Темный рыцарь (Наруто) Глава – 76. Оборона Покидает Бой

Хотя он не знал, что близнецы Така сообщили Мидори об этом аспекте своего плана, Какаши понял, как пройти мимо огня первым.

Темари была второй, хотя её догадка была гораздо более временной, пускай и более быстрой в исполнении.

Всё довольно просто, её веер мог укротить пламя на несколько минут, хотя и не погасить его полностью. Однако, это было только начало. Потому что после пяти дней простого сидения здесь, слегка обуглившись и более чем слегка разозлившись, они хотели добиться некоторого прогресса и избить коллективное лицо ниндзя Аме.

Какаши был единственным, кто понял, как пройти через это, благодаря Темари и тому, что он имел большое несчастье наблюдать, как один из младших чунинов пытался сбросить воду в ад. Огонь быстро взорвался, убив несчастного человека и почти прибив Какаши. Он всё ещё нянчился с несколькими ожогами.

Итак, в сумерках пятого дня этой обратной осады они собрались и атаковали.

Это было непросто, но с некоторой помощью Темари, Гаары и Шарингана Обито, он справился. Темари должна была сдуть огонь, чтобы тот немного спал, а песок Гаары быстро ворваться внутрь, дабы ещё больше подавить пламя, сделав влажную толстую броню между верхушкой нефти и остальной частью огня. Это даст им немного времени. У Какаши была самая трудная часть: сформировать печати как можно быстрее, для одного из самых длинных списков печатей дзюцу, которое он когда-либо использовал раньше. В последний раз, когда шиноби использовал эту технику, у него было достаточно времени; Забуза делал тоже самое с той же скоростью. Сейчас было не самое подходящее время для совершения необходимых сорока четырех печатей, но у него не было выбора.

— Суитон: Суирьюдан но дзюцу!

Если ведро воды создаст взрыв, достаточно сильный, чтобы убить человека, то что сделает гигантский дракон, сделанный из собственной нефтяной воды озера?

Дракон описал дугу над их головами, а затем взмыл над пламенем к деревенской стене. Пламя было почти у самой стены. Гаара безмолвно наблюдал, как его песок чуть не сдуло силой воды, но он мог припомнить об этом позже. Главная задача здесь была попасть в Амегакуре, чтобы шиноби могли начать разжигаемую местью резню. Ни для кого не было секретом, что они ужасно превосходили числом ниндзя Аме, но единственное, что их сейчас останавливало, это стена огня.

Точнее, останавливала.

С ужасающим взрывом, который временно оглушил всех и даже уничтожил половину рва, водяное дзюцу врезалось в стену, разбрызгивая всё окружающее пламя вместе с собой. Сила дзюцу сама по себе расколола стену; взрыв в тот момент был просто излишним. Но он выполнил свою работу.

Половина стены и большинство зданий, которые были рядом, исчезли, как и огонь на воде. Он снова начал жалостливо расти, хотя сейчас было самое время действовать. Гаара и Какаши оба повернулись к своим войскам, указывая на хаос, который простирался перед ними. Темари вскочила и взмахнула своим большим веером, создавая пространство свободной от огня воды, чтобы ниндзя могли идти дальше.

Они двигались медленно, и им пришлось взять с собой только две группы, но они справлялись. Темари шла впереди, раздувая пламя, а Гаара замыкал шествие, не давая огню испепелить их сзади своим песком.

Когда Какаши впервые коснулся выжженного берега, он не испытывал особого триумфа от своего удачного плана.

***

— Берегитесь! — у Мидори было ровно столько времени, чтобы предупредить кого-нибудь, прежде чем дракон врезался в стену и мир мгновенно взорвался. Она даже не потрудилась добраться до лестницы — просто спрыгнула с верхушки деревенской стены, даже не поискав подходящего места для приземления. Если близнецы Така знали, что делают, то всё, что знала именно она, это то, что гигантский водяной дракон плюс гигантский огонь равнялись уничтожению.

