НивиН Глава 47. Отражение звезд в зеркальной глади

Мейнив проснулся с легкой болью в висках, однако, чего скрывать, выспавшимся. Он заметил, что наконец-то начал высыпаться с тех пор, как они оказались в пустыне. Раньше, в безопасном доме Диндиры, ему было сложно уснуть. Повсюду мерещились какие-то шорохи, казалось, что за ним постоянно кто-то наблюдает, а от мысли, что это может быть владыка Небес, сердце испуганно сжималось и шрамы начинали болеть. Однако сейчас этого не было. Мей высыпался, наконец-то перестав видеть пугающие сны и наслаждаясь этим небольшим забвением. Сколько оно продлится?

Что-то тяжелое лежало на талии небожителя. Опустив взгляд, он рассеянно взглянул на руку Тиара, видимо, неосознанно обнимавшего его ночью. Как ни странно, Мейнив не рассердился, хотя и чувствовал, что был чем-то расстроен и даже рассержен вчера вечером. Возможно, это было из-за проделок сына Ганвая. Но, кажется, эти чувства возникли немного позже… но позже был лишь туман. Да, он рассказал Тиару, откуда эти шрамы, а потом… вырубился? Устал так сильно, что забыл, когда лег на кровать и уснул? Или это тело настолько древнее, что уже и память начинает подводить? Как еще можно объяснить этот провал в воспоминаниях?

Мейнив растерянно уставился на спящее лицо Тиара в обрамлении черных волос. Каким же спокойным и прекрасным оно было. Невольно небожитель засмотрелся, заметив голубую ленточку, которую так часто замечал на юноше (повязанную то на волосах, то на запястье). Сейчас она пыталась удержать растрепанные волосы в хвосте, что удавалось ей с горем пополам, придавая Тиару вид несносного птенца. И где этот аккуратный юноша, пытающийся добиться расположения Лорда своим видом? Кажется, его и след простыл.

Подперев ладонью подбородок, Мейнив задумчиво смотрел на спящего Тиара. Протянув свободную руку, он убрал с его лица несколько шелковистых прядей. Интересно, кому же повезет получить такую красоту? Порой у Мея возникало желание, глядя на юношу: будь его воля, он бы оставил Тиара у себя. От столь странных мыслей небожитель вздрогнул, хлопнув себя по лицу с такой силой, что Тиар проснулся, растерянно потирая сонные глаза.

– Небожитель?..

– М-м? – неосознанно промычал тот, потирая лицо. Кажется, слегка перестарался с ударом. – Я разбудил тебя? Прости…

– Ничего… Что-то случилось?

Тиар наконец-то убрал руку с его талии, сев и зачесав волосы назад.

– Просто голова немного болит, – признался Мейнив.

Юноша внимательно взглянул на него, прежде чем кивнуть и встать на ноги.

– Я заварю чай.

Небожитель не сопротивлялся, запоздало поняв, что находится в одних штанах. Тут же завернувшись в легкое одеяло, он молча наблюдал за плавными движениями Тиара, как он уходит за горячей водой, а после разливает ее по кружкам. Достав из сумки несколько стеклянных склянок, внутри которых лежали измельченные травы, юноша заварил их. По комнате тут же растекся приятный аромат, заставивший во рту образоваться слюну. С силой сглотнув ее, Мейнив принял из рук Тиара горячую кружку, сделав осторожный глоток и невольно улыбнувшись.

– И как у тебя это получается?

– Что именно? – поинтересовался тот, сев рядом.

– Я столько раз пытался научиться заваривать чай, и постоянно терпел крах, – признался небожитель, сделав долгий глоток и не заметив, что прозрачная капля скользнула с уголка его губ, прочертив влажную линию до подбородка. Глаза Тиара слегка потемнели, и он незаметно сглотнул, уставившись в свою кружку. – Не понимаю, как у тебя это получается… Вкус постоянно такой насыщенный, без горечи…

– Это отец. Он научил меня заваривать травы.

