Небесная душа [ЯОЙ] Глава 11. Заклинание Запечатывания Души

Глава 11. Заклинание Запечатывания Души.

Ву Сяо вспомнил, как однажды мастер секты Небесного Пика, его старый друг Чжэнь Илань, поспешил к нему, отчаянно прижимая к груди потерявшего сознание мальчика.

Его длинная белая борода дрожала, когда он сказал, что мальчика зовут Фэн Цинхэ и что он хочет усыновить его, если он выживет.

Он сказал, что из-за того, что его культивирование годами подавлял ошейник, вновь высвобожденная духовная энергия мальчика была нестабильна и бунтовала в его теле, а его культивирование быстро и опасно росло. Чжэнь Илань никогда не видел человека, чье культивирование могло бы подняться до десятого уровня за один раз. Его сильно пугало, что мальчик может не выдержать хаотичности духовной энергии, вызванной таким быстрым ростом.

Он хотел полностью запечатать душу мальчика, чтобы тот вообще не мог использовать духовную энергию. Это был единственный способ спасти его жизнь.

Запечатывание Души было ограниченным искусством, которое могли применять только квалифицированные ткачи формаций. Чаще всего это заклинание накладывалось на души преступников.

Орден Стражей действовал в мире культивации как своего рода полиция. Для большинства преступников, пойманных Стражами, существовало примерно два типа исхода. Первый исход заключался в пожизненном заключении в камере из материала, подавляющего дух. Большинство преступников, отправленных туда, в конечном итоге теряли рассудок.

Ко второму типу относились те, чьи преступления были не настолько велики, чтобы заслуживать пожизненного заключения. Их заключали в тюрьму на некоторое время, но только после того, как их души были запечатаны. Ритуал был чрезвычайно болезненным и запечатывал их души так, что они больше никогда не могли чувствовать или использовать духовную энергию. Взамен они могли жить свободной жизнью на свободе.

«Надзиратель», который произносил это заклинание, владел единственным ключом, позволяющим снять заклинание Запечатывания Души. Каким бы великим мастером ни был культиватор, он не мог снять запечатывающее душу заклинание, наложенное кем-то другим, если только лично не получал ключ от заклинателя.

Это было жестокое заклинание, которое держало душу запертой в пустоте, не позволяя проникнуть туда ни капли духовной энергии. Некоторые культиваторы, чьи души были запечатаны, предпочитали убить себя, чем оставить свою душу в этой пустоте.

А Чжэнь Илань хотел наложить это заклинание на ребенка?

Но после постоянных уговоров и доводов Чжэнь Иланя, Ву Сяо неохотно согласился, хотя и думал, что применение таких строгих ограничений может привести к смерти ребенка. Но поскольку он в любом случае умрет, он мог хотя бы попробовать тот вариант, который давал ему шанс выжить.

К счастью, Чжэнь Илань также пообещал, что когда мальчик достигнет совершеннолетия, он передаст ему ключ заклинания, что даст ему полный контроль над своими ограничениями.

Чжэнь Илань сказал, что мальчик, Цинхэ, боится прикосновений из-за травмы, нанесенной теми же людьми, которые его окольцевали. Пожилой мастер секты рассказал все, что знал о Фэн Цинхэ, надеясь, что хоть какая-то информация поможет спасти ему жизнь.

Ву Сяо терпеливо выслушал эту ужасающую историю, узнав обо всем, через что пришлось пройти такому маленькому мальчику.

Чтобы облегчить душевное напряжение мальчика, его привязали к стулу. Это было лучше, чем быть привязанным к другому человеку, так как прикосновение к нему только усилило бы его страдания.

Когда мальчик очнулся, он непонимающе уставился на старика, который спас его, и на сереброволосого мужчину, который продолжал смотреть на него виноватыми глазами. Поняв, что его связали, он попытался освободиться - недавний ужас, пережитый им, все еще был свеж в его памяти. Нет! Он не хотел, чтобы кто-то снова прикасался к нему так отвратительно!

От осознания того, что сейчас творится в голове у мальчика, у них разрывались сердца.

«Цинхэ, - Чжэнь Илань старался говорить ласково, несмотря на душившие его эмоции, - мы не собираемся причинять тебе боль. Пожалуйста, успокойся. Это то, что должно быть сделано, иначе ты умрешь».

Но он не слышал, все его внимание было сосредоточено на побеге. Поборовшись некоторое время и придя к выводу, что ему не выбраться, как бы он ни старался, Цинхэ безжизненно рухнул на землю. Зачем было бороться с судьбой? Он снова оказался совершенно беспомощным. Он закрыл глаза и отвернулся от двух людей, которых считал своими мучителями, на его лице читалось глубокое изнеможение. У него не было другого выбора, кроме как позволить этим людям делать с ним все, что они захотят.

Хотя Ву Сяо чувствовал боль в сердце, его решимость каким-то образом спасти этого мальчика только росла. Так у него хотя бы будет шанс. Возможно, потом он будет ненавидеть и себя, и Чжэнь Иланя за то, что ему пришлось это сделать, но, по крайней мере, он сможет выжить!

Медленно рука Ву Сяо приблизилась к костлявой груди мальчика, которую едва прикрывала драная рубашка. Прикоснувшись к ней, мальчик сразу же напрягся, но не стал сопротивляться. Он уже знал, что это бесполезно.

