RWBY Зеро Глава 18

Эмеральд смотрела в бинокль, критическим взором окидывая пост охраны. Это было, пожалуй, самое укрепленное строение, что она когда-либо видела. Парапеты, сделанные из прочной стали, достигали, по меньшей мере, дюжину футов в высоту и не менее фута в ширину и были увенчаны колючей проволокой. Когда снег падал на проволоку, она шипела и искрилась. Кто бы ни отвечал за безопасность, он, казалось, серьёзно относился к своей работе.

Она смогла увидеть только один вход и выход из комплекса: главные ворота, контрольно-пропускной пункт, охраняемый полудюжиной вооруженных людей. Форма охранников была опрятной и безупречно белой — неудивительно, учитывая, кто был их работодателем.

Эмеральд нырнула за свой сугроб, чтобы встретиться с ухмыляющимся лицом Тириана.

— Ты уверена, что твоя ведьма-любимец права насчёт этого, новенькая? — спросил он, облизывая губы. — Потому что, если нет, то это очень плохая новость для тебя.

Эмеральд пронзила его острым взглядом.

— Кастер подтвердила информацию Уоттса. Хейзел на позиции, чтобы захватить тех, в машине. Всё, что мне остается — это проникнуть внутрь и схватить девушку, пока ты сидишь здесь, как хороший псих, и прикрываешь мне спину.

— Да, да, конечно, — Тириан пренебрежительно махнул рукой. — Только постарайся не задерживаться слишком долго. Это место такое белое, такое мягкое. Оно утомляет меня.

Эмеральд в раздражении отвернулась от него и бросилась к стенам.

"Вы хорошо высказались", — заметила Кастер по их телепатической связи. — "Я бы разорвала его на куски за подобные речи".

Эмеральд отряхнулась, отгоняя жуть, появляющуюся всякий раз, когда её Слуга пользовалась этой связью между ними. Повелительница магии, возможно, находилась прямо рядом с ней в своей астральной форме, и молодая воровка никогда бы даже не узнала об этом.

— Спасибо, — прошептала она, зная, что Слуга её услышит. — Я всю свою жизнь имела дела с такими, как он. Если нельзя убить их, просто дай им понять, что ты не коврик для ног.

"Мы можем убить его, мой Мастер", — предложила Кастер. Хоть и незримая, но её голос ясно дал понять, что она одобрительно улыбается. — "Никто не узнает".

Эта идея оказалась не лишена привлекательности. Тириан никогда не переставал оскорблять её или смеяться как сумасшедший. Она пребывала в уверенности, что он уже попытался бы убить её, если бы Салем не велела иначе. Вероятно, он всё ещё раздумывал, будет ли изувечение её противоречить этому приказу. Подобное напрягало больше, чем остроты Меркури когда-либо.

Эмеральд покачала головой.

"Если Салем узнает, она убьёт нас обеих".

Она ожидала услышать резкий ответ о том, как её Слуга способна быстро расправиться с женщиной-Гримм, но получила в ответ лишь тишину. Остановившись у основания стены, она замерла, чтобы перевести дыхание.

"Кастер? Всё хорошо?"

"Будьте осторожны с этой женщиной, Мастер", — предупредила её Слуга. — "В ней есть тьма, что пугает меня больше, чем что угодно, с чем я когда-либо сталкивалась".

"Ты ведь тоже не примерный гражданин, верно, Медея?" — заметила Эмеральд.

Постоянные сны, что она видела с момента призыва, вызывали у неё сочувствие к прошлому своей Слуги, но также не скрывали ужасных поступков, что та совершила.

Да, та богиня на раковине прокляла её любовью к этому Ясону, но эта любовь не заставляла её убить собственного брата ради защиты любимого. Если она действительно являлась одной из самых могущественных магов своего времени, то наверняка существовал более чистый способ сбежать от погони.

"Мастер, вы не понимаете", — запротестовала Медея. — "Я не буду притворяться, что не запятнана кровью, но эта королева… вся её сущность ощущается тьмой. Злом. Как вы вообще оказались на службе у этой демоницы?"

