Радость жизни Глава 7. Большие ссоры вспыхивают из–за мелочей

Собравшиеся в комнате служащие рассматривали правительственный вестник, на первой странице его было написано обо всём, что случилось на севере. И с точки зрения своевременности, и с точки зрения обилия информации это было намного интереснее, чем императорская газета, к тому же на первой полосе стояла новость о победе военных сил государства Цин. Фань Сянь с горькой улыбкой вытащил из-за пазухи измятую газету, в душе чувствуя свою вину перед главным официальным каллиграфом, почтенным господином Пань Лином. Он снова вернулся за стол и принялся пить чай.

Люди вокруг восторженно обсуждали ратные подвиги, и никто не обращал внимания на то, что он молчит. Помощник премьер-министра же слегка улыбнулся ему, подав сигнал выйти. Фань Сянь робко, с беспокойством вышел за дверь и направился в укромный уголок в дальней стороне двора, где стоял каменный стол и два стула. Помощник премьер-министра знаком пригласил его сесть, а затем с улыбкой спросил:

— Все радуются, а вы один сидите молча, почему бы это?

Этот господин помощник премьер-министра звался Жэнь Шаоань. Когда-то он тоже был выдающейся личностью, а затем женился на принцессе и теперь просто мирно поднимался по карьерной лестнице в Жертвенном приказе. Эта ситуация была достаточно похожа на то, что предстояло Фань Сяню. Он не был уверен, не для того ли вытащил его господин Жэнь, чтобы пожаловаться на жизнь, поэтому, не зная, что ответить, только сдержанно улыбнулся и сказал:

— То, что наш император одержал победу, вполне естественно, поэтому я совсем не удивлён.

— Почему же это так естественно? — с любопытством спросил господин Жэнь.

Фань Сянь же по поводу военных и государственных дел не имел собственной точки зрения, и ему пришлось ответить уклончиво:

— Император мудр, армия подчиняется его приказам, боевой дух Северной Ци слаб, наша победа закономерна.

Господин Жэнь улыбнулся и, посмотрев на него, сказал:

 — Я только теперь вспомнил, что в этот раз две страны снова сошлись в бою после того, как на господина Фаня напал убийца.

Фань Сянь остолбенел, и до него тоже только дошло, что в этот раз государство Цин начало военные действия под предлогом того, что убийцы из Северной Ци тайком проникли в столицу государства Цин с умыслом убить сына большого чиновника. Подумав об устланных костями берегах реки в Северном Сянцзяне, о женщинах по всей стране, которые напрасно ждут своих мужей, Фань Сянь по непонятной причине ощутил боль в сердце. Он вздохнул и сказал:

— Войско — это лишь орудие, мудрецу ничего не остаётся, кроме как воспользоваться им.

Он знал, что хотя государство Цин много лет пребывало в мире, но его воинственная натура вовсе не иссякла. Обычно он следил за своими словами, но в праздной беседе с господином Жэнем позволил себе говорить не задумываясь. Господина Жэня, видимо, восхитили его слова, и он согласно кивнул:

— Хотя всё так и есть, в этот раз мы немалого добились, государство Цин ждут несколько мирных лет, это того стоило.

Фань Сянь не страдал пацифизмом и с улыбкой признал правоту этих слов. Господин Жэнь снова сказал:

— Хотя боевые заслуги принадлежат армии и императору, но при дворе это дело тайно планировали два месяца, можно считать, что оно было всесторонне и глубоко продумано.

В этих словах Фань Сянь сразу ощутил некий подтекст. Он понял, что господин Жэнь намекал на то, что и придворные чиновники тоже вложили в победу немало сил. Фань Сянь обладал опытом двух миров и знал, что в войне большую роль играет снабжение, поэтому он искренне сказал:

— Заслуги чиновников тоже весьма значительные.

Господин Жэнь довольно улыбнулся и продолжил:

— Господин премьер-министр скоро станет вашим тестем. Если у вас найдётся свободное время, почаще заглядывайте в имение премьер-министра, чтобы выразить почтение, это будет вполне подобающе.

— Непременно, благодарю господина Жэня за напоминание. — По спине Фань Сяня покатился холодной пот, скоро он должен был жениться на Вань’эр, но так до сих пор и не побывал у будущего тестя и не выразил ему почтение, это действительно неприемлемо, но… отношения между семьями Линь и Фань добрые и открытые, отчего же господин Жэнь украдкой говорит ему подобные слова?

Неожиданно господин Жэнь тихо сказал:

— Премьер-министр надеется, что вы навестите его один, не стоит больше никого беспокоить этим.

