НивиН Глава 43. Две души на одной кровати

Комната была в серо-голубых тонах, с косым потолком, тумбочкой и вешалкой в углу. У правой стены стояла деревянная, видавшая виды кровать со старым матрасом, жесткой подушкой и тонким одеялом. Слева, прямо на полу, лежал матрас. Так же с подушкой и тонким одеялом. Пол слегка поскрипывал от их шагов.

– По крайне мере, тут есть кровать, – заметил Мейнив, скрестив на груди руки.

– Вопрос: кто будет на ней спать? – прочитал его мысли Тиар.

Они одновременно переглянулись.

Пусть Мейнив и душу отдать готов был за ночь на кровати, совесть не позволяла взять и занять ее без лишних слов. Да и Тиар не обязан ему уступать: он ведь больше не адепт школы Изумрудного Феникса, да и вдобавок лишен благословения Мейнива.

– Уступаю.

– Думаешь, совесть позволит мне отнять кровать у старика? – насмешливо поинтересовался Тиар.

От его слов плечи небожители так и дернулись. Ему было всего двадцать пять! К тому же это тело не настолько старо, чтобы разваливаться на куски, хотя многие пытались доказать обратное!

– Пятьсот лет – не такой уж и большой возраст, – проворчал Мейнив. – Учитывая, что ты на моем фоне ребенок, это я должен в первую очередь о тебе беспокоится.

– Ну что ты. Я ещё молод, могу себе неудобства позволить.

– Ничего, мои кости начнет ломить только лет через… пятьсот. Если я проживу столько, – фыркнул небожитель. – Вдобавок, ночь на полу – ничто, по сравнению с тем, что я переживал до этого.

Наверное, еще минут пять молодой человек и небожитель уступали друг другу кровать, скорее даже шутливо, чем серьезно. В конечном счете Тиар достал из кармана монетку.

– Аверс – я, реверс – ты.

Он подкинул монетку, а Мейнив поймал ее, медленно раскрыв пальцы. На ладони лежал реверс.

– Поздравляю. Кровать твоя, – с усмешкой заметил Тиар, пройдя к матрасу и опустившись на него.

Мейнив старался не показывать облегчение, дойдя до кровати и осторожно опустившись на жесткий матрас. Однако это все равно было лучше, чем спать на земле, отчего наутро точно болело бы все тело.

До ушей доносился слабый гомон с первого этажа и унылая, невзрачная музыка. В комнате же была ненавязчивая тишина. Каждый занимался распаковкой вещей; так как единственная тумбочка стояла у изголовья кровати, Мейнив положил на нее все эти ужасные браслеты и медальоны, а также Глазастика с Клыкастиком. Сняв намотанный на шею шарф, он проверил бинт, желая как можно скорее его снять. Бинты на груди и животе он давно перестал носить: все равно под рубашкой их никто не видит. Однако одежду сменить надо – она пропахла лошадьми и пустыней.

Вряд ли сегодня удастся помыться, так что лучше встать пораньше.

Сняв рубашку, высвободив длинные волосы, завязанные в растрепанный хвост, Мейнив с сожалением взглянул на грудь с выпирающими шрамами. По крайне мере, они выглядели не так ужасно, как в самом начале.

Чей-то взгляд обжег спину, заставив вздрогнуть и обернуться. Однако Тиар даже не смотрел на него, раскладывая свои сменные вещи на матрасе. Но все же Мейнив поспешил надеть свежую рубашку, надеясь, что в полутьме юноша вряд ли успел что-то заметить.

Вынув из пустоты Огонька, озарившего комнату ярким изумрудным светом, небожитель отправил его на подоконник к одиноко стоящей свечке. Усевшись на фитиль, Огонек сменил цвет на рыже-золотистый, заставив темноту отступить, а заодно увидеть всю убогость комнаты. Кажется, Мей еще ни разу не останавливался в таких ужасных гостиницах. В углах – паутина, стены потрескались от краски, а из них торчали ржавые шапки гвоздей. Но больше его тревожил матрас на полу с сидящим на нем Тиаром. Что-то в этом было неправильно, но что именно, Мей никак не мог понять.