"Она нашла меня", — просто ответила Эмеральд. — "Преимущества оказались слишком хороши, чтобы отказаться".

Любовь, привязанность, уважение. Не то чтобы она могла получить всё это где-либо ещё.

"Боюсь, так будет не всегда".

Эмеральд помнила об этом. Она с самого начала знала, что Синдер использует её, но фальшивая любовь той была лучше, чем ничего, и Эмеральд не могла сказать "нет". С Салем, с Королевой было… иначе. Женщина держала всех в узде, и Эмеральд была не настолько глупа, чтобы думать, что её конечная цель окажется чем-то хорошим для Ремнанта в целом.

Но когда она обвинила Салем в заговоре с целью погубить Синдер, женщина-Гримм отреагировала с яростью. И не с оборонительной яростью, с праведным гневом. Оскорблённая тем, что Эмеральд даже допустила мысль о том, что она способна предать своих.

Черт возьми, благодаря ей Эмеральд вообще разговаривала с Кастер!

"Пока мы остаёмся с ней", — заявила девушка. — "Я знаю, что ты просто беспокоишься обо мне, Кастер, но я бы даже не призвала тебя, если бы не Салем. По крайней мере, она заслужила презумпцию невиновности".

"Она хочет, чтобы мы похитили ребенка!"

"Ну, технически, я — ребенок, так что всё в порядке".

"Это не стирает твоих грехов в глазах судьбы. Если ты падешь сегодня, твоё проклятие в Тартаре останется несомненным".

"Тогда я не умру", — оборонялась Эмеральд, понятия не имея, что такое этот чертов Тартар. — "Послушай, не все из нас сейчас невидимы, так что не могли бы мы оставить этот разговор на попозже, когда проберёмся в особняк, думающий, что он — крепость?"

Девушка подождала немного. И ещё.

Наконец, Кастер вздохнула.

"Как пожелаете, Мастер".

Эмеральд ухмыльнулась и перемахнула через стену здания, разрезая колючую проволоку легким ударом своей камы.

Без её ведома, сгорбленная фигура кралась по снегу к главным воротам.

***

В своей командирской палатке Адам опустился на колени перед проектором. За ним находились около полудюжины фавнов, занимавших в Вейле должности лейтенантов «Белого Клыка». Каждый из них склонил голову.

Машина вспыхнула, и голограмма тигрицы-фавна ожила, будучи крупнее, чем в жизни.

— Верховный Лидер Хан, это большая честь для нас, — объявил Адам.

Сиенна Хан нахмурилась.

— Я связываюсь с вами не для того, чтобы оказать честь, Адам. Я хочу знать, почему ты возглавил нападение на Академию Бикон.

Это оказалось более сложным вопросом, чем следовало бы.

У Адама имелось два варианта. Первый: раскрутить эту историю, как триумфальную победу сил «Белого Клыка» и славное падение человечества. Или сказать правду, что его насильно вынудила совершить нападение на академию Охотников группа ненормально могущественных людей, только для того, чтобы предать эту группу ради другой фракции, действующей в их же рядах, чтобы он смог призвать легендарного героя и убить шестерых человек. С целью получения мистической чаши, исполняющей любые желания.

…

Да пошло оно всё.

— Верховный Лидер Хан, я бы предпочёл не разглашать эту информацию по незащищённой линии.

— О, — Сиенна подняла бровь. — Неужели твои объяснения настолько ужасны, что ты хочешь уберечь меня от поездки, дабы разорвать тебя на куски из-за твоей глупости?

— Скорее это то, что необходимо показать, — загадочно пояснил Адам. — Прошу, верховный Лидер. Разве я не заслужил доверия за все мои годы преданности?

Сиенна на мгновение задумалась, складка-крест, сформировавшаяся на её лбу, присоединилась к её полоскам.

