НивиН Глава 17. Взлетев птицею в небо безмятежное

Едва ступив на землю, Тиар тут же упал на колени и закашлял до слез в глазах. Мейнив мог лишь сочувственно взглянуть на него, сидя на краю колесницы и прикрывая ладонью рот, сдерживая рвотные позывы. А он-то думал, что перестал бояться скорости после экстремальных американских горок! Ага, они и рядом не стояли с Колесницей Судьбы и этой бешеной скачкой! Под конец поездки Мейнив думал, что наверняка заработал сотрясение мозга, учитывая то, как все внутренности будто бы перемешались в один ком, который постепенно начал разворачиваться обратно, позволяя органам вернуться на положенное им место.

Кое-как восстановив дыхание, небожитель нашел в себе силы подняться на ноги и спрыгнуть на землю, бросив быстрый взгляд на возвышающийся впереди дворец. Цветы с ртами и глазами, вновь увидев его, страдальчески заохали, прикрыв листьями бутоны. Однако на этот раз Мейнив и внимания на них не обратил, нетвердой походкой обойдя колесницу и встав напротив коней. Те нетерпеливо рыли копытами землю, фыркая и кусая удила.

– Благодарю вас за столь быструю поездку, – хрипло произнес Мейнив, бледный, словно сама смерть. – Мы особо не торопились, но благодаря вам прибыли еще раньше. Если вас не затруднит, то могли бы вы принять более… подходящую форму, чтобы мы могли без проблем вытащить вас из горы?

Вновь переглянувшись и что-то решив между собой, кони выпустили из ноздрей серый дым, полностью окутавший Колесницу Судьбы. Когда дым развеялся, на земле остался лежать кнут из черной кожи с золотым очертанием солнца и серебристым контуром луны. Подобрав его и заткнув за пояс, Мейнив приблизился к Тиару, понимающе похлопав его по плечу. Как юноша вообще выдержал эту сумасшедшую езду с резкими поворотами и внезапным пробиванием стен, Мейнив мог лишь гадать.

Подождав, пока мальчишка придет в себя и дав ему флягу с водой, которую Тиар в пару глотков осушил, небожитель помог подняться ему на ноги.

– Ты когда-нибудь катался на лошади? – поинтересовался он, придерживая Тиара за руку и неторопливо идя в сторону дворца.

– У отца… была… – через силу выдавил юноша, цепляясь второй рукой за рукав Мейнива. – Адептам… разрешается лишь… с пятой ступени…

Небожитель сочувственно кивнул – на континентах Казариса были разные способы передвижения, но в основном это были лошади. Однако некоторые разводили ездовых тигров и даже орлов. Небожители не особо нуждались в подобном транспорте, так как были способны с легкостью преодолевать несколько миль за одно мгновение. Однако у некоторых, как у первого владыки Небес и Преисподней, имелись диковинные животные, найти которые в Казарисе уже не представлялось возможным.

Не давая Тиару упасть, Мейнив не торопясь вошел в замок, по памяти найдя нужную лестницу. К моменту, когда они достигли самой высокой башни, юноша уже мог передвигаться самостоятельно, однако бледность с его лица так никуда и не ушла. Его руки все еще заметно тряслись, а пальцы были ободраны в попытке удержаться за бортик колесницы. Если бы не Мейнив, в какой-то момент схвативший юношу за талию и прижавший к себе, вряд ли бы он вообще целым добрался до поверхности.

Выйдя на круглую площадку башни, небожитель огляделся, только после отпустив Тиара. Лорда Арина и мастеров еще не было. В воздухе больше не ощущалась темная аура, да и ужасный запах разложения пропал, оставив после себя пыль и сухость. Большую половину Запретной горы они все же смогли запечатать, «избавившись» от полководцев и Дьявольского Цветка.

– Тиар, – обратился Мейнив, скрестив на груди руки и облокотившись спиной на каменный парапет, – что случилось в пещере с озером? Куда делось то растение?