Небожитель осторожно взглянул на него.

– Ты скучаешь по нему?

– Временами. Иногда и вовсе не вспоминаю, но порой ужасно скучаю. А ты? Есть у тебя кто-то, по кому ты скучаешь?

Изначально Мейнив хотел лишь рассмеяться и повторить, что совсем не помнит своих родных. Но почему-то не сделал этого, задумчиво допив отвар. Боль в висках и правда уменьшилась.

– Сестра.

Тиар удивленно оглянулся, видимо, не ожидав такого ответа.

– У меня была сестра, больная с детства. Она оказалась большую часть жизни прикована к постели. Все считали ее обузой и навязывали это мнение и мне… но я всегда приходил к ней. Она была красавицей, и была рада меня видеть.

Губы Мейнива коснулась печальная улыбка, а голос предательски дрогнул.

– Она всегда радовалась за меня, всегда улыбалась, даже когда ей было больно… Я до сих пор восхищаюсь ею.

– Это было больно? Терять ее?

– Очень. Я думал, что останется хотя бы она одна, но… ее сердце не выдержало. Мне пришлось хоронить ее с остальными.

Тиар поджал губы, осторожно протянув руку и коснувшись пальцев Мейнива, успокаивающе сжав их.

– Хотя это и было давно, я до сих пор по ней скучаю, – вынужден был признаться он.

– Я понимаю, какого это.

Небожитель лишь печально улыбнулся, отдав ему кружку и взглянув на окно.

– Порой я ужасно скучаю по тем дням, – невольно произнес он, не заметив, как застыл Тиар.

– Я тоже…

***

На следующий день труппа покинула Урух-Бану. Рыжие хребты гор, в которых обитала Пожирательница Душ, неторопливо приближались. Однако частые остановки в попадавшихся на пути селениях оттягивали встречу с безумной демоницей. Отчасти Мейнив был этому рад, однако… Чем быстрее они преодолеют эти хребты, тем быстрее доберутся до центра материка. Путешествие затягивалось, и от постоянного сидения в седле у небожителя уже нещадно болели ноги и поясница. Днем, когда они устраивались на ночлег, он осторожно разминал спину. Тиар приметил это, молча отдав ему коробочку с лечебным бальзамом, приятно пахнущим мятой. После этого поясница заметно перестала болеть, а сам юноша вознесся в глазах Мейнива. Видимо, все эти годы он не сидел без дела, практикуясь в столь тонкой и опасной науке. Ведь стоит неправильно смешать травы или спутать их пропорции, и вместо лекарства получится смертельный яд.

На пятнадцатый день пути, когда красные хребты были так близко, что можно было рассмотреть пучки зеленых деревьев, они набрели на оазис. До города у хребта осталось два дня, можно было и не торопиться, а встретить в пустыне оазис было действительно редкостью. К нему их привел Тиар, занявший почетную должность проводника. Благодаря ему они даже миновали песчаную бурю, наверняка накрывшую бы их с головой, не заметь ее юноша.

Оазис был сравнительно небольшой, пруд порос по берегам камышом и пальмами. В тени нескольких особенно больших, спасающих от вечернего солнца своими широкими листьями, труппа разбила палатки. Первыми искупаться пошли женщины. Мейнив не смог сдержать усмешку при виде вернувшейся Диндиры, от которой так и пахло душистым мылом, а кожа покраснела от мочалки. Ее коротко обрезанные по плечи волосы уже успели отрасти – видимо, это было связано с божественными телами. Все божества носили длинные волосы, лишь у Диндиры они были короткими, но все равно стремились вырасти. Сейчас они уже достигали лопаток женщины, так что, позаимствовав у Ару зеркало и ножницы, небожительница начала нещадно их кромсать до нужной длины. Никто этого не замечал, но когда пепельные пряди падали на песок, то тут же обращались в серебряные капли, стекающие вниз.

Пролей небожители здесь свою кровь, и наверняка произошло бы чудо. Возможно, земля стала бы плодородной и даже выросла бы трава.

