RWBY Зеро Глава 17

Золотой закат сиял на выжженном горизонте.

Одинокий человек, шатаясь, взбирался на холм, заполненный мечами, его собственное тело было подушечкой для лезвий.

—Я — кость от моего меча.

Человек добрался до вершины холма и опустился на колени.

— Сталь — моё тело, а моя кровь — огонь.

Петля, ждущая палача, мелькнула, пересекая небо.

— Я создал более тысяч лезвий. Неизвестный в смерти, неизвестный при жизни.

Человек на холме, чьи глаза и волосы отливали серебром, улыбнулся.

— Выдержал боль, чтобы создать множество оружия, в ожидании своего прибытия. Таким образом, я молюсь…

Слезы потекли по лицу мужчины.

— Бесконечный Край Клинков!— закричал он.

***

Руби подскочила в постели, тяжело дыша. Пот прилип к её пижаме.

Она обвела взглядом комнату в поисках бронзового поля, усеянного оружием. Осознавая, что это всего лишь сон, она не знала, что и думать. Одна часть её страстно желала вновь увидеть эти мечи. Другая отчаянно пыталась забыть звуки его крика.

Она нахмурила брови. Белые волосы, загорелая кожа, красная накидка…

Мужчина в её сне был Арчером.

Руби взглянула на свою руку. Даже в относительной темноте раннего утра Командные Заклинания бросались в глаза девочки. Они словно бы бросали ей вызов, проверяя, хватит ли у неё духу совершить то, что нужно, стать героем.

Ей казалось что да. С ней будут Жон и дядя Кроу, пока Блейк и остальные разбираются с нападением Салем. И ей нужно только убить Слуг, которые и так уже были мертвы, так что… сделало ли это происходящее лучше?

Ей действительно хотелось, чтобы это не было вопросом.

Руби снова откинулась на подушки. Она не знала, что ей делать в этой Войне. Она никогда не хотела идти на войну, только заниматься спасением людей. И ей надо было спасти всех, она знала это, но после странного сна с Арчером, Руби начала задаваться вопросом, действительно ли она знала, во что ввязывается.

Ей очень хотелось поговорить с Янг. Ей бы оказались полезны некоторые советы от сестры.

Из под нижней части дверей в комнату Руби сочился свет. Сереброглазая девочка изумилась. Единственной комнатой на её этаже была комната Янг, что означало…

Руби вскочила с кровати и выбежала за дверь.

Она распахнула дверь в комнату сестры, её улыбка стала ещё шире, чем раньше.

Чтобы увидеть её сестру, всё ещё лежавшую в постели. Всё ещё без сознания.

— Что? — пробормотала Руби. Свет был включен, так кто же был в…

Жакет, брошенный на лицо, прервал умозаключения Руби.

— Нет, — заявил кто-то, — нет, нет, определённо нет! Аргх! Ничто из этого не годится для короля!

Руби высвободилась из под черно-белого жакета, накинутого ей на лицо, и увидела Мордред, вылезающую из шкафа с кучей одежды Янг в руках.

Слуга Сэйбер небрежно бросила всю её на пол.

— Эй! — захныкала Руби. — Что ты тут делаешь?

Мордред подняла глаза и расцвела улыбкой.

— А! Руби! Как раз вовремя. Мне нужна одежда для выхода наружу. Так, скажи мне, что предпочтительнее: длинное пальто или коричневая тряпка?

— Это же одежда Янг! — никакой реакции от Мордред. — Янг! Девушка в постели прямо там! — указала Руби.

Мордред бросила взор на спящую фигуру Янг. Она снова повернулась к Руби и пожала плечами.

— Кто проспал, тот проиграл.

— Она в коме!

— О, — у Мордред хватило порядочности выглядеть слегка смущенной, — тогда только коричневый пыльник.

— Ах! — Руби вскинула руки над головой и ударилась лбом об стену. Как это оказалось первым ребенком Артурии?

Через минуту глубокого успокаивающего дыхания Руби снова повернулась к рыцарю.

Мордред аккуратно сложила стопку одежды и убрала её обратно в шкаф. Затем она заставила свою броню исчезнуть во вспышке света, оставив только скудный красный наряд танцовщицы. Весь её живот был оголённым, а грудь скрывала лишь плотная алая повязка. У неё оказалась юбка приличной длины, так что Руби возблагодарила богов за их маленькие чудеса. А потом прокляла их за плату, взымаемую с них, в качестве Мордред, накинувшую на плечи коричневый пыльник. Пыльник, который Янг предпочитала носить ещё до их поступления в Бикон.

