Небесная душа [ЯОЙ] ✅ Глава 65. Туман на вершине горы

Глава 65. Туман на вершине горы.

Последние несколько дней Цзин Шуй проводил все свое время в комнате, занимаясь культивированием.

Хотя Ву Сяо тоже время от времени медитировал вместе с ним, в основном он просто сидел и пристально смотрел на мирную форму своего А-Шуя, который выглядел таким безмятежным, когда закрывал глаза.

За это время император отправил множество людей, чтобы вызвать Цзин Шуя на аудиенцию, но Ву Сяо прогнал их всех, применив силу, если это было необходимо. Ему было плевать на грубость и неуважение к отцу Цзин Шуя. Все, что его волновало, это комфорт и счастье его любимого А-Шуя. В любом случае, императорский дворец не мог выгнать их из дома после того, как так старался убедить их приехать, не так ли?

Так мирно проходили дни.

Этой ночью, когда Цзин Шуй открыл глаза после сеанса культивации, он ожидал увидеть лицо Ву Сяо, которое, как всегда, смотрело на него. Но на этот раз Ву Сяо не было видно поблизости.

Оглядевшись по сторонам, Цзин Шуй наконец нашел Ву Сяо, стоящего чуть поодаль у высокого окна.

Лунный свет, проникавший внутрь, разбавлял темноту в комнате, придавая фигуре у окна серебристый оттенок. Но он также резко освещал пустое пространство вокруг него, его затененная спина выглядела особенно одинокой.

Цзин Шуй нахмурился, ему не понравилась эта мысль. Он только открыл рот, чтобы позвать его, когда Ву Сяо повернулся и посмотрел на Цзин Шуя. Взгляд Ву Сяо был твердым и непоколебимым, словно он принял какое-то решение.

И по какой-то непостижимой причине Цзин Шуй почувствовал, как его сердце сжалось, когда он заглянул в глубину этих темных глаз.

Губы Ву Сяо изогнулись в слабой улыбке, а затем разошлись, чтобы произнести его имя: «А-Шуй».

Сглотнув, чтобы убрать внезапную сухость в горле, Цзин Шуй ответил: «Да?»

«Ты мне нравишься», - заявил Ву Сяо, сверля взглядом своего возлюбленного.

Цзин Шуй нахмурился. «Я знаю. Ты мне тоже нравишься. Ты мой самый близкий друг».

Ву Сяо усмехнулся, но не стал его опровергать. Вместо этого он спросил: «А-Шуй, тебе нравится проводить со мной время?»

Не понимая, что вдруг нашло на Ву Сяо, Цзин Шуй просто кивнул.

«Тебе нравится, когда я прикасаюсь к тебе?» снова спросил Ву Сяо.

Цзин Шуй почувствовал, как на его лице появился румянец, но он все же серьезно задумался над вопросом, прежде чем честно ответить: «Я не знаю. Ощущения странные, слишком жарко, но... мне не противно».

Ву Сяо слегка удивился, а затем улыбнулся еще шире.

После секундного колебания, Ву Сяо все же решил сказать, его голос был мягким, а взгляд теплым: «А-Шуй, если я попрошу тебя стать моим любовником, ты согласишься?».

Цзин Шуй прищурился в замешательстве, пока слова не дошли до него, затем его глаза расширились от шока.

«Ву Сяо! Что ты вообще...! Я не...» Отвернув лицо от этого пристального взгляда, светящегося отраженным лунным светом, Цзин Шуй замялся, не зная, что сказать.

Что вообще происходит? Ву Сяо только что... попросил его стать его любовником? Этого не может быть, верно?!

«Ничего страшного, если ты не хочешь. Это тоже нормально», - успокоил Ву Сяо, его голос не изменился.

Но от этого Цзин Шуй только сильнее заволновался. «Я не... Я не отказываюсь, но я... я... я просто не знаю!»

Он не хотел прямо отказывать Ву Сяо и разочаровывать его. И что еще важнее, хотя Цзин Шуй чувствовал нервозность и тревогу, он нисколько не был против идеи быть любовниками. Когда он услышал, как Ву Сяо предложил ему такую возможность, Цзин Шуй даже почувствовал, что пустое место в его сердце наконец-то заполнилось...

Тем не менее, он не мог принять такое решение в одночасье. Это было слишком резко! Он даже не успел обдумать эту странную и новую возможность... быть в отношениях, да еще и с Ву Сяо!