Следующее, что куноичи помнила — это то, что она лежала на одной из многочисленных деревенских труб, ошеломлённая и страдающая от боли.

Брюнетка с головокружением посмотрела вниз — или это был верх? — и увидела несколько слабо шевелящихся тел. Куноичи услышала потрескивающие звуки и задумалась, что бы это могло быть. Мидори снова закрыла глаза, пока не услышала металлический скрежет. Итак, что это за шум? Спросила она себя. Это звучало довольно знакомо. Или, может быть, не знакомо, но важно. Её тело определённо реагировало на звук.

Затем, внезапно, одна из больших труб над ней поддалась и упала вниз. Тренировки шиноби отодвинули её от опасности как раз вовремя, тупо наблюдая, как она сама и труба упали на землю, хотя, по крайней мере, девушка приземлилась на ноги. Мидори не была уверена, что у трубы есть ноги, но там, где та упала, она выглядела не очень красиво. Внезапно её охватило головокружение, и Лорд Дождя чуть не упала на бок. — Угх, дерьмо…

— Всё в порядке? — этот голос тоже показался знакомым. Одна только эта фамильярность заставляла нервничать; последний узнаваемый звук чуть не убил её. Но, оглянувшись, Мидори обнаружила только Дайсуке. Парень стоял спиной к ней, на крыше какого-то здания, лихорадочно озираясь, чтобы оценить ущерб, который они только что получили от своей ошибки и единственного дзюцу.

— Дай-Дайсуке. — Она слабо позвала, тряся головой и пытаясь прийти в себя. На этот раз, чуть сильнее, девушка повторила: — Дайсуке!

Он оживился, как только заметил её, спрыгнул вниз и побежал навстречу. Мидори оказалась в объятиях прежде, чем успела что-то сказать. Также быстро Дайсуке отпустил её, а затем сказал, задыхаясь: — Я не думаю, что кто-то умер от самого взрыва. Но они приближаются. Медленно, двумя группами, но приближаются. У нас нет времени что-либо делать, чтобы поддерживать огонь, взрывная волна выдула его большую часть…

— Э-Эй, притормози. — Куноичи устало покачала головой. — А мы не можем просто сбросить побольше нефти в воду?

— Это… ещё одна проблема. — Он отвернулся, смущённо улыбаясь, и протянул руку к обломкам. Вдобавок к необработанным повреждениям, вызванным взрывом, близнецы Така, очевидно, поставили нефтяные баки, питавшие огонь, прямо у стены. То, что не было съедено взрывом, теперь было просто разбрызгано повсюду. Как и каждый шиноби. Теперь Мидори обратила внимание на свою собственную одежду и даже на волосы, испачканные чёрной нефтью. Девушка с тревогой посмотрела на своего телохранителя. Он тоже был покрыт этим, смущённо улыбаясь.

На всех них была нефть, и они были окружены морем огня.

— Скажи всем, чтобы немедленно убрали эту дрянь! — взвизгнула Лорд Дождя, стягивая через голову свой собственный топ. Её майка тоже была пропитана пятнами масла, и куноичи оглянулась на других шиноби, которые приходили в себя после взрыва. Они только сейчас заметили свою проблему. Вражеские войска могут подождать; одна шальная искра или тлеющий уголек — и половина деревни будет охвачена пламенем.

Дайсуке коротко кивнул и бросился обратно на свою позицию на крыше. Мидори побежала в башню за чистой одеждой, крича всем, кого встречала по пути, чтобы они поторопились и переодели свои очень огнеопасные вещи. Те, кто был на другой стороне деревни и не был испачкан в нефти, были завербованы в дело, дабы попытаться смыть здания до того, как враги доберутся до стены или просто достаточно близко, чтобы увидеть их затруднительное положение. Хватит всего одной взрывной печати, привязанной к кунаю, чтобы превратить в пепел половину деревни и шиноби.