Фань Сянь с опаской принял приказ.

***

На другой день при дворе всюду слышались восторги и похвалы, военным вручили немало наград, за эффективность разведки четвёртый отдел Контрольной палаты тоже получил императорский указ о награде. Но никто не предполагал, что шилан министерства финансов Фань Цзянь выйдет и произнесёт речь о том, что в этот раз главная заслуга в победе принадлежит премьер-министру, который всё глубоко и всесторонне обдумал, ставя государственные дела впереди личных, привёл в порядок службы тыла, эффективно доставлял провиант и фураж и действительно отличился. Министры загомонили, совершенно не понимая, отчего бывший политический противник сегодня настолько доброжелательно настроен, однако вспомнив, что две семьи скоро породнятся, сразу же всё поняли.

Что ещё более неожиданно, после этого министр ритуалов Го Ючжи, который всегда состоял во фракции премьер-министра, вдруг выступил против. Но самое удивительное, появившийся при дворе Чэнь Пинпин, когда его мнение спросил император, тихо ответил со своего инвалидного кресла:

— Премьер-министр отличился.

К этому времени те, кто нападал на премьер-министра под предлогом сговора У Боаня с Северной Ци, уже утихомирились, император издал указ, проявляя заботу о премьер-министре, и его положение при дворе снова укрепилось. Но в народе ходили слухи, будто из-за того, что премьер-министр и семья Фань породнятся, они начнут поддерживать второго принца. Изначально у второго принца при дворе вовсе не было поддержки, но очень быстро он стал популярным.

Никто не знал, что за всеми большими событиями на самом деле стояла праздная беседа между лишённым надежд на будущее помощником премьер-министра в Жертвенном приказе и главным наблюдателем восьмого ранга в укромном уголке двора.

Благодаря тому, что Фань Сянь как-то раз уже сильно услужил будущему тестю, он в душе почувствовал себя в некоторой безопасности. Хотя он до сих пор боялся, что премьер-министр разузнает, что его сына убил человек Фань Сяня, но всё же перестал избегать его так, как в предыдущие два месяца.

Дела Жертвенного приказа не требовали, чтобы он каждый день приходил на службу, достаточно было появляться раз в десять дней. Сегодня после полудня Фань Сянь приехал в загородное поместье императора.

Сейчас о том, что он собирается жениться на барышне, живущей здесь, знала уже вся столица, к тому же поместье Фаней не жалело денег, поэтому здешние охранники смотрели сквозь пальцы на его визиты. Фань Сянь с сестрой вместе прошли внутрь, но у них не было никакого настроения рассматривать заросший дикими растениями сад. Он просто пошли по каменной дорожке к невысокому двухэтажному дому. Фань Жожо в изумлении сказала:

— Брат, ты так хорошо знаешь здешние дорожки.

Фань Сянь с улыбкой ответил:

— У меня хорошая память, разве ты не замечала? — при этом он посмеивался про себя, ведь он каждые два-три дня пролазил сюда ночью. Конечно, после этого было бы странно, если бы он не запомнил дорожки.

К сожалению, согласно правилам, как будущий зять императора, он всё ещё не мог, приходя в поместье, видеться со своей невестой. Он мог лишь сидеть на первом этаже и пить чай, и только Жожо могла подняться наверх. Но его это не расстраивало, всё равно каждую ночь он мог повидаться с невестой, спешить было некуда. Спустя короткое время вниз спустились два человека. Фань Сянь увидел за спиной Жожо ещё одну девушку и сверкнул глазами. У этой девушки были красивые глаза, густые брови, она казалось не заносчивой, а скорее оживлённой. Это была единственная дочь начальника столичной стражи Е Чуня, Е Лин’эр.

Е Лин’эр увидела, что на первом этаже сидит незнакомый мужчина, и немного удивилась. Фань Сянь с улыбкой поднялся и, сложив руки в приветствии, сказал:

— Барышня Е, давно не виделись. — Едва сказав это, Фань Сянь понял, что это звучит несколько неподобающе, ведь в тот день, когда они встречались, он был загримирован под лекаря. Сегодня же он пришёл навестить поместье не маскируясь. Но сказав, что они давно не виделись, он рисковал вызвать у Е Лин’эр подозрения.

Неожиданно для него Е Лин’эр лишь равнодушно глянула на него, поклонилась и сказала:

— Приветствую молодого господина Фаня.

Увидев, что она его знает и не удивлена его предыдущим словам, Фань Сянь понял, что Вань’эр обо всём рассказала своей подруге. С улыбкой он сказал:

— Рад, что у Вань’эр есть такая подруга, как вы. Сидеть с больным не так-то просто, примите мою благодарность.