Потому что Ву Сяо был настолько красив, настолько великолепен, настолько возвышен, что Цзин Шуй даже не осмеливался представить себе, как можно к нему прикоснуться.

Вдруг Цзин Шуй понял, что слишком долго был поглощен своими мыслями. Боясь, что он мог расстроить Ву Сяо, не согласившись сразу, Цзин Шуй внимательно посмотрел на Ву Сяо, чтобы увидеть его выражение лица.

Но Ву Сяо не выглядел грустным, он улыбался.

Повернув лицо к ночному небу, Ву Сяо ярко сверкнул глазами и сказал мягким тоном: «Я так долго ждал, когда мы дойдем до этого момента, что могу подождать еще немного. Годы или столетия, мне все равно. Жди столько, сколько тебе нужно».

Затем он снова повернулся к Цзин Шую и решительно сказал: «А-Шуй, если ты решишь отдать себя мне, то не делай это вполсилы. Мне нужен твой разум, тело, душа, все. В ответ я тоже отдам тебе все, все мое существо будет принадлежать тебе. Я знаю, что прошу от тебя многого, и что ответить взаимностью на глубину моих чувств для тебя невозможно, но я все равно хочу этого. А-Шуй, ты можешь дать мне это? Можешь ли ты дать мне всего себя?»

Цзин Шуй потерял дар речи, не в силах переварить интенсивность эмоций, выраженных в этих словах. Он мог только ошеломленно смотреть.

Ву Сяо вздохнул, опустошенно выдохнул, снова отвернулся и продолжил уже более нормальным тоном: «Если мои чувства к тебе слишком тяжелы для тебя, если ты думаешь, что они могут раздавить тебя под своим весом, тогда тебе не нужно принимать их. Просто отбрось их. Я все равно останусь с тобой, я все равно буду лелеять и защищать тебя всеми способами, которые ты мне позволишь».

Это... было слишком.

Цзин Шуй закрыл глаза и вздохнул. Какая часть его личности вызвала такую преданность у такого замечательного человека, как Ву Сяо? Ву Сяо... он заслуживал самого лучшего, но Цзин Шуй не был уверен, что его будет достаточно.

«Ву Сяо...», - вздохнул он, - «Ты как туман на вершине горы, такой далекий. Как я могу осмелиться прикоснуться к тому, что парит так высоко...»

Ву Сяо сначала удивился, а затем на его лице появилось язвительное выражение, его брови горестно изогнулись. «Ах, но А-Шуй, на вершине горы мне одному становится ужасно холодно. Разве я не могу попросить тебя составить мне компанию?»

Цзин Шуй удивленно посмотрел на него.

Ву Сяо впервые так серьезно просил его о чем-то, и при этом выглядел таким несчастным. Цзин Шуй никогда не видел его таким.

Ву Сяо всегда был весел и непринужден. Он всегда был так заботлив и внимателен к Цзин Шую, часто казалось, что он знает, что ему нужно, еще до того, как сам Цзин Шуй поймет это. Ву Сяо был его тихой гаванью, он всегда мог успокоить его, что бы его ни беспокоило.

Так было еще с тех времен, когда он жил в секте Серебряной Луны.

Вспоминая то время, Цзин Шуй вспоминал, как сидел на коленях у Ву Сяо, глядя на звездное небо с ветки дерева, и медленно позволял своим страхам, что его затянет обратно, уплыть в спокойствие ночи.

Он помнил, как пытался пробраться в кровать Ву Сяо, чтобы чувствовать себя в безопасности, потому что твердо верил, что даже если его семья придет, чтобы вернуть его во дворец, они ни за что не смогут пройти мимо Ву Сяо.

Поначалу Цзин Шуй воспринимал своего мастера и Ву Сяо как вторую семью, эти двое взрослых людей были скорее тетей и дядей, чем далекими и достойными мастерами секты. Но когда он повзрослел и начал понимать, что даже эти два внушительных взрослых человека все еще люди, он стал воспринимать своего мастера скорее как старшую сестру.

А что касается Ву Сяо, то Цзин Шуй и сам не знал, как он его воспринимает.

Это явно не был простой брат или просто друг, как он говорил раньше, но их отношения также не были далекими. Как бы он ни пытался определить свои чувства, Цзин Шуй просто не мог сказать, кем был для него Ву Сяо. Цзин Шуй просто знал, что Ву Сяо был для него очень дорогим человеком.