– Заклинатель, идем, освежимся! – позвал Мейнива Фаян, бросив ему в руки полотенце. – Когда еще оазис на пути попадется?!

Небожитель лишь вздохнул и послушно встал, вместе с остальными подойдя к пруду. Однако вместо того, чтобы раздеться и зайти в воду, как следует смыв с себя пыль и песок, он остался на берегу, разглядывая появляющиеся в небе первые звезды.

– Нет желания? – поинтересовался подошедший Тиар с закатанными по локоть рукавами рубашки.

– Не то чтобы желания, – увильнул от прямого ответа Мейнив.

Взгляд юноши скользнул по прикрытой легким шарфом шее небожителя, и он кивнул в сторону.

– Я заметил место на другой стороне, поросшее камышом.

Мейнив переступил с ноги на ногу, ощутив впившиеся в стопы песчинки и взглянув на соблазнительно поблескивающую воду в закатных лучах. Наконец он кивнул, и Тиар неторопливо повел его вдоль берега к камышам. Они отошли ровно настолько, что голоса пусть и были слышны, но разобрать слов было уже трудно. Берег зарос высокой, по плечи, травой и рогозом, однако в некоторых местах были проплешины, отчего можно было разглядеть весь пруд, самому оставаясь незамеченным.

– И правда хорошее место, – заметил Мейнив.

Наблюдательность Тиара его порой поражала. Он мог увидеть то, что не замечали небожители. Казалось, от него ничего не может укрыться.

Раздевшись по пояс, сняв бинт и сбросив сапоги, вытряхнув из них весь песок, Мейнив осторожно вошел в воду. Та была все еще теплой. Закатав штаны до колен и завязав волосы на затылке, чтобы они не мешали, небожитель неторопливо пошел вперед, касаясь стопами мягкого дна и чувствуя круглые камешки и испуганных рыбок, шнырявших между ног.

Обернувшись к юноше на берегу, Мейнив склонил голову.

– Ты не собираешься купаться?

– Пожалуй, откажусь. Я не чувствую себя слишком грязным, – пожал тот плечами, сев на песок.

Мейнив сощурил глаза и отвернулся. Возможно, причиной была изуродованная Лордом спина. Пятьдесят ударов плетью – такое себе удовольствие. А Тиар, как-никак, человек, на котором остаются шрамы. Все равно уговаривать его не имеет смысла: не хочет и не хочет. Попробуй переубеди его в обратном! Все равно, что доказывать камню, что он трава.

Зайдя по грудь в воду, уже ощущая легкий холодок в ногах, Мейнив зачерпнул как можно больше воды и умылся, смывая песок и грязь. Задержав дыхание, он с головой погрузился в практически черную воду, вымывая из волос мелкие песчинки.

Все вдруг резко похолодело, заставив замереть и обернуться, увидев во мраке два ярко-белых камешка-глаза. От неожиданности Мейнив резко вынырнул обратно. Пришлось отступить на пару шагов назад, там, где вода все еще была теплой.

С прищуром вглядевшись, небожитель щелчком пальцев вызвал Огонька, но по глади лишь забегали зеленые отсветы.

– Что-то случилось? – послышался голос Тиара с берега.

Мейнив помедлил с ответом, не ощущая ровным счетом ничего. Неужели даже способность чувствовать демонов у него пропала? Нет, он же ощущал те демонические души… но что это тогда было?

– Наверное, мне показалось, – все же ответил небожитель, однако Огонька не убрал.

Решив, что с омовением на сегодня покончено, он поспешил к берегу и дожидающемуся его Тиару.

Нечто холодное вновь растеклось по воде, вдруг сжавшись на лодыжке Мейнива и резко, без предупреждения, затащив обратно вглубь. Небожитель не успел даже воздуха глотнуть, с отчаянием смотря на приближающиеся белые огоньки. Страх овладел телом и разумом, не давая сосредоточиться и лишь подводя к гибели.