Комнату огласил стук. Вздрогнув от неожиданности, Мейнив поспешил встать и подойти к двери. За порогом стоял раскрасневшийся Фаян, держа в руках видавший виды поднос с двумя тарелками и стаканами с мутноватой жидкостью, судя по всему, пивом.

– Уже расположились? – поинтересовался мальчишка, стараясь рассмотреть комнату за спиной небожителя. – Я слышал, тут кровати одной нет… у меня в комнате как раз три стула есть. Если кто-то из вас хочет, я могу подвинуться и…

– Спасибо, но нам и тут хорошо, – ответил подошедший Тиар, положив руку на дверь. – Ты можешь идти.

– А еще мы хотим собраться внизу небольшой компанией… – не сдавался Фаян.

Мейнив краем глаза заметил, как слегка нахмурился молодой человек за его спиной. Поспешив взять поднос с едой (точнее, чуть ли не вырвав его из железной хватки), небожитель отступил назад. Тиар, даже не заморачиваясь, захлопнул дверь перед носом говорящего Фаяна, заставив того возмущенно умолкнуть.

– Слишком говорливый.

– Ну да, про тебя такое не скажешь, – не сдержал усмешки Мейнив.

Тиар лишь насмешливо приподнял брови, сев на кровать вместе с небожителем, что устроил поднос на своих коленях. Отдав молодому человеку тарелку с нарезанными овощами и сваренными яйцами, он уже собирался приступить к трапезе, как в дверь снова постучали, и раздался голос Фаяна:

– Если что, мы завтра будем заняты вечерним концертом! Он будет посвящен Ночи Духов! Так что, если есть желание, можете нам помочь!

– Ночь Духов? – переспросил Мейнив. Кажется, он что-то слышал об этом.

– Ночь, когда пробуждаются все духи, – ответил Тиар, нанизывая на вилку хрустящие овощи и неторопливо пережевывая их.

– А еще они показывают, где спрятаны сокровища! – поддакнул за дверью Фаян.

– И охотятся на тех, кто любит подслушивать чужие разговоры.

Мальчишка тихо ойкнул и поспешил уйти, недовольно топая ногами. Мейнив едва сдержал улыбку. Он не припоминал, чтобы Тиар был таким. Даже в шестнадцать он казался куда взрослее своих сверстников.

– Так… что там про эту Ночь Духов?

Недовольство молодого человека тут же исчезло, и он продолжил:

– Многие здесь верят, что несколько раз в год все духи становятся видимыми. И потому, чтобы не навлечь на себя их гнев, устраивают праздник, на котором поют и танцуют, тем самым показывая, что люди их не боятся и не будут враждебно настроены. Некоторые духи, видя это, расщедриваются и показывают места захоронений каких-то сокровищ или реликтов. Не все готовы пойти за духами и обрести богатство. Можно считать это испытанием на смелость.

– Я что-то слышал об этом… странное верование. Духи и так видимы, и вряд ли у них есть специальное расписание, когда им появляться перед людьми, а когда нет.

– Людям так спокойно.

– Это да, – качнул головой Мейнив. – Ты давно здесь? На этом материке?

– Полгода, если не больше. Я уже встречал этот праздник, если ты об этом. Он не опасен.

– Надеюсь.

Они молча доели, так и не притронувшись к напиткам. Оставив поднос за дверью, чтобы позже его забрали, Мейнив лег на скрипнувшую кровать. Тиар, сняв сапоги, опустился на матрас, закинув руки за голову и с наслаждением выдохнув. Стоило небожителю только взглянуть на него, как он наконец понял, почему его терзало нехорошее предчувствие. Не успев все толком обдумать, он вскочил с кровати, в два шага оказавшись рядом с молодым человеком и схватив его за локоть. Тиар удивленно взглянул на него.

– Поднимайся, живо! – сквозь зубы процедил Мейнив. – На полу ты точно спать не будешь!