Теперь Руби была немножко благодарна, что её, возможно, не будет рядом, когда её сестра очнётся. Разумеется, она будет скучать по Янг и очень хотела бы попрощаться с ней, но мир нуждался в спасении. Если бы они не справились, то не существовало бы мира, где она могла бы прийти в сознание.

Кроме того, она не хотела бы оказаться рядом, когда Янг поймёт, что её любимая куртка пропала. Она должна была заметить, что с её шкафом что-то не так. Янг не складывала одежду. Что было странным, учитывая, что именно она брала на себя роль матери в доме с тех пор, как ей стукнуло четыре, но, эй, у всех были свои недостатки.

Руби вздохнула.

— Слушай, почему бы тебе просто не попросить Жона купить тебе какую-нибудь одежду?

Мордред нахмурилась.

— Зачем мне хоть что-нибудь от самозванца?

— Я думала, мы доказали тебе, что он твой брат, — заскулила Руби. — Мы показали тебе фотографию и всё такое.

— Всё, что показала эта картинка — то, что отец обнял его, — прорычала Мордред. — Кроме того, отец ведь умер, так? Ты собираешься встать здесь и сказать мне, что это не вина этого придурка?

Руби опустила голову. Это не было его виной.

"Это моя вина".

Её глаза сузились и она пристально уставилась на Мордред.

— Знаешь, Жон, может, и не лучший боец в мире, но Артурия считала его фантастическим лидером. Даже королем! Так что, может, перестанешь злиться и дашь ему шанс?

Она не заметила, как глаза Мордред сузились от гнева при слове «король».

— Дать ему шанс, а? — спросила она нервирующе ровным голосом. — Ты уверена, что хочешь это, малявка? В конце концов, если я начну с ним ладить, шансов на то, что ты получишь Грааль, уже не будет.

— Это неважно, — заявила Руби. — Жон и я, хотим одно и то же.

Или, по крайне мере, она была почти уверена в этом. Чего ещё он мог желать, как не вернуть всех к жизни?

Мордред фыркнула.

— Не имеет значения? Ха! Даже если у вас с идиотом одно желание на двоих, я могу точно сказать, что у меня с Шутом — нет.

— Шутом?

— Твой Арчер, — Мордред закатила глаза. — Ты ведь знаешь, что и победивший Мастер и Слуга получают желание? Ты собираешься пожертвовать всем, чего хочет тот парень, только потому что ты слишком слаба, чтобы сражаться со своим маленьким другом?

Руби открыла было рот, чтобы ответить… но она просто в ярости выскочила из комнаты. Она чувствовала, как Мордред ухмыляется позади неё.

Ей действительно не нравились ухмыляющиеся люди.

Кроме Янг. И Кроу. И Норы, когда бы она ни находилась в одном из своих настроений.

Ладно, на самом деле, среди них были только Кирей и Мордред, но они ей действительно не нравились.

Руби направилась вниз по лестнице на кухню. Возможно, она сварганит несколько яиц для всех, чтобы очистить голову. Она приготовит их для Мордред по-настоящему иссушенными. Идеальная месть.

Удивительно, но она оказалась там не первой.

— Значит, паприка придаёт ему особый аромат?

— Да, но только в меру. Вы должны взвесить её тщательно, или блюдо будет испорчено.

— Невероятно, — прошептал Рен. — Как вы всё это узнали?

— Методом проб и ошибок, — с улыбкой объяснил Арчер. Он призвал тот крутой белый короткий клинок, что показал вчера, и нарезал огурец быстрее, чем Руби даже могла рассмотреть. Он насыпал овощи в большую деревянную миску и отставил её в сторону, а сам взял немного салата.

Сбоку Рен старательно записывал все шаги в одну из его старых школьных тетрадок.

Руби прочистила горло. Оба мужчины подняли на неё глаза и улыбнулись.

— Доброе утро, Руби, — поздоровался Рен.

— Мастер, — кивнул Арчер. — Не беспокойтесь. Завтрак будет готов уже совсем скоро.

— Отлично, — ответила Руби, сама не зная, насколько убедительно это прозвучало. Когда она смотрела на Арчера, его крик на холме мечей — всё, что стояло у неё перед глазами.

Рен вскинул бровь и подошел к ней.

— Всё хорошо, Руби?

— В порядке, — быстро ответила девочка, — я в порядке, правда, здорово. Ну, за исключением того, что Мордред рылась в вещах Янг, а потом мы поссорились из-за Жона. По крайней мере, она не попыталась задушить меня, так что, я полагаю, всё именно так.

