Re: Жизнь в альтернативном мире с нуля Интерлюдия 3 – "У каждого своя правда"

Она безмятежно лежала на постели. Субару она казалась как будто спящей красавицей. Он изумленно разглядывал ее закрытые глаза.

Субару: А у нее такие красивые и длинные ресницы...

Обычно старающаяся вести себя без эмоционально, во сне Рем выглядела более нежной и женственной - так, как и подобает быть в ее возрасте. Если так подумать, Субару никогда не видел ее спящей. Она обычно просыпалась раньше него и засыпала после. Субару знал, что Рем, желая укрепить в себе решимость, всегда старалась спрятать свою слабую сторону. Однако он лично не раз видел, когда ее внутреннее Я выходило наружу - когда она удивлялась, смущалась, обижалась, пыталась закричать или ярко улыбалась, обливаясь слезами.

Субару: Рем...

Но ответа от нее не было - даже когда он нежно коснулся ее белых мягких щечек. В этот раз, находясь в глубоком как смерть сне, она не была одета в свою привычную одежду. Форма горничной, которую она одевала на работе и в бою, белая лента в волосах цвета неба - сейчас она не нуждалась в этом.

Девушка с длинными волосами: Вот ты где.

В комнате, где было настолько тихо, что, казалось, само время остановило свой ход, кто-то окликнул Субару. Медленно, даже с неохотой, Субару повернул свою голову. Перед ним стояла молодая девушка с длинными и мягкими волосами. Она была одета в простое, но очень изящное темно-голубое вечернее платье – и, когда она приближалась к Субару, ее статное величие сразу же бросалось в глаза. Однако сейчас к ее грациозности добавилась некоторая нерешимость - что, в итоге, создавало странное впечатление. Субару почему-то чувствовал себя неловко в ее присутствии.

Девушка с длинными волосами: Она...

Субару: Да, все так же без изменений. Я ничего не могу сделать... Я уже согласен сдаться и просто находиться рядом с ней... Наверное, я веду себя как тряпка.

Девушка с длинными волосами: Тем не менее... даже это сделало бы ее счастливой, не так ли?

Видя печаль в глазах Субару, девушка робко пыталась утешить его. Но, услышав такие слова, Субару тут же бросил на нее яростный и злой взгляд. Ее слова задели его - и злость бесконтрольно вырвалась наружу. Заметив ее реакцию, молодая девушка прикрыла ладонью губы и попыталась извиниться.

Девушка с длинными волосами: Прости, наверное, я сказала что-то лишнее и обидела тебя?

Субару: Нет... нет, это я должен извиниться. Я лишь попытался выплеснуть свою злость наружу... Если бы я так сделал, Рем, наверное, очень бы на меня обиделась, правда? Она бы сказала "Cубару, ты не должен обижать чувства других людей подобным способом" - ну или как-то так.

Он попытался неудачно спародировать ее нежный голосок. Но в своей голове ему казалось, что он слышит ее реальный голос, произносящий эти слова. Можно сказать, что во всем мире этот голос мог слышать только он. Слыша пустые слова Субару и видя его печальное лицо, девушка грустно опустила свои глаза и лишь виновато придерживала свое левое запястье правой рукой. Полумрак накрыл комнату, и воцарилось молчание. ...Это знакомое чувство отчаяния... Разве Нацуки Субару должен быть таким? Собравшись, он от всего сердца тряхнул своей головой. Упасть в глубину океана отчаяния всегда успеется - даже если желания сопротивляться уже нет. Но разве сейчас может человек, в которого она так верила и любила, легко опустить руки? Конечно, нет. Никогда.

Субару: Ну... так ты меня искала, да?

Девушка с длинными волосами: Да, нужно провести общее собрание, поэтому я попросила собраться всех в общем зале, если, конечно, никто не против...

Она не знала, что и делать в сложившей ситуации - поэтому была рада, когда Субару первым стал задавать вопросы. Но тут она вдруг застопорилась на середине и слегка сморщила свои брови в смятении. Субару не сразу понял, в чем дело.

Субару: Меня зовут Нацуки Субару.

Девушка с длинными волосами: ...Ох, простите, господин Нацуки Субару. Я постараюсь запомнить. Как мне сказали, вы столько сделали для меня... Пожалуйста, извините меня!

Субару: Ничего страшного. Есть гораздо более важные вещи, которые ты должна помнить сейчас - так что, не беспокойся об этом.

Но пытаясь доказать, что она очень сожалеет, девушка все же опустила свою голову. Правда, наблюдая, как она после этого дальше продолжает прохаживать со своей величественной, можно даже сказать, обольстительной походкой, Субару не мог не почувствовать ощущение какой-то глупой комедии, происходящей в данный момент. Однако даже он был не настолько смел, чтобы вот так вот брякнуть это вслух. Качнув головой, Субару решил выбросить это из головы и поднялся с кровати. Повернувшись на мгновение, он нежно коснулся волос на ее голове.

Субару: Я еще вернусь, Рем.

Тихо сопя, она все еще продолжала существовать в этом мире - пусть и забытая практически всеми. Отвернувшись, Субару посмотрел на молодую девушку.

Субару: Значит, главный зал. Ну, не будем заставлять их ждать, вперед.

Девушка с длинными волосами: Да, пойдемте, господин Нацуки Субару.

