RWBY Зеро Глава 39

— Значит, прана течёт через внешнее кольцо? Но наши тела дематериализуются через внутреннее? Так как же устанавливается эта связь? Аргх!

Оскар взвыл в небо и ударился головой о трость. Озпин отдыхал в его голове от выполнения некоторых тяжёлых частей работы для заклинания телепортации, оставив его одного для выполнения более лёгких участков. По крайней мере, предположительно более лёгких участков.

— Почему магия не имеет смысла?

— Я задаюсь этим вопросом каждый день.

— Ах! — взвизгнул Оскар от неожиданного голоса, завертев тростью в оборонительной стойке.

Жон Арк вскинул руки в успокаивающем жесте.

— Прости. Я не хотел тебя напугать.

Оскар вздохнул и с облегчением обмяк.

— Нет. Нет, всё нормально. Я просто немного на взводе, вот и всё. Судьба мира и всё такое.

— Да, я понимаю. Не беспокойся. Ты привыкнешь, — заверил его Жон.

— Правда?

— Нет. Но сказать так по-прежнему помогает, что-то типа того.

— О.

Оскар нервно переминался из стороны в сторону.

— Итак, я могу тебе чем-то помочь?

Когда Озпин сказал ему, что он присоединится к Охотникам, то мальчик ожидал большего, чем героев из жизни: кого-то наподобие тех, о ком он читал в книгах своей тёти. Стойкие и благородные защитники человечества, такие люди, которых вы ожидаете проводящими время с древним реинкарнирующимся волшебником.

Не совсем то, что он получил.

Из них всех только Руби находилась, вероятно, ближе всех к сказочному герою, с её бесконечным сочувствием и искренней решимостью спасать людей. Однако помимо её, Кроу был угрюмым и в лучшие времена, а Арчер, единственный, кто являлся официальным «героем», очевидно, пытался убить половину их команды.

Жон, скорее всего, был тем, с кем Оскар чувствовал себя наиболее комфортно. Он сказал бы, что ему больше нравится Руби, трудно было не любить Руби, но Жон выглядел наименее странным из всей компании. Может быть, несмотря на то, что, надо признать, мальчик не так уж хорошо его знал, но светловолосый юноша, вроде бы, являлся точно таким же, как и сам Оскар. Обычный парень, встрявший в эти неприятности, свалившиеся на него, и теперь прилагающий все усилия, чтобы справиться с ними.

Хотя, Оскар слышал, что его Слуга, бывшая явно древнее чем Гримм, приходилась ему каким-то образом родным братом, так что, возможно, существовало что-то, что он упустил.

Охотник-блондин почесал затылок.

— Особо нечем. Руби оттачивает свои серебряные глаза вместе с Кроу и Арчером, а остальные ещё не сообщили, что прошли через горы. Пока, кажется, всё спокойно.

Оскар улыбнулся.

— Хорошо. Это ведь хорошо, верно?

Жон мрачно кивнул.

— Да, это может оказаться последним мигом тишины, который у нас пока есть. Поэтому я решил, что сейчас — самое подходящее время поговорить с Озпином. О… некоторых вещах, которые меня беспокоят. Я не хочу показаться грубым, но ты, в некотором роде, его рупор.

— Не переживай, — вздохнул Оскар. — Я понял. Я не особо хорош для чего-то ещё.

Даже несмотря на внезапность Войны, у других имелись годы боевых тренировок, чтобы подготовить их к стрессовым ситуациям. Он же просто обладал теми навыками, которыми Озпин смог овладеть после перевоплощения, и не располагал тактическим складом ума. Даже с закрепившейся мышечной памятью старика он сомневался, что сможет оказаться более эффективным, чем сам Озпин, когда тот будет контролировать его тело. К сожалению, это также означало…

— Озпин отдыхает, — объяснил он. — Его контроль моего тела напрягает магию, связывающую его сознание с моим. От магии становится только хуже. Если он даже поговорит со мной слишком долго сразу же после, он может серьёзно навредить нам обоим.

Он уставился на магические круги.

— Не то, чтобы от меня был какой-нибудь прок без него.