— Мордред и в лучшие времена была вспыльчивой. Тебе не стоит обращать внимание на её слова, Мастер, — произнёс Арчер.

— Откуда вы знаете? — спросил Рен. — Вы знали её в своей жизни?

— Нет, я провел с ней пять минут.

Эти слова не должны были быть настолько убедительными, насколько они были.

И всё же, вопрос Рена в сочетании с недавним сном Руби пробудили её собственное любопытство.

— Арчер, а кем ты был при жизни? Как тебя звали?

Арчер перестал резать салат. Он не ответил, но, казалось, он обдумывает, что сказать.

Наконец, он посмотрел на Руби и произнёс:

— Мастер, моя легенда была практически неизвестна в моё время. Маловероятно, что даже если я скажу вам, вы будете иметь хоть малейшее представление о том, кто я. Даже если я скажу, это не будет иметь никакого тактического преимущества, а на самом деле будет только представлять опасность, если наши враги смогут вырвать знание о моей личности из вашего разума. В заключение, я прошу разрешить мне держать эту информацию при себе.

— О, — пробормотала Руби. — Полагаю, в твоих словах есть смысл. Может быть, ты хотя бы скажешь мне, каково твоё желание к Граалю?

Арчер пожал плечами.

— Я сказал бы, если бы таковое имелось. На данный момент, нет ничего, что я хотел бы от Грааля.

— Неужели? — недоверчиво произнес Рен. — Вы ничего не хотите от устройства, которое может исполнить любое желание?

— Это довольно грустно, я знаю, — заметил Арчер. — Но наличие бесконечных возможностей выбора, открытых перед вами, не оказывает никакой помощи процессу выбора любой из них.

— Но ведь должно быть что-то, чего ты хочешь! — запротестовала Руби. Она должна была радоваться, что её готовность пожертвовать Грааль Жону не попирала желания Арчера, но это было так печально. Как можно вообще ничего не желать?

Лицо Арчера потемнело, он уставился на свой меч.

— Есть кое-что, что я хочу, — признался он, — но это не то, что можно получить в этом времени, даже с помощью Грааля.

— Ну, может быть, я помогу тебе это достать, — предложила Руби. — Если мы собираемся быть партнерами, то должны помогать друг другу. Я могу помочь тебе получить то, чего ты хочешь, а ты можешь научить меня, как быть сереброглазым воином.

Арчер удивился.

— Э-чем?

Руби вздрогнула.

— Воин с серебряными глазами. Ну, ты знаешь, серебряные глаза, смертельные для Гримм и Слуг? Я просто подумала, что с твоими, и то, что ты был героем, и всё такое…

— Цвет моих глаз — это побочный эффект моего стиля борьбы, — проговорил он. — Я никогда в своей жизни не слышал термина «воин с серебряными глазами».

— О, — плечи Руби опали. Рен успокаивающе положил ей руку на плечо.

Арчер закончил нарезать салат и бросил его в ту же миску, что и огурцы, прежде чем смешать всё вместе.

— Как бы то ни было, этот обмен был бы бессмысленным. Если Грааль не может дать мне то, что я хочу, то и вы, тем более, не сможете.

— Я бы всё равно попыталась бы, — настаивала Руби.

— И это было бы неразумно, — заявил Арчер. — Это — война, Мастер. Ваша Аура поддерживает меня в этом мире, как нормальная магическая прана, поэтому я — ваш Слуга. И пока Сэйбер и его Мастер — ваши друзья. Но может статься так, что вам придется искать других союзников, возможно именно среди тех, с кем бы вам не хотелось. В конце концов, каждая команда хочет получить Грааль, и только одна заполучит его.

— У нас с Жоном одно и то же желание, — сказала ему Руби, — поэтому не имеет значения, кто победит.

Арчер поднял бровь.

— Правда? Он хочет стереть Гримм с лица Ремнанта?

Сердце Руби ёкнуло. Глаза Рена округлились.

— Что? — пролепетала она.

Арчер отставил салатницу в сторону и облокотился на стойку.

— Ну, я предполагал, что это было вашим желанием. Вы казались одной из этих великих героев. Если я переступил черту, то прошу прощения, Мастер.

Он совсем не выглядел огорченным. Его ухмылка была столь же широкой, как и у Кирея.

Руби взглянула на свои Командные Заклинания. Они просто продолжали становиться всё более и более тяжелым бременем.

— А Грааль действительно может это сделать?

— Грааль может сделать всё что угодно в этой временной шкале.

— Ренни! — раздался радостный крик.

Нора ворвалась в комнату из гостиной, где спали все остальные. Она обхватила Рена ломающим кости объятием.

