Тот, кто нас воскресил Глава 7. Путь в никуда

Глава 7. Путь в никуда.

– Ты не слышал, что я сказал?! Повторяю, просто отдай своё золото и уходи! Нам не нужна лишняя возня с типами вроде тебя!

Прокричавший эти слова был мужчиной неприятной внешности в кожаной броне и вооружённый коротким и явно украденным мечом, которым он в данный момент тыкал в свою жертву, в то время как его сообщники расположились вокруг, не давая ей уйти.  Между тем, стоит отметить, что, не смотря на свой численный перевес, часть бандитов нервничала больше, чем полагалось. В конце концов, вся сложившаяся ситуация произошла лишь только потому, что с самого начала всё пошло не по их плану.

  Они напали из засады. Группа расположилась на одном из участков дороги, проходящей через лес Неру, на расстоянии нескольких миль от ближайшего крупного города – Грэнии. Место было очень прибыльным, поскольку множество торговцев двигалось по этому маршруту из Королевства Патрициев или нескольких других юго-западных городов Аврелии. Всё должны было закончиться всего за несколько мгновений. Обычное дело. Очередная одинокая жертва, идущая по этому опасному участку дороги. Летящие из засады две-три стрелы и последовавшая за этим смерть. Точка. Никто из банды "Хладнокровных" никогда особо не верил, что грабёж может быть выгоднее убийства. Всё-таки, где гарантия, что уцелевшая жертва не расскажет кому-нибудь о нападении, в то время как быстрая и тихая гибель жертвы давала хоть какие-то шансы на сохранение их ремесла. Именно поэтому Хладнокровные никогда не кричали фраз, вроде "гони деньги и будешь цел" или "кошелёк или жизнь" - всё это было для них просто лишней морокой, и никто из членов шайки даже не думал, что им когда-нибудь придётся вести переговоры с кем-то из будущих трупов. Они просто быстро нападали на слабую, по их мнению, добычу и трусливо её приканчивали, вот только на этот раз всё вышло несколько по-другому.

  Их сегодняшней жертвой стал идущий пешком молодой мужчина, одетый в довольно простую и неприметную одежду, включавшую серый плащ и помятую широкополую шляпу, очень распространенную для этих краёв. Кроме того путник нёс за своей спиной изрядных размеров мешок, который и привлёк внимание налётчиков. Когда же первые стрелы были выпущены из кустов в ничего не подозревающего путника, тот отреагировал настолько быстро, словно всё это время только и ждал нападения. Выпустив мешок из рук, странник бросился вместе с ним на землю, после чего, сделав несколько перекатов в бок, вскочил на ноги и во время следующего залпа не только смог легко уклониться от стрел, но и запустить по снайперам несколько мелких камней, которые он подобрал, пока был на земле. Все снаряды попали точно в головы лучников, в результате чего Хладнокровные лишились своих стрелков и теперь были вынуждены перейти к ближнему бою, выйдя укрытий.

  Первые же горячие головы, что понеслись на незнакомца, оторвавшись от остальной шайки, были вырублены им даже без оружия. Незнакомец просто легко уклонялся от их выпадов мечами, а затем, когда враги открывались, наносил один-два точных удара в горло, затылок или иные уязвимые места, что не закрывала броня головорезов. Таким образом, от хаотичного нападения без порядка и организации Хладнокровные в спешке перешли к стратегическому окружению, в то время как их лидер, немного обдумав ситуацию, решил закрыть глаза на свои принципы, и попробовать договориться с ягнёнком, оказавшимся волчонком.

  Между тем подвергшийся нападению мужчина был от начала и до конца собран и спокоен. Все его действия были точные и безошибочные, так что, даже когда его окружили, единственная сильная эмоция, что читалась на его лице, была досада, правда, не досада воина, потерпевшего поражение, а скорее удильщика, что никак не может заглотить упрямую рыбу.

– Эй, ты чего молчишь?! Хватит думать, и решайся, пока твоё тело не нашпиговали острыми клинками!

Пантелеймон вздохнул. На самом деле, весь это фарс порядком надоел и ему самому, однако он по-прежнему никак не мог решить: отпустить ли этих глупцов с миром или всё-таки закончить начатое, как он и собирался. В конце концов, не зря же он взял с собой тот тяжёлый мешок, да и к тому же в голову лезли и другие не малозначимые аргументы, которые кричал его внутренний голос.

