Радость жизни Глава 20. На вeршине скалы

Управляющий Чжоу лежал на земле в жалком состоянии, на его лице словно спелый персик алел отпечаток ладони. Он выплюнул несколько зубов, от шока у него закружилась голова, и мужчина посмотрел на Фань Сяня взглядом, полным страха и ужаса.

— Я серьёзно не понимаю, о чём вы, ребята, думаете, — тихо произнёс Фань Сянь. — Ты правда считал, что я не подниму на тебя руку? Похоже, ты сам забыл своё место. Может, более воспитанный господин и не ударил бы слугу, но я, к сожалению, не такой. Неужто дашь мне сдачи? Так-то. Придётся тебе смириться и терпеть, улыбаясь. Или можешь пойти поплакаться графине, а лучше катись обратно в столицу… Но… с этих пор больше не заходи в задний сад. Мне противно тебя видеть.

Сказав это, мальчик отряхнул свои штаны и, повернувшись к Сысы, ошарашенно сидящей на скамейке, тихо сказал ей, что хочет пойти прогуляться, после чего покинул имение.

За его спиной на лицах слуг появилось испуганное выражение. Никто из них и подумать не мог, что у этого милого мягкого мальчика есть такая жестокая сторона. Контраст между его обычным поведением и тем, что они только что увидели, потряс всех до основания, заставив испугаться ещё сильнее.

В этот время в сад пришла графиня. Она посмотрела на воющего от боли управляющего. Он катался по земле, закрыв ладонями щёку. Она подумала о ребёнке, и в её взгляде промелькнул многозначительный отблеск радости, который она была не в силах утаить.

Выгнав главную служанку в прошлом году и дав сегодня управляющему такую пощёчину, что он забыл, где земля, а где небо, двенадцатилетний Фань Сянь окончательно утвердил свой авторитет в имении.

**

В пяти километрах вдоль побережья от гавани Даньчжоу располагался опасный участок, заполненный подводными рифами. Морские ветра месили лазурную воду, швыряя её на скалы и превращая в брызги белоснежной пены.

На восточной стороне шла необычайно узкая тропинка, то появляющаяся, то исчезающая среди камней. Фань Сянь пришёл именно по этому пути. Мальчик повернулся спиной к морю. Слушая оглушительные звуки прибоя, он посмотрел наверх.

Перед ним была отвесная скала. На плоской вершине скалы ничего не росло. Позади неё на несколько сотен миль тянулись девственные леса и болота — с той стороны к вершине утёса подобраться было невозможно. Поэтому если кто-то хотел попасть на вершину, ему нужно было вскарабкаться по скале.

Взглянув на отвесную поверхность, Фань Сянь слегка нахмурился. В уме он восстановил по памяти путь, по которому всегда забирался наверх. Однако, морские ветра в последнее время были сильны, и камни, торчащие из скалы, могли легко осыпаться. Сегодня по пути наверх требовалась особая осторожность.

За его спиной волна обрушилась на рифы, но не смогла преодолеть холодность и равнодушие камня на своём пути, и лишь немного брызг и воды проникло сквозь неприступный заслон, делая берег немного влажнее. Обувь Фань Сяня намокла, и ногам стало неприятно.

Сбросив туфли, мальчик поставил их в чистую полость внизу утёса. Взяв немного песка и протерев им руки, он начал регулировать свою внутреннюю энергию. Закончив подготовку, он поместил свою правую руку на едва заметный выступ утёса, сделал небольшое усилие и проворно поднял своё тело в воздух. Затем он ловко начал карабкаться так, словно почти ничего не весил.

Восхождение было быстрым. С телом, прижатым к поверхности скалы, он был похож на какое-то странное животное, прекрасно лазившее по скалам. Каждый раз, когда он находил на ощупь за что уцепиться, упирался во что-то ногой или подтягивался вверх, казалось, что никаких усилий для этого он не затрачивает. Не было совершенно никаких признаков, что ему приходится использовать силу.

Спустя короткий промежуток времени Фань Сянь был близок к вершине. Морские ветра со всех сторон обдували его слегка вспотевшее разгорячённое тело, заставляя чувствовать приятную прохладу и свежесть.

«Спорим, что даже Го Цзин* не смог бы так быстро карабкаться. Но слепец на вершине этой горы намного свирепее, чем Ма Юй**…»

Продолжая восхождение, Фань Сянь начал размышлять над тем, что случилось в саду. Что-то явно было не так. Этот засланный второй женой управляющий больше года не высовывался, с чего вдруг он решил всё испортить именно сегодня, предоставив Фань Сяню такую удачную возможность?