— Блейк ушла в лес размышлять, а Сан отправился с ней, пока Жон пишет какое-то письмо! Разве это не прекрасное утро?

— Самое лучшее, Нора, — ровным голосом ответил Рен. Объятия причиняли боль, но они всё же были лучше, чем слезы, проливаемые ею в первые дни после гибели Пирры.

— Я знаю, — сказала она с широко раскрытыми глазами и улыбкой до ушей. Она мельком бросила взгляд на салатницу. — Еда!

Она подскочила к ней и протянула руку, но та была отброшена прочь ударом белого клинка плашмя.

Арчер пристально уставился на неё, и, комната, казалось, потемнела от его ярости.

— Ты подождешь, пока всё не будет готово, — прорычал он.

— Да, сэр! Да, сэр! — неистово закивала Нора. Она попятилась от салата.

Рен с благоговением взглянул на Арчера.

Тем временем, Руби оказалась слишком погружена в свои мысли, чтобы насладиться усмирением подруги.

Уничтожение Гримм? Это было несбыточной мечтой. Никто не знал, сколько Гримм в мире, и никто не знал, как они размножались. Даже самые заносчивые Охотники не могли мечтать, что они смогут навсегда уничтожить порождения тьмы.

Но если это было возможно, если бы Грааль действительно мог это сделать, то польза для человечества оказалась бы неисчислима. Королевства смогли бы расширяться за пределы жестких границ столиц, а пограничные поселения не исчезали бы, словно их никогда и не было. Никогда больше не будет такой трагедии, как Маунтинг-Гленн или падение Бикон. Люди окажутся в безопасности.

Все будут спасены.

За исключением тех, кого она уже подвела.

Пирра, Пенни, Артурия, остальные, погибшие при Падении, они останутся мертвыми. Без Грааля, не было никакого способа спасти их.

Может ли Руби отказаться от тех, кого она потеряла, ради спасения тех, кого она никогда не узнает?

Что бы сделал герой?

…

Герои делают правильный выбор.

…

…

…

Каким же был правильный выбор?

***

Блейк стояла над призывающей печатью, которую использовала Руби. Девушка не могла отвести взгляд от круга из крови. Всего лишь за день до этого, она видела, как эта штука призвала человека из воздуха. Это было невозможным.

"Очень скоро невозможное станет вполне возможным".

Адам знал, что это случится. Он знал о Войне Святого Грааля.

Значит ли это, что он был Мастером?

— Блейк? — спросил робкий голос. Она обернулась и увидела, что рядом с ней стоит Сан. — С тобой всё хорошо? Ты находилась здесь дольше своего обычного задумчивого времени.

Блейк нахмурилась.

— У меня нет "задумчивого времени".

Сан ухмыльнулся.

— Да нет, вроде как есть. Я и Янг даже замерили его.

Блейк открыла рот, чтобы поспорить, но, в конце концов, рассмеялась. Подобное было вполне в духе Янг.

Сан улыбнулся, мир, казалось, стал чуточку ярче.

Однако Блейк нахмурилась, глядя на печать.

— Это кажется таким невероятным.

— У нас нет особого выбора, кроме как верить, — заметил Сан, — мы видели, как призвали Арчера, и я не думаю, что Мордред пряталась в подвале.

— Сэйбер, — ответила Блейк. — Её настоящее имя выдаёт её личность, а это выдаёт её слабости. Нам надо привыкнуть обращаться к ней «Сэйбер».

— Точно, — кивнул Сан, стыдливо потирая затылок.

Блейк вздохнула.

— Я знаю, что Война — реальна, но мысль о том, что Грааль взаправду может исполнить что угодно? Что он может исполнить любое ваше желание в мгновение ока? Это просто смехотворно. Например, как это меняет разум людей, если Мастер пожелает, чтобы другие люди стали добрыми навсегда? Если кто-то загадывает бессмертие, разве другие не начнут изучать его тело, чтобы добиться того же самого? Если он возвращает кого-то из мертвых, это и вправду тот же человек или просто искусственная копия, которая действует одинаково…

— Ого, — Сан успокоил её, положив руки ей на плечи. — Притормози, Блейк. Ты даже круче чем Нора сейчас.

Девушка глубоко вздохнула.

— Прости. Просто мысли о том, что эта вещь может сделать.

— Я знаю, — сказал Сан. — Если мы добудем эту штуку, то легко пробудим Янг.