– Они убийцы, и с любым другим не стали бы так церемониться! Хватит колебаться! Твоё милосердие здесь не…!

– Послушайте, господа, - прервал сам свои мысли Пан, решив всё же уступить голосу чувств, а не разума. – Я тоже не хочу лишних неприятностей и не желаю тратить своё время на разборки с вами без особых на то причин, так что, почему бы вам просто не уйти, и мы сделаем вид, что никогда не встречались?

Конечно, Пантелеймон и сам не верил, что его предложение возымеет хоть какой-то положительный эффект, однако не высказать его он не мог: это было своего рода сделкой с его совестью.

И, действительно, после подобной наглости лицо главаря сразу же исказилось гневом.

– Слыш, ты, не думай тут с нами шутить! – крикнул он и, попытавшись приструнить наглеца, слегка ткнул в его грудь мечом, однако по непонятной причине почему-то промахнулся, словно в момент тычка жертва сместилась на небольшой шаг назад. – Что за…?!

– Эй, Хруст, кончай ты уже его! - вдруг раздался голос одного из Хладнокровных, по всей видимости, самого «одаренного» в шайке. – Сам видишь, с таким бесполезно болтать, так пусти ему кишки и давай покончим с этим!

Невнятный говор остальных грабителей послужил поддержкой этому предложению, на что предводитель размахнулся своим оружием и с грозной бравадой проорал.

– Да я его как клопа...!

– Вы точно настроены на бой? Сразу предупреждаю, что я бы не хотел никого убивать! - как удар колокола раздался грустный, но в то же время жуткий голос Пантелеймона.

– Что?! – ошарашено переспросил лидер, который, встретившись с изумрудными глазами противника, внезапно почувствовал самый настоящий страх, как будто вся их шайка была, на самом деле, не больше чем кучей колосьев, по которым вот-вот пройдётся острая коса.

– Я сказал, что не хотел бы никого убивать! – повторил абсолютно серьёзным голосом Пантелеймон, после чего, будничным тоном добавил. – Тем не менее, если ты, к примеру, атакуешь меня приёмом, который я не смогу безболезненно для себя отразить, мне придётся причинить тебе некоторые увечья, за что заранее прошу прощения: это всё рефлексы, с ними я ничего не могу поделать.

Последние слова окончательно вывели из себя даже самых нерешительных, и Хладнокровные бросились всем скопом на стоявшего в центре врага. Увидев же это, Пантелеймон вновь вздохнул и, скрестив руки на груди, спокойно замер, словно смирившись со своей судьбой. Ободрённый этим главарь тоже позабыл все свои сомнения и, будучи ближе всех к жертве, приготовился вновь пронзить её своим мечом. Как вдруг рука Пантелеймона резко скользнула под складки плаща и, распахнув его, вытащила на свет небольшой короткий посох.

  Вся последующая битва заняла не больше полминуты. Хладнокровным просто не повезло, что, напав на врага все вместе, они больше мешали друг другу, чем теснили противника. Между тем Пантелеймон, сделав всего лишь один высокий акробатический прыжок назад, сразу же вышел из окружения, после чего, начав вращать свой посох со скоростью звука, быстро стал вырубать бандитов одного за другим, отражая все встречные выпады противников и не давая им даже малейшего шанса к себе подобраться. Когда же всё закончилось, перед ним на земле лежало около десяти тел, в то время как Пантелеймон, как ни в чём не бывало, вернулся к своему дорожному мешку и, достав оттуда несколько крепких мотков верёвки, пробормотал.

– Ну, вот. Снова одна и та же история, но…, по крайней мере, в этот раз никто не погиб, - задумчиво произнёс Пан, при этом слегка коснувшись рукояти своего кинжала, который за время всего боя он так и не применил.

  Хруст пришёл в себя гораздо быстрее остальных, и потому он был единственным, кто успел застать их пленителя ещё до того, как тот скроется. Открыв глаза и недоуменно попытавшись подвигать руками и ногами, бандит обнаружил себя накрепко привязанным к большому дереву, а справа и слева от себя ещё несколько товарищей, которые пока что дрыхли и не знали, в каком отчаянном положении они оказались. Но вот в следующий момент Хруст и сам вспомнил о случившемся, а вскоре услышал недалеко от себя хорошо знакомый уху звон монет. Тогда, посмотрев влево, лидер Хладнокровных увидел чуть в стороне и того, кто его вырубил: молодого тёмноволосого мужчину с ярко-зелёными глазами, одетого в грязный дорожный плащ и немного помятую широкополую шляпу. В данный же момент незнакомец был занят тем, что обчищал карманы последнего бандита, который был привязан к другому дереву неподалеку вместе с ещё полудюжиной дружков. Когда же золото очередного неудачника перешло к нему в руки, Пантелеймон довольно упрятал его к себе во внутренний карман плаща, после чего начал активно собирать с земли мечи, что остались лежать на своём месте ещё с тех пор, как их обронили вырубленные Хладнокровные. Всё же собранное добро Пан хозяйственно укладывал в свой мешок, в котором ещё совсем недавно хранились использованные им мотки верёвки.