Этот вопрос вновь взволновал небожителя: он все пытался почувствовать исходящую от юноши ауру тьмы или света, но, как и прежде, ничего не ощутил. От Тиара веяло легкой, едва заметной божественной дымкой, и то из-за того, что ему пустили кровь. Мейнив бы сразу ощутил в нем изменения, так почему их не было?

– Не переживайте, – взглянув на него чистыми голубыми глазами, улыбнулся Тиар, лишая небожителя продолжения допроса. – Главное, что мы все еще живы, а не лежим там, внизу.

– Твоя правда, – медленно кивнул Мейнив, сощурив глаза. – Только, надеюсь, это не причинит никаких неудобств?

Тиар лишь качнул головой, и небожитель вынужден был закрыть эту тему. Все равно рано или поздно узнает, тут лишь вопрос времени. Однако вряд ли Тиар смог скрыть от него свои силы – он даже не понимает, как ими управлять, но все же, куда делся Дьявольский Цветок?

– Как вы поможете мне скрыться от мастеров и Лорда? – поинтересовался юноша.

– Превращу в птицу, – спокойно ответил тот, – и выпущу подальше от горы. Вряд ли кто-то обратит внимание на одну из сотни птиц, тем самым ты, в каком-то роде, станешь невидимым. Как только я тебя выпущу, ты, не жалея сил, полетишь в школу. Там заклинание спадет, а ты притворишься, что все эти три дня только и делал, что сидел там.

Тиар понимающе кивнул. Ему даже меч возвращать не придется – он потерял его после пробуждения второго полководца.

– Если рассчитываешь, что я забыл о твоем наказании, то серьезно ошибаешься. Ближе к ночи ты придешь к моему храму. К этому моменту я уже придумаю, какое наказание тебе дать, дабы отучить бросаться в огонь. Второго Лорда на мою голову только не хватало.

Юноша ответил улыбкой, словно совсем не боялся, какое наказание выпадет на его долю. Мейнив мог лишь мысленно вздохнуть. И ведь никакое ужасное наказание ему не придумаешь: если бы не Тиар, Мей бы столько всего упустил! Будь у него побольше времени в запасе, он бы тщательнее изучил город в Запретной горе вместе с мальчишкой, а так лишь остается наслаждаться тем, что он узнал.

– Знаете, небожитель, у меня такое чувство, словно вы хотите посмотреть и собрать все редкости этого мира, – спустя долгое время молчания признался Тиар.

– М-м? Правда? – опустив повязку, даже усмехнулся Мейнив. – Знаешь, это было бы неплохо, но, боюсь, даже жизни небожителя не хватит на то, чтобы собрать хотя бы одну треть всех редкостей. Одни давно утеряны, другие охраняют такие монстры, от упоминания которых даже владыки содрогаются, а третьи находятся в таком месте, где ветра или луча солнца не бывает. Не спорю, мне хотелось бы увидеть их все, но… забудь, всего лишь глупая мечта.

Небожитель отвернулся, не видя, как затуманились глаза Тиара. Он успел заметить слегка печальную улыбку на губах своего божества, от которой на сердце снова стало неспокойно. Юноша даже не подозревал, насколько необычной была мечта Мейнива, а услышав ее сам, задумался. Ему вспомнился блеск в лазурных глазах с золотыми искорками, когда в голову небожителя приходила идея или восхищение, стоило ему увидеть что-то прекрасное или невероятное. Если бы небожитель так же однажды взглянул и на него… Ничего больше Тиару не нужно было.

Спустя пару часов Мейнив заметил одного из мастеров, неспешно идущего к замку. Повернувшись к Тиару, он жестом подозвал его, и тихо произнес:

– Забудешь об уговоре – тебе же будет хуже, – вполне серьезно предупредил его небожитель, и не став дожидаться ответа, легонько щелкнул по лбу.

Легкая дымка окутала юношу, на несколько секунд скрыв его из виду и вскоре бесследно рассеявшись. Спустя миг на камне уже сидела черная пташка с взлохмаченными перышками. Аккуратно подобрав ее, Мейнив не сдержал улыбки.