Но теперь, услышав слова Ву Сяо о том, что он хочет, чтобы они были любовниками, Цзин Шуй внезапно прозрел. Он понял, что, возможно, причина, по которой он не возражал против этой мысли, заключалась в том, что он уже давно рассматривал Ву Сяо как потенциального романтического партнера. Возможно, именно этим и были его неопределенные чувства. Если так, то, возможно, это действительно может сработать.

Может быть... ему действительно стоит подумать о том, чтобы стать любовниками.

Хотя он не хотел, чтобы их нынешняя близость изменилась, он также не чувствовал себя полностью удовлетворенным тем, как обстоят дела. Он хотел большего, но насколько больше ему хотелось Ву Сяо, было неясно.

Цзин Шуй знал, что ответ на этот вопрос он найдет, только если примет предложение Ву Сяо и начнет с ним настоящие отношения.

Ву Сяо молча стоял у окна и не знал, о чем думает его А-Шуй. Он только видел, как неуверенное и задумчивое выражение лица Цзин Шуя внезапно прояснилось, как будто он что-то понял. Затем на лице Цзин Шуя появилось выражение решимости, и он медленно поднялся с кровати, на которой сидел последние несколько дней.

Подойдя к Ву Сяо, Цзин Шуй сказал: «Хорошо, я составлю тебе компанию».

«А?» У Сяо издал звук замешательства.

Цзин Шуй спокойно стоял перед Ву Сяо и встречал его взгляд. С ясными и торжественными глазами Цзин Шуй серьезно пообещал: «Я останусь с тобой, чтобы тебе больше не было одиноко».

Ошеломленный, Ву Сяо мог только смотреть на Цзин Шуя. Эти слова... означали ли они то, что он думал? Неужели он чего-то недопонимает? Ведь он чувствовал, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой!

Словно прочитав его сомнения, Цзин Шуй смущенно отвел взгляд в сторону, а затем прямо сказал: «Я говорю, что буду твоим любовником!».

Услышав это простое заявление, Ву Сяо почувствовал внезапное тепло внутри себя. Его А-Шуй действительно согласился? Он действительно согласился стать его любовником?!

В сердце Ву Сяо забурлила река розовых пузырьков, смывая все признаки меланхолии. С криком счастья Ву Сяо сбросил с себя серьезный вид и бросился к Цзин Шую, крепко обнимая его и радостно восклицая: «А-Шуй! Ты действительно согласился! Теперь ты не сможешь взять свои слова обратно!»

Видя, как Ву Сяо возвращается к своему обычному нелепому поведению, Цзин Шуй почувствовал некоторую беспомощность. Но вместо того, чтобы оттолкнуть его, как обычно, Цзин Шуй улыбнулся и обнял его в ответ, зарывшись в объятия Ву Сяо.

Он все еще чувствовал, что Ву Сяо слишком хорош для него, но Цзин Шуй также понимал, что Ву Сяо думает о нем так же, что Цзин Шуй - это кто-то далекий, к кому он не смеет прикоснуться, боясь потерять его.

Тем не менее, Цзин Шуй не хотел, чтобы они держались на почтительном расстоянии друг от друга. Он хотел, чтобы они стали ближе, а для этого он постарался отбросить свое смущение и сделать то, что всегда хотел сделать. Отныне Цзин Шуй был намерен отвечать взаимностью на все прикосновения и слова ласки, которыми так щедро одаривал его Ву Сяо.

Почувствовав, как Цзин Шуй обнимает его в ответ, Ву Сяо почувствовал, что его сердце сейчас разорвется. Как долго он мечтал об этом, и вот, наконец, это стало реальностью.

Ву Сяо спросил полунасмешливым голосом: «А-Шуй, значит ли это, что я могу лечь с тобой в постель прямо сейчас?».

Цзин Шуй напрягся.

Зная, что он все еще сопротивляется этой идее, Ву Сяо легко отпустил его. «Все в порядке, я просто пошутил...»

«Хорошо», - сказал Цзин Шуй, прерывая его.

Моргнув, Ву Сяо отодвинул Цзин Шуя на расстояние вытянутой руки, внимательно наблюдая за его выражением лица, а затем спросил: «То есть, ты хочешь это сделать? Правда? Прямо сейчас?»

Цзин Шуй отвернул лицо и неохотно кивнул.