– Почему же? – не понял тот, все же сев и убрав с лица черную прядь.

Внимательно оглядевшись, небожитель кое-что заметил, наклонившись и выхватив из трещинки в полу маленького желтого жучка, напоминающего камешек, занесенный с улицы.

– Эта дрянь крайне опасна. Она не ядовита, но благодаря своим размерам может заползти в нос или ухо, – спокойно пояснил он, сжав пальцы и раздавив жучка. – Они не могут ползать по вертикальным поверхностям, так что на кровать или стул не заберутся. Но если будешь спать на полу: им ничего не помешает поселиться внутри тебя и медленно пожирать внутренние органы. Думаю, вопрос о том, кто будет спать на полу, отпадает.

– Думаешь, я позволю тебе спать на полу? – нахмурился Тиар.

– А с чего ты решил, что я буду спать на полу? – удивился Мейнив, поднявшись на ноги и отряхнув штаны. – Придется нам с тобой на одной кровати ютиться.

Кажется, такого ответа молодой человек не ожидал, еще с минуту пребывая в ступоре и бессмысленно смотря на спину своего божества.

– Ты идешь или как? – поинтересовался Мейнив, сев на кровать и подвинув свою подушку к стене. – Конечно, есть еще вариант пойти ночевать к Фаяну…

Последнее предложение заметно оживило Тиара, и тот послушно поднялся на ноги, неуверенно опустившись на кровать. Небожитель уже устроился, опустив тяжелую голову на жесткую подушку, невольно забавляясь растерянностью молодого человека. Тот все же лег рядом. Кровать явно была рассчитана только на одного человека, так что Мейниву пришлось потесниться, и все равно они касались плечами друг друга.

– Забавно, – вдруг усмехнулся он.

– О чем ты? – негромко поинтересовался Тиар, сплетя на животе пальцы.

– Вспомнил похожий случай, когда мы лежали так же вдвоем в пещере. Забыл?

Тиар издал стон, смешанный со сдавленным смешком, прикрыв ладонью лицо.

– Не ожидал, что ты это помнишь, – признался он.

– Все эти шесть лет я был на Небесах. Неделя там – год здесь. Так что я еще ничего не забыл, – тихо признался Мейнив.

– Что ты делал там так долго?

Небожитель помрачнел, весьма долго смотря в пустоту перед собой.

– Отбывал наказание, – негромко произнес он спустя несколько минут.

– После этого ты пал?

Мейнив мрачно кивнул.

– Прости, я не хотел…

– Ничего, – даже передернул плечами Мейнив. – Пятьдесят лет – не так много. Вопрос только, доживу ли я до своего следующего «вознесения» и что от меня останется. Сейчас я лишен верующих, и мои духовные силы постепенно уменьшаются…

– Я слышал, что некоторые боги спокойно живут и без верующих.

– Да, есть такое. Я бог ветра, а ветер знает каждый. Кто-то его ругает, кто-то ему поклоняется. Но ветер и я – одно целое. Так что я не исчезну бесследно, только если кто-то не надумает разрушить мою душу. Ну а потом появится новое божество с этой силой, а от меня не останется и следа.

– Разве это не печально?

– Возможно.

– И ты ничуть не расстроен?

– Я буду расстроен, если не успею повидать Город Тысячи Огней.

– Пристанище демонов и главную резиденцию владыки Преисподней? Ты и вправду смерти ищешь?

– Я слышал, что это очень красивое место, – спокойно ответил Мейнив. – Если мне там суждено будет побывать в первый и последний раз – то так тому и быть.

Тиар лишь вздохнул.

– Давай лучше спать?

Небожитель усмехнулся и послушно закрыл глаза, вскоре провалившись в долгожданный сон.