[Поздравляем! Способность «Обращение птицей» изучено!]

– А теперь не шуми и старайся не двигаться.

Аккуратно спрятав птенца в широкий рукав, Мейнив снова как ни в чем ни бывало облокотился о стену, спустя пару минут приветствовав подошедшего мастера Таура. Кое-где волосы мужчины стали еще более короткими и пропахли дымом да гарью. Рукава одеяния были подожжены, а на ладонях вздувались полупрозрачные волдыри. Небожитель даже спрашивать не хотел, с кем столкнулся мастер Таур, судя по всему вышедший после этой встречи победителем.

В течение четырех часов подошли еще три мастера. Последним, в пыли, с порванными кое-где одеждами и запекшейся в уголках губ кровью, явился сам Лорд Арин. Заметив Мейнива, он все же усмехнулся.

– Я рассчитывал, что вы придете самым последним, Ваше Превосходительство.

– Надеюсь, это рана не добьет вас, Лорд, а то вы и так едва на ногах держитесь, – вернул ему небожитель.

Глава школы, прихрамывая, подошел к нему, облокотившись рядом и негромко вздохнув.

– По пути я встретил одну из душ полководцев…

– Добил?

– Ускользнул, – с неохотой признался помрачневший Лорд.

Мейнив даже языком зацокал.

– Выберется?

– Надеюсь, что нет.

Они замолчали, дожидаясь последнего мастера, но тот так и не появился.

– Уходим без мастера Унлу, – со вздохом произнес Лорд Арин. – Ждать и дальше смысла нет, иначе мы окажемся запертыми здесь.

Никто не стал спорить, молча встав в центр плечом к плечу. Мейнив взглянул на едва заметное сверху пятнышко света, закрыв глаза и наконец сняв печать. Ветер засвистел вокруг, и духовные силы восстановились, пусть и не полностью. Взмахнув рукой, небожитель с легкостью поднял их всех в воздух, вновь ощутив себя могущественным божеством, которому неведомы слабость и страх.

Город уменьшался под ногами, улицы становились шириной с волос, где-то разрушенные и темные, где-то ровные, освещенные фонарями с бессмертными огнями. Мейнив до последнего пытался найти слившиеся воедино две души, но, даже не заметив и намека на них, сдался.

Свет, струящийся сверху, ослеплял. Поборов желание зажмурить глаза, небожитель вместе с мастерами и Лордом вырвались из утробы Запретной горы, с облегчением ступив на черную землю и вдохнув свежий, теплый воздух.

Откуда-то со стороны послышались голоса, и Мейнив заметил двух старейшин – Даргу и Зору в сопровождении еще троих мастеров и нескольких адептов шестой ступени, которым покровительствовали. Стоило старейшинам заметить живого небожителя, их лица на миг перекосило, словно они съели кислый лимон, но в итоге они все же с почтением поклонились. Сдержать усмешку для Мейнива оказалось слишком трудно, и он отвернулся, смотря, как мастера вместе с адептами и Лордом Арином накрывают проход тяжелой плитой, что была исписана различными знаками. Хоть к ней старейшины не приложили своих рук – наверняка бывший Лорд Яо лично наблюдал за изготовлением плиты, не подпуская тех слишком близко.

– Больше эта гора не представляет опасности, – заметил Старейшина Даргу. – Давайте вернемся в школу. Нам всем интересно узнать, что происходило в Запретной горе все эти три дня и, конечно, что случилось с озлобленными душами.

– Не беспокойтесь. Мы запечатали большинство сильных душ, больше они проблем не доставят, – бросил Лорд Арин, развернувшись и направившись к тропе, ведущей к подножью горы. – Возвращаемся.

Никто не стал спорить.