Честно говоря, он не чувствовал себя готовым, вернее, у него не было времени, чтобы подготовиться настолько, чтобы чувствовать себя готовым. Кроме того, Цзин Шуй чувствовал себя неловко при мысли, что их первый раз произойдет в таком месте. Ведь это была территория императорского дворца, о котором у него остались плохие воспоминания. Но Ву Сяо ждал его так долго. Как Цзин Шуй мог позволить ему ждать еще дольше?

Глаза Ву Сяо сузились. Его А-Шуй явно не хотел этого, но все же согласился. Так не пойдет! Их первый раз должен быть восторженным делом для них обоих, а не чем-то, на что соглашаются с неохотой.

Видя, что Ву Сяо только смотрит на него и больше ничего не делает, Цзин Шуй повернулся к нему и спросил: «Что случилось? Разве ты не собираешься отвести меня в постель?».

На лице Ву Сяо неожиданно появилась острая улыбка. Глядя на его хищное выражение лица, Цзин Шуй нервно сглотнул.

Ву Сяо вдруг начал тянуть Цзин Шуя, пока тот шел к кровати, а затем бесцеремонно повалил его на нее. Не успел Цзин Шуй опомниться, как Ву Сяо уже устроился сверху на своем возлюбленном, обхватив пальцами запястья Цзин Шуя и сжимая их. Серебристые волосы сползли с плеч Ву Сяо и облепили лицо Цзин Шуя, и он увидел нечитаемое выражение Ву Сяо, обрамленное шелковистыми локонами.

«...Ву Сяо?» неуверенно позвал Цзин Шуй.

Ву Сяо ровным тоном, не выдающим ничего, сказал: «А-Шуй, позволь мне спросить тебя еще раз, ты действительно хочешь этого?»

«Конечно. Ты можешь просто... делать со мной все, что хочешь», - сказал Цзин Шуй, отводя глаза.

Глаза Ву Сяо сузились от едва уловимой неохоты, прозвучавшей в тоне его возлюбленного. С нотками гнева в голосе он позвал: «Цзин Шуй!».

Поскольку Ву Сяо всегда называл его только А-Шуй, Цзин Шуй чувствовал, что дело принимает особенно серьезный оборот, когда его называют полным именем.

«В чем дело?» с опаской спросил Цзин Шуй.

Ву Сяо твердым тоном сказал: «Ты просто соглашаешься с этим? Если не хочешь, лучше скажи мне».

Взгляд Цзин Шуя был устремлен в сторону, и он почувствовал беспокойство. «Не то чтобы я был против мысли... сделать это с тобой. Тебе не нужно продолжать сдерживаться».

«А-Шуй!»

Цзин Шуй вжался в матрас и отвернул лицо.

Выдохнув, Ву Сяо наклонился и прижался щекой к щеке Цзин Шуя, как бы утешая его. Более мягким тоном он сказал: «Я не против подождать, если ты не готов. Но не смей говорить, что ты не против, когда это явно не так. А-Шуй, не лги мне».

Цзин Шуй был удивлен тем, как легко Ву Сяо прочитал его, затем он извинился тоненьким голосом: «...я... я сожалею».

Ву Сяо вздохнул и встал. «Скажи мне, в чем дело, хорошо? Я постараюсь все исправить».

Цзин Шуй тоже сел, некоторое время раздумывал, прежде чем нерешительно объяснил: «Просто я... хочу еще немного времени, чтобы привыкнуть к мысли, что мы вместе. Кроме того, я не хочу, чтобы наш первый раз был здесь. У меня не осталось хороших воспоминаний об этом месте».

Ву Сяо моргнул. Так это была причина? Ему казалось, что он должен был этого ожидать.

Более спокойным тоном Ву Сяо сказал: «О? Я думаю, это может быть очень полезно. Мы можем заменить твои плохие воспоминания более вкусными и острыми».

Лицо Цзин Шуя сразу же вспыхнуло ярким румянцем. «Ву Сяо!»

смеясь, Ву Сяо снова обнял своего А-Шуя. Именно таким должен быть его возлюбленный, всегда живым и энергичным.