— Не будь так строг к себе, — утешил его Жон. — Ты занимаешься этим сколько? Несколько месяцев? Я бы сказал, что найти Экскалибур, спасти Кроу от Рейвен и научиться быть первым магом за тысячелетия — это хорошая отправная точка.

— Я смог сделать всё это только из-за Озпина, — небрежно заметил Оскар. — Он сказал мне, где находиться Экскалибур, он дал мне магические контуры, и это он контролировал, когда мы сражались с Рейвен. Я ничего не делал, за исключением того, чтобы быть его мясным костюмом.

— За исключением того, что ты выбрал прийти.

Оскар в замешательстве уставился на Жона. Охотник пожал плечами.

— Что? Только не говори мне, что Озпин управлял всю дорогу от твоей фермы. Он — хитрый ублюдок, но ты только что сказал мне, что он не может удерживать контроль все двадцать четыре на семь. Ты сам выбрал покинуть свой дом и прийти к нам на помощь. Ты решил прыгнуть с головой в омут, чтобы помочь кучке незнакомцев, о существовании которых никогда не слышал. Это должно что-то значить. Это, определённо, лучшая причина, чем та, по которой я стал Охотником.

— Разве? Зачем же ты решил им стать? — заинтересовался Оскар.

— Честно? Я решил им стать, чтобы люди перестали смеяться надо мной. Я хотел показать им, что могу быть таким же великим, как и любой из моих предков. Я хотел быть героем, — поведал Жон. Светловолосый Охотник усмехнулся. — Я был так наивен. И глуп. Ты думаешь, что не в своей тарелке? Попробуй подделать свои документы, чтобы поступить в Бикон, не тренировавшись ни единого дня в своей жизни.

— Да ладно! — заухмылялся Оскар. Это… это было.… Кто пробирался в боевую школу, не зная как сражаться?

Жон усмехнулся.

— Да. Я пришёл в ужас, когда выяснил, что вступительное испытание — это, буквально, сбрасывание со скалы. Чего, я, разумеется, не осознал, до тех пор, пока Озпин не отправил меня в лес, кишащий Гримм.

Оскар расхохотался.

— Это безумие! Как ты выжил?

Улыбка Жона померкла. Не исчезла полностью, но стала намного мрачнее и задумчивее.

— Я встретил свою партнёршу.

Оскар прекратил смеяться.

— О. Пирра Никос, верно? Я слышал, что с ней случилось. Извини.

— Не стоит. Она была героем, — гордо провозгласил Жон, хоть и с оттенком сожаления. — Она умерла, делая то, что считала правильным. Я не имею права порочить её за это, — он успокаивающе положил руку на плечо мальчика. — Жаль, что ты не повстречался с ней. Ты бы ей понравился.

Оскар поджал губы.

— Ты думаешь?

— Наверное. Она питала слабость к идиотам, находившихся выше её понимания. Конечно, ты и близко не настолько хорош, как её обычные стандарты….

— Ой, да заткнись ты, — Оскар шутливо оттолкнул блондина от себя, на лицах обоих заиграла улыбка.

Боги, как же приятно было улыбаться.

Он не знал, почему Озпин допустил Жона до Бикона, не было никакого способа обмануть чародея, каковой бы ни была уловка юноши, но прямо сейчас он не мог не нарадоваться этому.

— Я всегда восхищался Охотницами и Охотниками, — признался он. — Я никогда их не встречал, но истории всегда были невероятными. Доблестные защитники, не боящиеся отдать свою жизнь за других. Чёрт возьми, если бы не они, меня бы не было.

— Один из них спас тебя?

— Нет, но одна из них спасла мою семью, — пояснил он. — Это случилось за много лет до моего рождения. Мои родители и тётя жили в пограничном селении, на которое напал Гримм. Немногие люди выбрались наружу. У них получилось только потому, что Охотница осталась у них за спиной, чтобы выиграть время для бегства.

— Ты знаешь её имя? — усмехнулся Жон.

Оскар хмыкнул.

— Как будто я когда-нибудь смогу его забыть. Каждый вечер, перед сном, когда тётя рассказывала мне эту историю, она говорила: «Теперь, Оскар: всегда помни, всегда! Ты всем обязан Охотнице Гретхен Рейнарт!»

