как Ленни закончил говорить, группа британских матросов, отвечавших за охрану торгового корабля, очевидно, прислушались к его словам: они подняли свои короткие мушкеты, и атмосфера вокруг внезапно стала напряжённой.

Именно в этот момент кто-то первым нажал на курок.

От громкого выстрела сердце Марвина ушло в пятки, а его разум помутился. Он думал, что на этот раз точно умер, но, когда открыл глаза, то обнаружил, что на его теле не было ни единой царапины.

Вместо этого Лэнни, который ранее разоблачил его личность, ошарашено уставился на кровавое пятно, раползающееся на его груди, с выражением недоверия.

Зверь пробудился ото сна.

Никто не знал, когда именно, но человек с чёрной бородой открыл глаза, с аурой свирепого льва, вся его фигура излучала грозную силу. Он убрал всё ещё дымящийся пистолет и сказал необычайно низким голосом: “Битва началась! Пора выйти на охоту!”

Охранники на палубе не могли поверить в происходящее. Они взяли под свой контроль всё судно и конфисковали всё оружие, найденное у экипажа. Откуда взялась эта пуля?

Прошло две с половиной секунды, прежде чем кто-то понял, что происходит, но было уже слишком поздно. Палуба под их ногами внезапно разверзлась, и несколько матросов, стоявших на ней, упали вниз, где им тут же перерезали горло. Затем снизу выскочила группа пиратов, вооружённых до зубов. Головы оставшихся матросов полетели с плеч, ещё до того, как они успели повернуть дула своих коротких мушкетов.

Из-за неожиданного происшествия с Марвином бой начался на полминуты раньше.

Большинство из шестидесяти безоружных британских матросов, отвечающих за перемещение фарфора, находились в этот момент в грузовом трюме «Морского льва». Только около десяти из них всё ещё стояли на палубе. Поняв, что что-то пошло не так, они немедленно побежали обратно на борт «Скарборо».

Оставшимся, естественно, повезло меньше. Двадцать вооруженных британских матросов, которые выполняли роль охранников, были атакованы первыми. Всего за одно мгновение они были либо тяжело ранены, либо уничтожены с одного удара.

После того как Оуэн зарубил британского моряка, он бросил Чжан Хэну одежду и оружие. В это время другие пираты поджигали ручные гранаты. Те, что использовались в XVII и XVIII веках, сильно отличались от современных. По форме они действительно напоминали плод граната, отчего и получили такое название. По сути своей, граната представляла собой пустотелый чугунный шар, наполненный порохом, свинцовыми гранулами или металлическими осколками, и могла нанести серьёзный урон, когда её бросали в толпу.

Матросы со «Скарборо», которые хотели прийти на помощь, попали в эпицентр взрыва гранат, что привело к большому количеству жертв.

Некоторые из бежавших британских новобранцев запаниковали и побежали обратно, толкаясь, пробивали себе путь по мосту, в возникшем хаосе многие, не удержавшись, свалились в воду.

Канонир на «Скарборо» спросил первого помощника: “Сэр, мы открываем огонь? Мы можем потопить эту посудину за считанные минуты”.

Однако последний в это время несколько колебался, главным образом потому, что ему было жаль расставаться с фарфором на торговом корабле. Но прежде, чем он успел что-то сказать, Бернетт, стоявший рядом, опередил его: “Нет, мы не можем стрелять сейчас, пока наши люди не вернулись, как мы можем ожидать, что они будут сражаться за нас в будущем?”

Его доводы были вполне обоснованы. Поскольку моральное состояние матросов на военных кораблях было постоянной головной болью капитана и старших офицеров из-за задолженностей Адмиралтейства по зарплате, и «Скарборо» не был исключением. Если бы они открыли огонь по торговому кораблю, то принесли бы в жертву небольшую часть экипажа, однако потеряли бы доверие оставшейся команды.

Что еще важнее, на «Скарборо» было более шестисот человек. У них было преимущество в численности, и, хотя пираты начали атаку исподтишка, однако потери, которые они несли, были не такими уж серьезными. Если битва действительно состоится, «Скарборо» ни за что не проиграет.

Однако во время этих колебаний многие на борту были убиты прилетевшими гранатами.

Капитан Элмер сегодня пребывал в беспрецедентном замешательстве. Несмотря на то, что он не был поражён взрывом, однако от звука взрывов, красное вино в его руках пролилось на его форму. Из-за этого, он пришёл в неописуемую ярость. Он выхватил свою саблю и раздражённо выкрикнул: «Какого черта вы всё ещё ждёте? Убейте этих презренных пиратов и заберите наш фарфор!”

Поскольку капитан заговорил, больше ни у кого не было разногласий. Первый помощник немедленно послал вооруженных мушкетами матросов, чтобы нанести удар по противнику. Однако, пираты оказались хитрее, чем они ожидали. Вместо того, чтобы убить безоружных матросов, поднявшихся на борт их корабля для переноса груза, они, выставив их вперёд в виде живого щита, устремились вперёд к мостам.

Мушкетеры долго прицеливались, но возможности стрелять не было. Зато пираты не заставили себя долго ждать, стремительно продвигаясь вперёд. Именно в этот момент стала очевидна разница между новичками и старожилами.

Новички, находясь под большим давлением, начали палить без разбора, и пули летели во все стороны, большинство из них вообще летели в никуда, а некоторые попадали в своих же матросов, в то время как в пиратов не попадали вообще.

Человек с чёрной бородой выступил вперёд и зарубил матроса перед собой, затем поднял труп и, прикрываясь им, как щитом, бросился на мушкетеров. С невероятной скоростью он вытащил саблю из-за пояса и вонзил её в грудь одного из них. Удар был нанесён с такой силой, что кончик сабли вышел из спины несчастного мушкетера. Провернув лезвие в ране дважды, человек с чёрной бородой действительно стал походить на Короля Ада, с телом полностью залитым чужой кровью.

Те, кто находился поблизости, став свидетелями этой кровавой сцены, были так напуганы, что, потеряли мужество сражаться, они, побросав своё оружие, побежали, пытаясь спасти свою жизнь.

На этот раз это была битва не на жизнь, а на смерть.

Чжан Хэн также не сдерживался, он замахнулся саблей на приближающихся врагов; в отличие от бородатого мужчины, его стиль фехтования выглядел несколько проворнее и грациознее. А его попытка интегрировать приёмы каратэ в свой бой на саблях, наконец-то, увенчалась успехом. Его стиль главным образом сосредотачивался на уклонении от вражеских атак с одновременным поиском подходящих возможностей, чтобы нанести поражающий удар. Но как раз в тот момент, когда лезвие его сабли было готово перерезать глотку своей цели, кто-то перехватил его удар.

“Я – твой противник”, — с гордостью заявил Бернетт. Последний был крайне уверен в своих навыках владения саблей, еще будучи в Лондоне, благодаря связям своей семьи, он учился у самых лучших наставников и был убеждён, что никому не проиграет.

Чжан Хэн краем глаза взглянул на него, вытащил из-за пояса короткий мушкет и, не колеблясь, нажал на курок.

Перевод: Флоренс

Окончание главы