«А-Шуй», - начал Ву Сяо серьезным тоном. «В будущем больше не лги мне о чем-то подобном. В отношениях есть вещи, на которые никогда нельзя идти, и это одна из них. Я не буду расстраиваться или винить тебя, если ты скажешь «нет». С другой стороны, если ты не скажешь то, что имеешь в виду, и я в итоге причиню тебе боль, то я возненавижу себя больше, чем ты можешь себе представить. Я буду ненавидеть себя настолько, что захочу умереть. Не делай этого со мной, хорошо? Просто скажи, что ты действительно чувствуешь, не заставляй меня причинять тебе такую боль».

Цзин Шуй виновато опустил голову. Он не думал, что это будет так важно, но Ву Сяо был прав. Это был безответственный поступок.

«Прости меня. Я больше не буду», - удрученно подумал Цзин Шуй.

Ву Сяо наклонился и поцеловал А-Шуя в щеку, успокаивая: «Не смотри так. Я не сержусь на тебя. Я просто слишком сильно переживаю».

Покраснев, Цзин Шуй попытался отвернуться и спрятать лицо, но Ву Сяо обнял его, не позволяя скрыться от его взгляда, и поцеловал в лоб. «А-Шуй, я люблю тебя».

Услышав это мягкое признание, сказанное с такой явной нежностью, Цзин Шуй не знал, как реагировать. Разве он не должен сказать эти слова в ответ? Не должен ли он дать Ву Сяо понять, что его чувства взаимны?

«Ты мне тоже очень нравишься», - еле выдавил из себя Цзин Шуй, прежде чем смущенно уткнуться лицом в грудь Ву Сяо.

Цзин Шуй почувствовал легкую вибрацию от груди, прижатой к его щеке, когда Ву Сяо счастливо захихикал. «Может, скрепим сделку поцелуем?»

Цзин Шуй в панике вскочил на ноги и вскрикнул: «Что ты говоришь?!».

Ву Сяо провел кончиками пальцев по тонкой колонне горла Цзин Шуя и обеспокоенно прокомментировал: «Твой голос вдруг стал очень высоким, мой любимый. С твоим горлом все в порядке? Не болит?»

Цзин Шуй покраснел и пожаловался: «Ты... прекрати!».

Ву Сяо спросил, моргая глазами и изображая невинность: «Что случилось?»

Цзин Шуй посмотрел на него. Кого он пытался одурачить таким поведением?! Цзин Шуй уже видел озорство, сверкающее в глазах Ву Сяо!

Ву Сяо вдруг разразился смехом. «Тебя по-прежнему очень весело дразнить!» - дерзко признался он.

Сдерживая внезапное желание содрать ухмылку с лица своего нового любовника, Цзин Шуй прорычал: «Продолжай в том же духе, и я никогда тебя не поцелую!».

Угроза оказалась успешной, так как Ву Сяо немедленно прекратил смеяться. Вместо этого он посмотрел на Цзин Шуя широкими, умоляющими глазами, выглядя очень обиженным и жалким.

Губы Цзин Шуя подергивались. Этот человек все еще был таким бесстыдным! Но он чувствовал, что его сердце начинает таять, поэтому нехотя решил простить его.

Внутренне вздохнув от собственной слабости, Цзин Шуй поднес губы к губам, давая свое разрешение. «Хорошо, раз ты раскаялся, то можешь поцеловать».

Глаза Ву Сяо засветились, а руки тут же пришли в движение: одна обхватила тонкую талию возлюбленного, притягивая его ближе, другая поддерживала затылок Цзин Шуя, медленно приближая губы.

Цзин Шуй без спроса закрыл глаза, наклонил голову и раздвинул губы в ожидании. Он почувствовал теплое дыхание Ву Сяо, а затем шелковистые губы накрыли его губы.

Когда их губы скользнули и мягко прикоснулись друг к другу, Ву Сяо выпустил язык, чтобы слегка провести им по шву губ любимого. Цзин Шуй слегка приоткрыл рот и впустил его. Скользкий язык проник внутрь и прошелся по рту Цзин Шуя, поглаживая чувствительную внутреннюю поверхность щек, лаская небо, искусно обвиваясь вокруг языка.

По Цзин Шую прокатились горячие потоки, а в животе зародилась странная потребность. Задыхаясь, он прильнул к Ву Сяо, его руки отчаянно сжимали плечи любовника.

Под влиянием собственного желания Ву Сяо тоже притянул своего А-Шуя ближе, крепко прижав их тела друг к другу. Его рука, лежащая на стройной талии, начала блуждать вверх-вниз, проводя по спине любимого твердыми и уверенными движениями.