— Она и впрямь так говорила?

— Именно так, — настаивал мальчик. — Она — самая крутая старая карга, которую я когда-либо видел. Я почти уверен, что причина, по которой на ферме было так спокойно, заключалась в том, что ни один Гримм не оказался достаточно туп, чтобы попытать счастья с ней. О, она убьёт меня, когда я вернусь.

— Хорошо, — заявил Жон. — Это будет значить, что мы победили.

— По правде, я решил прийти к вам сюда только тогда, когда узнал о своей магии. До этого, я был слишком испуган, — усмехнулся Оскар. — Но если я — единственный, кто может помочь вам, ребята, то я не мог повернуться к вам спиной. Или ко всему остальному миру. Я должен помочь, чтобы убедиться, что Гретхен Рейнарт не погибла напрасно.

Жон похлопал его по спине.

— Нет, она умерла не зря.

Беловолосый Охотник двинулся было прочь, но остановился и обернулся.

— Как бы то ни было, малыш, ты мне нравишься гораздо больше, чем Озпин.

— Малыш? Ты всего лишь… на три года старше меня!

— Именно то, что сказал бы малыш.

— Ах, да, блевунчик?

— Как…?

— Руби рассказала мне.

— Разумеется, рассказала, — Жон с нежностью покачал головой. — Не хочешь услышать о случае, когда она взорвала кратер в стороне от Бикона?

Оскар глянул на магические круги. Его разум напрягся просто при взгляде на них, не говоря уже о попытке их понять. Если он хоть немного напортачит, они умрут. Возможно, перерыв поможет, по крайней мере, пока Озпин не отдохнёт достаточно, чтобы направлять его. Другая группа не переправится через горы, во всяком случае, ещё несколько дней.

Кроме того, в разгар войны очень важно время от времени вести себя соответственно своему возрасту. Ему необходимо помнить, за что он сражается.

***

— Быстрее, макака! Мы отстаём!

— Я уже говорил тебе, что не тороплюсь взбираться на гору! И перестань называть меня макакой!

Мордред нахмурилась. Хватало и того, что ей приходилось сносить унижение от того, что её нёс этот болван для сохранения праны. Но теперь она отставала в своей гонке с леди Норой! И даже если дама была её любимицей среди группы, наследник Короля Рыцарей не проигрывал!

Её дуэль с Лансером не в счёт. Она билась не в полную силу.

Хотя, даже если бы и в полную, это было бы интересным боем. Несмотря на то, что как бы ни было больно это признавать, рыцарь был умел. С точки зрения чистой техники, он, скорее всего, превосходил Мордред. Она испытывала уверенность, что по-прежнему способна одолеть его, но для этого ей потребуется полный доступ к вспышке праны.

А ещё стоял вопрос о его Благородном Фантазме. Она помнила багровое копьё, пронзившее её перед тем, как она потеряла сознание. Быть может, её горячечное тело играло с ней шутки, но Мордред могла поклясться, что оружие полностью минуло её магическую броню, перед тем, как ударить в плоть.

"Рыцарь с красным копьём, рассеивающим магию", — размышляла она. — "И родинка под правым глазом. Звучит знакомо".

К сожалению, Мордред никогда не была хороша в изучении чужих легенд. К чему беспокоиться, когда она явно находилась выше их всех? Ей пришло на ум слабое упоминание о каком-то ирландском рыцаре, соответствующего описанию Лансера, с которым она сражалась, но, честно говоря, Мордред слышала рассказы о большем количестве ирландских копейщиков, чем она ожидала припомнить. И вправду, было чудо, что они не составляли весь класс Лансеров целиком.

Кроме того, ей было наплевать на личность этого придурка. Она могла бы даже простить ему победу, если бы расщедрилась. Но она не могла простить ему его слов.

Имитация.

Как он посмел? Она была большим, чем когда-либо являлся её отец. Её создали по его образу и подобию, это правда, но она намного превзошла его.

Она превзошла.

Она превзошла.

И что ещё за чушь насчёт осквернения священной клятвы рыцаря? Трон принадлежал ей по праву рождения. Что за грех был в том, чтобы требовать принадлежащее ей, то, в чём ей несправедливо отказывали?