— Выдвигайся к Мистралю, Адам, — приказала она. — Ты можешь предоставить свои объяснения в штаб-квартире. И лучше бы они оказались хороши. Ради тебя.

— Благодарю вас, Верховный Лидер, — ответил Адам. — Уверяю вас, вы не будете разочарованы.

Сиенна Хан нахмурилась, и голограмма исчезла.

Палатка снова погрузилась в темноту, не освещаемая больше светом устройства.

Адам встал и покачал головой. Он хотел иметь лучший выбор, чем казаться фанатиком или помешанным.

— Сэр, — промолвил один из лейтенантов. — Если Верховная Лидер окажется недовольной, мы останемся с вами.

Основной посыл был ясен. Если бы он произнёс слово, он бы стал Верховным Лидером. Часть Адама задалась вопросом, следует ли ему произнести это слово.

Эта часть была быстро подавлена другой.

Сиенна была его наставницей, той, кто показала ему, что сила — путь к спасению. Когда он и остальная часть «Белого Клыка» колебались из-за дурацкого пацифизма Гиры Белладонны, именно она взяла на себя инициативу и превратила «Белый Клык» в тот бастион силы, каковым он являлся сейчас. Без неё он не мог существовать так, как в данный момент. Ему не хотелось убивать её.

И всё будет так, как он захочет.

Кстати говоря о…

— Я благодарю вас всех за вашу преданность, — объявил он. — Каждый из вас должен выбрать, каких людей взять с собой в Мистраль. Мы выступаем завтра утром!

Мужчины издали радостный возглас, а затем выскользнули из комнаты.

— Хорошо сказано, мой Мастер, — похвалил Лансер, материализуясь из духовной формы.

Адам усмехнулся в сторону.

— Я не спрашивал твоего мнения.

Лансер склонил голову.

— Прошу прощения, милорд. Подобного больше не повторится.

Адам кипел изнутри. Его Слуга, его человек, раздражал его одним только своим существованием. То, что он был настолько грёбанно вежлив, делало ситуацию ещё хуже. Он ненавидел его, а тот был так… благороден в этом, как будто постоянные унижения ничего не значили для Лансера. Ничто, казалось, не могло вывести его из себя; он принимал каждое неуважение, каждое оскорбление с одним и тем же видом покорной апатии.

Он не мог определиться, должны ли так вести себя все люди перед своими хозяевами или такая сопливая псина слишком напоминает ему старый «Белый Клык».

— Адам, — послышался женский голос из входа в палатку.

Глаза Лансера расширились, и он снова исчез в астральную форму.

— В чём дело? — спросил он у Илии, успокаивая себя для разговора со старой подругой.

Фавн-хамелеон нерешительно вошла в палатку, внимательно осматривая всё изнутри.

— Да… а Лансер здесь?

— Он тут, — проворчал Адам, — просто в форме духа.

— О, — произнесла Илия. — Хорошо. Это хорошо. Меньше шансов, что люди заметят его.

Ему показалось, или она и вправду выглядела разочарованной?

Илия покачала головой.

— Не бери в голову, взгляни на это. Наши люди в Патч-Харборе только что прислали сюда.

Она протянула свиток Адаму. На нем была изображена разнообразная группа Охотников. И среди них — очень знакомый черный бантик.

— Блейк, — прошептал он. — На каком корабле они отправились?

— В том-то и дело, они разделились и сели на два из них, — сообщила ему Илия. — Блейк, фавн-обезьяна и девушка с оранжевыми волосами сели на «Керулеан», что идет к северу на границу с Мистралем, а остальные — на «Селесту», идущую на юг. В этом нет никакого смысла.

Адам согласился. Он подошел к столу, на котором стоял проектор, и изучил тактическую карту, лежавшую на нем.

— С неработающей межконтинентальной системой связи они не смогут ответить на сигнал бедствия с границы. А если бы они охотились за Котомине или за владычицей Синдер, тогда наверняка вели поиски, имея численное превосходство. Разделяться не имеет смысла.