Со слегка вытянутой головой, нежно улыбаясь, она казалась настоящим женским идеалом - со своими длинными зелеными волосами, развивающимися при каждом шагу. Признавая ее красоту и чувствуя раздражение на себя из-за этого, Субару отвернулся, пряча улыбку, возникшую на его лице.

Субару: Спасибо, что позвали меня, Круш.

Так Субару поблагодарил эту длинноволосую девушку - которая сейчас будто стала другим человеком.

***

К тому времени, когда Субару приехал в столицу, было уже поздно. Его разговор с Эмилией на дороге тут же вылетел из головы. Зная, что она сидит рядом с ним, в целости и сохранности, Субару чувствовал себя как никогда расслаблено - радуясь тому, что наконец-то спас ее. Но теперь, сидя в ускоряющейся драконьей повозке, его мысли были заняты уже другой девушкой.

Эмилия: А кто такая... Рем?

Выглядя смущенной, она наклонила голову, говоря это. Он же пытался углядеть в ней хотя бы что-то, что намекнуло бы на шутку с ее стороны... надеясь найти это в ее выражении, голосе или, в конце концов, во фразе "Просто шучу", которую она могла бы вдруг сказать... но не сказала. К тому же, ни Петра, ни другие дети - никто не помнил Рем. Доспросив каждого в повозке, Субару немедленно скомандовал подвозчику устремиться в столицу со всей силы. На его лице отражалось чувство настоящего ужаса. Не может быть... это какая-то ошибка. Ведь все прошло, как надо. Все были спасены, задание выполнено. Несмотря на боль и ужас, которые оставили в его душе неизлечимые раны, в итоге все получилось, как надо. И, тем не менее...

Феррис: Ага, это наш Субарчик! Отлично, госпожа Круш, вы смогли найти эту потерявшуюся капризулю!

На пути в главный зал они услышали чей-то голос. Одетый в короткое платье, освободившись наконец-то от рыцарского гардероба, подрагивая своим кошачьими ушками, Феррис устремился к ним и нежно взял Круш за руку.

Круш: Феррис, вы...

Феррис: Никаких вы! Мы знаем друг друга очень давно! Поэтому если ты будешь и дальше говорить со мной на вы, мне будет казаться, что я скоро умру от одиночества и отчаяния.

Держа руки Круш, он подтолкнул ее вперед. Не зная, как правильно реагировать на столь дружеские отношения, она смерилась и, извинившись, опустила свою голову.

Круш: Чтобы стать такой, как раньше... Пусть это и нелегко, но я приложу все усилия. Вы... Ты мне веришь, Феррис?

Феррис: Конечно, ведь Феррис всегда будет на стороне Круш. А видя перед собой еще и такую милую версию госпожи, Феррис просто не может не влюбиться в вас вновь. Одна лишь мысль о госпоже наполняет сердце Феррис радостью!

Игриво болтая ее руки вверх и вниз, Феррис одарил ее воздушным поцелуем. Несмотря на все изменения, что затронули Круш, он все еще относился к ней как раньше. Для Субару это тяжело было воспринимать. Сколько же боли и страданий скрыто под этой веселой кошачьей улыбкой? Одна лишь мысль об этом наполнила его сопереживанием по отношению к нему.

Феррис: Субару, ну давай уже, входи в зал. Госпожа Эмилия и старик Вильгельм ждут нас.

Субару: Ааа.. да, конечно.

Его мысли, возможно, могли повлиять на его голос - но Феррис, похоже не заметил. Позвав Круш за собой, он повел ее - держа за руку. Сама же Круш, находясь между Субару и Феррис, пыталась скрыть свою неуверенность, слегка нахмурившись. Посмотрев сначала на одного из них, затем на другого, она молча позволила Феррис увести ее в зал. Выдохнув, Субару прикусил свои губы и закрыл глаза. Он был на пределе. В сердце чувствовалось пустота. Он бы не хотел показываться перед ними в таком виде - но у него просто не было выбора. Нельзя было баловать себя дешевыми оправданиями. Не хватало еще, чтобы он винил ее в своей боли. Таким образом, они, наконец-то, вошли в зал. Ощутив, как глаза всех сидящих направлены на него, он осмотрел комнату. Помимо него здесь находились 4 человека: Эмилия, Вильгельм и, конечно же, Круш с Феррис. Поняв, что он здесь последний, Субару прикрыл дверь и как будто по-домашнему сел рядом с Эмилией.

Эмилия: Субару...

Субару: Все хорошо, я успокоился, моя Эмилия! Я-в-по-ря-д-ке!

Несмотря на волнение Эмилии, Субару весело ответил ей. Все бы хорошо - только его глаза не смотрели в ее сторону. Скорее, он был не в состоянии смотреть на нее. Если бы они встретились глазами, он мог показать свою плохую сторону. Одна мысль об этом сковывало его сердце холодным ужасом.

Феррис: Раз все в сборе, пора начинать!

Под звук хлопка все внимание устремилось на Феррис. Круш в своем состоянии не могла вести собрание - поэтому это задание перешло к нему. Оглядывая всех присутствующих, Феррис выступил вперед, подняв руку.

Феррис: Ну что же, раз возражений нет, давайте оценим нашу ситуацию?