Она восстала против своего сеньора не ради того, чтобы восстать. Она поступила так, потому что это было необходимо. Королю Артуру нельзя было позволить оставаться на престоле. Потому что тогда….

…

Потому что тогда….

…

Потому что, что-то! То, что она не могла вспомнить причину, не означало, что у неё этой причины нет!

Ей нужно прекратить тратить свои мысли на столь лишённые смысла вещи.

— Сколько ещё до вершины, обезьяна?

Сан сделал вздох, перелезая через следующий выступ скалы.

— Ещё чуть-чуть. Кажется, Рен и Нора ждут нас впереди, — он повернул голову назад. — Мы действуем правильно, Блейк?

— Порядок, — откликнулась девочка-кошка со своего места чуть ниже их. — Просто держись подальше от правой стороны. Там нет хорошей опоры для рук.

— Опоры для рук? Ха! — присвистнул Сан. — Я взобрался по стене Бикона с Нептуном на спине. Мне не нужны никакие вонючие опоры для рук!

Мордред свирепо уставилась на него.

— Я не сдохну из-за твоей бравады.

— Понял. Понял. Держусь слева.

Мордред вздохнула, когда они взошли наверх. Ездить верхом на обезьяне было не только позорно, но и скучно. Если бы она находилась в полной силе, то смогла бы взлететь на скалу в мгновение ока. Заместо этого, она двигалась пассажиркой в черепашьем темпе юноши-фавна.

Фу!

Может быть, леди Нора скажет что-нибудь интересное. С ней никогда не бывало скучно.

Мордред закрыла глаза и напрягла все свои чувства. Просто существование как Слуги уже усилило её слух и тому подобное в десятки раз, за исключением обнаружения праны. Но существовало столь мало всего, что можно было уловить без вреда для себя. Слышать каждый вздох всякого живого существа: зверей, жуков и даже растений, через некоторое время стало бы раздражением для любого. Таким образом, её разум подсознательно отбрасывал любой фоновый шум, который не распознавал как потенциально опасный. Требовалось сознательное усилие, чтобы сфокусироваться на чём-то безобидном.

Она настроилась и определила леди Нору, разговаривающую со своим… другом? Возлюбленным? Шеф-поваром? Их отношения были чем-то запутанным для Мордред.

— Мы не ищем лёгких путей? — заметил юноша, Рен.

Леди Нора усмехнулась.

— Легко, как бы то ни было — не весело. С тобой всё хорошо?

Мордред почти услышала, как он кивнул.

— А ты? — поинтересовался он.

— Со мной же ведь ты, верно?

После этого наступила тишина. Мордред не могла отделаться от ощущения, что она подслушала нечто в наивысшей степени личное. Но как? Они же ведь почти не разговаривали.

— И наверху! — устроил овации Сан, когда они, наконец, оказались на уровне остальных. — Теперь вы счастливы, Ваше Величество?

— Что? — беспечно ответила Мордред, всё ещё анализируя то, что она услышала. — А, да, конечно. Хорошая работа, мартышка.

Сан вздохнул.

— Думаю, это лучшее, чего я могу добиться. Но всё равно спасибо.

Блейк прыгнула к ним за спину.

— Самое трудное позади. Спуститься вниз будет достаточно просто, когда мы отыщем путь.

— Круть. На это может уйти целая вечность.

— Эй! — позвала Нора. Они с Реном стояли перед большим отверстием, покрытым лозами винограда. — Из этой пещеры дует ветер.

Блейк ухмыльнулась.

— Очевидно, нет.

Они направились к остальным. Как и говорила леди Нора, из пещеры действительно дул сильный порыв ветра. Мимо ног группы проносились маленькие кучки листьев.

— Как думаете, это наш путь вниз? — спросила Нора.

Рен пожал плечами.

— Есть только один способ прове… Аргх!

Рваный лоскут ткани вылетел и ударил Рена в лицо. Нора, Сан и Мордред расхохотались над неловким положением Охотника. Даже Блейк подавила смешок.

— Да, да, очень смешно. А теперь пойдёмте, нам пора идти.