Горячие пальцы сжались на локте Мейнива и резко потянули его вверх. Чернота воды пропала, сменившись темнотой ночи. Чьи-то сильные руки подхватили за талию и колени, заставив припасть к мужской груди и до слез в глазах закашлять, содрогаясь всем телом. Запоздало небожитель почувствовал знакомый аромат Тиара, бережно несущего его к берегу. Мейнив сквозь слезы взглянул на лицо юноши, ощутив облегчение, пропавшее, когда за его спиной вверх взмыла тень. Пальцы сжались на плече Тиара, заставив его чуть повернуть голову, как нечто бросилось вперед. Юноша разжал пальцы, и Мейнив вновь упал в воду, но уже у самого берега, когда самого молодого человека накрыла черная волна.

Вскочив на ноги, небожитель вскинул руку, и вода фонтаном взорвалась, но там, где секунду назад был Тиар, его уже не было. Отчаяние захлестнуло разум Мейнива, и мощный поток ветра буквально прорезал пруд на две части, являя ил и камни. Но Тиара нигде не было, как и той твари с белыми глазами.

Со стороны стоянки послышались голоса, но Мейнив не обратил на них внимание, и лишь когда чья-то рука сжалась на его запястье, мешая вновь расколоть озеро, он резко обернулся. На миг в медовых глазах Хазара отразилась растерянность, но мужчина тут же взял себя в руки, не давая небожителю снова сотворить заклинание.

– Что ты делаешь?!

Мейнив тяжело дышал. Вода стекала с его волос на лицо и тяжело поднимающуюся и опадающую грудь. Кто-то из труппы – кажется, Исак – держал в руке фонарь, слабо освещающий пространство. Однако его хватило, чтобы запыхавшийся Фаян заметил шрамы на теле небожителя и тихо выдохнул, поспешив отвести смущенный взгляд, а заодно и свет.

– Там… что-то есть… оно схватило… – запинаясь, произнес Мейнив. Его до сих пор трясло, и больше от злости на самого себя: сердце и разум подвели, не дав среагировать в нужный момент. – Оно схватило Анрана.

Исак, Хазар и Фаян в немом ужасе уставились на черную воду. Вскоре к ним подбежала Диндира с обрезанными лишь наполовину волосами. Заметив встревоженные взгляды мужчин в сторону озера и отсутствие Тиара, она вздохнула, поняв все без слов. Подойдя к Мейниву, бросив встревоженный взгляд на покрывающие его тело шрамы, она накрыла его полотенцем.

– Этот мальчишка точно живой, – тихо, но уверенно произнесла она, смотря в глаза небожителя. – Мы осмотрим берег, а ты пока оставайся тут.

Мейнив оторопело качнул головой, не в силах хоть что-то сказать.

Пока Исак шел за фонарями, а Хазар разжигал в них огонь, небожитель молча смотрел на воду. Вскоре по берегу разбрелись желтые точки, заглядывающие в заросли тростника и зовущие пропавшего проводника. Мейнив чувствовал себя особенно бесполезным, и даже утешительный свет Огонька, прижимающегося к его груди, не успокаивал.

Мей окончательно убедился, что Тиар не собирается причинять ему вреда. От этого сердце сжималось в тиски. Он снова не уберег этого мальчишку! Но теперь даже найти его не может, ощущая себя в разы беспомощнее, чем до этого. Какая-то жуткая тварь забрала Тиара, и непонятно, что с ним! Мейнив не чувствовал присутствие демона, но вряд ли у этого существа были благие намерения.

Время незаметно утекало.

Четверть часа.

Полчаса.

Час.

Берег был пуст. Диндира принесла из лагеря Клыкастика и Глазастика, пытаясь хоть с их помощью найти Тиара, но и те были беспомощны.

– Заклинатель, может, тебе все же в лагерь пойти? – встревоженно поинтересовался Фаян.

– Мы прочесали весь берег – ни души, – согласно кивнул Хазар.