Таким образом, собрание, на котором каждому было что высказать, началось. После сражения с Белым китом на обратном пути в столицу Рем, Круш и остальной отряд с ранеными и отсеченной головой кита были атакованы двумя архиепископами греха. Потери составили около половины. Наемники успели отступить, избежав смерти.

Феррис: Когда вице-капитан Хетаро привел подкрепление из столицы, след архиепископов уже давно простыл. Остались только трупы убитых рыцарей и...

Круш: Такие же, как я... верно?

Круш нахмурила брови, слушая последние слова Феррис, прикусывая губы. По ее грустному лицу было видно, что в случившемся она винит только себя. Хотя сейчас та Круш, что участвовала в битве, и Круш нынешняя - совершенно разные люди. И все это потому что...

Круш: Мои воспоминания поглотил... архиепископ греха?

Феррис: Скорее всего. Я осматривал других пациентов со схожими симптомами. Их воспоминания полностью пропали - и магия Феррис не в состоянии восстановить их. Даже сейчас до сих пор не понятно, в чем конкретно дело.

Вильгельм: Архиепископ греха Обжорства. Такой Властью обладает он.

Вильгельм серьезно кивнул, пристально рассматривая Круш. Но видя, как она неловко чувствует себя под его взглядом, он тут же отвернулся.

Вильгельм: Я не принял в расчет ваше состояние, госпожа Круш, и, наверное, испугал вас. Примите мои глубочайшие извинения. Похоже, мне еще расти и расти.

Круш: Нет, что вы... Это я должна извиниться за свою бестолковость... Как бы я не старалась вспомнить что-то о господине Вильгельме...

Услышав, как Круш назвала его господином, старик поморщился. Видя мучения того, чью жизнь он поклялся защищать, лицо Вильгельма окрасилось страданием и виной за свою беспечность. Посмотрев на Субару, который, скорее всего, испытывал аналогичные чувства, старик осознал, как тому сейчас нелегко. Правда, с другой стороны, Феррис, похоже... было совершенно плевать на Субару.

Феррис: Значит, с архиепископом греха Лени покончено. Но остались еще Обжорство и Жадность, ня. По-моему, это уже перебор, ня. Чтобы сразу два архиепископа сражались плечом к плечу... не удивлюсь, если с этим как-то связаны действия госпожи Эмилии.

Эмилия: ...мои?

Услышав внезапно свое имя, Эмилия посмотрела на Феррис с удивленным выражением лица. Кивнув, он продолжил.

Феррис: Культ ведьмы никогда не пропускал мимо существование полуэльфов - как, к примеру, госпожи Эмилии. Обычно об их действиях практически ничего не слышно, но сейчас они наделали столько шума... Согласитесь, что-то здесь не так.

Слушая Феррис, Субару скрестил руки и вспомнил разговор, который был между ними ранее. Тот самый, что был ночью с Феррис и Круш - о возможности нападения культа ведьмы. Тогда они подозрительно быстро согласились с его догадками. Значит, вот в чем дело - похоже, это происходит уже не первый раз...

Эмилия: Но ...ммм... я совершенно ничего не знаю о культе ведьмы... Под ведьмой подразумевается Ведьма зависти, верно?

Нервно подняв свою руку, Эмилия задала совершенно неожиданный вопрос. На что Субару нахмурил в недоумении брови, а Вильгельм и Феррис замерли с каменным лицом. Можно сказать, что кроме Эмилии такой вопрос не удивил только Круш - вполне по понятым причинам. Видя это, Эмилия еще больше разнервничалась.

Эмилия: Извините! Но, судя по вашей реакции, я точно должна это знать. Прям точно-точно!

Субару: Но... моя Эмилия... ты же мне сама рассказывала о Ведьме...

Если припомнить, при первой встрече она назвалась именем Сателлы, и после смерти он пытался назвать ее также - на что она сильно разозлилась... По такой реакции точно было понятно, что она знала, кто это такая. Но Эмилия покачала головой в ответ Субару.

Эмилия: Около леса, где я жила, была небольшая деревушка... Ее жители ненавидели меня из-за сходства с Ведьмой зависти. Так что, я знала примерно, кто такая она - но более подробно, особенно о культе ведьмы...

Феррис: Да не важно, как госпожа Эмилия жила в прошлом, ня! Но то, что вы даже не знаете ничего о культе ведьмы - это уже совсем перебор, няяя!

Подняв плечи, Феррис опустил руки с фальшивым вздохом - как бы подразнивая. Наблюдая за таким поведением, Субару почувствовал, как начинает расти его гнев. И глядя в глаза Феррис, он тут же отрезал.

Субару: Как ты смеешь говорить подобное? Разве не похвальна смелость признаваться в том, что ты чего-то не знаешь? Что в этом такого плохо?

Феррис: Субарчик в своем репертуаре! Вы стоите друг друга!

Гневно реагируя на такой вызывающий ответ Феррис, Субару уже хотел было подняться на ноги...

Круш: Феррис. Я не могу слушать то, что ты говоришь. Немедленно извинись.

В тот момент, когда Субару уже хотел в ярости броситься вперед, вдруг послушался голос, полный упрека. Сидя в своем темно-голубом вечернем платье, вся такая слабая и неуверенная, Круш внезапно изменилась - став более величественной и жесткой, как и подобает настоящему рыцарю.