— Не только это, — заметила Блейк. — Янг очень сильна. Она проснётся в свой срок. Я знаю, она справится, — Вайсс напомнила ей об этом. — Но Грааль, — продолжила она, — может сделать невозможное. Он может принести истинное равенство между человечеством и фавнами в кратчайшие сроки. Больше никакого «Белого Клыка», никакой ненависти, только мир.

Она мрачно улыбнулась.

— Это заманчиво. Я солгу, если скажу иначе. Шанс изменить мир в таких масштабах.

— Ты поговоришь об этом с Руби или Жоном?

Блейк покачала головой.

— Нет. Я верю им обоим. Что бы они ни загадали, я уверена, оно того стоит. Кроме того, у моего желания может быть на одного сторонника больше, чем должно.

Сан настороженно поднял бровь.

— О чём ты?

— Во время Падения, когда я шла за Янг, я столкнулась с Адамом.

— Твой старый напарник?

Блейк кивнула.

— Я думала, что он там, чтобы убить меня. Но, на самом деле, он спас меня и Янг от Меркури. А потом он отпустил нас. Просто отпустил, никаких фокусов, никаких ударов в спину, он просто отпустил нас.

— Хорошо, может быть, он решил, что ты сделала, что надо было сделать, и решил оставить прошлое в прошлом? — предположил Сан.

— Адам ничего не оставляет в прошлом, — заявила Блейк. — Он просил меня вернуться к нему, вернутся в «Белый Клык». Он говорил, что после той ночи чудо окажется в пределах досягаемости, и он хотел, чтобы я была рядом с ним, чтобы требовать его. Я думала, что он окончательно сошел с ума, но…

— Если он говорил о Войне Святого Грааля…, — глаза Сана расширились. — Ты думаешь, он — Мастер?

— Возможно, — согласилась Блейк. — Он упомянул что-то о том, что Кирей и Гильгамеш дали ему возможность, но я не хочу отвлекать Руби и Жона, пока не узнаю наверняка. Я не думаю, что Адам связан с Салем, но у «Белого Клыка», похоже, есть привычка присоединяться к действию.

— Думаешь, мы встретимся с ним по дороге в Хейвен?

— Надеюсь, нет, — Адам являлся одним из сильнейших бойцов, что она знала. Если бы у него в подчинении оказался ещё и Слуга, то у них не было бы ни единого шанса.

— Блейк! Сан! — закричала Нора из дома. — Арчер и Рен приготовили завтрак! Вернитесь сюда, чтобы я могла поесть!

Блейк и Сан посмотрели на дом, а затем — друг на друга. Они рассмеялись и устремились к еде.

Адам подождет. Янг подождет. Даже Грааль подождет. У них имелась пища для перекуса.

***

"Дорогой папа,"

Жон перестал писать. Он знал, что ему нужно рассказать отцу о том, что случилось во время падения Бикона, и чем он занят сейчас, но он не был уверен, что сказать. Как он мог объяснить происходящее?

Завтрак окончился, а Арчер показал себя настоящим поваром. Даже Нора признала, что он оказался лучше Рена, с чем тихий юноша полностью согласился. Мордред велела ему не есть то, что тот подал, сказав, что шут, вероятнее всего, отравил еду. Руби отчаянно отрицала, что приказала своему Слуге сделать это, но Мордред настояла на том, что опасность пищи седовласого мужчины слишком велика и конфисковала его порцию.

После чего она приступила к трапезе.

Жон усмехнулся, вспоминая это. Все остальные уже разошлись, Руби по какой-то причине осталась стоять на страже возле двери Янг. Возможно, она просто волновалась о том, что ей скоро предстоит расстаться с сестрой.

Жон был готов уже вскоре после пробуждения, так что ему оставалось только ждать. В компании с ручкой и чистым листом бумаги. С вышедшей из строя системой дальней связи это было его единственным способом передать послание.

Он снова взялся за ручку.

"Дорогой папа,

Здравствуй. Это было так давно. Я знаю, что ты, наверное, очень волнуешься после того, что видел во время фестиваля Вайтела, но я в порядке. К сожалению, на этом хорошие новости заканчиваются.

Мама умерла.

Там были два парня из её прошлого. Кирей Котомине и Гильгамеш, Король Героев. Я не знаю, рассказывала ли она тебе когда-нибудь о них или Героических Духах, но они убили её и сделали что-то очень плохое.

Война Святого Грааля началась на Ремнанте и я — Мастер.

Я призвал свою Слугу, Сэйбер, и она, по-видимому, первый ребенок мамы, Мордред. Опять же, я не знаю, рассказывала ли она тебе обо всем этом, но я не поверил бы, если бы не видел всё это своими собственными глазами.