  Между тем Хруст, пробыв в сознании уже достаточно долго времени, решил, что он больше не может молчать, тем менее смелости крикнуть нечто внятное у него тоже не было, и потому всё, на что хватило бандита, это набор звуков, чудом сформировавших в высказывание: "Э-эй, ты!»

– О, уже очнулся, - на секунду отвлёкся от своей работы Пантелеймон, после чего с тем же непринужденным видом продолжил собирательство, между делом отметив. – А у тебя крепкая голова. Обычно после моих ударов люди валяются без сознания часа два, не меньше.

– Ты…! – наконец оправился от первично страха Хруст, заполонив своё сознание сильным гневом. – Кто ты, тьма тебя возьми, такой! Как ты смог справиться со всей нашей бандой?!

– Не понимаю, о чём ты говоришь, - невинным тоном проронил Пантелеймон, явно издеваясь над своим пленником.

– Что значит, ты не понимаешь?! – ещё больше вышел из себя бандит, с сильной злобой добавив. – Разве не ты только что уложил нас одного за другим, хотя мы атаковали все вме…?!

– О, так ты говоришь это серьёзно? – даже не дал договорить пленному Пан, после чего насмешливо, как бы ставя под сомнение адекватность своего собеседника, переспросил. – То есть ты, действительно, хочешь сказать, что всего один человек сумел вырубить численно превосходящую его группу людей, затем обобрал и вместо того, чтобы убить, просто привязал всех к дереву, используя так удачно оказавшуюся у него веревку?

– Но…Ты ведь…. ты ведь именно это и сделал! Так, почему же ты так странно себя ведёшь?! – завопил недоумённо связанный.

– Только не надо впутывать меня в свои безумные фантазии! – невинно замахал руками Пантелеймон, после чего безапелляционным тоном заявил. – Я всего лишь скромный путешественник, который проходил мимо, и потому никакого отношения к этому делу не имею!

– Что же тогда, по-твоему, произошло? – озадаченно спросил бандит, поскольку даже он уже начал сомневаться в той версии, которую он якобы видел своими глазами.

– Что произошло? Хороший вопрос, - усмехнулся Пантелеймон, после чего, задумчиво, произнёс. – Ну…, допустим..., на вас напала численно превосходящая ЕЩЁ ОДНА банда. Она вас вырубила, ограбила, а затем привязала здесь, чтобы вы умерли от голода, поскольку никто не хотел пачкать о вас руки. Думаю, вот эта версия звучит очень даже неплохо, - словно смакуя собственную идею, произнёс довольным голосом он.

– Эй, эй! Постой! Ты, что, хочешь, чтобы мы умерли от голода?! – в панике закричал главарь Хладнокровных, в ужасе сглотнув при виде того кровожадного блеска, который на мгновение промелькнул в глазах Пантелеймона, когда тот рассказывал их «историю».

– Я?! Конечно, нет, - вновь тепло улыбнулся Пантелеймон и без малейших признаков неискренности заявил. – К твоему сведению, если бы я захотел вас убить, то сделал бы это давно! – произнёс он, после чего, взвалив мешок со всей добычей себе на плечо, развернулся, и, подняв свою шляпу в знак прощания, напоследок добавил. – Нет, вас ждёт иная участь, впрочем, скоро ты и сам всё узнаешь. Ну, а, пока не обессудь, я пошёл. Хорошего дня.

  Когда Пантелеймон вошёл в Грэнию, город встретил его большим оживлением и был, как и всегда, полон жизни. В тёплую пору сюда приезжали крестьяне из окрестных деревень, а также ремесленники и купцы из других более мелких южных городов Аврелии, надеясь продать свой товар по хорошей цене, а заодно приобрести редкие вещи, которые предлагали приезжие из дальних земель империи и даже из других стран, в основном из Королевства Патрициев.