Круш: Как сказал господин Нацуки Субару, нет ничего плохо в том, чтобы пытаться узнать то, чего не знаешь. Поэтому ты не имеешь права издеваться над ними. Ты понял?

Феррис: ...Да, госпожа Круш.

Закончив разговор, Круш вновь вернулась в образ нежной девушки. Зная, какой была она ранее и какой является сейчас, Субару не смог сдержать своего удивления. Да и Феррис, похоже, тоже был слегка... в шоке.

Феррис: Госпожа Эмилия, Субарчик, прошу простить мое невежество.

Субару: Ты... ммм... Не стоит, все в порядке. Ну, давайте поговорим о культе ведьмы. Моя Эмилия хочет узнать об этом - и, честно говоря, я тоже не прочь уяснить для себя некоторые моменты...

Видя, как Субару успокоился, Феррис с облегчением кивнул.

Феррис: Хорошо, ня!

Коснувшись пальцем до своей нижней губы, он подпрыгнул в своем коротком платье.

Феррис: Во-первых, как госпожа Эмилия уже сказала, культ ведьмы - организация, которая поклоняется Ведьме зависти. Начиная с того момента 400 лет назад, когда она появилась, ее фанатики уже были активны. Рыцарем приказано убивать их сразу при встрече.

Эмилия: Сразу... разве так можно делать?

Феррис: Служители ведьмы легко сжигают целые деревни или уничтожают целые города для достижения своих целей. К примеру, деревня рядом с особняком владыки Розваля стала жертвой фанатиков. И один из архиепископов в одиночку захватил целый город в королевстве Волакия на юге.

Эмилия просто моргала глазами, находясь в шоке от услышанного. Субару понимал ее - ведь сам в полной мере столкнулся с террором культа ведьмы. Теперь, когда он думает о полном сумасшествии, в голову ему всегда лезет Бетельгейзе. А тут еще и Жадность - который, похоже, гораздо сильнее его.

Феррис: Стоп, я ухожу от темы, ня... Каждый архиепископ греха назван так в честь шести первогрехов. И они - верхушка культа.

Эмилия: 6 ведьм... 6 грехов... Лень, жадность, обжорство, похоть, гнев и гордость?

Феррис: Верно, особенно среди них были известны Жадность и Лень. Первый благодаря своей силе, а второй за свою чрезвычайную активность в каждых действиях культа. Правда, теперь Лень уничтожена нашим отрядом, ня... Верно, Субарчик?

Субару: Да... Лень мертва. Я видел это собственными глазами. Без шансов.

Субару подтвердил слова Феррис, вспоминая последние моменты жизни Бетельгейзе. То, с какой ненавистью он выкрикивал имя Субару... Даже сейчас, это не выходит из его головы. Как эхо, оно продолжало дрожать в ушах... Может, из-за этого проклятия судьба Субару пошла наперекосяк?

Феррис: Еще осталось 5 архиепископов. Двое из них ответственны за атаку на госпожу Круш. Они всегда находятся в тени - поэтому за последние 400 лет попытки уничтожить их едва ли принесли какие-либо плоды. Что касается их целей... Они хотят оживить Ведьму зависти.

Субару: Оживить... Ведьму?

Неспособный пропустить такие слова мимо ушей, Субару резко поднялся с места и опрокинул стул. Заметив то, как насторожились остальные, он махнул рукой и вернулся на место.

Субару: Оживить... Как это вообще возможно? Ведьма мертва 400 лет, нет? Разве можно что-то сделать тут...

Вильгельм: Субару, Ведьма зависти не мертва. Ее жизнь все еще связана с этим миром - к сожалению.

Он спокойно поделился этим фактом с разгорячённым Субару. Тот молча посмотрел на Вильгельма и заметил его серьёзный взгляд.

Вильгельм: Около Великого водопада есть Храм каменной печати. Там и удерживается Ведьма, чью сущность так и не удалось уничтожить - даже объединив силы дракона и мастера меча.

Субару: Запечатана... Мне кажется, я уже слышал об этом... Но чтобы освободить ее, не достаточно сломать печать?

И где же Субару слышал об этом? Впрочем, важно другое... Если ведьма запечатана, они могли просто сломать печать, но вместо этого они проносят хаос, смерть и разрушение в этом мир каждый раз, когда появляется полуэльф. Что же культ ведьмы пытается сделать? Но в ответ Вильгельм лишь покачал головой:

Вильгельм: Приблизиться к храму практически нереально. Во-первых, из-за Великого водопада там едва ли течет мана - поэтому никто не может побороть влияние Ведьмы. Во-вторых, они не могут пройти через мудрецов.

Субару: Мудрецы...?

Феррис: Мудрец Флюгель, мастер меча первого поколения и дракон Волканика были теми героями, что запечатали Ведьму зависти, ня. Затем они ушли в башню Плеяды, что находится около Великого водопада. Но, между тем, они все еще следят за всем, что происходит там, и за теми, кто пытается оживить Ведьму. В общем, вот о чем вся история.

Субару: Они, наверное... уже далеко не молоды...

400 лет - это, все-таки, не шутки, даже для мудрецов. Но не суть важно - Субару решил позволить Феррис продолжить свою речь.

Субару: Ну, раз мы выяснили, почему Ведьму нельзя освободить, возникает вопрос - как они пытаются оживить ее?

Феррис: Я похож на служителя ведьмы? Откуда мне знать. Все, что мы можем - поймать одного из них и выбить знания силой, ня.