Я не один такой. Моя подруга Руби тоже Мастер, и её дядя собирается помочь нам выжить в этой ситуации.

Мы направляемся в Хейвен, так что не волнуйся. Я собираюсь победить. Я собираюсь пожелать вернуть маму.

Скажи девочкам, что я буду в порядке.

С любовью,

Жон".

Слезы брызнули на страницу, Жон потёр глаза и шмыгнул носом.

— Эй, — позвал его чей-то голос.

Жон обернулся и увидел в дверях Тайяна с тарелкой сырных сэндвичей.

— Я подумал, ты проголодался после того, как Сэйбер украла твой завтрак, чтобы "защитить" тебя, — сказал он, протягивая тарелку.

— Спасибо, — промолвил Жон, жадно уплетая угощение.

Тайян с жалостью посмотрел на него и уселся рядом. Он просмотрел письмо и покачал головой.

— Ты же понимаешь, что не объяснил, что такое Война, верно?

Жон проглотил сэндвич и набросился на взрослого Охотника:

— Я вроде как надеюсь, что он уже знает. В конце концов, они же были женаты двадцать пять лет.

— Я бы не стал ничего скрывать. Рейвен же не сказала бы мне ничего, если бы не оказалась вынуждена, — размышлял Тайян. — Не знаю, пыталась ли она защитить меня или же просто была скрытной, но в любом случае это было больно, узнать.

— Это случилось, когда она сбежала?

— Нет. Она ушла уже после рождения Янг, девять месяцев спустя. И этому тоже не нашлось объяснения, — вздохнул мужчина. — Я никогда не был худшим Охотником в мире, но когда ты в команде с Саммер Роуз и близнецами Бранвен, ты не можешь не чувствовать себя слабым звеном.

— Я знаю, каково это, — произнес Жон себе под нос. Он знал, что не станет самым сильным, когда проберется в Бикон, но он оказался достаточно глуп, чтобы думать, что он не будет полностью бесполезен. О, как он ошибался! Если бы не Пирра, то он бы даже не пережил Посвящение. Он был обузой для своей команды.

Бесполезным, когда они нуждались в нём.

Как Пирра в башне.

— Как вы с этим справляетесь? — задал вопрос Жон. — Они все такие изумительные, а я — жалкий. Я не могу помочь им, когда я им необходим. Даже сейчас я всего лишь парень с поводком. И Мордред вся эта ситуация вовсе не радует.

Тайян вздохнул.

— Ты никогда не перестаешь пытаться. Ты продолжаешь двигаться вперед. Ты можешь провалиться опять и снова, а может, и нет. Ты можешь их спасти. Отпустить их одних — значит сделать уязвимыми. Черт побери, если бы я тогда только отправился с Саммер…

Мужчина замолчал и уставился в сторону. Он встал и ухватил письмо.

— Ансель, верно? Я отправлю это почтовым голубем. Оно должно дойти дотуда через несколько дней.

— Спасибо, сэр, — Жон также поднялся. — И спасибо вам за все. Я знаю, Кроу не рассказал бы нам всего, если бы вы не заставили.

— Не стоит благодарности, — отмахнулся Тайян. — И не будь слишком строг к Кроу. У него есть веские причины в большинстве своем, и он прав в том, что необходимо держать всё это в секрете. Если правда о Салем просочится наружу, то паника сделает Гримм неудержимыми.

— Ага, — едко улыбнулся Жон.

"Но почему же он не хотел ничего рассказывать нам?"

— Жон! Мы готовы идти! — крикнула Руби с улицы.

— Спускайся, идиот! — послышался крик Мордред. — Другие Слуги не убьют себя сами!

Жон вздохнул. Он улыбнулся Тайяну.

— Может, есть какие-нибудь советы?

— Не спи со своей сестрой и, вправду, не спи с моей дочерью.

***

Вайсс плакала, уткнувшись в простыни на кровати.

Она думала, что справится с этим. Она думала, что сможет оставить всё для концерта. Что она сможет просто раздобыть немного денег для помощи Вейлу, для восстановления дома её друзей.

Но эти… люди. Они не заботились об других. Их не волновало, что невинные люди умирают словно собаки. Они просто хотели стоять над другими. Пребывать в стороне от масс. Быть богами в своих башнях из слоновой кости.

Это оказалось уже слишком. Она сорвалась.

Если бы генерал Айронвуд не согласился бы с ней, она бы уже находилась в тюремной камере.

Она не испытывала уверенности, что не предпочла бы оказаться там.

Отец запер её в комнате, читал ей нотации, как будто имел хоть какие-либо основания для этого, а затем…

Он ударил её.