  Помимо этого Грэния была известна также тем, что несколько лет назад здесь открылась собственная имперская академия, в которую постоянно приезжали отпрыски дворян со всего юга страны, стремясь получить образование, а затем в будущем поступить на государственную службу в уже более высоких чинах.

Были здесь и центры нескольких крупных гильдий. В первую очередь, это были гильдии, занимающиеся торговлей, однако помимо них были и другие учреждения: например, гильдия аптекарей, которая имела монополию на изготовление и поставку любых лекарств в этих краях, или же гильдия наёмников, где можно было найти лучших бойцов, оставшихся без работы в период мирного времени, дабы использовать их таланты в частных целях.

  Едва путник вошёл в город, Пан первым делом начал разыскивать местную оружейную лавку, которая, как ему подсказали, находилась прямо в начале главной улицы Грэнии. Условным обозначением этого места служила приметная вывеска у входа, на которой были изображены два скрещенных меча.

  Войдя внутрь, Пантелеймон обнаружил, что сейчас кроме него других клиентов здесь нет, и это было для него как раз на руку. Между тем хозяин лавки, здоровенный и лысый детина, уже заметил посетителя, и, взглядом знатока, осмотрев того с головы до ног, низким голосом спросил.

– Ищешь себе хороший клинок? Я, Фэбрикиус, продаю лучшее оружие, а, если надо, за большие деньги создаю и вещи на заказ!

– Разве я похож на воина? – не мог не поинтересоваться Пан, которому от нечего делать захотелось вновь хоть с кем-то поболтать.

– Ещё как! – усмехнулся детина. – Твои руки говорят сами за себя, а ещё то, как ты смотришь на мой товар…! - добавил Фэбрикиус, махнув рукой на несколько образцов, что висели на спине позади продавца. – В общем, всё выдаёт в тебе бывалого солдата, хоть и выглядишь ты слишком уж молодо!

– К сожалению, вы правы, - кисло ответил Пантелеймон, вслед за чем снял с плеча свой мешок и бесцеремонно вывалил его на прилавок, так что внутри забряцал металл. – Правда, кое в чём вы всё же ошиблись, - сухо заметил посетитель, вслед за чем жестко отчеканил. – Я. Пришёл. Не. Покупать. Оружие. Наоборот, - вновь приветливо улыбнулся Пантелеймон и, раскрыв мешок, продемонстрировал все те вещи, что он забрал у шайки «Хладнокровных». – У меня есть свой собственный товар, от которого я хотел бы как можно скорее избавиться.

– Вот от этого? – хмыкнул оружейник, видимо, ничуть не смутившись поведением своего клиента, после чего придирчиво спросил. – А откуда так много?

– Мой дядя кузнец,– без особых стараний высказал первую же придуманную им ложь Пантелеймон.

– Да, ну?! – недоверчиво вскинул бровь Фэбрикиус, после чего, взяв один из мечей, указал на зазубрины и заметил. – Только вот, судя по их виду, эти клинки ещё на днях обагрились чьей-то кровью. Я ведь, вроде бы, не слышал, чтобы поблизости шла война.

– А вы поверите, что шла, если я предложу отдать их вам за треть от рыночной цены?

После этих слов Пантелеймон слегка занервничал, потому что, если бы оружейник отказался, новоприбывшему гостю пришлось бы немедленно покинуть «гостеприимную» Грэнию. В противном же случае в течение следующих суток его мог ждать тёплый приём в местной тюрьме.

– Правда, для этого меня сперва ещё нужно поймать, - усмехнулся Пан вспомнив, что за всю свою жизнь с ним такое было лишь единожды. – Да и то, я не думаю, что случай с Ней считается. Всё-таки я был мал, а она застала меня врасплох.

Между тем Фэбрикиус, услышав предложение Пантелеймона, после недолго молчания громко расхохотался и, хлопнув клиента по спине, доброжелательно заметил.

– А ты умеешь заставить людей тебе доверять! Только вот половина клинков от «твоего дяди» годится лишь на переплавку, так что давай сойдёмся на пятой части, и я поверю в твою войну!

– Годится, - согласился, даже не торгуясь, Пантелеймон, чем сразу же обрадовал Фэбрикиуса, проводившего клиента с самыми наилучшими пожеланиями и обещавшего в случае ещё одной встречи продать ему что-то из своего ассортимента по более низкой цене.

