НивиН Глава 51. Одинокое логово демонической невесты

Повозка замерла.

Тиар без лишних слов поднялся, закрепив полог шатра и спрыгнув на землю.

– Тут высоко, – предупредил он, когда Мейнив подошел к краю, старательно смотря себе под ноги.

– Насколько?

– Учитывая твои каблуки, тебе будет трудно, – послышалась усмешка. – Постой так.

Юноша подошел к повозке и без предупреждения подхватил небожителя под колени, заставив того запоздало ахнуть, схватившись за его плечи. Кажется, Тиар тихо рассмеялся, аккуратно поставив его на ноги и тут же взяв под руку.

– Дальше мы сами. Езжайте и ждите к утру.

– А если не вернетесь? – послышался встревоженный голос Фаяна.

– Сомневаюсь, – бросил Тиар.

– Удачи, – тихо ответил мальчишка.

Они неторопливо пошли в сторону храма. Мейнив держал в руках налитый вином бокал, как и юноша. Идти по неровной, поднимающейся вверх дороге, усыпанной камнем и едва заметными ямками, было еще той пыткой. Они передвигались медленно, осторожно, и Тиар тихо предупреждал, куда следует поставить ногу для следующего шага.

Неожиданно Тиар замер, и Мейнив осторожно приподнял фату. На дороге лежала яркая лента. Взмахнув пальцем, заставив легкий ветерок поднять ее, небожитель перехватил тонкий лоскуток ткани.

– Это Ару, – прошептал он, учуяв знакомый запах. – Она была здесь.

– Будем надеяться, уже возвращается обратно.

Небожитель не ответил, отпустив ленту и фату. Они вновь неторопливо зашагали вперед, изображая влюбленную пару и допивая вино в бокалах. У Мейнива уже ломило ноги от каблуков, и он вынужденно улыбался сквозь слезы, мечтая поскорее снять эти ужасные туфли и походить босиком. Видимо, обратно его придется нести на руках – сам он вряд ли дойдет до гостиницы.

Слух уловил тихий плач. Мейнив вмиг замер, сжав пальцы на руке Тиара.

Демоница попалась на их спектакль.

Заставив выровнять дыхание, небожитель дал знак, и они неспешно зашагали вперед, миновав крутой поворот.

Даже сквозь полупрозрачную ткань фаты Мейнив заметил полыхающий факел рядом с камнем, на котором, облаченная в золотой наряд, сидела девушка. Спрятав ладони под фату, закрывая лицо, она всхлипывала, тихо подвывая и качая головой. Ее платье в некоторых местах порвалось и запачкалось, а хрупкая фигура не переставая дрожала.

Мей никак не мог понять: в чем проблема просто взять и обойти стороной эту Пожирательницу? Но, только увидев ее, заслышав сдавленные рыдания, у него возникло непреодолимое желание подойти к незадачливой невесте и успокоить ее. Мысленно он поразился мощным чарам демоницы, не став им противиться и вместе с Тиаром подойдя к девушке.

Постаравшись, чтобы голос звучал как можно мягче и тоньше, Мейнив наклонился к Пожирательнице:

– Что с вами? Почему вы плачете?

Она вздрогнула, пытаясь утереть под фатой слезы и то и дело что всхлипывая.

– Мой… мой жених… – послышался убитый горем голос. Мей восхитился ее таланту актрисы. Кто угодно бы повелся на этот спектакль, увидев такую бедную, брошенную девушку, и даже не подозревая, какой это монстр на самом деле. – Он бросил меня… Ушел к другой…

– Ох, какой ужас… – качнул головой Мейнив, неосознанно протянув ей руку. – Вам не стоит тут сидеть, пойдемте вместе с нами. Говорят, это не самое безопасное место.

Пожирательница со всхлипом протянула ему руку, и неожиданно сильные пальцы сжались на ладони небожителя, а всхлип превратился в утробный смех.

– Ты и не представляешь, насколько, – медленно сняв с себя фату, проворковала невеста.

Мейнив ощутил, как сердце ушло в пятки при виде ужасного лица брошенной невесты: волосы цвета ванили были растрепаны, ниспадая на вселяющий страх лицо. Верхняя часть, начиная ото лба и заканчивая носом, ужасно обгорела, оставив лишь белую кость и вибрирующие капилляры. Нижняя сохранилась прекрасно, являя чуть заостренный подбородок и оскалившиеся в улыбке губы. Меж острых зубов мелькнул длинный язык, и уши Мейнива наполнил ее голос:

– Полагаю, это ты пойдешь вместе со мной…

Мей не сомневался: будь его тело таким же, как и шесть лет назад, он бы все равно не уследил за движением Пожирательницы. Не заметил, как та бы бросилась на него, ощутив лишь хватку Тиара на руке и наполнивший душу ужас, прежде чем его охватила темнота. Сквозь эту темноту пробивался стук сердца, и не его: его сердце трепетало испуганной птахой, когда это было ровным, спокойным и успокаивающим.

