Одно бесполезное перерождение (ЯОЙ) Глава 13 – Лапша долголетия

Ему поможет только порка

Птица, рожденная осенью: Но я знаю, что отец будет на моей стороне не долго. Стоит мачехе вернуться и переговорить с ним наедине, как я сразу стану козлом отпущения. Ведь такое происходило множество раз.

Хэ Бай выпрямился. После недолгой паузы он тяжело вздохнул, а затем подумал над ответом.

Белый и Белый: Мне нетрудно получить фотографию с автографом Ди Цюхэ. Если я подарю ее тебе, ты почувствуешь себя лучше?

Ди Цюхэ выглянул в окно — во дворе уже припарковалась машина, из нее выходила Цинь Ли. Из его груди вырвался тяжелый вздох, а в голове роилось множество мыслей, возникших сразу, стоило ему перешагнуть порог этого дома. Цюхэ снова сосредоточился на своем телефоне, на его лице заиграла улыбка, и он продолжил печатать.

Птица, рожденная осенью: Мне грустно. Только твои объятия и поцелуи могут поднять мне настроение.

Хэ Бай поднял брови и долго смотрел на экран телефона с совершенно невозмутимым выражением лица. Внезапно он вытянул указательный палец и с силой забарабанил по клавиатуре, набирая ответ.

Белый и Белый: Только невоспитанный ребенок показывает свой плохой характер и устраивает шоу. И ему поможет только порка.

Настроение Ди Цюхэ тут же поднялось. Представив недовольную гримасу Хэ Бая, печатавшего это предложение, он воодушевился. Услышав слабый щелчок открывающейся двери, он торопливо набрал предложение, убрал свой мобильный и подошел к Цинь Ли, которая уже стояла на пороге.

Цинь Ли была красивой женщиной, высокой и хрупкой. Время, казалось, было к ней особенно снисходительным, придавая ее зрелости лишь очарование. Словно бутылка дорогого вина — чем старше она была, тем изысканней становилась.

— Ты уже вернулся? — она заправила за ухо выпавшую из прически прядь волос и мягко и естественно поприветствовала Ди Цюхэ, а затем передала ему документ. — Вице-президент сказал мне, что отец срочно запросил твой контракт, поэтому я прервала встречу, чтобы доставить его. Но где же он сам?

— В комнате Чуньхуа. Она внезапно почувствовала себя плохо и позвала семейного врача. Папа беспокоится и сидит у ее постели.

Ди Цюхэ тоже прикинулся милым, взял документ и виновато добавил:

— Это моя вина. Если бы я так неожиданно не вернулся, она бы так не сердилась. Спасибо, что принесла документ. На самом деле, тебе было не обязательно отдавать его лично. Ведь дела компании должны быть в приоритете.

— Ерунда. Ее плохое самочувствие не имеет к тебе никакого отношения. Просто у Чуньхуа взрывной характер, — Цинь Ли похлопала его по плечу в качестве утешения, покачала головой и вздохнула. — Я тоже удивляюсь, что с ней не так. Она вела себя так странно в последние дни, ее учителя сообщали мне, что она стала часто спорить со своими одноклассниками. Я ее мать, но не смею слишком сильно ее контролировать. Подростки, как правило, очень чувствительны, особенно девочки. Мне так жаль, что ты пострадал, Цюхэ.

Наблюдая за тем, с какой точностью Цинь Ли смогла подобрать выражение лица к каждой сказанной ею фразе, Ди Цюхэ отдал должное ее актерскому мастерству. А сам, выдержав недолгую паузу, нацепил маску тревоги и ответил:

— Это имеет ко мне отношение, тетя Цинь… У меня есть подозрение, что кто-то близкий к Чуньхуа посеял разногласие между нами. В последний раз, когда мы вместе ехали домой, она вдруг вышла из себя, выгнала меня из машины и даже объявила, что внесет меня в черный список. Я думал, что это может разозлить отца, поэтому ничего ему не сказал. К счастью, водитель Ли — умный мужчина — он тоже ничего не донес до него.