Направляясь к башне, Мидори чуть не столкнулась с Хинатой, которая шла с противоположной стороны. — Ч-Что происходит? — задыхаясь, спросила она. На ней не было никакого масла, поэтому Лорд Дождя предположила, что Хьюга не была где-то поблизости от взрыва.

— Будь осторожна, там повсюду нефть. Не испачкайся. Но попробуй убрать её со зданий. — Мидори пронеслась мимо, и Хината лишь на мгновение остановилась, прежде чем побежать в том направлении, откуда только что пришла зеленоглазая куноичи. — Будь осторожна! Наша оборона была пробита!

***

Казекаге и его сестра должны были вернуться за второй половиной группы, но Какаши был уверен, что они смогут сдержать ниндзя Аме до их прибытия.

Однако, когда он увидел, что его дзюцу сделало с деревней, Какаши был совершенно уверен, что даже трёх человек было бы достаточно, чтобы сдержать их. Никто даже не взглянул на врагов, когда те бежали вверх по крутому берегу. Они были слишком заняты тем, что пытались вытереть все здания или выжать нефть из своей одежды. Вот почему Какаши почти почувствовал себя плохо, когда использовал Катон на ближайшем, пропитанном маслом здании, и то почти мгновенно вспыхнуло пламенем.

По крайней мере, у них хватило ума отказаться от попыток спасти здания и вместо этого повернуться к ним лицом, как настоящие ниндзя. В конце концов, если они выиграют эту войну любой ценой, то фактически будут править миром. Власть Биджу, Конохи и её союзников будет сокрушена, ничто не будет стоять на пути к господству. Тогда ниндзя Аме смогут восстановить свою деревню в ещё большем масштабе.

Какаши нырнул под удар какого-то мужчины и ударил его локтем под подбородок. Шиноби Аме отшатнулся от силы удара, и Копирующий Ниндзя воспользовался этим, чтобы метнуться вперёд и вонзить кунай в глазницу человека, пробив металлом его мозг, когда тот закричал от боли. Сколько же их я сегодня убил? В этом году? Сколько жизней я отнял за свою жизнь?

— Я действительно не понимаю, какое это имеет значение. Ты же шиноби. Это твоя работа. — Кабуто был таким стабильным в его жизни, с самого начала, что Какаши не мог не представить себе, какой нагоняй получит, если его поймают с такими мыслями. Шиноби не станут тратить время на подсчет смертей. Они просто убивали. Бездумно и многократно.

Какаши столкнулся с дракой четырёх или около того ниндзя, справа от него, выдергивая из неё какого-то ребёнка, не думая о том, на чьей тот стороне. У парня не было хитайаты, но когда он пришёл за своим предполагаемым спасителем с горстью сюрикенов, Какаши решил, что это не ниндзя Конохи. Убийство ребёнка… как подобает человеку моего мастерства.

— Даже дети в наши дни опасны, Какаши. Разве ты ещё не научился этому? — мысленно предостерёг Кабуто. Какаши кивнул как самому себе, так и плоду своего воображения, принявшего желаемое за действительное, и уклонился от удара, показавшегося сзади. У него не было на это времени. Мальчишка всё ещё скалил зубы на седовласого мужчину в некоем подобии гримасы и пытался ударить его сюрикеном.

Какаши создал теневого клона позади своего молодого противника и милосердно сломал ему шею. Парнишка рухнул на землю, издав лишь громкий вздох. Должно быть, я старею, если говорю о каком-то парне в таком ключе, словно он «ребёнок», подумал он с лёгкой улыбкой. Может быть, он просто стареет.

— Пф. Ты ещё не стар, Хатаке. Но тебе действительно нужно повзрослеть, если ты собираешься пережить свой кризис среднего возраста прямо посреди поля боя.

Мне уже за тридцать. Это уже старовато. По крайней мере, для ниндзя.