Зажмурившись, небожитель через силу открыл глаза. Фаты больше не было, однако место, где он оказался, было мрачным. Ему потребовалось несколько минут, чтобы привыкнуть к тусклому освещению и рассмотреть небольшую комнату. Стены тут были вытесаны из грубого черного камня, пол был неровный и весь в трещинах, а одна из стен служила решеткой с белыми, связанными друг с другом, костями. Небожитель рассмотрел залитый тусклым светом коридор, решив, что они попали не на обеденный стол Пожирательницы, а в ее «кладовую».

Мейнив вновь обратился к стуку чужого сердца, аккуратно приподнявшись на локти и не сдержав шипения. Кажется, он не слишком удачно упал: плечо неприятно ныло, вдобавок рукав в этом месте был порван. Но что было странным: небожитель лежал вовсе не на холодном твердом полу, а на…

От неожиданности Мейнив резко выпрямился, с опаской смотря на Тиара с закрытыми глазами, на чьей груди он лежал. Однако юноша не двигался, на его виске виднелась запекшаяся кровь и прилипшие к ней волосы. Смущение вмиг пропало, оставив лишь тревогу и страх за молодого человека. Склонившись над ним, небожитель пробежался взглядом по телу Тиара, не найдя на ткани следов крови и облегченно вздохнув. Значит, открытых переломов нет, но это не значит, что демоница не могла сломать ему ноги.

Обхватив лицо Тиара холодными ладонями, Мейнив тихо позвал:

– Тиар, очнись. Тиар, пожалуйста… Тиар, – не переставая звал небожитель, но тот все лежал.

Не выдержав, Мейнив сложил ладони лодочкой, так, чтобы между ними оставалось немного свободного пространства, и резко сжал их. Громкий хлопок наполнил камеру, заставив Тиара вздрогнуть и наконец-то раскрыть глаза. Он тут же поморщился, коснувшись виска и взглянув на оставшуюся на подушечках пальцев кровь.

– Как ты? – встревоженно поинтересовался Мейнив, склонившись над ним.

– Словно плита на голову упала, – признался тот, приподнявшись на локте и смахнув с лица несколько прядей. – А ты?

– Вроде, ничего не сломано, – прислушавшись к своим ощущениям, ответил небожитель.

Юноша облегченно вздохнул, вдруг нахмурившись и произнеся:

– Не двигайся.

Мейнив послушно застыл над ним. Тиар протянул руку, нежно коснувшись нижней губы своего божества и проведя по ней большим пальцем, показав, что на нем остался красный след.

– Помада размазалась, – пояснил он.

– О, – только и произнес тот, радуясь, что в темноте не видно его покрасневших ушей.

Сев на колени, небожитель вытащил из волос тяжелые украшения, неприятно царапающие кожу. Из прически выбилось лишь несколько передних прядей, дав еще раз поразиться, насколько ответственно Диндира подошла к его образу. Даже нападение Пожирательницы его не испортило…

– А где Хазар и Дира? – резко обернувшись к решетке из костей, встревоженно прошептал Мейнив.

– Видимо, на аудиенции у демоницы, – предположил Тиар, поправляя ворот свадебного одеяния.

– Ох, надо их вызволять.

Мейнив поспешил подняться на ноги, но что-то дернуло его вниз, заставив обратно опуститься. Он с удивлением взглянул на Тиара, точнее, на его запястье, обвязанное лентой, тянущейся до руки небожителя. Они до сих пор были связаны, оба с удивлением смотря на неожиданно крепкую ленту. Небожитель не думал, что она была такой длинной, раз совсем про нее забыл.

– Какая хорошая лента, – заметил юноша, попытавшись подцепить узелок пальцами и насмешливо глянув на Мейнива: – А ты крепко завязал.

– Кто бы говорил, – проворчал тот, тоже сделав попытку развязать узелок на своем запястье. – Видимо, придется ее рвать.

Небожитель оглянулся, вытащив из рукава слабо пылающего Огонька, который выкинул ему в руку кинжал Тиара. Аккуратно подцепив ленту, он разрезал ее посередине, подумав и разрезав заодно и юбку, чтобы та не мешала двигаться. Хорошо, что он додумался надеть легкие штаны на всякий случай, о чем сейчас совершенно не жалел.

Сняв туфли, с облегчением потирая занывшие стопы, Мейнив признался:

– Чтобы еще раз надел туфли на таком каблуке… ни в жизнь.

– Не волнуйся: если тебе придется снова надеть каблуки, обещаю, что понесу тебя на руках.

Небожитель лишь с улыбкой качнул головой, не подозревая, что юноша говорит весьма серьезно.

Аккуратно поднявшись на ноги, ощутив, как неприятно заныли икры ног, Мейнив потянулся, хрустнув затекшими позвонками.

– Ладно, пойдем выручать их. Не отдыхать же мы сюда пришли?

Тиар со вздохом поднялся на ноги, подойдя к решетке и проведя по ней своим металлическим пальцем.

– Человеческие кости. Хах.

– Что смешного? – не понял небожитель.