– В конце концов, - подумал оружейник, провожая насмешливым взором уходящего посетителя, – благодаря этому забавному чудаку я смогу выручить с этих милашек прибыль, которая окупит их покупку где-то в десять раз! Конечно, часть из них придётся привести в соответствующий вид, но и тут можно не сильно заморачиваться! Главное, чтобы блестели! А всяким безусым новичкам я и такое смогу сбыть! Хе-хе-хе, всё-таки не каждый день можно заключить такую удачную сделку!

  Дело шло уже к вечеру, между тем Пантелеймон, продав всё, что он хотел, должен был решить ещё одну задачу, по сравнению с которой вся предыдущая возня с оружейником была всего лишь простой забавой.

  Покинув центральную часть города, путник прошёл в большое трехэтажное каменное строение, располагавшееся по соседству с казармами стражи. Это было здание, принадлежавшие гильдии наёмников города Грэния. Место, куда можно было обратиться, чтобы нанять её людей для выполнения разного рода задач.

  Подойдя за стойку к одному из служащих, молодому юноше, похожему на писаря, Пантелеймон вежливо откашлялся и тем самым обратил на себя внимания этого клерка, который до этого не видел ничего вокруг себя на милю, будучи полностью занят своими бумагами.

– Да-да? Чем я могу вам помочь? - вежливо спросил он, поспешно отложив своё перо вместе с листом, над которым он работал, чуть в сторонку.

– Я хочу воспользоваться услугами вашей гильдии, однако прежде я хотел бы кое-что уточнить. Скажите, местные власти хорошо к вам относятся? – задал наводящий вопрос Пан, желая прежде зацепить гордость молодого служащего.

– По-разному, однако, если вы имеете в виду нашу репутацию, то никто здесь точно в ней не усомнится! – как и ожидалось, с готовностью заверил клиента юноша, демонстрируя всем своим видом, насколько он верит в свою гильдию.

– Хорошо. В таком случае, вот ещё, что я хотел бы обсудить, прежде чем изложить суть дела. Не могли бы вы сделать так, чтобы в вашем отчёте о задании не фигурировало моё имя, да и вообще, чтобы бумаг об этом деле было как можно меньше, - добавил с хитрой улыбкой Пантелеймон, осторожно кладя на стол пару золотых монет.

Увидев золото, глаза клерка жадного засверкали, в то время как его мозг быстро прикинул, сколько времени ему потребуется, чтобы получить аналогичную сумму, занимаясь честным трудом.

– Нууу, все зависит ещё от того, для какого дела вы к нам обратились, - осторожно проронил юноша, мимоходом замечая, как его рука, двигаясь против воли хозяина, аккуратно накрывает золото и незаметно прячет его в карман брюк. – Например, нет ли в нём ничего противозаконного?

– Конечно, нет - успокоил его Пан, после чего, удовлетворившись тем, что служащий взял деньги, уже спокойно начал свой рассказ. – В лесу Неру, где-то в двух милях к западу от Грэнии, находится шайка разбойников из банды «Хладнокровных»….

– Ааа, - немного разочарованно кивнул юноша, который, ожидая после слов Пана столкновения с чем-то необычным, был немного раздосадован тем, что речь идёт лишь о простом заказе на устранение бандитов.

– …которых, правда, уже кто-то разгромил, обобрал дочиста и ещё привязал к деревьям, чтобы те не сбежали, - будничным тоном закончил свой рассказ Пан, стараясь из-за всех сил сохранить серьёзное лицо.

– Кто-то сделал что?! - чуть не вскрикнул юноша, едва до него дошёл смысл раннее сказанных слов, в связи с чем несколько коллег неподалеку на него резко зашикали.

– Разгромил, обобрал и привял к деревьям, – невинным тоном повторил Пантелеймон, после чего, старясь казаться спокойным, непринуждённо добавил. - Я-то всего лишь проходил мимо тех мест, и просто не мог умолчать об увиденном, однако здешняя стража меня не знает, да и вряд ли поверит словам чужака. В общем, не могли бы вы отправить пару своих ребят, чтобы те забрали этих бандитов, а потом и сдали тех властям?

– Может быть, может быть, - повторил уже заинтересованным и в то же самое время немного неуверенным голосом юноша, который теперь взвешивал все риски, пускай, дело на первый взгляд и казалось пустяковым.