– А вода? – глухо спросил Мейнив, все еще кутаясь в полотенце.

– Лезть туда, зная, что какая-то тварь может напасть – самоубийство, – качнул головой мужчина, похлопав небожителя по плечу и негромко произнеся: – Вряд ли Анран жив. Он был неплохим проводником, но дальше нам придется двигаться без него.

Мейнив стиснул зубы, скинув руку со своего плеча.

– Он жив.

– Я не уверен…

– Он жив, – перебил Мейнив, и его глаза опасно вспыхнули лазурью, а воздух похолодел.

Хазар поспешил отпрянуть, качнув головой с гривой рыжих волос.

– Как знаешь.

Когда они ушли, Мейнив сел на песок, надев рубашку. Мокрые волосы липли к шее и одежде, но тот их и не замечал, вместе с Огоньком смотря на воду. Звезды беспрерывно перемигивались, отражаясь в зеркальной глади пруда. Небожитель ждал, боясь даже лишний раз моргнуть. От долгого, неподвижного сидения ноги и руки затекли. Несколько раз он обходил пруд, тихо зовя Тиара, но слыша лишь песок под ногами.

Мей не мог больше бросить его. Один раз он уже это сделал, сожалея все те шесть недель, что провисел на цепях. Сейчас было не лучше: сердце сжималось от осознания, что не запечатай его божественную силу… он бы поднял всю воду из этого чертова пруда! Перевернул бы каждый камешек на дне, но нашел бы Тиара! А сейчас он мог лишь ждать на берегу, проклиная свою собственную слабость и беспомощность. И что он за бог такой?

Хотя, Мей никогда не был богом. А сейчас особенно.

Он прождал до самого утра. Звезды начали пропадать, хотя и вспыхивали кое-где на медленно отступающей черноте неба за спиной. Но на горизонте уже показался ровный диск солнца, озаривший золотые барханы пустыни, высокие листья пальм и вспыхнувшую гладь пруда.

Позади раздались шаги, и кто-то осторожно коснулся плеча Мейнива.

– Через час караван уезжает, – тихо произнесла Диндира.

– Езжайте с ними. Я вас догоню. Встретимся у хребта, – только и ответил тот.

Женщина слегка сжала пальцы.

– Послушай, прошло уже столько времени…

– Не переживай за меня. Если он не появится до вечера, я уйду. Встретимся в поселке.

Диндира помедлила, похлопав Мейнива на прощание по плечу и неторопливо уйдя. Небожитель устало закрыл глаза, понимая, что Дира права.

Прошло столько времени… Обычный человек давно бы умер, захлебнувшись в воде. Возможно, Тиара уже нет в живых, его тело покоится на дне, что дожирает то чудовище. А может, где-то есть пещера, куда и спрятался юноша? Мей мог лишь гадать, смотря на солнце и понимая, что надежда постепенно утекает. Он ждет лишь чуда. Но чуда давно с ним не происходило.

Тиар не появится.

Мейнив с силой заставил себя подняться на онемевшие ноги. Распущенные волосы черным с серебром рассыпались по лицу и плечам. У небожителя не было сил, чтобы заплести их.

Бросив последний взгляд на пруд, он отвернулся от него, обняв себя за плечи и медленно зашагав к стоянке каравана. Песок тихо шелестел под ногами, в какой-то момент Мейниву показалось, что это вода. Плеск просто не совпал с шагом небожителя, заставив его замереть и обернуться. Сердце резко упало вниз при взгляде на выходящего на берег юношу в мокрой, прилипшей к телу одежде. С волос стекала вода, кожа была бледной, а глаза слегка потухшими. Заметив на себе чей-то взгляд, молодой человек вскинул голову и пораженно замер, смотря на свое божество.

Наверное, несколько минут никто из них не шевелился, боясь нормально дышать. Моргнешь – и образ рассыпется, словно его никогда и не было.