– Это обычные кости, ничем не зачарованные и не смазанные, лишь связанные между собой, – пояснил юноша, сжав пальцы на ближайшей кости и с треском сломав ее. – Старые, сухие кости. Видимо, у жертв демоницы просто не хватало решимости выйти отсюда. Отойди, – попросил он небожителя. Тот послушно сделал два шага назад, стараясь не обращать внимания на боль в ногах.

Тем временем Тиар нашел замок, подковырнув его когтистым пальцем и сделав пару движений. Раздался треск, с которым замок сломался, и дверца из костей плавно открылась, выпуская на свободу. Мейнив почему-то ожидал, что юноша сломает решетку, впрочем, так было даже лучше: меньше шума с их стороны.

Коридор, как оказалось, предназначался для жертв демоницы. Через каждый метр была камера с костяной решеткой, узкий коридор подсвечивал тусклый белый свет подвешенных под потолком фонарей. Где-то тихо капала вода, пол, выложенный из темно-зеленой плитки, был в едва заметных трещинах, которые хорошо ощущались голыми стопами.

Мейнив шел прихрамывая, и полы его одежды едва касались пола. Даже если бы захотел, он вряд ли смог идти быстрее: тихий звон колокольчиков на рукавах все равно выдавал их присутствие.

– Этой демонице не одна сотня лет, – заметил Тиар, рассматривая коридор. – Она тут неплохо устроилась.

Небожитель тоже ощутил древность этого места. Интересно, сколько сотен лет Пожирательнице? Жила ли она при Гальире или же родилась значительно позже? А может, даже раньше? За столько сотен лет она наверняка возвысила свою духовную силу до уровня Князя, но почему-то до сих пор оставалась здесь, убивая ради забавы невест и женихов. Мею казалось это мелочным. Чего она добивалась? Зачем это делала? Мей не надеялся узнать ответ, хотя и подозревал, что NIRA GAME и тут не опустили руки, прописав персонажа, который лишь раз упоминался в игре. Или же это сделала система.

Мейнив внимательно вглядывался в камеры, но все они были пусты. Сердце испуганно сжалось, заставив сглотнуть и стиснуть пальцы. Лишь бы с кураторами ничего не приключилось! Мею было страшно и тревожно за них. Настолько, что он несколько раз запинался о подол платья, пока Тиар не подхватил его за локоть, успокаивающе прошептав на ухо:

– С ними все в порядке. Не переживай так.

Тот лишь сглотнул. Камеры закончились, и Мейнив с облегчением понял, что не заметил в них Ару. Он надеялся, что девушка не попалась в путы Пожирательницы.

Коридор заканчивался аркой, прикрытой нанизанными на веревки бусинами. При ближайшем рассмотрении это оказались глаза, покрытые каким-то лаком, не дающим им усохнуть. Мейнива так и передернуло. Тиар тоже остался не в восторге, протянув руку и кинжалом подцепив несколько веревок, освобождая им проход.

Шагнув в зал, Мейнив пораженно оглядел его: он был буквально заставлен статуями и картинами. Даже в музеях не было такой невероятной коллекции! Скульптуры были вырезаны из черного, белого, розового камней, из кораллов или даже составлены из переливающихся раковин! Картины же были на любой цвет и вкус. Откуда только у Пожирательницы все это? Неужели она и правда не сидит на месте? Может, тогда местные ошибаются, думая, что она «спит», когда на самом деле ее просто нет здесь? Может же она путешествовать, как и остальные демоны, а не быть привязанной к одному месту?

– Впечатляет, – словно прочитав мысли Мейнива, признался Тиар.

– Не то слово…

Небожитель заставил себя отвести взгляд от статуй, но все равно наткнулся на огромную скульптуру в центре зала, изображающую двух влюбленных. Только голов у них не было.

Мейнив шагнул было вперед, как раздался странный звук, словно кто-то стучал палочкой по полу. Он не сразу понял, откуда шел стук, оглядываясь по сторонам и краем глаза замечая какое-то движение. Лишь спустя минуту ему удалось понять, что это за звук: Тиар подошел к одной из картин и с интересом приподнял ее. Раздался шорох, и из образовавшейся щели под картиной вдруг вынырнула голова с черными дырами глазниц и серой кожей. Там, где была шея, располагались тонкие черные ножки, напоминающие кисточки с суставами.

Быстро сделав круг вокруг себя, голова припустила к ближайшей статуе, легко взобравшись в нее и нырнув в глубокую чашу.

Мею резко стало плохо: он, кажется, понял, куда деваются головы жертв Пожирательницы.

– К этому меня жизнь не готовила, – глухо прошептал он, потирая лоб. – Боги, Тиар, не трогай это!

Юноша, подойдя к статуе с чашей, подцепил прятавшуюся в ней голову за жидкие волосы, подняв и с интересом осматривая. Голова возмущенно открывала рот, но не могла ничего сказать, забавно дрыгая длинными ножками и пытаясь высвободиться.

– Интересно, как она это сделала? – пробормотал Тиар, свободной рукой схватив одну из лапок головы и склонив голову. – Неужели сшивала?..