Цинь Ли слегка нахмурила брови, бросила быстрый взгляд в сторону лестницы, опустила голову и убрала прядь волос. Когда она вновь подняла голову, на ее лице отразилась очевидная злость, она повысила голос и воскликнула:

 — Как она посмела заставить тебя выйти из машины? Она слишком своенравна! Неудивительно, что в прошлый раз ты опоздал и, кстати, из-за этого получил от отца. Это так… Ох! Для нее это крайне неразумно. Позволь, я поднимусь и выскажу ей все, что думаю!

— Пожалуйста, не надо, тетя Цинь!

Ди Цюхэ ловко преградил ей путь и схватил за запястье. Он хотел казаться сдержанным, но на самом деле больно потянул ее за руку, не прекращая попыток убедить:

— Чуньхуа просто действует по чьей-то указке. То, что она называла меня ублюдком или угрожала внести в черный список — просто результат разногласий, которые некий злодей посеял между нами. Если ты впадешь в ярость, все пойдет именно так, как он или она запланировал. Сейчас Совет директоров в Хуанду постоянно меняется, поэтому папе трудно их контролировать. Я подозреваю, что и это явление так или иначе саботировано этим самым человеком, поэтому нам просто необходимо выкурить злодея и решить проблему. Чуньхуа молода. У тебя еще много времени, чтобы воспитать из нее достойную девушку. Кстати, не помешало бы понаблюдать за окружением Сясуна. Возможно, этот гад добрался не только до Чуньхуа, но и до Сясуна тоже. Ведь он будущий наследник и кандидат в Совет директоров. Вокруг него точно крутится еще один подстрекатель.

Цинь Ли была потрясена проницательностью его слов. Она была тем самым злодеем, о котором говорил Ди Цюхэ, он дал ясно понять, что раскусил ее замысел. Он упомянул о суматохе в Совете Хуанду, а также о том, что Ди Бианю не хватает сил уследить за всем, что происходит в компании, а затем обострил внимание на Сясуне, на его будущем ведущем месте в Совете и во главе компании. Ди Цюхэ и правда понял абсолютно все. Он действительно был огромной помехой между ее планом и Ди Бианем!

Она наконец поняла, что с пасынком что-то не так. Опустив глаза, она дюйм за дюймом изучила его лицо и вытащила запястье из его хватки:

— Цюхэ, отпусти меня. Где ты слышал этот ужасный слух? Ты еще так юн и глуп. Будь  осторожен и сам не попади в заговор, сеющий раздор в нашей семье.

Ди Цюхэ отпустил ее руку и отстранился, прислонившись спиной к перилам лестницы. Доброжелательность исчезла с его лица, и на ее месте появилась мерзкая ухмылка. Он легко махнул в сторону лестницы, дав понять этим жестом, что держать женщину больше не будет. Когда ошарашенная Цинь Ли изменилась в лице, Ди Цюхэ снова притворился милым. Он извинился:

— Я знал, что ты так скажешь… Прости. Я совсем не хотел добывать документы в обход тебя. Я несколько раз пытался дозвониться до твоего помощника, но никто не отвечал… Но у тебя нет причин для волнения. После того, как меня уберут из черного списка, я постараюсь реже навещать отца, чтобы Совет директоров больше не создавал проблем.

Услышав его слова, сердце Цинь Ли пропустило удар. Ей казалось, что она идеально исполнила свою роль — сначала нападала, а затем шла на уступки — и получила преимущества! Она рассчитывала, что Ди Биань будет ей сочувствовать, а Ди Цюхэ упадет в грязь лицом и вообще никогда не сможет работать. Кроме того, этот пацан посеял раздор между ней и Ди Бианем! Что случилось с мальчиком, который раньше был трусливым и робким? С каких это пор он стал таким острым на язык!

Она подавила свое недовольство, подняла руку, чтобы погладить его по голове, и сказала нежно:

— Глупый мальчишка, разве я могу обвинять тебя в решении Совета? Оставьте в покое членов правления. Они просто группа клоунов, создающих одни лишь проблемы. А ты все еще являешься законным преемником Хуанду.

Ди Цюхэ тоже улыбнулся, без колебания увернувшись от ее руки, и снова стал серьезным.