Мейнив очнулся первым, на негнущихся ногах подбежав к Тиару, едва не скользя по песку и каким-то чудом умудрившись не упасть. Накинув на голову юноши высохшее полотенце, он схватил его за рубашку, хриплым голосом закричав:

– Почему?! Почему тебя так долго не было?! – отчаянно просипел небожитель, чувствуя, как глаза щиплют непрошенные слезы. – Ты хоть понимаешь, как я волновался?!

Тиар вздрогнул и тихо переспросил:

– Неужели ты действительно волновался?

Мейнив ощутил укол в сердце, яростный и до того больной, что ноги подогнулись, и он обессиленно упал перед Тиаром на колени. И даже не торопился встать, зажмурив глаза и склонив голову. Ресницы намокли от слез, а плечи задрожали. И далеко не от гнева.

– Я виноват… – дрожащим голосом прошептал небожитель, сжав пальцы на песке. – Я очень перед тобой виноват, Тиар… Если можно было бы обернуть время вспять, все было бы иначе… Шесть лет назад я был слишком напуган и отчаян… Я доверился чужим словам и даже не стал тебя слушать. Ты хотел спасти меня, а в итоге лишился всего… Я прогнал тебя. Я в этом виноват. Я боялся, что ты связался с тем Князем, и даже не стал разбираться дальше… Прости меня, прошу… Если ты до сих пор зол на меня – отыграйся лучше сейчас. В том, что случилось, кроме меня никто не виноват.

Горячие слезы обжигали лицо, но Мейнив не смел поднять голову, молча явив Лунный Свет и положив его перед собой. Пусть лучше он умрет от собственного меча, так хоть будет спокойнее.

Тиар весьма долго молчал, и от этого Мею становилось хуже. Почему он медлит? Почему оттягивает? Или небожитель слишком поздно признался ему?

Послышался шорох песка, и юноша присел напротив, протянув руку и аккуратно убрав волосы с лица божества. Тот застыл, не моргая смотря на него, забыв, как дышать.

– Поднимись с колен. Я не прощу себя, если мое божество будет стоять передо мной на коленях, – тихо попросил он, протянув руку.

Помедлив, Мейнив взял ее, и Тиар помог подняться на слабые ноги. Наклонившись, юноша отдал ему Лунный Свет, вновь принявший облик браслета на запястье.

Придерживая небожителя за локоть, молодой человек нежно коснулся его лица, стирая слезы.

– Я знал, что ты когда-нибудь это поймешь, – признался Тиар с мягкой улыбкой, от которой израненное сердце Мея заныло еще сильнее. – Я не злюсь. Сам не смог защитить себя, и поплатился за это. Но я на твоей стороне, небожитель. И всегда на ней буду, даже если ты собственноручно зарежешь меня. Ты же еще доверяешь мне? Так, как раньше…

– Доверяю, – тихо ответил Мейнив, и его глаза вновь заполнили слезы. – И больше не смей проверять мое доверие.

Тиар усмехнулся и без лишних слов притянул к себе небожителя. Тот воспротивился, не привыкнув плакать на чьей-то груди, и отчасти потому, что Тиар все еще был мокрым! В конечном счете, сдавшись, Мейнив вздохнул, облокотившись лбом о его плечо и продолжил смаргивать слезы. От юноши шло приятное, согревающее тепло, а сквозь запах воды и тины пробивался знакомый уютный аромат. Небожитель все же не смог сдержать улыбку: его мальчишка так вырос…

– Ты все это время ждал тут? – тихо поинтересовался Тиар, согревая ухо жарким дыханием.

Мейнив лишь кивнул, наконец опомнившись и решительно отстранившись, внимательно взглянув на юношу.

– Где ты был все это время?

Тиар с неохотой опустил руки, достав из-за пазухи шар из рыжего, с белым ореолом, света. Он походил на Огонька, но в разы больше, и сиял ярким, равномерным светом, словно карманное солнце.

– Это… – Мейнив склонил голову, неуверенно взглянув на Тиара. – Это душа?