Добравшись до подножья, где их уже ожидали лошади, Мейнив запрыгнул на свою, погнав ее самой первой и краем глаза наблюдая за Лордом. Тому явно не поздоровилось в некрополе: единственным, что уцелело, оказался веер на его поясе. Однако мужчина не показывал свою усталость, сидя прямо, с высоко поднятой головой и тенями под глазами, словно он даже не решался на отдых, запечатывая и уничтожая души.

Въехав в лес, небожитель слегка тряхнул рукавом, выпуская черную пташку, что стрелой юркнула в сторону, скрывшись в листве. На душе немного полегчало – теперь осталось только добраться до школы и решить вопрос со старейшинами и ошивающимся рядом демоном. Но не сейчас – у Мейнива еще выпадет возможность это сделать, а пока ему лучше приготовить наживку.

Арка школы показалась только ближе к вечеру, когда небо уже успело окраситься ранним рыжевато-золотистым цветом. Лорд Арин первым спрыгнул на землю, а следом за ним небожитель и остальные, передав поводья подбежавшим адептам.

Мейнив отошел на пару шагов назад, пропуская рогатых коней и мастеров, задумчиво оглядывая арку и каменный, всего высотой по пояс заборчик, оплетенный плющом. Он стоит лишь ради красоты, обозначая, где находятся границы школы. Конечно, это не вся защита, да и от кого бы она защитила? От кроликов?

– Что-то случилось? – поинтересовался Лорд, заметив отставшего небожителя.

– Ничего, – качнул головой тот, не сводя взгляда с ограды. Кажется, ее заложил сам бывший Лорд Яо. – Просто вряд ли адепты начнут меня уважать, явись я к ним в таком ужасном виде.

Лорд Арин окинул Мейнива внимательным взглядом и фыркнул, соглашаясь с ним.

– Не задерживайся, – бросил он, вскоре скрывшись за аркой.

Выждав еще несколько минут, небожитель не спеша пошел вдоль ограды, рассматривая растущие здесь лиственницы и ивы. Найдя более подходящее место – рядом с домами старейшин и спальнями адептов, Мейнив присел, подозвав Огонька. Лучшее место и не придумаешь: если за спинами старейшин и вправду стоит какой-то демон, то ему легче будет приходить к этому месту и общаться с ними. А адептам сбегать из школы: окна направлены совсем в другую сторону, свидетелей просто не будет.

Аккуратно вскопав землю, Мейнив взял в руки горсть черных семян с красными и серебристыми разводами, посадив их и засыпав. Отряхнув руки, он достал еще одну флягу с водой, вылив все содержимое на свежевспаханную землю и на секунду застыв. Решившись, небожитель в какой раз рассек ладонь, сжав ее в кулак и смотря, как красные капли медленно падают вниз, впитываясь в почву.

Потребовалось несколько долгих минут, прежде чем поверхность земли едва заметно содрогнулась, и показались тоненькие черные стебельки, быстро наращивающие силу и тянущиеся вверх. Вырастя в половину человеческой руки, тяжелые бутоны раскрылись, повернувшись к солнцу и затрепетав от радости. Глаза некоторых цветов увлажнились, и землю оросили слезы. Те же, что были со ртами, заохали и заулыбались, обнажая свои зубки и подставляя лепестки со всех сторон.

– Я же говорил, что вытащу вас наверх, – отвлек их от солнечной ванны Мейнив.

– Ах, небожитель…

– Спасибо вам!

– Спасибо!

– Как же тут хорошо!

– Как тепло и свежо…

– Какая хорошая земля!

– Ах, ах, ах!..

Дождавшись, когда цветы отблагодарят его, Мейнив спросил:

– Кто из вас самый глазастый и самый честный, не собирающийся врать и приукрашивать?

Подумав немного, бутоны повернулись к двум цветкам. Один уже успел окраситься приятным голубым цветом, а в его центре теснились десятки глаз разных цветов и размеров. Тут у Мейнива вопросов не возникло. Второй же оказался с красными, словно кровь, губами и длинным языком. Поняв, что говорят про него, цветок тут же спрятал язык и обнажил ряд острых клыков. Видимо, этот еще и самый зубастый.