Голова вдруг дернулась, все же вырвавшись из рук юноши. Послышался неприятный хруст, с которым лапка оторвалась от головы, оставшись дрыгаться в пальцах Тиара. Сама же голова, со стуком упав на пол и откатившись, вновь вскочила на лапки и быстро-быстро заковыляла подальше, наверняка ругаясь на ходу.

– Выбрось это, – даже передернуло Мейнива, когда Тиар подошел к нему, держа в руках оторванную лапку.

– Забавная вещица. Знаешь, из чего сделана?

– Не уверен, что хочу это знать.

– Это пальцы, – словно и не расслышав его ответа, продолжил Тиар. – Тут сразу десять фаланг.

– Какая прелесть, – кисло заметил тот, не выдержав и выхватив из рук юноши лапку, запустив ее как можно дальше и отряхнув руки. – Узнаю, что взял эту дрянь с собой – спать будешь на улице!

Тиар не сдержался и усмехнулся, сунув руки в карманы и неторопливо зашагав вперед.

Они подошли к громадной статуе в центре зала, по которой бегали головы, перенося в зубах какие-то цветы, украшения, книги.

– Нашлась пропажа, – произнес Тиар.

Мейнив не сразу заметил, что у пьедестала, помимо статуй и картин, сидят связанные кураторы. Тут же сорвавшись с места, оглашая зал мелодичным перезвоном, небожитель подбежал к ним, упав на колени и похлопав кураторов по плечам. Те не двигались, низко склонив головы, словно задремав.

– Видимо, демоница околдовала их, – заметил подошедший Тиар, порывшись в карманах и вытащив флакон с прозрачной жидкостью. – Дай им это.

Мейнив торопливо забрал флакон, откупорив и тут же зажав нос. Пахло… ужасно. Он аккуратно поднес флакон сначала к Диндире, а потом к Хазару. Кураторы тут же закашляли, потрясенно открыв глаза и завозившись.

– Что это за дрянь такая?! – возмутилась женщина.

– Лучше не спрашивай, – хохотнул Тиар.

– Ну хоть действует, – пробормотал Хазар.

Мейнив вытащил кинжал, освобождая их от веревок. Диндира потерла покрасневшие запястья, с интересом оглядываясь по сторонам.

– И давно мы тут?

– Понятия не имеем, – признался Мейнив. – Мы сами очнулись в камере и пошли вас искать.

Кураторы обменялись встревоженными взглядами, и Хазар поспешил подняться на ноги.

– Вы видели ее? – поинтересовался небожитель, помогая женщине встать.

– Только в виде невесты, – качнул головой Хазар, внимательно посматривая на головы с лапками. – Могу предположить, что вы тоже почувствовали неконтролируемое желание подойти к ней.

– Даже слишком сильное желание, – признался Мейнив. – Ну, по крайне мере, мы в ее логове. Осталось только найти саму демоницу…

– С этим у вас проблем не будет, – огласил зал громкий надменный голос, заставивший сердце уйти в пятки.

Что-то со всей силы хлестнуло их, заставив вновь упасть на колени. Даже Хазар не удержался, а Мейнив разбил бы нос о пьедестал, если бы в последний момент его не поймал Тиар. Небожитель завалился на него, морщась от резкой боли в спине, но все же найдя в себе силы обернуться.

К ним, окруженная толпой из кривляющихся голов, шагала Пожирательница Душ. Мей еще ни разу не видел столь прекрасную женщину, от которой бы за милю веяло опасностью – будь она в реальном мире, наверняка стала бы самой востребованной моделью за последние лет десять-двадцать. Даже в человеческом обличии от нее исходила густая демоническая аура, но при этом она не пахла тем жутким запахом демонов, от которого в Запретной горе Мейнива едва наизнанку выворачивало. От Пожирательницы пахло жарой пустыни, раскаленным песком и удушающим зноем, заставляющим буквально через силу дышать, чтобы не задохнуться.

При жизни демоница и вправду была красавицей, тут легенда не солгала. Длинные ноги, мягкая уверенная походка, гибкое тело с тонкой талией и пышной грудью. Все это лишь подчеркивало золотое приталенное платье с разрезом на бедре и человеческими пальцами на шее, придерживающими дорогую ткань. На смуглой коже, отливающей бронзой и золотом, были выведены сверкающие татуировки. На запястьях сверкали браслеты с каменьями. Светло-кремовые волосы, забранные в высокий хвост, струились по спине демоницы до самого копчика. Верхнюю часть лица прикрывала светло-лавандовая ткань, настолько прозрачная, что можно было разглядеть красивое лицо Пожирательницы, а не тот ужас, который в последний момент увидел Мейнив. Ткань не скрывала только темно-лиловые губы и заостренный подбородок.

– Надо же, сразу три небожителя. У меня сегодня пир, – проворковала демоница, остановившись и изящно скрестив на груди руки.

Ее голос был одновременно нежным и холодным, властным и глубоким. Она заигрывала с ними, но при этом показывала, что с ней самой шутки плохи.

– Мы пришли не воевать с тобой, – прочистив горло, как можно тверже произнес Мейнив. – Выслушай нас, если хочешь остаться в живых…

Демоница рассмеялась резким грубым смехом, прервав небожителя.