В своем разуме он услышал, как Лансер ахнул.

"Мастер, прошу, простите меня", — перебил его голос Слуги. — "Но эта блондинка на этом изображении… Я узнаю её. Она — Король Рыцарей".

— Что? — воскликнул Адам.

— Я сказала, что они разделились…

— Нет, не ты, Илия, — опроверг он. — Лансер, материализуйся и объяснись.

"При всем моем уважении, милорд, я могу сообщить вам о нашем враге из моего нынешнего состояния…"

— Живее, Лансер! — крикнул Адам. — Не заставляй меня тратить Командное Заклинание на нечто столь тривиальное!

Неохотно, Лансер появился, склонив голову от стыда — как и следовало.

Глаза Илии замерли на нём, как только он показался. Адам предположил, что трюк с материализацией был настоящим чудом для созерцания, но у них имелось слишком мало времени, чтобы таращиться на него.

Лансер поднял голову, прикладывая заметные усилия, чтобы смотреть только на Адама.

— Милорд, как я уже говорил, мне известна эта блондинка на изображении. Она — Король Рыцарей, Артурия Пендрагон, Слуга класса Сэйбер.

Адам снова глянул на фотографию, на этот раз сконцентрировавшись на руках тех, кто оказался на виду. Разумеется, на правой руке маленькой девочки в красном плаще, а также светловолосого юноши в плохо сидящих доспехах виднелись красные, словно булавочные уколы, пятна. Они оба были Мастерами.

И они оба сели на корабль, направляющийся на юг.

Всё встало на свои места.

Блейк доверяла людям, и они воспользовались этим доверием. Они послали его любовь как приманку, чтобы отвлечь вражеских Слуг, пока сами пробирались к Аниме. Как ничтожно.

Илия заметила обоих Мастеров и посмотрела на него снизу вверх.

— Мы пойдём за ними?

Адам задумчиво потёр подбородок.

— Нет, — твёрдо заявил он. — Если бы это оказался только один Слуга, мы бы легко справились бы с ним. Но двое? Я сомневаюсь, что любой, кто заслужил титул Короля Рыцарей, является новичком в бою.

— Верно, — заметил Лансер. — Я сталкивался с немногими противниками её уровня. Даже если наша встреча завершилась бы должным образом, не знаю, вышел ли бы я победителем.

— Ты уже сражался с ней раньше? О чём ты, Лансер? — спросила Илия.

Лансер отвел от неё взгляд, но всё же ответил:

— Её Мастер помешал нашей дуэли, угрожая невесте моего собственного господина. Под давлением, тот использовал Командное Заклинание, чтобы заставить меня совершить самоубийство.

Глаза Илии расширились от потрясения, её руки взметнулись вверх, прикрывая разинутый рот. Адам ощутил, как его собственный кулак сжался. Сердце бешено колотилось в груди. Мастер Сэйбер был умен, безжалостен. Если смотреть на бой объективно, то этот ход был гениален. Ему самому не привыкать использовать любимых людей в качестве рычага для воздействия.

Но всё же, заставить Слугу покончить с собой…

— Эта Король Рыцарей, она знала об этом заговоре? — задал он вопрос.

Глаза Лансера сузились. Он настолько крепко сжал копья, что костяшки его пальцев побелели.

— Я не знаю, — признался он. — Но она ничего не сделала, чтобы прекратить это. Она просто… смотрела.

Это определило всё. Если Слуга сотрудничала с таким дьявольским Мастером, то вполне понятно, что тот, кому она служила сейчас, был не менее хитрым.

Или не волнующимся о побочном ущербе. В любом случае, такого противника нельзя недооценивать.

— Илия, собери людей, — велел фавн. — Мы направляемся на север. Мы будем следовать за Блейк так долго, как только сможем, по пути в штаб-квартиру. Если повезёт, мы сможем убедить её присоединиться к нам до того, как они доберутся до Хейвена.

Глаза Илии посуровели, она кивнула.

— Как прикажете.