— Не нужно лгать. Я понимаю, что у меня нет ни одного шанса унаследовать компанию. Я никогда и не хотел этого. Я не претендую на Хуанду, просто беспокоюсь за отца. Меня уже все так достало, я устал бороться. Восемь лет назад, когда мне было пятнадцать, какой-то хулиган избил меня до полусмерти у ворот школы, его отец оказался тестем твоего помощника; шесть лет назад, когда мне было семнадцать, я возвращался домой, по пути на меня напала бешеная собака и укусила за бедро, и владелец этой собаки теперь работает на тебя; четыре года назад, когда мне было девятнадцать, мой сосед по комнате пригласил меня в клуб и дал сигарету с наркотиками, а его мать, кстати, оказалась начальницей отделения Цинь; три года назад я подписал контракт с Хуанду, моим партнером по съемкам оказался миловидный гей, навлекший на меня массу неприятных слухов, которые практически уничтожили мою карьеру. А старший брат этого самого актера по приглашению твоего кузена занял пост управляющего отелем семьи Цинь; и месяц назад я неосознанно оскорбил внука одного из членов Совета Директоров, поэтому все члены Совета так взъелись на меня. И выдвинули эти условия. Поэтому отец должен был лишить меня наследства. Я не идиот, тетя Цинь. Я видел абсолютно все, что ты делала за эти годы. Но отец любит тебя, поэтому я могу уступить и закрыть на все это глаза. Но ты не должна вносить меня в черный список или намеренно препятствовать моей карьере, отказываясь расторгнуть контракт. Я просто хочу быть актером, неужели я прошу так много?

— Ты…

Цинь Ли была поражена, услышав столь откровенные и честные слова. Уловив движение у подножия лестницы, женщина запаниковала, у нее не было времени, чтобы как следует обдумать ответ, ведь она и предположить не могла, что Ди Цюхэ знает совершенно обо всем. Цинь Ли поспешила объясниться.

— Прекрати нести эту чушь, Цюхэ! Клянусь, я никогда не собиралась вносить тебя в черный список. А то, о чем ты только что сказал…

— Раз ты говоришь, что не собиралась, я могу только поверить тебе на слово. Прости, что вспылил, — Ди Цюхэ прервал ее на полуслове, достал из сумки бумаги, отдал ей и грустно продолжил: — Этим документом я разорву мои отношения с отцом, здесь уже стоит моя подпись. Но отдать его отцу сам я не могу — это его сильно огорчит. Поэтому я хочу попросить тебя сделать это. Пожалуйста, помоги мне передать ему этот документ и сказать несколько слов утешения. Кроме того, спасибо, что вернула мой контракт. Я отдам его моему адвокату и сам отправлю Хуанду письмо с оплаченной суммой неустойки за расторжение. С этих пор я надеюсь, что никто из нас не будет мешать друг другу. Я продолжу свою актерскую карьеру, а ты можешь и дальше нацеливаться на президентский пост в Хуанду. Я прошу только о том, чтобы ты перестала втыкать мне палки в колеса.

Цинь Ли не верила своим глазам — документ, на который она так долго пускала слюни, теперь лежал перед ней на блюдичке. Но она не могла признать свою закоренелую ненависть к Ди Цюхэ. Поэтому Цинь Ли не оставалось ничего, кроме как продолжать притворяться. С глазами, полными слез, она снова принялась оправдываться:

 — Цюхэ, ты меня неправильно понял. Просто скажи, кто вбил тебе это в голову и обманул моего мальчика. Я гарантирую, что так просто этот наглец не отделается! А этот документ тебе лучше оставить при себе. Как говорится, кровь гуще воды — ваша связь с отцом никогда не сможет быть прервана из-за простого листа бумаги. Я…

— Разве этого документа недостаточно? Я разрываю отношения с отцом. Чего ты еще хочешь?

Ди Цюхэ внезапно повысил голос, пытаясь прервать ее. Его сердце сжалось. Он пытался подавить болезненные воспоминания, а затем, вернув душевное равновесие, спокойно продолжил:

— Ясно. Ты хотела отправить меня подальше, поэтому уговорила отца зачислить меня на учебу за границу… Тетя Цинь, пожалуйста, позаботься о моем отце. Я пошел.