Морские ветра несли с собой влагу, делая скалы немного скользкими. Увидев, что он почти добрался до вершины, Фань Сянь расслабился. Размышления о том, что случилось ранее, лишь сильнее отвлекали его. Ничего удивительного, что его правая рука соскользнула, и он чуть не сорвался вниз.

Несмотря на то, насколько опасным это выглядело, мальчик не запаниковал и сразу направил истинную ци в правую руку. Он плотно схватился тремя пальцами за единственный выступ, который мог выдержать его вес. Слегка дрожащие пальцы выглядели так, словно глубоко сплавлены с камнем и их ничем не отодрать. Сверху показалась палка, чтобы он мог схватиться за неё.

Фань Сяню, очевидно, очень не хотелось встречаться с этой палкой. Сделав вид, что не заметил её, он начал раскачивать своё тело. Потом кончиком стопы оттолкнулся от скалы, получив нужный импульс и при помощи такого опасного трюка заскочил на вершину.

— Недостаток концентрации может стоить тебе жизни.

На краю утёса в одежде из грубой ткани на ветру стоял У Чжу. Его глаза как всегда закрывала полоска чёрной ткани.

Фань Сянь проигнорировал его и, продолжив заниматься своими делами, сел со скрещёнными ногами. Отрегулировав внутреннюю энергию спустя некоторое время, он поднялся и рассказал У Чжу о том, что случилось сегодня в поместье. Он также поделился своими подозрениями, надеясь, что У Чжу поможет ему найти точный ответ.

— Думаешь, одна пощёчина сможет удержать управляющего под контролем? — холодно спросил У Чжу.

— Может, до тех пор пока бабушка на моей стороне, — сказал Фань Сянь, опустив голову. Хоть он и не использовал истинную ци для пощёчины, огромная сила, накопленная в его хрупком теле за все эти годы, была поистине пугающей. Но важнее было то, что в ключевой момент проявился его мрачный темперамент. Вот это уже могло внушить ужас.

— Ну и хорошо, — У Чжу похоже не хотел углубляться в эту тему.

— Эти лишь моё подозрение, но почему управляющий решил создать проблемы именно сегодня? Он провёл больше года в Даньчжоу и всё это время был тише воды, ниже травы. При нормальных обстоятельствах у него не было причин, чтобы проявить свою строптивость именно сейчас, если только… он не думает, что достаточно натерпелся и вскоре в Даньчжоу должно что-то произойти. Может, в его глазах, я больше не представляю угрозы своему единокровному брату, и ему больше не нужно угождать мне.

Фань Сянь горько улыбнулся, иронизируя над собой. Такое выражение не подходило его юному лицу.

Теперь, когда он упомянул об этом, всё действительно казалось странным. Если Фэй Цзе смущался и боялся ранней зрелости Фань Сяня, то У Чжу, можно подумать, это совсем не волновало. Казалось, что даже если Фань Сянь однажды превратится в древесного демона, но не перестанет при этом быть Фань Сянем, У Чжу никак на это не прореагирует.

Фань Сянь думал, что возможно это из-за того, что У Чжу был слеп и не мог увидеть выражения, неосознанно появляющиеся на лице мальчика. А ведь они совсем не подходили для ребёнка.

— Это не проблема, — внезапно произнёс У Чжу. Ему очевидно казалось, что Фань Сянь слишком много размышляет по этому поводу.

— Я подозреваю, что кто-то придёт убить меня. И это не проблема? — рассмеялся мальчик.

У Чжу холодно ответил:

— Фэй Цзе и я так долго обучали тебя. Если ты не сможешь справиться с такой ерундой, тогда это действительно проблема.

Фань Сянь задумался на мгновение и смирился. Он понимал, что в этот раз У Чжу не станет решать проблему за него.

— Давай начнём.

— Хорошо.

**

Спустя продолжительное время, в безлюдном месте на скале, Фань Сянь скинул свою рубашку, обнажая верхнюю часть тела.

— Ещё раз… — удручённо простонал он.

Сразу же после его слов сверху показалась деревянная палка и с глухим треском беспощадно опустившаяся на его спину.

----------------------

*Го Цзин – Guo Jing - главный герой очень известного в китае романа в жанре уся «Легенда героев Кондора».

**Ма Юй – Ma Yu – один из учителей боевому искусству Го Цзиня.

Окончание главы