– О чем мне договариваться с тобой, божок?

Тело Мейнива резко одеревенело, а зрачки сузились. На миг он увидел вместо Пожирательницы Вархариса, и от желания впиться ему в горло удержала лишь рука Тиара, предостерегающе обнявшая за талию. Мейнив резко выдохнул, приходя в себя и благодарно кивнув юноше.

– В тебе духовной силы ровно столько, сколько в одном моем пальце, – насмешливо фыркнула демоница. – Я не буду ни о чем разговаривать с мужчинами, особенно с такими никчемными. Мне легче сразу оторвать тебе голову, чем слушать блеянье.

Мейнив сглотнул – судя по всему, договориться с ней и правда не получится.

– Какая-то ты больно смелая, – не сдержал не предвещающей ничего хорошего усмешки Хазар.

Поднявшись на ноги, он явил на ладони сгусток алого пламени, откуда с шипением вытащил свой оголенный меч. Невольно Мея пробрал трепет: у Хазара было одно самых сильных оружий в НивиНе, которое даже Тиар в битве с ним не мог сломать. Демонице не выжить.

Пожирательница со странной улыбкой коснулась пальцами своих губ.

– Как всегда: не смогли покорить словами, так достаете оружие. Неужели думаешь, что одолеешь меня?

Хазар промолчал: его янтарные глаза ярко вспыхнули, а вокруг образовался защитный купол из жара. В зале после появления Пожирательницы и так трудно было дышать, а сейчас Мейнив уже едва не задыхался, прикрыв рукавом нос.

– Он проиграет, – послышался тихий голос Тиара над головой.

– С чего ты это решил? – проворчал небожитель.

– Если он проиграет, я ночую с небожителем в одной кровати, – насмешливо предложил юноша.

– Он не проиграет, – даже слишком уверенно ответил Мейнив, и добавил, уверенный в своем кураторе: – Если выиграет, я сплю на двух кроватях.

– Как скажешь, – и не подумал возражать Тиар.

Мейнив незаметно скрестил пальцы, замерев, когда Хазар резко, без предупреждения, бросился вперед. Его меч вспыхнул алым заревом, готовый распороть саму ткань мира. Однако Пожирательница даже бровью не повела. В последний момент на ее губах мелькнула усмешка.

Головы испуганно отпрянули в сторону, зал огласил стук множества лапок, но свист меча Хазара заглушил их. Мейниву хотелось закрыть глаза и в то же время неотрывно смотреть за куратором. Невольно он сжал пальцы на руке Тиара, с громко бьющимся сердцем смотря, как Хазар, подобно огненному смерчу, врезается в Пожирательницу. Послышался хруст ломающихся когтей, а следом оглушительный звон стали.

Меч куратора выпал, и он обессиленно упал на колени перед демоницей. Рука, в которой он держал меч, была неестественно выгнута, ткань промокла от крови, стекающей с пальцев на пол.

Демоница издала тихий смешок, надменно взглянув на бога в своих ногах.

– И это самый сильный из вас? Какое же ничтожество.

Диндира испуганно всхлипнула, тут же закрыв ладонью рот. Она дрожала как осиновый лист, а в глазах стоял страх, которого Мейнив еще никогда не видел на ее лице. Ему самому стало страшно: если Пожирательница их убьет… это будет конец. Что бы Мей не говорил насчет смерти, как бы не навлекал ее на себя, он… боялся ее. Но не своей – а чужой. Он боялся, что сегодня не станет Хазара, не станет Диры, не станет Тиара… Что это место – их ловушка. Они даже не смогут переродиться – демоница съест их души, а головы заставит служить себе.

Перед глазами небожителя все поплыло, и он обессиленно облокотился о грудь юноши, пытаясь унять безумно грохочущее сердце. Он о своей жизни так не переживал, как сейчас о жизни Хазара!

Наклонившись к Хазару, Пожирательница обхватила его шею вытянувшимися пальцами, заканчивающимися по острому когтю. Она лишь слегка надавила, но с уголков губ мужчины сразу скатились капли крови. Он не двигался, бессмысленным взглядом смотря в пустоту перед собой.

– Как и ожидалось, – проворковала демоница, но так, чтобы слышали все. – Слишком много мышц и совсем нет мозгов. Лишь пустота, даже у моих голов мыслей больше. Тебя слишком легко одолеть, это неинтересно.

Выпрямившись, Пожирательница легко отбросила Хазара, небрежно отряхнув руки. Мейнив не знал, какого цвета ее глаза, но ощутил, как они пронзают его насквозь, заставляя сердце сбиваться, а на ладонях выступать холодный пот. Такой ужас Мей ощущал лишь с Вархарисом. Даже его шестилетнее наказание было не таким жутким: там только его жизнь на кону стояла, а тут сразу всех.

Пожирательница оглядела их внимательным взглядом. Небожителю показалось, что на Тиара она смотрела дольше, чем на остальных, заставив выпрямиться и длинным рукавом загородить юношу. Тихий перезвон наполнил зал, и почему-то Пожирательница улыбнулась, склонив голову на бок.