Её пристальный взгляд вернулся к Лансеру, и она снова стала выглядеть так, словно находилась на грани слёз.

— Лансер, в том, что случилось с тобой раньше, нет твоей вины. Люди, поступившие так с тобой — они поплатятся.

Лансер вздохнул. Он по-прежнему не смотрел ей в глаза.

— Благодарю вас за ваши добрые слова, госпожа Илия.

Девушка-хамелеон мягко улыбнулась ему и покинула палатку.

Лансер повернулся к Адаму.

— Мастер, не будет ли слишком хлопотно оставаться в форме духа в присутствие госпожи Илии?

Адам удивился.

— Почему? Ты всегда кажешься неловким в её присутствии, но прекрасно себя чувствуешь в моём. Неужели её сходство с вашим видом настолько противно? Труднее видеть её животным?

— Нет, Мастер, — запротестовал Лансер. — Я ничего не имею против госпожи Илии. Однако, я опасаюсь, что постоянный контакт со мной может оказаться опасным как для вас, так и для неё.

— Уверен в этом, — усмехнулся Адам. Если человек хочет искать какие-то неясные оправдания, то этот вопрос лучше оставить без внимания. У него не было времени разбираться с предрассудками. — Эта Король Рыцарей, ты упомянул, что не знаешь, смог ли бы ты победить её в последней схватке. Изменилось ли что-нибудь вообще?

Лансер церемонно поклонился.

— Возможно, милорд. Мне неизвестно, почему я помню события моего последнего призыва, но если она не помнит, то мне заранее известно об её Благородном Фантазме, что поставит её в невыгодное положение.

— А если она помнит тебя?

— Тогда я попрошу вас позволить нам закончить нашу дуэль, как подобает рыцарям, — ответил Лансер. Он посмотрел в сторону, его пристальный взгляд обратился далеко-далеко. — Как она поклялась, что мы сделаем.

Неужели в его голосе прозвучала нотка обиды?

Адам усмехнулся. Он не выказывал ничего, кроме презрения к Лансеру, но всё же другой великий герой оказался той, кто вызвал гнев в его Слуге. Возможно, великий статус добродетели только усугублял положение, когда они не могли жить в соответствии с этими стандартами.

Или, возможно, они были просто людьми.

Адам содрогнулся. Что за ужасная вещь.

***

Вайсс держала Миртенастер прямо перед собой, перед своим лицом. Она глубоко вздохнула, сконцентрировав всю силу, что у неё была, а затем резко выдохнула, прорезав воздух острием своего клинка.

Она вонзила рапиру в пол. Глиф с четырьмя мечами на нём вращался перед ней.

Что-то тянуло её изнутри. Точно такое же чувство она испытывала, когда спасла Вельвет от паладина Атласа в Биконе. Она почувствовала зов, раздавшийся внутри неё. Голос, борющийся изо всех сил за то, чтобы его шёпот был услышан.

Глиф на земле перед ней ускорился, расширившись. Призрачная рукоять медленно поднялась из небытия.

Она почти могла расслышать шепот…

— Привет, сестра.

Ох, ради всего…

Сосредоточенность Вайсс нарушилась, и глиф исчез.

Она обернулась и увидела Уитли, стоявшего у дверей. Он снисходительно смотрел на неё с отвратительной ухмылкой на лице.

У неё не было времени на это.

— Уходи, — потребовала она.

— Как обидно, — объявил Уитли, то, как он потёр пальцы, говорило обратное. — И вот он, я собираюсь сделать тебе одолжение. Отец берёт меня в город, на встречу с некоторыми его деловыми партнерами. Я намеревался спросить, не хочешь ли ты, чтобы я принёс тебе что-нибудь. Так как ты, ну, знаешь, застряла здесь.

Вайсс даже не уделила ему никаких эмоций. Она сталкивалась с Гримм, террористами и, кем бы там, чёрт побери, ни был человек в золотой броне. Её младшего брата, маленького колючего сопляка, каким он и был на самом деле, едва ли можно было расценивать как раздражение.