– У меня к вам двоим предложение, – продолжил Мейнив. – Вы будете жить в моем храме и даже изредка пить божественную кровь, но взамен должны руководить этими цветами. Будете передавать все, что они видят, слышат, а также то, что мне надо будет им сказать и то, на что они должны будут обратить свое внимание. Сможете?

Глазастый и клыкастый переглянулись, и последний спустя минуту молчания все же произнес:

– Проблем не вижу. Как вы скажете, так и будет, хозяин!

– Прекрасно.

Мейнив сорвал несколько травинок, создав из них два неплохих горшка. Наполнив их землей, он подошел к этим двум цветкам.

– Только осторожней, не повредите наши корни! – предупредил клыкастый.

Небожитель как можно аккуратней выкопал сначала глазастый цветок, который смущенно прикрыл бутон лепестками, а уже после клыкастый, пересадив их в горшочки и взяв на руки.

– Какой у вас обхват территории? – поинтересовался он у остальных.

– Смотря, что вас интересует, господин!

– Мы можем жить где угодно…

– Даже в воде!

– Да-да!

– Что вам интересно?

– Вы можете окружить периметр школы, но так, чтобы этого не было видно? Цветок тут, цветок там. Чтобы те, у кого глаза, были в паре с теми, у кого клыки?

Цветы задумались, и клыкастый в руках небожителя фыркнул.

– Без проблем, хозяин! Еще указания?

– Заманивать и жрать адептов, мастеров и других людей нельзя. Старейшин можете укусить, но постарайтесь не выбиваться из окружения. Все, что не относится к людям и будет пробегать, пролетать или проползать мимо, можете есть, но улик не оставляйте.

Цветы довольно закивали – может, того и гляди, Мейнив отучит их от людоедства.

– Как прикажете, хозяин!

– Мы будем прилежными.

– Никто и не подумает, что мы тут вообще есть!

– Не волнуйтесь…

– Не беспокойтесь…

Оставшись довольным, Мейнив окольными путями направился к храму, перепрыгнув через каменную ограду и не дав защите спалить цветы с темной душой. Прислушавшись, он понял, что адепты и мастера заняты вернувшимися, наверняка наперебой расспрашивая о том, что случилось, и где же их небожитель. Мейнив несколько раз услышал голос Лорда, просившего всех успокоиться и наконец-то разойтись, но тут и ежу понятно, что легче снова отправиться в Запретную гору, чем заставить неугомонных подростков разойтись и забыть о случившемся.

Хмыкнув и мысленно посочувствовав Лорду Арину, Мейнив вошел в храм, поднявшись на второй этаж и подойдя к подоконнику. Поставив на него цветы так, чтобы они могли видеть всю территорию школы, Мейнив полюбопытствовал у них:

– У вас есть имена?

– Эти темные души так давно росли в земле и питались костями и пылью, что почти ничего не помнят о своей прошлой жизни, – признался клыкастый, а с листьев глазастого закапали слезы.

Мейнив не особо удивился – за столько времени грех не забыть свое имя. Да и к чему оно демонам? После своего перерождения те редко помнят свою прошлую жизнь, лишь значимые фрагменты, которые очернили их душу. Некоторые темные духи даже не утруждаются выбрать новое имя, когда более осмысленные все же как-то называют себя. Да взять того же Лейвнира – изначально у него не было имени, это уже другие придумали ему прозвище «Господин Неудач», что весьма подходило юному духу. А став новым Князем, он все же обзавелся именем, которое, однако, не так популярно, как его прозвище.

– Что ж, ладно. Глазастик и Клыкастик пойдет? – по большей части в шутку предложил Мейнив, но кто бы знал, что цветы тут же воспрянут и закивают, гордо подняв бутоны.

– Хозяин дал нам имена! Благодарим хозяина!

– Постойте…

– Мы будем гордиться этими именами и вовек не забудем, кто их нам дал!

– …

– Благодарим вас!