– Вот что, - наконец, решил он. – Я могу написать, что заказ на доставку того отребья, поступил от лица непосредственно нашей гильдии, только вот, как мне объяснить этот запрос начальству? От меня же потребуют отчёт об источнике тех сведений и…

– Что-нибудь придумайте, главное не упоминайте в этом деле меня, - попросил Пан, добавляя на прилавок ещё пару монет.

– Как вам будет угодно, милорд, – ещё более уважительно, чем раньше ответил служащий, при этом так же быстро, как и раньше, пряча золото в карман, после чего протянул небольшой лист бумаги Пану и доверительно добавил – Так как указанные вами бандиты уже схвачены, гильдия не будет с вас просить больших денег. Просто отнесите это распоряжение вон тому мужчине и можете быть уверены в том, что скоро это отребье попадёт в казематы Грэнии.

– Вот и отлично, - улыбнулся Пан и, распрощавшись, с сотрудником, отнёс указанное распоряжение, куда надо.

После этого путник двинулся прочь из города, приобретя по пути немного еды и других необходимых для себя вещей (включая несколько мотков верёвки, которая, как показал его ранний опыт, могла принести своему владельцу куда больше прибыли по сравнению с себестоимостью).

– Что же, похоже, мои дела здесь окончены, а, раз так, я, наконец, могу отдохнуть и провести пару суток в своём милом «домике», - задумчиво произнёс Пантелеймон, стараясь себя приободрить и настроить на мысли о хорошем.

В конце концов, чего ему меньше всего хотелось, так это, чтобы депрессия, напавшая на него по дороге в Грэнию, вернулась вновь.

За несколько часов до этого.

– М-да, и какой смысл во всём этом?! Чем я только занимаюсь?! – самобичевал себя Пан, понемногу отдаляясь от места недавнего побоища с бандой «Хладнокровных».

Мрачная тоска стала грызть его почти сразу, едва молодой человек остался один и хотя весь его план по ограблению той шайки, используя себя в качестве приманки, прошёл без сучка и задоринки, на его душе по-прежнему сильно скребли кошки.

– И к чему было всё это шутовство?! Зачем была нужна та драка?! На что мне, в конце концов, тратить те деньги, что я получил от тех глупцов и ещё получу с продажи их мечей?!

– Не знаю, – меланхолично ответил самому себе Пантелеймон, после чего задумчиво добавил. – Я уже давно не знаю, ради чего я живу. Всё, что я пытаюсь сделать – спасти как можно больше жизней. Вот только, судя по всему, этот цикл моих «деяний» будет продолжаться безостановочно, вплоть до того времени, пока я не умру.

Подумав об этом, Пан одернул рукав своего плаща и с большим соблазном взглянул на вены своей левой руки, правда, вскоре он посмеялся над собственной слабостью и, вернув рукав обратно, подумал уже о другом.

– И всё бы ничего, только жаль, что я один! Трудно нести это бремя без товарищей, но…., если вспомнить прошлое, то по-другому никак….!

После этих слов Пантелеймон погрузился в какие-то неприятные воспоминания, во время которых его кулаки сжимались от напряжения, а глаза начали сверкать, наполняясь силой.

– Все, кем я дорожил…, все, кого любил…, меня предали! И я… не хочу снова пережить эту боль! Это… слишком тяжело! Трижды это случилось! Четвёртый раз…. Мда, после четвертого раза сам не знаю, как я будут смотреть на этот мир! Мои идеалы, это лишь то немногое, что меня поддерживает! Ради них я продолжаю существовать, но, кто знает, насколько они, в самом деле, ошибочны! Иногда я задумываюсь, а прав ли я?! Достойна ли Этна и люди, живущие на ней, спасения?!

– Впрочем, всё это, конечно, глупости – оборвал сам себя Пантелеймон, постаравшись вернуться в чувство от нахлынувшей на него меланхолии. – Разумеется, достоин. Тем более, я тоже часть этого мира и, пока я существую в нём, мне лучше сделать как можно больше для блага Этны. Так что… оставлю эти мысли лучше в стороне. Пустое это. Глупая депрессия. Не стоит придавать ей большого значения. Она не должна на меня влиять.

– Вот уже и город впереди. Сейчас сбагрю поскорее кому-нибудь это добро, а потом вернусь в свою пещерку и там отосплюсь. Здоровый сон в тишине и покое. Что может быть лучше? Вот, что помогает от любых недугов!

Окончание главы