— Ты что, ревнуешь? — прямо спросила она, решив, что вполне способна узнать причину его продолжающихся помех. — Это оно?

— Что ты имеешь в виду?

— Почему ты меня так ненавидишь? Ты завидуешь моим способностям? Винтер?

Уитли демонстративно выпрямился и замурлыкал что-то себе под нос, словно раздумывая.

— Нет, — определился он. — Нет, не совсем так. Откровенно говоря, я нахожу это варварством. Это ниже таких людей, как я. Что может сделать Охотник, чего не может армия? Вот поэтому мы и содержим одну такую. Пусть даже её и возглавляет дурак.

Вайсс крепче сжала Миртенастер. Генерал Айронвуд был далек от совершенства, но он сделал все возможное, чтобы помочь во время и после падения Бикон. Он был лучшим человеком, чем когда-либо был или будет её отец.

Этот мелкий прыщ не имел никакого права оскорблять его.

— Я говорю: уходи!

Уитли успокаивающе вскинул руки и с отвращением прищурился.

— Ладно, ладно. У меня есть дела и поважнее, — заявил он, выходя через дверной проём. Взглянув на неё через плечо, он усмехнулся. — Наслаждайся своей… тренировкой. Какой бы бессмысленной она ни была.

Он начал было уходить, но вдруг остановился на полпути. Обернувшись, он надменно поднял бровь.

— А вообще, что у тебя за план? Что ты надеешься сделать, сидя взаперти в собственной спальне?

Гравитационный глиф захлопнул дверь перед его лицом в качестве ответа.

Вайсс вздохнула и выпрямилась, снова поднеся оружие к своему лицу. Она пристально наблюдала за его лезвием. То, на что она надеялась, было выше понимания тщедушного предательского умишки её брата. Даже если бы она решила удостоить его ответом, он бы, скорее всего, не понял его.

Её глиф снова вспыхнул на полу и ожил. Сила внутри неё возвратилась, её эхо стремилось быть услышанным, но всегда опадало слишком далеко от предела тишины.

Вайсс собрала всё своё внимание, всю свою Ауру и ударила Миртенастером в пол.

Она вспомнила слова Винтер во время их встречи в Академии. Она подумала о своих прошлых врагах, тех, что действительно стали испытанием для неё.

Это оказалось… на изумление трудно. Не то чтобы ей не хватало сильных противников, или Вайсс на голову превосходила их всех, но никто из них, по-настоящему, не стал вызовом для девушки.

Она ни на секунду не сомневалась, что победит. Даже когда она ощущала клыки, когти и даже бензопилу на своей Ауре, Вайсс никогда не сомневалась, что, в конце концов, одержит победу.

Потому что она знала, независимо от того, как сильно она истекала кровью, вне зависимости от того, как сильно она пострадала, она больше не находилась в одиночестве. У неё была своя команда. Руби, Янг и Блейк всегда были рядом, чтобы помочь ей, когда её сбили с ног.

Она была свободной.

Что привело её мысли к единственному врагу, которого она победила до этого. Когда она всё ещё оставалась пленницей своего отца, его нетронутой куклой дочери, которую он отчаянно пытался держать под пятой.

К рыцарским доспехам, одержимыми Геистом Гримм. Арма Гигас.

Последнее испытание её отца, чтобы заставить её бросить свои мечты о Биконе. Он не ожидал, что она пройдёт его.

Она страдала. Она оказалась вся в шрамах. Она чуть не лишилась глаза.

Но она выстояла, упорно преодолевая трудности. И это чувство — ощущение триумфа — наполнило её, заставляя пульс биться чаще, проясняя мысли, распрямляя спину.

Глиф перед ней вырос в размерах, свет вспыхнул в ослепительной вспышке. Ветер пронёсся по её спальне, словно штормовой ветер. Книги и таблицы полетели кувырком на пол. Многие минуты пролетели для Вайсс как один миг.

