Небесная душа [ЯОЙ] Глава 6. Один единственный вопрос

Глава 6. Один единственный вопрос.

Ночь задернула свои бархатные шторы над миром, звезды мерцали, как бриллианты, пришитые к ним. Бездымное духовное пламя плясало в центре поляны, отбрасывая длинные тени на землю, словно жуткие пальцы, протянутые в темноту.

Атмосфера вокруг костра была тяжелой.

После победы над Бегемотом группа Цинхэ путешествовала до ночи и теперь решила разбить лагерь здесь до рассвета. Впервые столкнувшись с такой жестокостью, ученики, которые до сих пор видели только тренировочные поединки, почувствовали тяжесть на сердце.

«Так, пора спать», - внезапно нарушил тишину Цинхэ, его приятный голос струился над учениками, успокаивая их, как прохладная вода на ожог. «Вы все едва сформировали свои ядра культивации, вашим телам еще нужен отдых. Завтра мы отправимся прямо к выходу из скрытого царства».

Они все еще чувствовали себя как-то неспокойно, некоторые из них были уверены, что в своих снах они повторят убийство Бегемота.

Видя мрачную атмосферу, один из учеников попытался переключить внимание. Послушно подняв руку, он обратился к Цинхэ: «Старший брат Фэн! Можем ли мы задать тебе вопросы? После этого мы будем спать».

Глаза остальных загорелись от этой возможности оттянуть время. «Да, да, пожалуйста, старший брат!» - стали умолять они.

Цинхэ беспомощно улыбнулся и согласился. «Тогда только один единственный вопрос. Обсудите между собой и выберите, о чем спросить. Имейте в виду, что я не всезнающий».

Кивнув, младшие собрались вокруг костра, возбужденно обсуждая. Казалось, что они твердо и осознанно решили покончить с унынием.

Цинхэ и Цзин Шуй сидели на толстом поваленном бревне чуть поодаль от костра. Они удовлетворенно смотрели на оживленную группу младших учеников.

«Знаешь, я тоже хочу задать тебе несколько вопросов», - неожиданно заговорил Цзин Шуй.

Цинхэ покорно кивнул. В отличие от младших, старшие не так уж сильно нуждались во сне. Поэтому, к сожалению, Цинхэ не мог использовать укладывание в постель как способ ограничить или уклониться от вопросов Цзин Шуя. Все, что он мог сделать, это ответить ему.

«Подожди, пока младшие уснут. Тогда ты сможешь спросить меня».

Цзин Шуй поднял бровь. «Я спрошу тебя позже, но ответишь ли ты?»

Цинхэ тихо захихикал. «Посмотрим».

Цзин Шуй не стал настаивать и пока оставил все как есть.

Видя, что они не выбрали вопрос даже по истечении двадцати минут, а теперь даже начали спорить между собой, Цинхэ решил подсказать: «Вы решили, что спросить?»

Болтовня утихла, и они повернулись к нему с противоречивыми выражениями, оттененными любопытством.

«Старший брат, мы решили, но... мы не знаем, будет ли уместно спрашивать». Ответил тот самый мальчик, который говорил в самом начале.

«О?» Теперь ему стало любопытно.

«Мы не знаем, может ли ответ быть какой-то секретной или скрытой техникой. Если ты решишь не отвечать, тогда мы можем задать другой вопрос?» - смело спросил мальчик.

Цинхэ почувствовал себя забавно. Неужели они так сильно хотели отсрочить время отхода ко сну? Или их вопрос действительно так важен?

Спокойно улыбнувшись, он сказал: «Хорошо. Вы можете. А теперь задавайте свой вопрос».

Все расталкивали друг друга локтями, и мальчику, который был раньше, пришлось говорить снова. «Мм... да. Это о том, когда... когда мы убили Бегемота».

Цинхэ терпеливо кивнул, не призывая его говорить быстрее. Тот ужас был еще свеж в их юных умах, и было вполне естественно спотыкаться на словах, рассказывая о нем.

«Когда те несколько человек пытались ранить его духовными атаками, они говорили, что их духовная энергия всасывалась в кожу Бегемота при ударе. Мы все слышали, как старший брат объяснял это. Но мы также ясно видели, что ваше оружие не растворилось». Столкнувшись с пристальным взглядом Цинхэ, мальчик глубоко вздохнул, прежде чем перейти к важному вопросу. «Итак, наш вопрос заключается в следующем: Почему оружие старшего брата Фэна не было поглощено Бегемотом, хотя оно было внутри него?»