Повернувшись на бок, Тиар сощурил пылающие синевой глаза, смотря на скрывающий шею небожителя бинт. Выждав несколько долгих минут, он осторожно протянул руку, коснувшись подола рубашки Мейнива и медленно, затаив дыхание, провел пальцами по гладкой теплой коже. Сердце застучало в груди, резко сжавшись, когда Тиар нащупал выпирающие шрамы на животе, а после и на груди. Значит, ему не показалось. Он до последнего надеялся, что свет лег не так, что это иллюзия усталого сознания. Но нет. Тело его божества действительно покрывают шрамы. Наверняка они связаны с его наказанием. И эти белые пряди… что же пережил Мейнив? Неужели все эти шесть лет он отбывал наказание?

Тяжело сглотнув, Тиар обнял божество за талию, аккуратно притянув его к себе. Когда-то тело Мейнива было едва теплым, напоминающим освежающий морской бриз. Сейчас же оно было горячим, приятно согревая грудь и вызывая слегка печальную улыбку. Ну и как тут сдерживаться при виде такого умиротворенного, прекрасного лица с нежными, манящими губами и едва ощутимым ароматом жасмина?

Проведя пальцами по подбородку Мейнива, Тиар приподнял его голову и, не скрывая улыбку, нежно поцеловал столь манящие губы. По венам разлилось давно забытое чувство наслаждения, заставившее прикрыть от удовольствия глаза, притянув к себе божество. Тиар действительно терял голову рядом с ним, с горькой усмешкой понимая, что постоянно думает об этих губах. Порой ему просто хотелось подойти к небожителю и поцеловать его. Без всякой причины. Просто напомнить ему, что он не одинок.

– А не слишком ли много ты о себе возомнил, а, паршивец?! – раздался визгливый голос Клыкастика. – А ну убери руки от хозяина, живо! Как ты смеешь делать с ним такое?! Он не твоя собственность!

Тиар с неохотой приподнялся на локте, устремив прожигающий взгляд на тумбочку и холодно улыбнувшись:

– А что в этом такого?

Клыкастик поперхнулся, оскалив клыки. Глазастик же зажмурила свои многочисленные глаза, не собираясь участвовать в их споре.

– Да с чего ты решил, что хозяин примет тебя?! Он тебя даже не любит!

Тиар перевел взгляд на Мейнива, нежно убрав с его лица несколько темных прядей.

– Он меня полюбит. В этом вы можете не сомневаться.

Наклонившись, юноша вновь поцеловал его, скользнув языком меж пленительных губ своего божества и стараясь унять грохочущее в ушах сердце. Даже во сне Мейнив наверняка что-то почувствовал, и его рука, дрогнув, коснулась груди Тиара. Но вместо того, чтобы отстранить юношу, он сжал пальцы на его рубашке. На губах молодого человека скользнула улыбка, и он шепнул Мейниву на ухо, так, чтобы цветы не услышали:

– Даже во сне ты слишком обаятелен… Когда-нибудь я точно не сдержусь.

***

Не сумев подавить зевок, Мейнив сел, протирая заспанные глаза. Солнце нещадно светило в окно, падая на кровать и мешая досматривать остатки сна.

Тиар еще спал, подложив под голову руку и повернувшись на бок. Смотря на его погруженное в дрему лицо, небожитель почему-то улыбнулся, ощутив жжение на губах и облизав их. На них был слабый привкус ореха и чего-то сладкого, непривычного.

Качнув головой, отгоняя странные мысли, Мейнив аккуратно выбрался из кровати. Ему не терпелось умыться, так что, подозвав к себе Огонька, спрятавшегося в рукаве, небожитель бесшумно вышел из комнаты. Судя по всему, было раннее утро: за дверьми слышался храп и чье-то сонное бормотание. Бесшумно ступая по полу, который вечером ужасно скрипел, стараясь никого не разбудить, Мейнив спустился на первый этаж, обогнув здание и оказавшись напротив строения, напоминающего сауну.