И она осознала, сколько раз, он, должно быть, бил Винтер.

И её мать тоже.

Он отрёкся от неё. Оставил её ни с чем.

Уитли злорадствовал.

Они стоили друг друга. Чудовище и его сын.

Но она не будет его дочерью.

Её взгляд ожесточился.

Вайсс нырнула под кровать и извлекла оттуда чемодан, к которому не прикасалась со времён ухода из Бикона. Внутри находился Миртенастер.

Она выхватила оружие и вонзила его в пол. Призывающий глиф вспыхнул, оживая, перед ней. Это немного отличалось от того, как она делала это в Биконе, но не было чрезмерно непривычным.

Свет озарил комнату, а затем замерцал и угас.

Вайсс зарычала. Она овладеет искусством призыва. Она станет ещё сильнее.

Она затмит своего отца во всех отношениях.

***

Эмеральд дрожала от холода в нижней части грузового отсека воздушного корабля.

— Знаешь, я объездила весь свет. Крала практически отовсюду. И всегда избегала Солитаса. Знаешь, почему?

— Здесь холодно.

— Чертовски холодно, — сплюнула Эмеральд.

Слюна замерзла, едва только покинув её рот. Солитас, континент на котором располагался Атлас, всегда славился своим негостеприимным климатом. Неистовые метели и ледяная тундра были слишком сильны, чтобы даже Гримм могли с ними справиться. По иронии судьбы, именно это сделало место привлекательным для изначальных основателей Мантла. Они преодолели опасности местности с непревзойдённым мужеством и изобретательностью.

Затем, Мантл стал Атласом, и те же самые качества создали самое могучее государство на Ремнанте.

Она сидела в грузовом отсеке судна напротив Хейзела, скрестившего руки на груди. Его даже не трясло в холодном помещении. Его глаза оставались закрытыми, но Эмеральд прекрасно знала, что он не спит.

Тириан, по какой-то причине выше её понимания, занимал место пилота.

И у него хорошо получалось! По крайней мере, до тех пор, пока он не попытался протаранить Невермора ради прикола.

Рядом с ней материализовалась Кастер.

— Если хотите, я могу помочь вам с этим, Мастер.

Эмеральд фыркнула.

— Без обид, Кастер, но я не думаю, что огненный шар поможет, если системы отопления корабля не могут справиться с холодом.

Кастер нахмурилась. Она небрежно взмахнула рукой.

По всему телу Эмеральд зажглись ярко-зеленые линии. Она взвизгнула и быстро обхватила себя руками.

— Что ты творишь? Что это?!

Линии исчезли, и девушка почувствовала себя согретой. И не только, её кожа и мышцы, всё это стало плотнее. Сильнее.

— Жалкая технология, — насмешливо улыбнулась Кастер. — Я использовала укрепляющую магию, чтобы усилить ваше тело. Ваша кожа должна держаться плотнее, позволяя вам удерживать больше телесного тепла. Вы довольны, Мастер?

Эмеральд с благоговейным трепетом уставилась на свою руку.

— Да. Это просто невероятно.

Кастер покраснела и отвернулась.

Улыбка Эмеральд стала шире. Салем оказалась права. Заставить Кастер заботиться о себе будет полезным.

Динамик в трюме затрещал.

— Добрый вечер, дамы и мерзости! — захихикал голос Тириана. — Несмотря на погодные условия, через несколько минут мы приземлимся на секретном аэродроме Уоттси. И тогда начнётся наше славное поручение от её милости! Постарайся ничего не испортить, новенькая!

Говорящий умолк.

Эмеральд вздохнула и прикрыла лицо ладонью. Поначалу она считала Тириана ужасным, но теперь ей было интересно, как Синдер могла протерпеть пять минут, не испепелив психопата. Он оказался таким раздражающим!

— И за кого же себя принимает эта наглая букашка? — зарычала Кастер.

— Я не думаю, что у него достаточно мозгов в голове, чтобы думать, — заметила Эмеральд.

Корабль приземлился через несколько минут, как и было объявлено. Тириан покинул кабину, и люк открылся.

По кораблю пронёсся резкий ветер. Благодаря заклинанию Кастер, Эмеральд почти не почувствовала его.

Не то, чтобы Тириан и Хейзел смотрелись, как будто их зацепило. Тириан посмеивался над бурей, а Хейзел как можно скорее вышел из безопасного шаттла.

— Согласно разведданным Уоттса, наша основная цель должна находиться на месте, в то время как наши второстепенные цели следуют расписанию, согласно которому они входят в город каждые несколько дней, — объявил Хейзел. — Будет легче захватить, когда они окажутся врозь. Я займусь второстепенными задачами, а Эмеральд — первичной целью. Тириан будет ждать и наблюдать.