Отвечая на вопрос Субару, Феррис взмахнул руками, показывая, что это вне его компетенции. Так что, даже если Субару все еще интересовался этим вопросом, спрашивать его было не у кого. И Эмилия в этот момент кивнула.

Эмилия: Так вот, значит... почему ко мне все так относятся... Но почему Пака не смущает это...

Субару: Разве он тебе ничего не говорил? Кстати, я сам не против с ним побеседовать!

Эмилия: Пак не отвечает... И хотя я чувствую, что он где-то здесь...

Видя, как погрустнела Эмилия, Субару даже не знал, чем ее взбодрить. Хотя ему все равно требовалось поговорить с Паком - просто обязательно. К тому же, неизвестно, когда и что может предпринять архиепископ греха Жадности. Участие Пака в таком случае просто необходимо.

Феррис: В общем, вот все, что можно сказать о культе ведьмы, ня. Так что, давайте перейдем к другой теме.

Субару: Другой?...

Громко поворачиваясь к Субару, Феррис с самой что ни на есть ангельской улыбкой произнес.

Феррис: Я о нашем альянсе... Нам нужно его расторгнуть, ня!

В зале воцарилось молчание. Но Субару казалось, что у него сейчас закипит голова. Пытаясь осознать эти слова, он на миг задумался, быстро облизав свои губы.

Субару: Ты хочешь расторгнуть альянс? Серьезно?

Феррис: Именно это я и имею в виду, ня. Сейчас он не является взаимовыгодным.

Возможно, потому что Субару смог сохранить над собой контроль, лицо Феррис невольно выразило уважение. Стараясь не обращать внимания на это, Субару задумался о том, не использовал ли Феррис изначально альянс как преимущество во время переговоров. Понимая это, Субару пытался себя успокоить. Впрочем, несмотря на это, казалось, что его мозг сейчас взорвется.

Субару: Не считая прав на добычу в шахтах, мы помогли вам одолеть Белого кита. И теперь, когда все позади, вы получили свое и решили отступить? Мне кажется, попахивает публичным скандалом, как не посмотри.

Феррис: Мы получили больше вреда, чем пользы, Субарчик.

Субару: Че?

По сравнению с агрессивным Субару Феррис вел себя естественно.

Феррис: Ня? Давай вспомним, для начала, о Лени и Обжорстве. Убив Лень вместе со сторонниками госпожи Эмилии, только обратили на себя внимание культа ведьмы. А если еще и вспомнить о том, что случилось с госпожой Круш... Ты серьезно думаешь, что поддержание альянса все еще в наших интересах?

Субару: Нуу...

Искоса глянув на изменившуюся Круш, Субару не знал, что сказать в ответ Феррису. Потому что сам он был примерно в таком же положении. Но тут ответные слова пришли совершенно из других уст.

Вильгельм: Я не согласен с тобой, Феррис.

Наклонившись вперед, серьезный взгляд Вильгельма устремился в сторону Ферриса. Тот сузил глаза и изобразил легкую улыбку.

Феррис: О чем ты, ня? После того, что Обжорство сделало с госпожой Круш, каким боком нахождение в альянсе полезно для нас? Вниманием культа?

Вильгельм: Тем, что мы сможем убить его... и отомстить за нашу госпожу.

Феррис: Месть? Это для тебя важнее, чем жизнь госпожи Круш?

Феррис не сдавался даже под напором Вильгельма. У каждого из них своя правда - в том числе и в отношении преданности своему господину.

Феррис: Если мы продолжим сражаться с культом, подобное может повториться! Госпожа Круш сейчас не в состоянии защитить себя сама! Ведь чтобы не случилось с ней, получи она физическую или эмоциональную травму, Феррис всегда сможет вылечить ее.... Но от смерти нет лекарств!

Вильгельм: Но мы не можем себе позволить бездействовать, пока культ творит все, что ему вздумается. К тому же, победив архиепископа греха, есть шанс, что воспоминания вернутся к ней. Мы не должны так рано сдаваться.

Феррис: Победив эту тварь, чтобы вернуть воспоминания? Вильгельм, ты серьезно веришь в эти сказки о том, что, убив его, мы сможем что-то вернуть... Неужели ты действительно веришь в эту чушь...

Вильгельм: Феликс!!!

Вместе с оглушительным ревом вся комната переполнилась аурой этого мечника - создавалось впечатление, будто холодный ветер прошелся через каждого, кто находился там. Все задрожали от страха - но Вильгельм даже не повел бровью.

Вильгельм: Феликс... Что ты несешь сейчас? Не смей повторять такое больше при Субару.

Феррис: ...Извините.

Услышав свое имя, он закрыл глаза, показывая смирение и раскаяние. Другие, в свою очередь, обратили взгляд на Субару, сидящего рядом. Он крепко сжал свои кулаки, слабо дрожа. Между пальцев была видно, как капала кровь.

Субару: ...Моя Эмилия...

Эмилия: Не беспокойся... Я не буду лезть к тебе с расспросами. Хотя я бы хотела чем-то помочь тебе... с этой забытой девушкой... Но я ничего не понимаю, поэтому не хочу успокаивать тебя фальшивыми словами...