Вода за ночь остыла, но Огонек услужливо подогрел ее в железном чане. Тщательно умывшись, вымывая песок из волос и натирая кожу жесткой мочалкой, Мей с сожалением вспоминал о горячем источнике за храмом школы. В такие моменты он отчаянно хотел вернуться туда, не привыкнув жариться под солнцем и обходиться без душа. А ведь потом они останутся только вчетвером. Хотя Диндира и позаботилось о том, чтобы взять палатки и одеяла, но вся надежда была на Хазара. Ни Мей, ни Дира ни разу не были в походах. А судя по тому, как бог огня себя вел, ему было не привыкать путешествовать. Если же Хазар притворялся все это время… Мей мог лишь молча аплодировать ему за столь прекрасную актерскую игру.

Накинув на плечи полотенце, небожитель поспешил обратно. По пути ему встретилась только служанка, остальные еще и не думали подниматься.

Открыв дверь в свою комнату, Мейнив бесшумно скользнул внутрь. Однако Тиар уже проснулся, сидя на диване и умывая мокрым полотенцем лицо. Заслышав шум, он вскинул голову.

– Ходил мыться?

– Пока есть возможность, то почему бы ее не использовать? – пожал он плечами, подойдя к окну. Напрягшись, небожитель с противным скрежетом открыл его, подставив лицо горячим солнечным лучам и ветру. – Сегодня будет трудный день.

– Все же собираешься помочь труппе подготовиться к выступлению? – собирая чернильные, по лопатки, волосы в низкий хвост, поинтересовался Тиар.

– Все равно делать нечего. А ты чем будешь заниматься?

– Видимо, придется тоже помогать, – вздохнул тот.

Мейнив улыбнулся и, достав гребень, начал расчесывать свои слишком длинные волосы, которые еще не высохли и неприятно липли к шее и одежде. Тиар некоторое время наблюдал за его попытками, прежде чем со вздохом подняться и перехватить руку небожителя. Тот замер, удивленно взглянув на молодого человека.

– Давай лучше я. Не хочется, чтобы такие хорошие волосы пострадали.

Недолго думая, Мейнив подставил стул к окну, опустившись и отдав молодому человеку гребень. Тот неторопливо собрал чернильно-серебряные волосы, невольно касаясь горячими пальцами шеи небожителя. Даже через бинты, которые успел завязать в сауне, он чувствовал жар рук Тиара, от которых по спине пробегали сотни мурашек, мешая сосредоточиться на собственных мыслях.

Медленно и аккуратно расчесав волосы своего божества, пропуская их сквозь пальцы и давая подсохнуть, Тиар наслаждался этими мгновениями. Он буквально чувствовал, как закипает от возмущения Клыкастик, и потому действовал неторопливо, вдыхая едва заметный аромат жасмина.

Волосы Мейнива, как он и помнил, были мягкими и легкими, практически невесомыми. Черный цвет красиво переливался с серебристым, сверкая на свету. Незаметно склонившись, он поцеловал седую прядь, которую помнил еще со времен школы. Небожитель ничего не чувствовал и не оглядывался, задумчиво смотря вдаль.

Заплетя волосы в длинную косу, Тиар коснулся вздрогнувшего от неожиданности Мейнива за плечо.

– Готово.

– Спасибо, – улыбнулся тот, поднявшись на ноги и поправив рубашку. – Порой у меня складывается такое ощущение, что ты можешь все.

– Уверяю – тебе кажется. Я научился лишь немногим вещам за это время, – засмеялся Тиар, подняв руки. Его металлический палец вспыхнул на свету.

– Кажется, это как раз весьма интересные навыки.

Молодой человек лишь улыбчиво пожал плечами, смотря, как Мейнив неторопливо переодевается, перекинув через плечо косу. Скрестив на груди руки, Тиар привалил спиной к подоконнику, стараясь не смотреть в сторону своего божества. Когда-нибудь он не сдержится. Когда-нибудь кожа небожителя перестанет быть такой белой… Как же юноше хотелось вкусить ее. Но не подобно вору, делая все скрытно и тайно. Нет, он хотел видеть глаза Мейнива, понять, чувствует ли он тоже, что чувствует Тиар. Но пока ему оставалось только ждать, чтобы не напугать божество своими действиями.

Окончание главы