Из-за двери донеслись крики.

Сила, шёпот, наконец-то достигли своего предела. Стена, преграждавшая ему путь, рухнула, и одна-единственная фраза пронзила разум Вайсс подобно молнии.

"Моя воля создает твое тело".

Символ вспыхнул, и на мгновение ветер превратился в тайфун. Огромные окна её комнаты разбились вдребезги.

Вайсс стояла и смотрела на то, что она призвала. Перед ней находились доспехи, почти лишившие её глаза и свободы.

Раньше они состояли из твёрдой серой стали. Теперь же они были воздушно-белыми.

Раньше они противостояли ей. Теперь же они встали перед ней на колено.

Её отец больше не являлся их хозяином. Точно так же, как он не был хозяином ей.

При этой мысли Вайсс улыбнулась.

Клайн ворвался в её комнату.

— Мисс Шни, вы должны бежать…

Он поперхнулся тем, что хотел сказать дальше. Арма Гигас был поистине замечательным зрелищем.

Вайсс повернулась к своему верному дворецкому.

— Клайн, мне нужна твоя помощь.

С окончанием её тренировок, у неё больше не оставалось причин находиться в Атласе. Она ускользнёт посреди ночи, найдёт какой-нибудь выход из королевства и направится к Мистралю, чтобы быть рядом с Винтер.

За исключением, возможно, её матери, та была её единственной оставшейся семьёй.

Арма Гигас поднялся и проследовал к двери. Вайсс удивилась. Она не отдавала ему никаких приказаний.

Затем доспехи подняли свой массивный меч.

Её глаза распахнулись.

— Клайн, берегись!

Но было уже слишком поздно. Фамильяр опустил свой клинок, и вся стена обрушилась вниз. Клайн даже не пошевелился.

— Нет! — вскричала Вайсс, протягивая руку.

Однако, когда обломки упали на то, что когда-то было дверьми в её спальню, фигура дворецкого замерцала и исчезла.

Вайсс ошеломленно замотала головой, прежде чем еще раз взглянуть на это зрелище.

Оно ужасало.

В коридоре, освещаемом окнами в сад, и в окружении грохота стояли Эмеральд, её подруга из Бикона, и фавн-скорпион с безумной улыбкой на лице.

А на конце его хвоста с жалом находился Клайн, с лицом, искажённым в агонии, когда он испустил свой последний вздох.

Эмеральд изумленно уставилась на своего спутника.

— Ты же должен был ждать снаружи! Что насчёт скрытности?!

Фавн пожал плечами и бросил труп Клайна в окно за своей спиной. Стекло разбилось вдребезги, как и сердце Вайсс, когда его тело было выброшено в сад внизу.

— А, мне стало скучно.

Кулак девушки сжался вокруг рукояти Миртенастера. Даже когда её отец и мать находились в плохом расположении духа, она всегда могла рассчитывать на то, что её дворецкий со множеством лиц улыбнётся своей счастливой маленькой снежинке.

И эти двое убили его и выкинули словно мусор.

— Атакуй, — скомандовала она своему новому призыву. Рыцарь занёс свой меч над головой, а затем нанёс тяжелый удар сверху вниз. И Эмеральд и фавн-скорпион оказались достаточно ловкими, чтобы уклониться от удара.

Мужчина расхохотался как сумасшедший.

— О, снежная королева думает, что может судить нас? Если бы она знала, что мы преклонили колени перед единственным монархом!

— Почему ты не мог оставить это только мне и Кастер?! — взревела Эмеральд. Она извлекла револьверы из-за пояса и выстрелила несколько раз, чтобы удержать призрачного рыцаря на расстоянии.

Скорпион нахмурился. Он перемахнул через ещё один взмах рыцаря так, как будто он был ничем.

— О, перестань ныть, новенькая. Это всего лишь маленькая девочка.

Вайсс стиснула зубы и подняла клинок, чувствуя, как в ней закипает ярость. Она покажет им, на что способна «маленькая девочка».