– А я о тебе слышала, – вдруг проворковала она. – Не ты ли тот небожитель, которого одолел один из Князей? Он еще так хвалился: я одолел божество, я испил его силу… а, ты, оказывается, все еще жив.

– Не знал, что славу обо мне даже ты слышала, – сглотнув, постарался усмехнуться Мейнив. Его горло пересохло, а слова царапали глотку.

Пожирательница как можно пренебрежительнее фыркнула, подняв руку и пальцем поманив его к себе. Тело среагировало против воли, поднявшись на ноги и на одеревеневших ногах шагнув вперед. Тиар попытался схватить небожителя за рукав, но демоница цокнула, и невидимый кнут ударил ладонь юноши, заставив его с шипением отдернуть руку. Вокруг зашуршали головы, скалясь и противно стуча своими лапками.

– Не мешай мне, – пригрозила она, не сводя взгляда с лица Мейнива.

Небожитель сглотнул, не имея сил даже на то, чтобы сопротивляться. Все внутри него натянулось до предела, в животе образовался ком склизкого, терзающего холода. Он впился в него острыми зубами, когда до Пожирательницы осталось всего пару шагов.

Демоница была выше его, наверное, ростом с Гальира. Мейниву пришлось поднять голову, застыв, когда она провела пальцами по его щеке, нарочно царапая кожу.

– Ты не выглядишь как тот болван… Не хочешь отдать мне свою душу и сердце? Обещаю – я сделаю все быстро и как можно безболезненнее. Обожаю души мучеников…

Мейнив сглотнул, чувствуя, как чары Пожирательницы вступают в силу. Они буквально вынуждали его дать свое согласие, заставив встретиться с этим прожигающим взглядом и практически открыть губы, с которых бы сорвалось простое слово: «да».

Но небожитель замер, ощутив, как чары вдруг спадают с него подобно кандалам, а страх покидает тело, уступая место решимости. На миг он подумал, что печать спала с него, вернув ту былую уверенность, с которой он шагал в самое пекло.

– Мое сердце не понравится тебе, – вместо ожидаемого ответа слетели с губ совсем другие слова. Глаза Пожирательницы удивленно округлились, а улыбка померкла. – Оно гнилое и в дырах. Ты им не насытишься.

С минуту демоница смотрела на него, прежде чем рассмеяться и проворковать:

– Твоя правда, божок. Оно настолько дырявое, что уже вряд ли способно полюбить. Ты и сам потерял веру в любовь… Мы похожи. Оставлю тебя на закуску.

Она щелкнула пальцами, и небожителя по груди что-то с силой полоснуло, отшвырнув его назад. Тиар резко поднялся на ноги, успев поймать свое божество прежде, чем оно со всего размаху врезалось бы в одну из статуй. Но юноша не удержался на ногах, упав и поморщившись от пронзившей щиколотку боли. Однако Мейнив был в его руках, отчаянно хватая ртом воздух. Ткань на груди промокла от крови, но кости сломаны не были.

– А что насчет тебя? – обратилась к нему Пожирательница.

Тиар взглянул на нее так, что демоница от неожиданности выпрямилась и цыкнула. Волны ее силы обрушились на юношу, но проходили мимо, не задев даже волоса.

– Ах, вот оно как, – слегка разочарованно протянула она. – Ты уже влюблен, поэтому мои чары и не действуют.

– Прости, что разочаровал, – не сдержал холодной, как лед, усмешки Тиар.

– Неужели твоя любовь настолько сильна? – никак не унималась демоница.

– Видимо, все же да. Ради этого человека я готов и в воду, и в огонь пойти, – глядя ей в глаза, ответил юноша, невольно прижав к себе тяжело дышащего Мейнива. Тот едва слышал их разговор, сглатывая кровь.

– Не преувеличивай. Любовь не способна сокрушить стены, она лишь разбивает сердца. И твое наверняка скоро разобьется, да так, что сам захочешь умереть.

Тиар промолчал, но с его губ не сходила снисходительная улыбка, заставившая Пожирательницу поморщиться и взглянуть на Диндиру. Та даже вздрогнула, до побледнения сжав пальцы на ткани.

– Ну а ты, – властным голосом обратилась к ней демоница. – Ты прожила уже достаточно долго, чтобы понять эту жизнь. Скажи мне, как женщина женщине: неужели ты веришь в любовь?

Небожительница сглотнула, опустив взгляд и на несколько секунд зажмурившись. Пожирательница терпеливо ждала, за это время Мейнив даже успел прийти в себя, с тревогой смотря за демоном и божеством.

– Я… не познала любовь, – наконец тихо произнесла Диндира, заставив себя поднять глаза на Пожирательницу. Ее взгляд стал решительнее, смелее, даже голос окреп. – У меня был муж, но я не любила его, как и он меня. Наш брак не был счастливым, и в итоге он ушел от меня. Мне не понять семейной любви, этой идеалистической жизни…

– Ну вот…

– Однако, – решительно перебила ее женщина, – я верю в верность и доверие, которыми раньше постоянно пренебрегала. А разве это не начало того, что и есть любовь?