Какаши инстинктивно согнулся в пояснице, когда прыгнувший с крыши враг пронесся над тем местом, где только что была его голова. Джонин выбросил ноги вперёд и поймал того, кто это был, как раз в тот момент, когда оба приземлились, выбивая землю из-под ног друг друга. Какаши прижал ниндзя ещё до того, как они оба смогли бы подняться на ноги.

Это был Неджи Хьюга.

Какаши удивлённо моргнул; Неджи только резко вдохнул. Прежде чем седовласый мужчина успел как следует атаковать, Хьюга выскользнул из его хватки с Каварими. Не то чтобы Какаши не мог легко догнать его, но это только доказывало его правоту. Когда он был в их возрасте, он не скакал из деревни в деревню, нападая на своих соотечественников.

— Это потому, что ты вёл себя так, будто ты старый и безнадёжно наивный.

— Заткнись, Кабуто. Я думаю, что не должен спорить с тобой посреди поля боя?

— Я сказал, что у тебя кризис среднего возраста. Уверен, спор со мной — это просто побочный эффект.

Какаши продолжал продвигаться вглубь деревни. Это был первый раз, когда он увидел Амегакуре изнутри, и был немного подавлен тем, насколько несчастной она казалась. Дождя, правда, не было, но дома были сплошь синие и серые, улицы чуть ли не утопали в грязи, повсюду торчали большие, тёмные трубы. Мужчина определённо предпочитал Конохагакуре.

Он увидел рябь на одной из ближайших луж и попятился, прежде чем враг смог полностью выбраться из потенциальной ловушки. Это был ещё один шиноби помоложе, на этот раз с перечёркнутой повязкой Водопада на голове. Неужели они больше не носят Дождевых повязок?

— Если они не носят одинаковые протекторы, то это ещё больше сбивает с толку. — Бойко сказал ему Кабуто. Какаши задушил бы его за высокомерие, если бы мог. — Не говоря уже о психологическом аспекте. Одно дело — вести войну против одной деревни, но просто видя все эти разные повязки, ты автоматически начинаешь думать о разных деревнях. Ещё больше врагов.

— Заткнись, Кабуто. — Прошипел Копирующий Ниндзя себе под нос, осторожно обходя ниндзя Таки. Возраст уже не имел значения. Просто потому, что Хатаке был старше, не означало, что он был более опытным. Парень был довольно тощим на вид, так что грубое тайдзюцу, вероятно, не было его сильной стороной. Конечно, у него мог быть более мягкий стиль рукопашного боя, как у Хьюга. Но велика была вероятность, что это не так.

— Будь осторожным. Он собирается сделать финт влево, а затем попытаться атаковать, когда ты будешь беззащитен и потеряешь равновесие.

— Я не нуждаюсь в том, чтобы ты указывал мне, что делать. — Какаши знал, что на самом деле он разговаривает сам с собой. Кабуто был мёртв, он ушёл, он был похоронен и, вероятно, уже гнил. Мужчина знал, что это, вероятно, его тренировка ниндзя и подсознание снабжает этой информацией, просто в фасаде Кабуто, чтобы попытаться заставить себя поверить в происходящее. Или, может быть, чтобы отвлечься, чтобы не пытаться подсчитать, скольких он убил. Но даже если Какаши знал, это не означало, что у него была сила остановить это. Но, по крайней мере, он знал, что этот Кабуто не оставит его. Пока сам Хатаке не умрёт.

Кстати… я должен найти Сасори…

***

— Мидори! — Хината снова потеряла своего спутника. Мидори и Дайсуке будто исчезли с лица земли. И Хьюга не могла не вспомнить, что произошло в последний раз, когда она потеряла того, за кем должна была следовать.

И вот она здесь, посреди поля боя. Вокруг неё ревели пожары — и от зданий, и от рва. Крики, вопли, металлический лязг, а после редкие тошнотворные, брызжущие звуки, когда кого-то выпотрошили, добавляли хаоса вокруг. Рядом бегали люди, все в разных направлениях, и никто из них не казался ей знакомым. Кровь смешивалась с грязью и лужами под ногами. Скоро, вероятно, город будет захвачен. И что это даст? Неужели их всех казнят? Что будет с Акацуки…?

