Радость жизни Глава 10. Сила характера и как следует себя держать?

Тэн Цзыцзин бросился вверx по лестнице. Оглядев зал, он нахмурился и зашептал что-то на ухо Фань Сяню. Только теперь Фань Сянь узнал, что хозяином телохранителя был единственный сын министра Церемоний и Ритуалов Го Ю дворцовый учёный Го Баокунь. Стоило ему заметить Фань Жожо, как выражение его лица изменилось, вызывая отвращение у Фань Сяня.

— А я всё никак не мог понять, в какой семье такие невоспитанные отпрыски. Оказывается, вы дети графа Сынаня.

Хотя граф Сынань пользовался благосклонностью императора, но его официальная должность — помощник министра — делала его чиновником всего лишь четвёртого ранга. Естественно, что обычные дети чиновников не имели представления о его скрытой силе и влиянии.

У Фань Сяня не было желания ещё больше накалять ситуацию. B конце концов, первым драку затеял Фань Сычжэ, и кто бы что не говорил, его противники, похоже, были своего рода поклонниками «Сна в красном тереме». Но услышав провокационные слова, Фань Сянь невольно нахмурил брови.

Отец Го Баокуня обладал крайне высоким рангом в правительстве, а сам он был учёным во дворце и с детства дружил с наследным принцем, потому вырос невероятно высокомерным.

Как только он бросил взгляд на Фань Жожо, по слухам, холодную словно айсберг, он ощутил вожделение и, холодно ухмыльнувшись, сказал:

— Просто смешно. Ничтожные людишки из поместья Фань смеют использовать вес своей семьи, чтобы оказывать на других давление, просто позор для всех образованных людей.

Сам, претендуя на звание образованного человека, он с хлопком раскрыл складной веер одним уверенным и ловким движением.

Остальные учёные за его столом беспокоились, что нечаянно нанесли обиду графу Сынаню, и не знали, как разрешить ситуацию. Услышав слова Го Баокуня, они немедленно стали поддакивать, обвиняя детей дома Фань, что те пользуется своим положением, чтобы притеснять других. При этом учёные совершенно не ощущали, что сами делают что-то неподобающее. И только Хэ Цзунвэй, с которого и начался этот инцидент, молчал.

— Образованного?

Видя, что у его противника нет желания оставить это дело, Фань Сянь не мог ничего с собой поделать, и в его тоне проявилась насмешка:

— Если учёный не учится, то его талант не получает развития, без благородных устремлений он не сможет успешно учиться. Вы, так называемые, талантливые люди, среди бела дня даже не в школе. Вместо этого вы бежите в «Каменный домик», чтобы распивать вино и праздно проводить время. Что это за благородные устремления? Можно ли называть вас образованными?

Как и Го Баокунь, остальные за его столом тоже считались талантливыми учёными. После слов Фань Сяня выражения их лиц поменялись. Один из учёных громко обругал Фань Сяня:

— Не думай, что тебе может сойти с рук такая своевольная речь только потому, что твоя фамилия Фань!

Фань Сянь слегка нахмурился, хотя он не считал, что он и его брат безусловно правы, но глядя на лица этих учёных, невольно ощущал отвращение.

 — Вы утверждаете, что семья Фань использует власть, чтобы задирать людей, здесь я не стану оправдываться. Но все вы сидите за этим столом, выпивая с сыновьями высокопоставленных чиновников, не боясь власти и восхваляя собственную добродетель. Это воистину достойно восхищения.

Когда значение его мягких речей дошло до присутствующих, то многие замолкли. Люди, сидевшие рядом с Го Баокунем, разозлились и уже собирались броситься в спор. Го Баокунь махнул веером, готовясь поучить этих юнцов манерам.

Однако Фань Сянь обладал причудливым темпераментом, внешне он действовал мягко, но если его что-то расстраивало, то он с удовольствием расстраивал других. Более того, он не любил давать противнику возможность нанести ответный удар или раскрыть рот и начать спор. Он обязательно бил точно на поражение.