Мейнив и Пожирательница одновременно удивленно моргнули. Слова Диры были верными, и Мей только сейчас понял, что действительно верит своим кураторам, что проникся к ним теплыми чувствами и симпатией, незаметно привязался и даже не знал, как отпустить. За это время они стали ему роднее, чем когда-то собственная семья. Нет, они практически и стали ему семьей.

Диндира поймала взгляд Мейнива и слабо улыбнулась: в ее голову пришла та же самая мысль.

Все они были до этого одиноки.

Потерявший смысл жизни юноша, не способный даже нормально ходить.

Закрывшаяся ото всех девушка, потерявшаяся в собственных фантазиях.

Мальчишка, которого все обзывали зверем, не ожидая от него ничего иного.

Мей не сомневался – у Хазара тоже не все так гладко в реальности. Стоит ли говорить, что он ценой своей жизни пытался спасти их? Мей понимал – его тоже никто не ждет там.

– Я плохо разбираюсь в любви, – повернулась к Пожирательница Диндира, со вздохом поднявшись на ноги и звякнув бубенцами на рукавах. Ее цепкий взгляд прошелся по залу, замечая каждую мелочь, которую не видели остальные. – Однако я знаю, что такое любовь к вещам. И ты тоже ее знаешь, не так ли? Все эти картины, статуи… Ты говоришь, что любви для тебя не существует. Но ты обманываешь саму себя.

Пожирательница скрестила на груди руки и насмешливо поинтересовалась:

– И в чем же моя любовь, богиня? – проворковала она. Мейнив с удивлением понял, что в ее голосе пропала надменность, остался лишь интерес. Диндира тоже это поняла и немного расслабилась, уже более увереннее произнеся:

– Искусство. Вот в чем твоя любовь. Оно манит тебя, заставляет душу трепетать и испытывать то, что можно назвать любовью. Разве не поэтому тут так много картин и статуй? Разве тебе не нравится любоваться на них, наслаждаясь моментом?

– Какая умная богиня… – послышался тихий голос демоницы, в котором мелькнуло удивление и смирение.

Диндира бросила изучающий взгляд на Пожирательницу, прежде чем подойти к нескольким картинам и с улыбкой произнести:

– Ты любишь покой и в то же время ненавидишь одиночество. Оно заставляет тебя тосковать. Тебе нравятся шумные города и рынки, где можно смешаться с толпой и оставаться незамеченной.

Небожительница отошла, и Мейнив наконец-то разглядел картины: они и правда были яркими, наполненными краской и жизнью: на всех присутствовали люди, и ни на одной не было обычных лесов и полей без человеческих силуэтов. Даже статуи…

– Я понимаю тебя, – негромко произнесла Диндира. – Я сама такая.

Стук множество лапок резко оборвался, и головы застыли. Зал погрузился в тишину, напоминающую затишье перед бурей. Мейнив мог услышать собственный стук сердца в ушах, тревожно сжав ладонь Тиара и ощутив, как его пальцы сжались в ответ. От этого на душе стало в разы спокойнее.

Пожирательница не двигалась, сама обратившись в одну из многих статуй. Она молчала так долго, что у Мея стало тревожно на груди. Он вздрогнул, когда демоница развернулась, взмахнув хвостом из волос, и прошла, громко цокая каблуками, к резному креслу из красного дерева. Грациозно опустившись в него, закинув ногу на ногу и подперев висок пальцами, она раздраженно произнесла:

– Проваливайте. От вас у меня голова гудит. Все равно мясо небожителей слишком жесткое для моих зубов.

Мейнив пораженно выдохнул, и они с Тиаром поспешили подняться на ноги.

– Чтобы я вашего духа тут больше не видела, – оскалилась она, недовольно отвернувшись от них.

Все еще с трудом веря, что такой сильный демон отпустил их, небожитель жестом подал знак Тиару, и они бесшумно подошли к лежащему без сознания Хазару. Подхватив его за руки и аккуратно подняв, юноши и женщина поспешили к открывшемуся туннелю, стараясь уйти как можно дальше от логова Пожирательницы Душ.

У входа в туннель Диндира замерла. Мейнив заметил это краем глаза и тоже остановился.

– Идем, пока она не передумала!

Небожительница помедлила, закусив губу и обернувшись в сторону зала. Вздохнув, она качнула головой, бросив им:

– Идите без меня. Я подойду позже.

Мейнив даже не успел ничего возразить, как она скрылась за статуями и картинами.

– Идем. Она нагонит, – решительно позвал Тиар.

Со вздохом кивнув, небожитель вновь зашагал вперед, тяжело дыша от тяжести Хазара.

Туннель был под уклоном, ведя их наверх и лишь изредка сворачивая в сторону. Мейнив думал, что никогда не дойдет до конца, облегченно выдохнув, когда туннель закончился плитой. Возле нее мелькнула голова с лапками, скрывшись в секретном лазе, а спустя секунду послышался треск механизмов. Плита с неохотой отодвинулась, дав им пройти в просторный зал храма с огарками догорающих свечей. За огромными, незастекленными окнами уже пропадали звезды, наводя на мысль: сколько же их не было?