Субару посмотрел в фиолетовые глаза Эмилии, которые светились грустью. В них он увидел отражение себя - совершенно бесполезного... Значит, вот каким она видит Нацуки Субару? ...Как будто почерпнув сил от нее, Субару встряхнул головой.

Субару: Сказать, что все хорошо... даже если мне придется отрезать себе руки, я все равно не скажу подобного. Но я в порядке. Не беспокойся, Феррис. Я... я не сдамся, пока есть хотя бы небольшой шанс на спасение.

Феррис: Ну ня... Субарчик точно не из тех, кто любит опускать руки.

Наблюдая, как Субару пытается вести себя, будто все нормально, Феррис не смог подавить в себе улыбку. Но его мнение насчет общей картины не изменилось.

Феррис: Для Ферриса, ня, этот альянс сейчас является бесполезным. Я сам смогу помочь Круш, вот увидите. Так что, что-то типа мести Обжорству нам точно не нужно, ня!

Вильгельм: Что сделать... и как... Госпожа Круш, это решать вам. Мы не имеем право в это вмешиваться.

В итоге, выбор пал на нее. Глаза находящихся в зале были направлены на нее - и Круш, понимая, кивнула.

Круш: Есть много всего из того, что я не знаю. Я даже не помню, какой я была ранее. Я понимаю, что находится со мной рядом сейчас очень трудно... Но даже так, я хочу поблагодарить вас за оказанное мне доверие. Я хотела бы отвечать вашим требованием. Так что, я буду стараться.

Несмотря на потерю памяти, сила воли Круш никуда не делась. И что же определяет личность человека? Наблюдая за Круш, которая все еще показывает стойкость даже после потери памяти, Субару не мог не задать себе такой вопрос. Но в отношении темы альянса, похоже, лучшим решением будет отложить само решение.

Феррис: Ладно, раз здесь нет того, кто бы мог ответить на все вопросы со стороны Эмилии... в частности, маркграфа Розваля, мы не можем ничего сделать. Поэтому, пока что, давайте все отложим до его появления.

Круш: Да, я тоже так думаю. Тогда...

Феррис: ...все, что было на этом собрании, останется в секрете. Будем считать, что разговор был о чем-то другом.

Феррис бросил острый взгляд на Субару, произнося это необычно низким голосом. Тот напрягся, но понимая, что нет причин отказываться, кивнул. В целом, это и понятно. Если о состоянии Круш узнает публика, ее статус как кандидата станет под угрозой. Можно сказать, это станет такой же сенсацией, как убийство Белого кита. Собственно, поэтому Анастасия не была приглашена на это собрание.

Феррис: Анастасия в отличие о Юлиуса легко воспользуется этой информацией в своих целях. Хорошо хоть, что ее наемники не видели госпожу Круш такой.

Круш: ...но ведь она будет присутствовать на подведении итогов сражения с китом. Что тогда будем делать?

Феррис: Можно сказать, что вы заболели. Феррис что-нибудь придумает. А ты, Субарчик, надеюсь, проследишь за тем, чтобы с твоей стороны не было утечки информации, хорошо?

Прося всего лишь это, было ясно, что Феррис явно не хотел нагнетать отношения между их сторонами. Понимая это, Субару кивнул. Таким образом, собрание так и не принесло каких-либо конкретных результатов. Понимая, в каком трудном положении все они находятся, обе стороны согласились лишь на том, насколько непонятное будущие их ждет впереди.

***

Субару: Спасибо вам за все, Вильгельм.

После собрания Субару предложил Вильгельму пройтись по территории особняка Карстен. Услышав слова Субару, он сразу же повернулся к нему.

Вильгельм: Нет, не нужно. От меня не было совсем никакого помощи - мне даже стыдно в этом признаваться. К тому же, даже сегодня я не смог толком помочь вам.

Субару: Что вы, Вильгельм, без вас мы никогда бы не одолели Белого кита. А за то, что вы смогли защитить Эмилию и жителей деревни, я вам вдвойне благодарен!

Но даже эти честные и открытые слова не смогли убрать тень сомнения с лица Вильгельма - лица, что хранит в себе столько боли и тайн. Наверное, он слишком хороший человек. Задумавшись, Субару улыбнулся.

Субару: Ладно, хоть ситуация у нас сейчас не слишком хорошая, вы уже успели посетить могилу жены? Конечно, в этом мало утешения, но, по крайне мере, вы смогли отомстить...

Вильгельм: ...!

Услышав эти слова, его лицо вдруг изменилось под напором эмоций - горя, любви, сожаления... Субару не знал, как и реагировать. Заметив это, Вильгельм поклонился.

Вильгельм: Субару, я должен извиниться!

Субару: Нет, что вы, вам не за что извиняться, это я должен быть благодарен вам...

Вильгельм: Нет, не правда. То, что я сказал на собрании, было далеко не из желания поддержать вас. Я хотел, чтобы альянс продолжал быть в силе, для своего личного, эгоистического желания - за что мне сейчас очень стыдно.

Субару в непонимании нахмурил брови. Видя это, Вильгельм снял свой пиджак и закатал левый рукав - показывая забинтованную рану на своем плече. Можно заметить, как она истекает кровью.

Субару: Это ведь серьезно? Вам бы показаться Феррису.

Вильгельм: Такую рану невозможно вылечить. Ее нанес противник, владевший божественной защитой Бога смерти.