Цинхэ ярко улыбнулся. Это был очень проницательный вопрос. Он повернулся к младшему брату Вэню и спросил его: «Этот вопрос был предложен этим младшим братом?»

Младший брат Вэнь настороженно ответил: «Да. И что из этого?»

Неожиданно Цинхэ похвалил его: «Как и ожидалось от младшего брата Вэня! Ты, безусловно, очень проницателен!»

Младший брат Вэнь был настолько ошеломлен, что не смог даже ответить язвительно.

«Тогда позвольте мне ответить на этот вопрос. Это не требует особых навыков или скрытых техник, так что не беспокойтесь. На самом деле это очень просто».

Все наклонились вперед, стремясь не пропустить ни единого слова.

«Все, что вам нужно - это точный контроль и сила воли».

«...»

В каком месте это было просто?! Старший брат Фэн, ты насмехаешься над нами?

Видя их недоверие, написанное на их лицах, Цинхэ почувствовал себя оскорбленным. Ему действительно казалось, что все просто. Ему казалось, что это действительно просто.

Увидев его потерянное выражение лица, Цзин Шуй вдруг заговорил: «Брат Фэн, неужели ты действительно не знаешь, как трудно поддерживать такой точный контроль над духовной силой, особенно с помощью чистой силы воли?»

Цинхэ нахмурился. Несмотря на то, что он был достаточно осторожен, казалось, что он все равно что-то выдал. Что ж, ничего не поделаешь.

«Брат Цзин, я всегда был хорош в точности и контроле, когда дело касалось моей духовной энергии. Что касается силы воли... это побочный эффект моего детства».

Воцарилась тишина. Каким же должно быть чудовищное воспитание, чтобы выработать в человеке такую силу воли? Они не знали, что их дружелюбный и мягкий старший брат Фэн мог иметь такое трагическое прошлое. Если он вырос таким человеком в таком детстве, то неудивительно, что у него была такая необыкновенная сила воли.

Оказавшись под сочувственными взглядами, Цинхэ в замешательстве наклонил голову. Почему вдруг показалось, что он здесь самый странный?

Видя, что парень все еще не понимает, что он выдал о своем прошлом, Цзин Шуй вмешался: «Ладно, старший брат ответил на ваш вопрос. Хватит приставать к нему, и идите спать».

Ученикам вдруг очень захотелось выйти из этой неловкой ситуации, они быстро расставили свои кровати и легли спать.

«Я бы хотел сказать последнюю вещь», - внезапно сказал Цинхэ.

Все приостановились в своих действиях и посмотрели на него в ожидании.

«Поскольку я ответил на ваш вопрос, я хочу, чтобы вы все выслушали мою просьбу в ответ».

Все в замешательстве посмотрели друг на друга. Просьба? Что может понадобиться старшему брату?

Цинхэ торжественным тоном сказал: «Я хочу, чтобы вы запомнили сегодняшний день. Вспомните Бегемота. Помните, как он умер, с какой жестокостью. Помните его страдания, голод, который преследовал его даже после смерти. Помните все это. Вот почему мы, культиваторы нынешнего поколения, пообещали не убивать так же необдуманно, как те, кто пришел до нас. Вот почему мы не должны сражаться, чтобы убивать, если на кону не стоит гораздо большее. Каждая жизнь настолько драгоценна и поддерживается столь тяжким трудом, что небрежно покончить с ней - грех. Я хочу, чтобы вы все это поняли и запомнили».

Созерцательные лица окружили костер. Все они были молоды, опрометчивы и жаждали совершить какое-нибудь почетное убийство, которое возвысит их положение в секте и принесет им репутацию. Но, услышав слова Цинхэ, они впервые поняли, насколько легкомысленно поступили. Они торжественно запечатлели слова старшего брата в своих сердцах и поклялись пронести их через всю жизнь.

Они вдруг поняли, какую ошибку собирались совершить. Они так увлеклись поверхностной славой, что забыли, что значит заниматься культивированием, чтобы достичь Небес. Как бы они смогли подняться, если бы их тяготили такие мелочи, как слава и репутация? Если бы они убивали без разбора ради таких вещей, приняли бы их Небеса? Живя скромно и смиренно, дорожа каждой жизнью, они должны были искренне трудиться, чтобы достичь великих высот Небес.

Именно с этим острым и зрелым чувством они, наконец, прилегли отдохнуть.

Бездымное и беззвучное духовное пламя горело непрерывно, и вскоре младшие ученики заснули под тяжестью собственных тяжких мыслей и усталости.

Убедившись, что они действительно спят, Цзин Шуй обратился к Цинхэ: «Теперь я могу задать свои вопросы?»

Окончание главы