— Постой, — попросила Нора. Она подняла изодранное знамя с теперь уже явственно видным на нём цветком лотоса. — Этот символ… мы его уже где-нибудь видели?

— Хм… четырёхлепестковый цветок лотоса…, — задумчиво протянул Сан. — Быть может. Многие деревни в Аниме используют некоторые сорта лотоса в качестве своего символа. Что-то вроде исторического наследия Мистраля или нечто в этом духе. Вероятно, он прилетел из соседней деревни.

— Четырёхлепестковый…, — глаза Рена расширились. — Нора, я могу взглянуть?

— Конечно, — согласилась та, бросая флаг ему в его подставленные руки.

Рен замер при виде знамени. Он с ужасом уставился на пещеру.

— Рен? Что такое? — спросила Блейк.

— Это — символ деревни Шион, — сообщил розовоглазый парень.

— В чём дело? — задала вопрос Мордред.

— Деревня, которую мы прошли несколько недель назад, — объяснила Блейк. — Её разграбили бандиты и Гримм. Именно там мы впервые услышали о Ланселоте, — её янтарные глаза сузились. — Охотник, встретившийся нам, сказал, что он прогнал Гримма.

Только одного? Даже если Ланселот не старался, что за Гримм смог бы в одиночку выжить против рыцаря Озера?

— Шион, — растерянно произнесла Нора. В её голосе прозвучала нотка ужаса. — Как же оно зашло так далеко… Рен!

Охотник ворвался в пещеру как одержимый, его лучшая подруга подскакивала у него на спине.

— Что за… за ними, обезьяна! — выпалила Мордред.

На сей раз она не услышала никаких жалоб, так как Сан с Блейк помчались за остальными.

Когда они поравнялись с ними, то оказались в широкой пещере с выходом наружу. Похоже, те нашли их путь вниз.

Но вместе с ним…

Оружие. По всей пещере, разбросанный, словно обычные камни, находился практически целый арсенал оружия. Мечи, топоры, копья, даже несколько флагштоков валялись безо всякого порядка или какой-либо цели. Каждое из них имело царапины в лучшем случае или было разломано в худшем, и ни одно из них не имело должного ухода в течение долгого времени.

Мордред не питала иллюзий, что это было чьё-то хранилище оружия. Это было даже не кладбище.

Это была трофейная комната. Отражение прошлых боен и резни.

И что тревожило ещё больше, это было прошлое, на которое кто-то или что-то хотел оглянуться.

Рен опустился на колени, стараясь не дать Норе соскользнуть. Он с осторожностью поднял витиевато украшенную стрелу, воткнутую в землю. Выше него находился отпечаток копыта размером с обычную лошадь.

Мордред опасалась даже представить себе насколько велик должен был оказаться всадник.

— Что… что это за место? — запинаясь, произнёс Сан.

— Рен, — спросила Блейк, — что происходит?

Облачённый в зелёное юноша молчал.

Нора успокаивающе обняла его за плечи.

— Мы должны им сказать. Теперь, это касается и их тоже.

Рен по-прежнему не проронил ни слова, не сводя глаз со стрелы. Однако через мгновение он кивнул.

Нора поморщилась и повернулась к остальной части группы.

— Когда мы с Реном были маленькими, на его… на нашу деревню, Куроюри, напал редкий Гримм, под названием Нукелави.

— Нукелави? — ахнула Блейк. — Это же один из самых опасных Гримм в мире! Вызывают несколько команд Охотников, чтобы справиться только с одним!

— Да, — вздохнула Нора. — Итак, вы можете себе представить, что случилось с деревней.

Мордред не нужно было представлять. Она видела последствия в деревнях, разграбленными варварами до прибытия рыцарей Круглого Стола. Иногда нападавшие складывали тела мирного населения посреди площади, злорадная насмешка над защитниками, не сумевшими никого спасти.

Она бросила взор на разбросанное оружие, воспоминания о прошлых трагедиях заполонили её разум.

— Как вы двое выжили? — в ужасе прошептал Сан.

— Мои родители пожертвовали собой, чтобы я смог уйти, — наконец, заговорил Рен. — После этого я нашёл Нору и разблокировал своё Проявление. Мне удалось скрыть нас, пока атака не закончилась.