Субару: Невозможно вылечить?... Вильгельм, неужели вы?!...

Даже Субару понимал, что означает ранение, которое невозможно излечить. Обычно, когда кровь не может остановиться, для человека это путь в один конец. Но в ответ на испуганную реакцию Субару, Вильгельм лишь спокойно покачал своей головой.

Вильгельм: Сейчас моя жизнь вне опасности.

Субару: Но как такое вообще может быть? Такая рана... что же могло причинить ее...

Вильгельм: Я получил это рану очень давно - но сейчас она открылась вновь. Даже для меня в таком состоянии она весьма болезненна.

Слушая спокойные слова Вильгельма, Субару почувствовал себя таким слабым, что задрожал. Не понимая толком, почему у него такая реакция, казалось, что даже зубы сводило от страха. Наверное, это ощущение у него было связано с великим Демоном меча, что стоял перед ним и испускал это невероятную жуткую ауру. Тем временем, продолжая говорить в таком же спокойном и расслабленном тоне...

Вильгельм: Эффект божественной защиты становится сильнее, когда ее владелец рядом. Чем ближе тот, кто обладает силой Бога смерти, тем сильнее открываются нанесенные им раны.

Субару: То есть... Человек, что сделал это когда-то... сейчас рядом...

Вильгельм: Да... Мастер меча предыдущего поколения.

Слушая его, у Субару перехватило дыхание. Он видел, как глаза Вильгельма наполнились целой палитрой разных, забытых эмоций...

Вильгельм: Рана, которую нанесла моя жена, Терезия ван Астрея, вновь открылась. Поэтому, чтобы понять, почему это произошло, я должен, во что бы то ни стало, продолжать преследование культа ведьмы...

***

Затерявшись в мыслях, Субару зашел в комнату, где спала Рем. С момента возвращения в особняк Круш он всячески старался находиться рядом с ней. Где-то в глубине своего сердца он надеялся, что, может быть, она вдруг очнется - хотя и знал, что это не произойдет. В таком состоянии ему не хватало сил встретиться с Эмилией. Находясь с ней, ему будет только больнее. Она, скорее всего, все понимала - поэтому ждала, пока он сам захочет увидеть ее. Хотя это не означало, конечно, что она не волновалась. А если бы Эмилия была здесь, то он бы не выдержал и стал рыдать, как девчонка – чтобы утихомирить боль внутри себя. И хотя он ненавидел эту сторону себя, поделать ничего не мог.

Субару: Рем... и хотя ты называла меня сильным... без тебя я не смогу справиться... я не смогу...

В комнате все было по-прежнему. Она тихо посапывала, был слышен звук ее стучащего сердца. Но больше ничего. Более того, единственным, кто знал ее в этом мире, был только Субару. Однако...

Субару: Ты... каким ветром тебя вообще занесло сюда?

Пак: А в чем, собственно, проблема? Ведь и я, похоже, раньше знал ее, ведь так? Так что, нет ничего плохо в том, чтобы навестить ее.

Субару: Да как ты вообще смеешь...

Нежно коснувшись лба спящей Рем, Субару посмотрел на него - маленького серого кота, парящего в воздухе, махающего своим хвостом и смотрящего в ответ на Субару. В том момент, когда Пак был необходим на собрании, его не оказалось. А сейчас он вдруг появился. Заметив холодный взгляд Субару, Пак выглядел обиженным.

Пак: Почему ты смотришь на меня так? Разве я что-то сделал?

Субару: В этом и проблема... ты ничего не сделал... Иди лучше к Эмилии, или пари где-нибудь в другом месте.

Пак: Да ну? Какой ты интересный. А что, если с этим дитя что-то случится, пока меня нет?

Облизывая свои усы, спокойно сказал Пак. И затем, подлетев поближе к лицу Субару...

Пак: Но думаю, что лучше поговорить сейчас с тобой.

Субару: ...Ведешь так, как будто тебе все дозволено... Бесишь меня.

Субару отвернулся. И, тем не менее, Пак молча ждал его реакции. Вздохнув, Субару сдался - хотя раздражение все еще никуда не пропало.

Субару: Ты ничего не говорил Эмилии о культе... Чем ты вообще думал?

Пак: Ничего такого, меньше знаешь - лучше спишь. Если бы Лия спросила меня, то да, я бы ответил - но она не интересовалась... Вы, люди, все такие - пока не столкнетесь сами с этим, вам будет не интересно, ведь так?

Субару: Да, иногда бывают случаи, когда лучше просто умолчать что-то. Но ведь сейчас не так? Эмилия, покинув свой лес, собирается стать королевой - и вступила в борьбу за трон! Следовательно, она в любом случае рано или поздно должна была столкнуться с культом ведьмы. И, бьюсь об заклад, ты точно знал об этом.

Пытаясь надавить на него, Субару хотел выяснить истинные намерения Пака. Но тот, болтаясь в воздухе, легко отклонил напор Субару.

Пак: Появление культа ведьмы... я тоже это ожидал. Но это совсем не значит, что я должен был говорить об этом Лии.

Субару: Даже если при этом ты подвергаешь ее и всех, кто рядом с ней, в опасность? Я не знаю, каким местом ты думаешь, но если бы все шло своим путем, Эмилия могла бы ...!

Пак: Я понимаю... Ты сделал все это, чтобы спасти Лию. И это дитя тоже... Она пожертвовала собой ради нее. В таком случае, я действительно должен поблагодарить...