— О, но это же скукота! Почему новенькая станет причиной всей этой бойни?

Взгляд Хейзела заставил Тириана умолкнуть.

— Сегодня никому не нужно умирать. Кроме того, Атлас находится в состоянии повышенной боевой готовности после произошедшего в Академии Бикон. Нам необходимо сделать всё без шума. Эмеральд и Кастер легче зайти и выйти, не будучи замеченными. Кстати, Кастер…, — он повернулся к Героическому Духу, — нам нужно, чтобы вы проверили информацию Уоттса, проникнув в крепость врага в духовной форме.

У Кастер сжались кулаки.

— Я не подчиняюсь твоим приказам, — отрезала она.

Хейзел безучастно смотрел на неё какое-то время, а затем склонил голову.

— Мои извинения, — он обернулся к Эмеральд. — Эмеральд, духовная форма Кастер совершенно не обнаруживается современными средствами. Она сможет подтвердить то, что нам нужно, а затем выйти наружу без происшествий. Я предлагаю придерживаться такого курса действий.

Глаза девушки расширились. Он и вправду спрашивал её? Да. Его предложение действительно являлось именно этим.

Эмеральд бросила взгляд на Кастер. Пребывание её Мастером принесло ей больше уважения, чем служение Синдер когда-либо.

Непривычно, но также и придающее силы.

— Это разумная стратегия, — сказала она Кастер.

Слуга Заклинания кивнула в знак согласия, и группа двинулась к их цели.

Уличная бродяжка, психопатичный фавн-скорпион, древний герой и, кем бы там, чёрт возьми, ни являлся Хейзел против самого могущественного королевства на Ремнанте.

Эмеральд знала, что, несмотря на план, не было ни единой возможности, что происходящее дальше ни обернётся кровью.

***

Оскар сбросил рюкзак и привалился на берег озера.

— Хорошо. Я тут. Что дальше?

"Итак, мы получаем то, в чём нуждаемся?" — сказал ему Озпин.

Оскар поднял голову и посмотрел на озеро. За свои четырнадцать лет он десятки раз бывал тут. Он учился плавать со своей тётей здесь.

Фермер удивленно вскинул брови. Что мог Озпин искать на озере Вивиан?

"Опусти руки в воду", — велел ему Озпин.

Оскар так и сделал.

— Так, значит, здесь есть какое-то морское чудовище, которое сейчас выскочит и сожрёт меня?

"Это Лох-Несское чудовище, Оскар. И это бедное животное, к сожалению, умерло несколько веков назад. Стыд и срам. А сейчас сосредоточься. То, что мы ищем, приходит только к достойным."

— Мне четырнадцать, — заметил Оскар. — Как я могу быть достойным этого?

"Надеюсь, что твоя невинность вкупе с почтенностью наших прошлых жизней убедит меч не обращать внимания на твою юность".

— Меч?

У Оскара не оказалось времени на дальнейшие расспросы, когда его ударила рукоятка меча, вылетевшего из воды.

Мальчик с фермы улетел на землю.

— Ой! Так и должно было быть?

"Не совсем", — согласился Озпин. — "Но я думаю, что даже клинок такого калибра становится немного более нетерпеливым после эона бездействия".

— Эон? Что?

"Посмотри рядом с собой".

Оскар извернулся калачиком, и его глаза распахнулись в благоговейном трепете.

На песке лежал великолепный серебряный длинный меч. Навершие и гарда в виде поперечины состояли из чистого золота, а рукоятка была покрыта ярко-синей кожей. Каждый дюйм лезвия, казалось, сиял, словно солнце.

Оскар нерешительно протянул руку и взял меч. Он чувствовал себя чище, более наполненным, более уверенным в своей новой миссии, просто держа в руках великолепное оружие.

"Он не совсем наш, мой мальчик. Нам придется вернуть его законному владельцу, но до тех пор он будет хорошо нас защищать", — заверил Озпин.

Оскар даже не обеспокоился этим. Это было несравненной честью — просто созерцать небесную красоту клинка. Владеть им даже в течение одного мгновения было мечтой, превосходящей пределы мечтаний.

— Что это за вещь? — прошептал он, трепеща от благоговения.

"Величайший из всех священных мечей, мой мальчик".

Оскар не знал, пришло ли это имя ему из воспоминаний Озпина или было послано самим богом, но он произнёс его с безграничным почтением, как оно того и заслуживало.

— Экскалибур.

Окончание главы