Поэтому он не стал ждать, пока сын министра ответит, а указал на веер, который Го Баокунь держал в руках, и улыбнулся:

— Когда я только приехал в столицу, — сказал он, — я увидел, как молодые люди, обмахиваясь веером, целый день предаются забавам, а сами настолько худые, что поток воздуха от веера того и гляди их сдует. Если держать себя достойно означает держать в руках веер, то я ни за что не посмею учиться таким манерам. Или это и есть сила характера?

Учитывая, что Го Баокуню было дозволено в любое время входить в императорский дворец, так как он дружил с наследным принцем, никто раньше не смел так с ним разговаривать. Лишённый дара речи, он затрясся от гнева и ударил веером по столу.

В настоящее время в государстве Цин очень ценились достижения в области культуры, политики и ратных дел. В столице находилось немало молодых учёных, и в этом ресторане многие гости тоже были учёными, и у каждого из них был в руках веер.

Услышав, как Фань Сянь высмеивает их манеры, не только люди за столом Хэ Цзунвэя сразу же разозлились, но и некоторые люди за другими столиками на третьем этаже вскочили на ноги.

Фань Сянь никогда не интересовался делами так называемых талантливых учёных. Так как он жил в двух мирах, он обычно чувствовал себя довольно непринуждённо, поэтому это замечание само сорвалось у него с языка. Он сразу же увидел, как изменилась атмосфера в ресторане, и понял, что ненароком разозлил множество людей. Однако это его не испугало, он уважительно сложил руки и поклонился всем присутствующим.

Когда люди увидели сверкающую улыбку на прекрасном лице юноши, они невольно ощутили, как их злость утихает. Но Го Баокунь не мог так просто всё оставить, он стиснул зубы и швырнул веер на стол, что послужило тайным сигналом его телохранителю взяться за дело.

**

Учёные не только могли состязаться в словесных баталиях, ещё они водили знакомство с сыновьями высокопоставленных чиновников и прославленных семей, потому в зале сгустилась опасная атмосфера.

Тэн Цзыцзин смерил телохранителя семьи Го холодным взглядом и приготовился в любой момент вступить в бой. Прозвучало два удара, и телохранители сошлись в схватке, их кулаки замелькали повсюду, оставляя поражённых утончённых учёных, которые были не в состоянии даже цыплёнку голову свернуть, взирать на драку.

В столице было в порядке вещей, что в случае конфликта господ, их слуги сражались насмерть. Господа обычно стояли в стороне и наблюдали за сражением, словно это была какая-то игра. Очень редко, когда сражение затрагивало непосредственно их самих.

Однако Фань Сянь в этом смысле совершенно не походил на аристократов столицы. Когда Тэн Цзыцзин и телохранитель семьи Го сошлись в бою, он незаметно проскользнул сзади и, улучив момент, подставил свой кулак. Тут же мощный звук удара эхом разлетелся по комнате и внезапно то, что обещало стать горькой битвой насмерть, резко закончилось.

Фань Сянь убрал кулак и вернулся на своё прежнее место, продолжая лучезарно улыбаться, словно ничего не случилось.

Тем временем телохранитель семьи Го со сломанной переносицей скорчился от боли на полу. По его лицу текли кровь и слёзы.

Фань Сянь остался доволен своим ударом. Господин Фэй не зря тратил на него своё время, обучая. Сломанная в таком месте кость вызывала настолько сильную боль, что даже мастер девятого уровня не мог её выдержать без слёз.

Когда Го Баокунь увидел, как настоящий мастер с высоким уровнем, служащий телохранителем в его семье, сжался от боли, лёжа на земле всего после одного удара Фань Сяня, он побледнел от страха и указал пальцем на обидчика, произнося дрожащим голосом:

— Да вы… целой толпой на одного!

Фань Сянь посмотрел на него и покачал головой. Он немного недоумевал. Когда дело доходило до драки, то разве не нужно было самому выходить на бой? Он вовсе не был героем, от скуки бродящим по дзянху. Он взял Жожо за руку и полностью уверенный в своей правоте отправился к лестнице. Он и подумать не мог, что своими действиями нарушил все традиции и правила этого мира.

Окончание главы