— Цюхэ! — крикнула Цинь Ли, сорвав голос.

Она шагнула вперед, взяла его за руку и воскликнула:

— Ты не можешь так поступить! Мы семья. Когда между близкими возникает непонимание, нужно немедленно его прояснить. Мы с отцом сойдем с ума от горя, если ты вот так уйдешь!

Цинь Ли понимала, что дать ему сейчас уйти было нельзя. Если он это сделает, она не сможет оправдать клевету в свой адрес, а документ, который он отдаст ей, больше не будет таким ценным. Даже если ей удастся выпросить прощение у Ди Бианя, она навсегда останется виноватой перед Ди Цюхэ, его старшим сыном, столкнувшимся с такой несправедливостью. И она совершенно точно не сможет получить от этой бумаги совершенно никакой выгоды.

Ди Цюхэ замер и, глубоко вздохнув, обернулся. Он схватил ее за руку, медленно потянул вниз и прошептал со слезами на глазах:

 — Ты хоть понимаешь, что я был готов называть тебя мамой, когда мне было пятнадцать? К счастью, я подслушал твой разговор по телефону с помощником… Ты была так разочарована, что я не остался калекой после той стычки с хулиганом, помнишь? И насчет Чуньхуа — она еще очень молода. Я уже отказался от своих прав на Хуанду и готов разорвать отношения с семьей. Пожалуйста, не учите ее неправильным вещам. Она должна вырасти милой, чистосердечной девушкой.

После этого он скинул ее руку и, шагнув за порог, пропал в ночи.

— Цю…

О, нет! План пошел прахом…

Глядя на открытую дверь и прислушиваясь к шагам на лестнице, Цинь Ли, не помня себя от ярости, закрыла глаза.

«Ди Цюхэ, ты больной ублюдок! Кто бы мог подумать, что ты ужалишь в ответ».

Цинь Ли пришлось признать, что она сильно ошибалась на его счет!

***

Рано утром, зевая, Хэ Бай вышел из здания общежития. Вертя в руках студенческий, который ему только что выдали, он направился в столовую.

— Я бы хотел взять лапшу долголетия из столовой в северном крыле.

Высокая, стройная фигура внезапно появилась на другом конце дорожки и все ближе и ближе подходила к нему.

Хэ Бай опустил взгляд, сделав вид, что не заметил назойливого парня, и шагнул в сторону, чтобы пропустить его. Хэ Бай не желал снова иметь с ним дело.

Ди Цюхэ засунул руки в карманы и взглянул на восходящее солнце. А затем добавил негромко:

 — Сегодня мой двадцать третий день рождения.

Хэ Бай закрыл уши руками, желая показать, что он ничегошеньки не слышит.

— Вчера я разорвал все связи со своей семьей. А Хуанду расторг со мной контракт и потребовал большую сумму неустойки. Иногда я действительно чувствую, что эта жизнь не для меня… Как думаешь, что происходит с людьми после смерти?

Услышав это, в горле Хэ Бая встал ком. Пожалев парня, он свернул на другую дорожку и, сделав пару шагов, заметил, что Ди Цюхэ, всегда идущий за ним хвостиком, так и остался стоять на прежнем месте.  Обернувшись, Хэ Бай посмотрел на него грозно:

 — Разве ты не хотел поесть лапшу долголетия? Давай, не отставай!

Услышав это, Дю Цюхэ опустил голову, скрыв свое счастливое лицо козырьком кепки. Затем он ухмыльнулся, посмотрел на Хэ Бая и шагнул вперед:

— В обмен на угощение я дам тебе кое-что в подарок. Как насчет моей фотографии с подписью? Однажды ты сказал, что мой автограф в будущем может быть продан за десять тысяч, не говоря уже о моей фотографии с подписью, которая, безусловно, будет стоить намного больше. Ну что, маленький папарацци, это тебя устроит?

Хэ Бай:

— …

Еще немного и он бы треснул этого заносчивого Принца Кино.

__________

Нравится проект? Тогда ставь лайк и добавляй новеллу в закладки, чтобы не пропустить обновление. Буду на Седьмом небе от простого "спасибо".

___________

Перевод: Privereda1

Окончание главы