– Она самая. Узнаешь?

Мейнив осторожно протянул руку, и душа начала испуганно пульсировать. Мысленно Мей поразился – он никогда не видел столь большую душу, будь она хоть божественной, демонической или человеческой. К тому же она сияла так ярко, что было больно смотреть. А еще она была до необычности теплой, и что-то в этом тепле было знакомо.

Подождите, а ведь Мей однажды встретил похожую душу! Точнее, две слившиеся воедино души, которых более мелкие души пытались разорвать на куски!

– Градоначальники Запретной горы?! – изумленно воскликнул Мейнив.

Душа, состоявшая из двух, застыла, прежде чем засиять в разы ярче, соглашаясь с его словами.

– Они самые, – кивнул Тиар, перебросив душу с одной руки на другую. – Видимо, они все же смогли ускользнуть из горы, и схоронились здесь. А мы их потревожили. Градоначальники узнали тебя и попытались связаться, но получилось у них не очень.

– Что верно, то верно, – усмехнулся небожитель, взяв в руки горячую, чуть ли не обжигающую душу. Она пульсировала в ладонях, заставляя Огонька ревниво наяривать круги над головой. – И что нам с ними делать?

– Их души очистились, хотя до сих пор являются одним целым. Лакомый кусочек для демонов, – заметил Тиар. – Неспроста они тут спрятались – на них уже была совершена охота, и только тут они чувствуют себя в безопасности. Столь сильная душа много силы принесет.

– Но почему же тогда, будучи столь сильными, они не переходят на следующую ступень? Ведь их душа оголена и находится буквально у всех на виду.

– Возможно, им просто не хватает мотивации? – предположил Тиар. – Некоторым душам незачем стремиться становиться демонами, если, конечно, они не хотят стать сильнее. Градоначальники в безопасности здесь, так к чему им защитная оболочка?

Слова Тиара показались Мейниву справедливыми.

– Оставим их здесь. Более безопасного места вряд ли для них найдется.

– Да, ты прав, – кивнул небожитель, обратившись к душам: – Берегите себя. Вряд ли мы с вами встретимся снова.

Души градоначальников ярко вспыхнули на прощание. Подойдя к пруду, Мейнив аккуратно опустил их в воду, смотря, как сияние постепенно тускнеет, а души прячутся в глубине, зарываясь в ил.

– Надеюсь, с ними все будет в порядке.

– Это сильные души. Если захотят, создадут себе демоническое тело.

Мейнив не стал говорить, что сомневается в этом. Он полагал, что градоначальникам точно бы не пошла роль демонов, скорее уж небожителей, особенно с такой сильной душой. Но для этого им придётся искать место со светлой энергией, а такого поблизости уж точно нет.

– И что вы так долго делали? – поинтересовался он, направившись в сторону стоянки.

– Разговаривали, – пожал плечами Тиар. – Слушать души весьма сложно, так что понадобилось время. Они не хотели показываться, боясь, что люди поймают их и продадут.

– Интересно, сколько они собираются скрываться в этом озере?

– Пока им не надоест, или пока их не поймают.

– Как думаешь, они смогут стать божествами?

– Вряд ли. Их души пусть и чисты, но созданы из темной энергии, которую они впитывали в себя несколько тысяч лет. Так что из них выйдут превосходные демоны, возможно, даже равные Князям.

Ну что ж, с одним Князем Мейнив знаком и тот ему должен, а если градоначальники станут новым Князем когда-нибудь в будущем, и разум Мея будет еще жив, то он и им долг припомнит. Как же хорошо иметь в должниках могущественных демонов!

Караван уже готов был отправиться, но кто-то заметил неторопливо идущих юношей. Кажется, при виде Тиара все проверили, не спят ли они, приветствуя юношу и скорее давая ему сменную одежду взамен промокшей.

– Я же говорил, – не смог сдержать усмешки Мейнив, взглянув на кураторов с круглыми глазами. – Он жив. И вернется.

Окончание главы