– Ай, ладно, – отмахнулся небожитель. Так даже веселее будет.

Сев за стол, он подозвал Огонька.

– Отправь госпоже Диндире сообщение с приглашением прийти сюда.

Огонек вспыхнул желтым, отправив сообщение. Ждать долго не пришлось: спустя пару секунд перед глазами небожителя вспыхнуло сообщение.

[Вы получили сообщение от небожителя Диндиры. Вам удобно его прочитать?]

Ответив согласием, перед Мейнивом развернулось знакомое окошко, внутри которого красивым шрифтом было выведено послание:

«Я получила ваше письмо, но, к сожалению, сейчас занята проблемами своей школы. Смогу прийти только ближе к ночи. Прошу простить за долгое ожидание».

Ну что ж, до встречи с куратором еще несколько часов, а, значит можно заняться и другими вещами, не откладывая их в долгий ящик.

Переодевшись в более подобающую одежду, умыв лицо и руки, а также стерев с плеча запекшуюся кровь (на коже даже шрама не осталось), Мейнив вновь уселся за стол, заварив в две чашки горячий зеленый чай. Сняв с пальца кольцо и положив его перед собой, он негромко выдохнул, морально подготавливая себя к этой встрече:

– Явись, – прошептал он.

Комнату наполнил холодный ветер и клубящийся молочный туман, образовавший в воздухе размытый силуэт. Секунда, и туман развеялся, явив возвышающуюся напротив Мейнива фигуру демона с железными протезами вместо рук и закручивающимися вверх рогами. И вновь это золото глаз, пробирающее до костей и внушающее первобытный ужас.

– И снова здравствуй, – приветствовал его небожитель. – В нашу первую встречу мы, кажется, немного не поняли друг друга. Не желаешь присесть?

Даже глазом не моргнув, демон бесшумно опустился напротив. Его внимательный, цепкий взгляд следил за плавными движениями Мейнива. Взяв в руки одну из чашек, он протянул ее бывшему полководцу. Помедлив, тот все же аккуратно принял чашку, держа ее металлическими когтями, отливающими серебром.

– Ты помнишь свое имя? – без особой надежды поинтересовался Мейнив.

– Гальир, – холодным безразличным голосом произнес демон. Его золотистые глаза сощурились. – Ты – божество.

– Да. Мейнив, – представился тот.

– Ясно, – кивнул Гальир. Его голос уже не содержал столько холода. – Не тебя я хотел убить.

– Вряд ли я даже родился в то время, когда ты жил.

Мейнив сделал глоток горячего чая. Помедлив, Гальир последовал его примеру, облизав черным языком бесцветные губы.

– Я хотел поинтересоваться у тебя, – начал небожитель, погрузив руку в Огонек и аккуратно вытащив длинное черное копье, – что ты знаешь об этом оружии?

Металлические пальцы с треском сжались на чашке. По фарфору пробежали мелкие трещинки, и кружка разлетелась на осколки, а оставшийся в ней чай оказался на столе. Золотые глаза Гальира еще сильнее вспыхнули золотом, и он неосознанно потянулся к копью. Но тут перед его лицом мощным пламенем вспыхнул Огонек, заставив демона очнуться и сесть обратно, с лязгом скрестив на груди руки. Вид при этом у него сделался хмурым и озлобленным.

– Я много что могу о нем сказать.

– Ты не мог бы поведать мне о нем?

– Зачем?

– Интересно, чье оно, и почему ты им оказался прикован.

Гальир сжал губы, весьма долго нечитаемым взглядом смотря на копье в руках Мейнива. Тот уже начал думать, что полководец, как и цветы, едва помнит свое прошлое. Видимо, это так и останется нерешенной загадкой…

– Оно принадлежало советнику моего градоначальника. Он отдавал приказы, – негромко, едва сдерживая ярость в голосе, произнес бывший полководец.

– Значит, за спиной этого советника стоял демон…

– Нет, – оборвал Гальир. – Советник и был демоном.

Окончание главы