Внезапно, через разбитые окна, выходящие на сад, ворвалась снежная буря. Ледяной ветер заставил опуститься на колени всех, даже Арму Гигас.

— Какого чёрта? — воскликнула Эмеральд.

Вайсс согласилась с ней. Сейчас в особняке было холоднее, чем снаружи. Что они сотворили, чтобы устроить это?

Она получила ответ, когда Кристал вплыла сквозь окно в коридор, сопровождаясь ветром. Маленькие льдинки ползли по её коже, когда она сжимала кулаки. Её глаза светились сияющей, парализующей синевой.

Вайсс не могла вспомнить, чтобы её мать когда-либо была настолько сердита, даже на отца.

Фавн-скорпион облизнул губы.

— Ху-ху-ху, неожиданно. Но не неприятно.

Эмеральд не была столь предвкушающей.

— Де-де-дева, — запиналась она.

Вайсс понятия не имела, что такое «дева». С другой стороны, она не знала, что её мать способна вызывать метели. Или, ну, например… летать.

Кристал гневно посмотрела на Эмеральд и её спутника.

— Кто из вас убил моего друга?

Фавн поднял руку как гиперактивный школьник.

— Я, это был я, целиком и полностью я! Я ударил его прямо в спину! Ха-ха-ха, он даже не заметил, как это случилось!

Длинный ледяной меч материализовался в руке Кристал, быстро сливаясь с коротким клинком в другой руке. Снежный смерч начал клубиться вокруг старшей женщины Шни.

— Вайсс, дорогая, ты можешь позаботиться о другой нашей гостье? — вежливо спросила она. — Мне бы хотелось разобраться с этим незваным гостем… лично.

Вайсс неуверенно кивнула.

— Хорошо, — прорычала Кристал. Она вскинула руку, и порыв зимней стужи выбросил фавна-скорпиона в сад, куда он до этого выкинул тело Клайна. Наверное, именно он прервал распитие напитков матерью.

Так или иначе, она спрыгнула вслед за ним, оставив Вайсс наедине с Эмеральд.

Ну, не совсем наедине. В её распоряжении имелся двенадцатифутовый призрачный рыцарь.

Она направила свою рапиру на Эмеральд.

— Что ты здесь делаешь? Зачем вы убили Клайна? — спросила она свою уже бывшую подругу.

Зеленоволосая девушка пожала плечами.

— Не было в наших планах, принцесса. Тириан — просто большой придурок. Это должно было стать простым похищением, а не кровавой баней, — она выглядела раскаивающейся на мгновение. — Не как в Биконе.

Брови Вайсс взмыли вверх. Она направилась к своей противнице, её сердце стучало так громко, что она едва могла слышать.

— Ты, ты тоже участвовала в этом?

— Я не была мозговым центром операции, но свою роль выполнила, — призналась Эмеральд. — Не понимала по-настоящему, что грядёт, пока не стало слишком поздно.

Вайсс пристально посмотрела на неё.

— Ради той дружбы, которая, как мне казалось, у нас была, я дам тебе один шанс. Сдавайся, немедленно.

Эмеральд откинула голову назад, ухмыляясь так будто ей было всё равно.

— И зачем бы мне?

— Если ты не заметила, то тебя просто немного превосходят численностью.

Её противница усмехнулась.

— Ах, вот как?

Массивный фиолетовый луч возник из ниоткуда и взорвался прямо перед Вайсс. Ударная волна отбросила её в воздух, но, к счастью, она была поймана её Арма Гигас.

И всё же, она уставилась на Эмеральд, будучи глубоко поражённой. Как той удалось нанести столь мощный удар?

Внезапно, воздух рядом с Эмеральд замерцал, и из пустоты появилась хрупкая женщина в пурпурном плаще. Парящая в пяти футах над землей!

Эмеральд усмехнулась.

— Кастер, познакомься — наша местная Снежная Королева. Снежная Королева, знакомься — конец пути.

Окончание главы