И тогда Ву Сяо начал формировать узы, которые запечатают его душу.

В груди Цинхэ зародилась глубокая боль, которая медленно переросла в острую боль, а затем в жестокую агонию. Но на этом все не закончилось. Мучения становились все сильнее, пока Цинхэ не смог сдерживаться, чтобы не заплакать и не закричать в истерике. Но и это продолжалось недолго.

Ву Сяо сосредоточился на создании заклинания, решив сделать все правильно. Он тщательно сплетал тонкие нити, связывая их с душой Цинхэ. Он чувствовал лишь отголоски боли, которую испытывал мальчик, но даже этого было достаточно, чтобы он упал на колени. Он даже представить себе не мог, через какие муки и агонию пришлось пройти Цинхэ.

Спина Цинхэ выгнулась дугой, так как его тело больше не могло сдерживать боль. Его холодная и лишенная выражения маска, которую он прятал все эти годы, треснула и разбилась вдребезги, когда он неудержимо застонал. Резкие и пронзительные крики раздавались по всей комнате, способные выразить лишь малую часть той пронзительной боли, которую они причиняли.

Приложив ладонь к груди мальчика, Ву Сяо почувствовал, как крики отдаются в его маленьком теле. Он чувствовал, как бешено растягиваются и напрягаются скудные мышцы, как мальчик бьется, пытаясь вырваться. Ву Сяо продолжал нажимать, несмотря на явную боль и крики, которые это вызывало.

В конце концов, горло мальчика сдавило, и он не смог издавать звуки.

Даже когда его тело корчилось в муках неизбывной агонии, Ву Сяо продолжал произносить заклинание. Он не мог остановиться, иначе результат мог быть хуже, чем простая смерть. Сбоку, на изрезанном лице Чжэнь Иланя застыла гримаса страдания.

Через несколько часов пытка, наконец, закончилась, и Цинхэ безжизненно обмяк в кресле. Его глаза были широко открыты, как будто все еще охвачены отголосками непонятной боли, но его тело было настолько неподвижно, что было неясно, дышит ли он еще. Если бы не бесконечные потоки слез, катившиеся из его глаз, Ву Сяо посчитал бы его мертвым.

Маленький мальчик был похож на изящную, но разбитую фарфоровую куклу без малейшего желания жить.

Эти стеклянные бездуховные глаза напомнили ему Цзин Шуя в его ранние годы, отчего он почувствовал глубокую боль в груди.

Хотя Запечатывание Души было успешно выполнено, Ву Сяо достаточно было взглянуть на безжизненное выражение лица мальчика, чтобы понять, что он долго не проживет. Сердце Ву Сяо болело.

Теперь над беззвучно плачущим мальчиком, побежденным жестокостью жизни, возвышалась другая фигура.

Это был молодой человек с длинными струящимися черными волосами, безупречно одетый в чистые белые одежды. Несмотря на то, что его поддерживали, он по-прежнему стоял высокий и грациозный, как ива. Его кожа была безупречной и имела здоровую бледность. Он был слегка мускулист, явно предпочитая боевые искусства подвижного типа. Держался он уверенно и самоуверенно, как человек, повидавший многое на свете и уверенный, что сможет справиться с собой, независимо от обстоятельств.

И самое главное, его глаза сверкали острым умом, живостью и внутренней силой, которая говорила, что он никогда не опустит руки, как бы сильно жизнь его ни пинала. Он был человеком, у которого хватало сил снова и снова вставать, смахивать пыль с одежды и идти дальше.

Он больше не был сломанной куклой.

Голос Ву Сяо захлебывался от эмоций, когда он сказал: «Вот это сюрприз. Я не думал, что ты выдержишь такие строгие ограничения так долго».

«Я рад, что разочаровал вас в этом аспекте, мастер секты Ву», - сказал мальчик ясным и приятным тоном. В нем не было даже намека на ненависть и страх, которые ожидал увидеть Ву Сяо.

Остальные наблюдали за тем, как эти двое продолжают говорить о непонятных им вещах.

«Похоже, что ограничения не работают?» спросил Ву Сяо, изучив заклинание Запечатывания Души.

«Если вы называете это неисправностью, то да, оно не работает уже довольно давно», - спокойно ответила Цинхэ.

Ву Сяо был шокирован.

«Какова природа этой неисправности?» - спросил он с настойчивостью. Он должен был исправить это, пока это не повредило его душе.

«Ничего серьезного, просто небольшая утечка духовной энергии», - ответил Цинхэ, все так же невозмутимо.

Ву Сяо не мог поверить своим ушам. Как создатель заклинания, он знал, что в нем не было никаких лазеек, которые могли бы это допустить, а значит, духовная сила должна была переполнить заклинание настолько, что пробила в нем дыры.

Это было невероятно.

Огромное количество силы, которое должно было потребоваться, чтобы разорвать тщательно созданное заклинание, было просто умопомрачительным, а ошеломляющее количество силы воли, необходимой для того, чтобы направить эту силу так, чтобы она не только не разбушевалась, но и не разрушила остальные ограничения его души, было просто немыслимо.

Осознав, что на Цинхэ надеты одежды культиватора и что он на самом деле культиватор, Ву Сяо открыл рот.

«Это невозможно...» прошептал он.

Окончание главы