Кое-как поместив Хазара на лавку, Мейнив с облегчением повалился прямо на пол.

– Ты не осмотришь его? – устало поинтересовался он.

Тиар ничего не ответил, сев напротив бога огня и меча и распоров его рукав. Мейнив успел заметить залившую руку кровь и белый осколок кости, поспешив отвернуться и встать на ноги. Его замутило: собственные кровь и раны не смущали, но когда они были на ком-то другом… Он тут же вспоминал ту роковую ночь, лишившую его всего.

Перевернутая машина, горящий бензин, запах паленой плоти и жженых волос…

Подойдя к алтарю, слегка прихрамывая после каблуков, Мейнив зажег тонкие свечи. Здесь поклонялись божествам пустыни и воды. Первому – чтобы тот успокаивал дюны и песок, второму – чтобы помогал найти оазисы и источники с водой. Их благословение понадобится им вскоре, хотя Мей не был уверен, что его услышат.

Слух уловил тихие шаги, но небожитель не обернулся.

– Не знал, что и богам нужна удача.

– Мне она ни к чему, – признался Мейнив. – Я и так по жизни удачлив, но порой все же лучше умилостивить судьбу. Как он?

– Жить будет. Очнется в ближайший час.

Небожитель кивнул, смотря, как Тиар, переставив пустые миски для подношений, запрыгивает на алтарь, приглашая и его сесть. Помедлив, Мейнив все же устроился рядом, разочарованно осматривая платье.

– Жаль, такую красоту испортил…

– Зато в живых остался, – парировал тот. – Я взял кое-какие снадобья. Давай хотя бы руки обработаю, а потом все остальное.

Мейнив не стал возражать: спина и грудь до сих пор болели от невидимых ударов демоницы, а ткань в этом месте уже прилипла к коже от крови. Видимо, платье придется резать.

Протянув Тиару руки, небожитель слегка поморщился, когда тот вылил на разодранные костяшки воду. Кровь тут же забурлила и вспенилась, дав понять, что это нечто похожее на перекись. Только щиплет в разы сильнее, отчего даже пришлось нижнюю губу закусить, чувствуя на языке помаду.

Аккуратно вытерев ладони божества, юноша достал бумажный пакетик с засушенными травами, неспешно выложив их на ранки.

– Как думаешь, почему Диндира осталась?

– Ты сам слышал ее слова: она увидела в ней что-то знакомое, – не поднимая глаз ответил Тиар. Разорвав рукав нижней рубашки на длинные лоскуты, он аккуратно обернул их поверх ран, подобно бинтам. – Такое бывает: противоположности притягиваются.

Мейнив не нашел, что сказать, не сводя взгляд с неторопливых движений юноши. Он забинтовал обе его кисти, замерев при виде обручального кольца на безымянном пальце.

– Не снимешь его? – тихо поинтересовался Тиар.

Небожитель задумчиво поджал губы, оглянувшись и вдруг кое-что осознав.

– Тиар, где мы?

– В храме, – ответил тот.

– Логово Пожирательницы находится под храмом, но все равно напрямую связано с ним. Когда мы очнулись, наша лента даже не порвалась, – заметил Мейнив, взглянув на так и висевший на запястье золотой лоскут. – Я слышал, что кто-то говорил, что только когда пары достигнут храма, они разрывают ленту, оставляя себе половину.

– А мы разорвали ленту как раз в храме, – тихо продолжил Тиар, и на его губах скользнула понимающая усмешка. – Что же это получается? Мы дошли до храма, наши ленты так и не порвались, а сейчас мы сидим перед алтарем…

– Осталось только скрепить брак поцелуем, – засмеялся Мейнив, забавляясь сложившейся ситуацией.

– А это можно, – даже не смутился юноша, подняв его руку и коснувшись горячими губами тонких пальцев с кольцом.

Жар охватил шею и уши небожителя, а сердце странно затрепетало в груди. Он заставил себя сглотнуть, пораженный действиями юноши, пусть тот и сделал это ради забавы. Верно ведь?

Со стороны послышался треск открываемой плиты. Мейнив тут же вырвал руку из пальцев Тиара, спрыгнув с алтаря и шагнув к появившейся Диндире. Та выглядела уставшей и потрепанной, но она была жива и даже не ранена.

– Я договорилась с Пожирательницей, – произнесла она, вынимая из волос запутавшиеся заколки. – Она пропустит нас через хребет, так что уже сегодня можем выезжать.

– И все?

– А что еще? – нахмурилась та. – Мы ведь ради этого сюда пришли, не так ли?

Диндира поспешила отвести взгляд, заметив Хазара и с тревогой подойдя к нему. Однако у Мея сложилось стойкое чувство: что-то она им не договаривает. Неужели заключила сделку с демоницей? Нет, это невозможно. Дира не будет настолько рисковать.

– Предлагаю подождать, когда Хазар очнется, и пойдем обратно, – предложил Мейнив.

Никто не стал спорить, устало привалив к стенам и колоннам, переводя дыхание после сумасшедшей ночи с Пожирательницей.

Окончание главы