Е Лин’эр холодно ответила:

— Вы слишком любезны.

Фань Сянь заметил, что не слишком-то нравится этой девушке, но его это не сильно смутило, потому что он не считал, что его прелестные щёчки могут вызывать естественную симпатию у любой женщины в Поднебесной. Поэтому он просто улыбнулся, снова поклонился и, повернувшись к Жожо, спросил:

— Как там то, что я просил узнать?

Фань Жожо расплылась в улыбке и сказала:

— Только об этом и думаешь? Барышня Линь сказала…

Фань Сянь внезапно помахал рукой и с улыбкой сказал:

— Это наши семейные дела, лучше дома поговорим.

Е Лин’эр, услышав эти слова, вспылила, про себя подумав, что этот Фань Сянь действительно мелочный тип. Под этим словами явно подразумевалось, что это дела семей Линь и Фань и кое-кто по фамилии Е вмешиваться не должен. Она в гневе выпалила:

— Молодой господин Фань, вам не кажется, что вы заходите слишком далеко?

Фань Сянь удивился, думая, к чему бы это. Вот это темперамент у барышни Е! В душе он почувствовал необъяснимое раздражение, однако ему было неохота спорить с ней. Он потянул сестру за руку, и они вышли из дома.

Когда они вышли за ворота поместья, вслед за ними вышла и Е Лин’эр вместе со слугами. Посмотрев, как Фань Сянь держит Жожо за руку, она холодно усмехнулась.

Фань Сянь, ничего не подозревая, всё ещё держал холодную маленькую руку Жожо и ждал, пока подъедет повозка. На лице Жожо отразилась неловкость: на самом деле в этом мире такие близкие отношения между братом и сестрой встречались не так-то часто, но Фань Сянь обычно не обращал внимания на подобное. Заметив, что сестра стесняется, Фань Сянь наконец сообразил, в чём дело, и подумал, почему эта барышня Е постоянно придирается к нему. Естественно, что у них с Жожо отличные отношения. Он разозлился, повернулся к Е Лин’эр, и, нахмурившись, сказал:

— Барышня Е, неужели вас дома некому воспитывать, поэтому вы каждый день сбегаете из столицы в Динчжоу?

Е Лин’эр никак не ожидала, что её холодная улыбка внезапно вызовет столь колкие речи, она грубо воскликнула:

— Кто, ты сказал, невоспитанный?

— Кто сказал? — тепло улыбнулся Фань Сянь. — Здесь, кажется, никто такого не говорил.

В ответ на его нахальство Е Лин’эр ещё больше рассердилась и заорала:

— А ты разве не сбегаешь каждый день из столицы? Не очень-то достойное поведение для того, кто собирается жениться. И что-то я не видела, чтобы ты часто ходил в Жертвенный приказ, неужели тебя тоже дома некому воспитывать?

За мягкостью характера Фань Сяня скрывалась безжалостность, но ещё больше коварство. Увидев, что он не сердится, противник начинал сердился ещё сильнее. Поэтому Фань Сянь продолжил ещё мягче:

— Я приехал навестить свою будущую невесту. Как ни посмотри, это вполне естественно. Вы с моей Вань’эр хорошие подруги и часто её навещаете, за это я очень благодарен. Лишь надеюсь, что вы сумеете следить за своими словами, не стоит пытаться поссорить наши семьи.

У Е Лин’эр от гнева задёргалась губа, услышав, что собеседник насмехается над ней, она разозлено сказала:

— Да ты обычный богатенький сынок, уж не знаю, за что ты так понравился Вань’эр!

Фань Сянь вздохнул и сказал:

— Куда мне до богатенького сынка?

Е Лин’эр раздражённо ответила:

— И поэт ты никакой, и боец никакой, разве звание богатенького сынка не подходит тебе?

Фань Сянь немного застенчиво улыбнулся и сказал:

— Не люблю хвастаться, но в столице говорят, что я хорош и в поэзии, и в боевых искусствах, за семь шагов могу сложить стих, и за семь шагов поразить врага. От подобных хвалебных речей я слишком зазнался, а сегодня ваши слова спустили меня с небес на землю, от души благодарю.

Увидев его поведение, Е Лин’эр вспомнила о его славе таланта и в гневе топнула ногой. Не зная, что сказать, она сильно прикусила свою алую губу и схватилась за рукоять кинжала на поясе. После некоторого колебания она, наконец, вынула его и бросила на землю у ног Фань Сяня. Раздался металлический звон.

Окончание главы