Хината уже собиралась снова позвать Мидори или Дайсуке, когда кто-то пробежал мимо и схватил её за запястье. Ханако снова посмотрела на неё, её темные глаза были наполнены страхом. — Хьюга-сама, Вы не можете просто стоять здесь! Мы должны продолжать двигаться!

Хината позволила медику вести себя, не зная, как именно реагировать. Всё же, численное превосходство было налицо, и, конечно же, два шиноби явно лучше, чем один. Хьюга мрачно кивнула и перестала позволять тащить себя за руку, а вместо этого побежала рядом с девушкой. — Ты знаешь, кто что делает?

Ханако разразилась лающим смехом, граничащим с истерикой. — Хотелось бы! Эти проклятые ниндзя Конохи просто рассредоточились повсюду и создали хаос. Я не видела никого из своих знакомых после взрыва. А потом я увидела тебя и поняла, что нам надо бежать в укрытие. Надеюсь перегруппироваться до прибытия подкрепления!

О да, их будет ещё больше. Просто прекрасно. Хината кивнула и подняла руку, чтобы активировать Бьякуган. Вокруг неё со свистом проносились чакровые подписи, но ни одна из них не была узнаваема. Внезапно ей показалось, что в деревне нет никого, кроме незнакомых людей, большинство из которых хотят убить её. Разве она не видела когда-то такой фильм ужасов?

— Мидори и Дайсуке сказали, что башня должна стать местом нашей встречи, но это самая высокая точка в городе. Будет слишком очевидно, если мы отправимся туда.

— Тогда где ещё это может быть?

Хината ломала голову над тем, куда могла пойти Мидори, где они могли бы перегруппироваться с большим количеством людей. Здание, где-то укрытое… где-то, до чего враги не догадаются, но так, чтобы Лорд Дождя ожидала, что Хината и командиры поймут…

И тут её осенило. — Сюда!

Хината резко свернула за угол, вынужденная схватить Ханако за руку, чтобы не дать ей проскочить поворот и не ввязаться в неприятную драку двое-на-одного, которая происходила чуть дальше по дороге. Медик-чунин позволила увлечь себя, и теперь их роли поменялись местами. Хьюга была уверена, что правильно определила место. В своё время это вызвало достаточно большой скандал, и она никак не могла забыть об этом инциденте. Оставалось надеяться, что Мидори также проинструктировала командиров об этом…хотя, если они были так умны, как полагалось, то шиноби Аме уже поняли это сами.

— А куда мы бежим? — крикнула куноичи Кумо, перекрывая шум битвы.

— Просто поверь мне! Мы скоро туда доберёмся!

Две девушки побежали через деревню, проходя мимо трупов и живых шиноби. Казалось, ни у кого не было ни времени, ни сил преследовать их. Однако теперь, Хината, казалось, различала знакомые лица. Каждый мужчина или женщина, мимо которых они проходили, казалось, вызывал глубокое чувство воспоминаний, даже если куноичи знала, что никогда не видела их раньше. Это было знакомое знание того, что почти все в деревне были её врагами в той или иной форме.

***

Дни проходили с мучительной медлительностью. Прошла уже неделя с тех пор, как началась атака, и когда они поняли это, с нескольких губ сорвалось тихое «ура», прежде чем шиноби замолчали от масштаба того, во что ввязались. Но, по крайней мере, у них осталась всего неделя, верно? Тогда Акацуки покончат с Кьюби, врагам не за что будет сражаться, и Акацуки убьют их всех за всё то, что они сделали с Амегакуре.