Блейк подошла и утешающе положила руку на плечо Рена.

— Мне очень жаль.

Кулаки Рена сжались.

— Они были хорошими людьми. Лучше, чем я.

— Они гордились бы тобой, — заявила Мордред. Её глаза всё ещё приковало к оружию, знакомое поле трупов маячило в её поле зрения.

Оно было не её виной. Она боролась за то, что принадлежало ей. Она сделала это не для того, чтобы убить их.

— Возможно, — пробормотал Рен. — Но они всё равно мертвы.

Все эти рыцари. По-прежнему мертвы на полях Камланна.

Её мятеж был справедлив. Она должна была показать Королю Рыцарей, чего стоит его правление. Ей не хотелось, чтобы ей отказывали в принадлежащем ей.

…

Чувствовал ли Нукелави то же самое по отношению к жизням своих жертв?

Она устроила бунт не для того, чтобы кто-то, кроме её отца, пострадал. Но, в конце концов, волновало ли это её?

И разве они по-прежнему не мертвы?

Рыцари, с которыми она сражалась.

Рыцари, с которыми она пила.

Рыцари, которых она когда-то называла друзьями.

"Меч крепче как щит. Кого ты защищал своим маленьким восстанием?"

Вопрос Жона прозвучал в её голове, словно удар молнии. Она не понимала, почему не может ответить.

В пещере послышался шорох.

Блейк оглянулась, удерживая руку на оружии.

— Что это было?

— Он движется, — объявил Рен. Он поднялся на ноги и направился к выходу из пещеры. Остальные последовали за ним.

Далеко внизу затряслись верхушки деревьев. Что-то мощное продвигалось сквозь лес, заставляя древние стволы содрогаться при каждом шаге.

— Он направляется к вон тому городу, — обратил внимание Сан, что путь чудовища оказался нацелен на развалины городка.

— Это — Куроюри, — выдохнула Нора. — Зачем ему идти туда? Оно было заброшено в течение многих лет.

— Возможно, он чувствует то, чего мы не можем, — предположила Блейк. — Может быть, здесь проходят какие-нибудь путешественники, и он ощущает их негатив.

Рен сжал кулаки.

— Мы не можем допустить, чтобы он причинил им вред.

Мордред с вызовом уставилась на горизонт.

— Мы не можем. Мы его убиваем.

— Ты серьёзно? — недоверчиво переспросил Сан. — Конечно, если бы ты был в полной силе, то без проблем растоптал бы эту штуку, но ты сейчас…

— Мы дадим знать остальным, что в безопасности для заклинания, как только спустимся с горы, — возразила Мордред. — Кроме того, даже ослабевшая, как сейчас, я более чем превосхожу этого Гримм.

Она посмотрела на Рена и Нору, сочувствие и сожаление переполняли её сердце.

— Это чудище уже более десяти лет терроризирует сельских жителей. Вы видели останки его жертв. Я говорю, что он убил уже достаточно людей.

— Мор-Мор, — благоговейно прошептала Нора. Она шмыгнула носом и вытерла слёзы, — спасибо.

Мордред кивнула. Она хлопнула Сана по плечу. — Пошли, мартышка.

Парень ухмыльнулся.

— Тогда ладно. Как прикажете, Ваше Величество.

Мордред прихорошилась от этого комментария, когда группа начала спуск. Приятно было получить признание, заслуженное ею.

Но заслуживала ли она его?

Она тут же выбросила эти мысли из головы. Они не помогут в нынешней ситуации.

Она никогда не задумывалась о последствиях своих поступков. Она доверялась своему чутью и прыгала. Возможно, это не послужило ей так хорошо, как она предполагала, но попытка так быстро перемениться перед битвой только разделит её основное внимание.

Кроме того, она знала о последствиях бездействия. Точно так же, как если бы Мордред умолчала о романе Ланселота и Гвиневры, если бы она ничего не предприняла здесь, несправедливость продолжилась бы.

Возможно, тогда она что-то упустила, но сейчас у неё не имелось сомнений в своих действиях.

Меч был крепче как щит.

Она защитит невинных.

Она убьёт чудовище.

Она будет рыцарем.

Она будет героем.

Окончание главы