Цзин Шуй издал непроизвольный стон, его тело полностью погрузилось в тело Ву Сяо.

Этот напряженный звук вывел Ву Сяо из оцепенения. Ву Сяо откинулся назад, глубоко вдохнув, чтобы восстановить контроль над собой.

Цзин Шуй все еще лежал, прижавшись к Ву Сяо, его разум был в оцепенении, когда он, наконец, понял привлекательность поцелуев, прикосновений любимого человека. Неудивительно, что его друг и его возлюбленный Страж так часто шумели.

Ощущения от рук Ву Сяо на его теле и его языка во рту были очень... приятными. Когда к нему так прикасались, Цзин Шуй с удивлением понял, что даже не заботился о звуках, которые издавал, потому что в такой ситуации с Ву Сяо ему было очень комфортно.

«Все в порядке?» шепот Ву Сяо донесся сверху.

Цзин Шуй кивнул, но так и остался лежать, уткнувшись лицом в грудь Ву Сяо.

Не обращая на это внимания, Ву Сяо заговорил: «После того, как мы покинем дворец и вернемся, если ты все еще хочешь, то мы можем это сделать. Но я должен предупредить тебя, А-Шуй. Мои вкусы могут быть немного... тяжелыми».

Застыв, Цзин Шуй наконец заговорил: «Тяжелые? Насколько тяжелыми?»

Ву Сяо удивленно поднял бровь. «О? Ты понимаешь, о чем я?»

Цзин Шуй надулся, выпрямившись. Ровным тоном он объяснил: «Однажды мастер поручил мне составить каталог и проверить различные частные заказы, выполненные некоторыми из наших филиалов. Там было много необычных инструментов, которые были настроены для конкретного использования клиентами, и я, естественно, должен был полностью понять их функции, чтобы подтвердить качество работы. Короче говоря, к тому времени, когда я выполнил это задание, я оказался просвещенным в различных необычных склонностях, а также во всех различных типах металлических, деревянных, кожаных и других инструментов, используемых во время постельных утех, и все это в излишне мучительных подробностях. Возможно, у меня нет практического опыта во многих вещах, связанных с сексом, но я вполне осведомлен о большинстве необычных практик, которыми люди занимаются в спальне. Так что да, я знаю, что ты имеешь в виду под «тяжелыми вкусами»

Рот Ву Сяо дернулся. Казалось, что его старшая сестра невольно расширила кругозор своего ученика до необычной степени. Интересно, как бы она отреагировала, если бы узнала.

Покачав головой, Ву Сяо язвительно сказал: «Ты можешь знать об этом, но это не значит, что тебе это понравится. А-Шуй, если ты сомневаешься, то мы можем...»

«Нет, я... я не против попробовать», - еле слышным голосом перебил Цзин Шуй.

Ву Сяо снова удивился. Улыбнувшись, он предложил компромисс: «Давай не будем торопиться, хорошо? Даже если ты хочешь попробовать, мы должны начинать постепенно. Давай изучим это после возвращения».

Цзин Шуй отвернул лицо, его выражение было смущенным, и он кивнул. Все происходило в быстром темпе, но при этом как-то естественно. С Ву Сяо действительно было очень легко и комфортно.

Цзин Шуй внезапно заговорил мягким голосом: «Может, нам лучше уйти отсюда. Я не против вернуться пораньше».

Ву Сяо серьезно задумался, а затем покачал головой: «Нет, давай останемся. Сяо Фэн, кажется, что-то запланировал для этого места. Я думаю, что это связано с тобой, поэтому мы должны подождать здесь еще немного и посмотреть, что он замышляет сейчас в своем извращенном разуме.»

Нахмурившись, Цзин Шуй попытался защитить своего друга. «Я не думаю, что он такой странный, каким ты его выставляешь».

Ву Сяо с веселым тоном ласково опроверг его: «Ты так думаешь только потому, что ты такой невинный и чистый».

Цзин Шуй тут же надулся от ярости. «Это не так! Перестань называть меня...»

Ву Сяо не обратил внимания на вспышку гнева своего возлюбленного, воскликнув: «Ах, мой возлюбленный такой милый, даже когда злится!».

«Ву Сяо!» Цзин Шуй взволнованно вскрикнул. Когда же его возлюбленный перестанет говорить такие постыдные вещи!

В соседней комнате Цинхэ проснулся от шума ссоры, проникающего через стену, и вздохнул: «Так громко!».

Окончание главы