Субару: ...!

В тот момент, наплевав на все, Субару нанес удар рукой – прямо в лицо этому великому духу - со всей своей силы. Правда, Пак легко увернулся и изумленно посмотрел на него.

Пак: Да что ты творишь?

Субару: Не смей прикасаться к Рем. И не смей говорить о ней что-то.

Удивившись саму себе, он почувствовал, как дрожит от гнева его голос.

Эмоции настолько переполнили его, что он просто не смог сдержаться. Округлив глаза, Пак пристально посмотрел на Субару и расслабленно вытянулся.

Пак: Похоже, я сказал что-то не то, извини, я не должен был это делать. Давай вместо этого поговорим об Обжорстве.

Субару: ...поговорим? Да чем разговоры сейчас могут помочь?

Пак: Если ты поймешь, что за тварь поглотила имя и воспоминания этого дитя, есть вероятность того, что все можно поправить.

Услышав это, Субару побледнел. Заметив это, Пак кивнул и задумчиво поднял свой маленький розовый нос вверх - будто пытаясь что-то вспомнить.

Пак: Власть Обжорства - это, по сути, поглощение. Когда он съедает чье-то имя, все воспоминания об этом человеке пропадают из этого мира. А съев память, он поглощает собственные воспоминания человека. Забрав все, жертва превращается в пустую оболочку, которая перестает быть человеком в прямом смысле этого слова. Как, к примеру, это дитя.

Субару: Значит, имя... и память...

Вот они, последствия столкновения с Обжорством - исчезнувшая память Круш и кома Рем.

Субару: А если убить архиепископа греха Обжорства... возможно ли, что все вернется на свои места?

Пак: Возможно ли? Чтобы все, что было съедено, вернулось обратно... Даже я не знаю этого. Тебе сможет это сказать только сам виновник произошедшего...

Субару: Но ведь шанс есть, ведь так?! Есть возможность вернуть все утраченное Рем...!

Оглянувшись, он посмотрел на нее - все еще спящую беспробудным сном. Было слышно, как она слегка сопит - и даже можно было почувствовать стук сердца. Ее тело продолжало жить - и лишь ее воспоминания и имя были съедены этим проклятым монстром.

Субару: Архиепископ греха Обжорства... Я иду за твоей головой.

Пак: Знаешь, я не уверен, что все точно так просто...

Но эти слова уже не дошли до сознания Субару. Для него подаренная Паком надежда была как круг, брошенный утопающему.

***

Вернувшись в столицу и найдя Рем в таком состоянии, Субару без промедления воткнул себе кинжал в горло. Что он почувствовал в тот момент, память не сохранила. А казалось, что все сошлось настолько удачно... Но теперь, придя к такому будущему, Субару понял, что все это для него сейчас не важно. Последнее, что он помнил - что без Рем для него нет будущего, и не важно, через какую боль он должен пройти... снова и снова... Чувствуя, как кровь струится из его горла, ощущая боль и тепло, он потерял сознание. Очнувшись, он увидел Рем уже лежащей в кровати. Точка сохранения изменилась. Поняв, что изменить он ничего не может, Субару впал в отчаяние.

Субару: Нет, может быть, это ошибка... нужно попробовать еще раз...

Но вдруг он остановился. И дело было не в страхе смерти. Просто он осознал, что, даже вернувшись в прошлую точку сохранения, он не смог бы ее спасти. Тогда перед сражением с Бетельгейзе и после охоты на Белого кита, Субару и Рем уже разошлись на большое расстояние. Он не успел бы нагнать ее. И даже успев, ему пришлось бы бросить Эмилию. А отправив к ней остальных и пойдя в одиночку к Рем, что он мог бы противопоставить двум архиепископам греха? К тому же, без личного вмешательства Субару убить Бетельгейзе было бы невозможно. А Эмилия не смогла бы сбежать без защиты Вильгельма. Поэтому он должен был или пожертвовать Рем, или пожертвовать Эмилией. Осознав все это, Субару опустил кинжал. В отличие от эффекта тумана Белого кита, когда человек полностью исчезает из этого мира, физическая оболочка Рем - пусть и без сознания - все еще находится здесь. И как он, тем временем, позволяет себе просто так прохлаждаться здесь...

***

Но теперь время того мучения закончилось. Держа руку спящей Рем, Субару собрался с силами. В чем он точно был сейчас уверен, так это...

Субару: Рем... я клянусь... я верну тебя. Я же дал обещание? Тот мужчина, на которого всегда был обращен твой взор... и в которого ты влюбилась... обещал стать величайшим героем этого мира. У меня ведь еще есть время сделать это, не правда ли? Так что, подожди еще немного, я скоро приду за тобой.

Подняв лицо, он яростно оскалил зубы. Это было объявление войны. Эти твари подписали себе смертный приговор - посмев тронуть то, что было так ценно для него. Берегитесь - Нацуки Субару идет по ваши грешные души!

Субару: Клянусь! Начиная с того дня, что стал для меня нулем, ты была для меня всем. Поэтому я сделаю все, чтобы вернуть тебя... Прошлое, настоящее, будущее... все время, где для меня есть ты... я верну! Я клянусь, Рем! Я верну тебя - во что бы то ни стало!

Окончание главы