Каким-то образом и с пугающе хорошей удачей, весть дошла до нужных людей. И вот, теперь все уцелевшие силы Аме теснились в трёх — хотя и больших — зданиях. Это было ничто иное, как чудо, что они все догадались и пришли в это конкретное место в чрезвычайной ситуации, или, возможно, это был менталитет улья. Как бы то ни было, все оставшиеся ниндзя Аме теперь были упакованы в три здания, которые являлись горячими источниками. И не просто каким-нибудь онсеном, а самым запоминающимся в деревне. Именно там Хината и Мидори впервые узнали о беременности Конан — хотя этот факт стал достоянием общественности лишь недавно — и начался скандал.

Даже если здесь было немного людно, по крайней мере, это было одно из лучших зданий, в котором они могли застрять. Здесь было много горячей и чистой воды, а из полотенец получились отличные одеяла, подушки и жгуты. Бесплатные банные халаты и вовсе творили чудеса для тех, кто не успел вовремя смыть нефть с одежды перед массовым отступлением.

Шиноби Конохи и Суны теперь рыскали по улицам, как разъярённые уличные кошки. Вскоре они устраивали засады и убивали всех, кого ловили снаружи. Ниндзя Аме спрятались всем на пользу, так что в основном враги просто позволили им затаиться. Большинство более сильных шиноби были отправлены в башню Акацуки, в которую они пытались проникнуть, найти ключи или, возможно, даже самих Акацуки. Война внезапно остыла, почти не было никаких боевых действий.

Конечно, это приводило врагов в бешенство до бесконечности, когда один из самых быстрых шиноби пробегал мимо и без особых усилий забирался в башню прямо перед ними. Она была закодирована так, чтобы впустить в себя большинство высокопоставленных солдат Аме, но никого более. Было не особо понятно, как работает защитное дзюцу, когда впускало так много людей, но общепринято, когда Мидори или один из командиров-джонинов совершали «пробежку до башни», как их вскоре называли.

Гораздо более важным, чем выведение из себя Конохи — и Суны — было подходящее обеспечение отвлечения внимания. Пока в это время небольшой отряд других шиноби выскользал из онсена, чтобы проверить обстановку, добыть еду или другие припасы. До сих пор только одна из этих групп была поймана. В остальном же, это в основном срабатывало. Ниндзя Аме пользовались своим преимуществом на собственном поле боя.

Костры на воде погасли примерно день назад, а нефти для их поддержания не было. Путь к свободе теперь был открыт, хотя никто не хотел уходить. Ниндзя Аме не покинут единственную деревню, которая приняла их с распростёртыми объятьями. Они будут защищать Дождь до последнего стоящего человека.

Впрочем, именно так поступало большинство гражданских. Массовое убийство почти всех гражданских лиц в деревне заставило ниндзя основательно помрачнеть. Правда, они забрали с собой несколько своих противников, но не так много, чтобы нанести хоть какой-то урон основной армии. Кровь смешивалась с редкими лужами и засохшей грязью Амегакуре, и это создавало мрачное зрелище, когда одна из пробежек до башни проходила мимо семьи с разорванным горлом.

Эта война определённо сказалась на жителях деревни, и не только из-за количества трупов. Но, по крайней мере, изношенность была видна и на лицах их врагов. Партизанская война теперь распространялась и на пойманных в ловушку ниндзя Аме, и те убивали всех, кого могли, на своих пробежках снаружи.

И так тянулись дни. Ниндзя Аме забаррикадировались в своих онсэнах и старались не думать о потерянных близких. Противоборствующие силы будут уничтожены один за другим, что больше раздражало, чем что-либо ещё. Высокопоставленные шиноби пробегали мимо и дразнили своим доступом к башне, в которую враги просто не могли попасть. Акацуки — оставалось надеяться — заканчивали своё последнее запечатывание и вскоре должны были прийти на помощь.

За день до того, как истекли две недели, ниндзя Аме снова впали в панику. Четверо абсолютно незнакомых для обеих сторон шиноби прошли через главные ворота и в считанные часы сломали дзюцу, запечатывающее башню. А потом они пришли за Дождевыми ниндзя в горячий источник. И началась резня.

Окончание главы