Небесная душа [ЯОЙ] ✅ Глава 46. Приятная болтовня за ужином

Глава 46. Приятная болтовня за ужином.

Подумав, что в другой обстановке он сможет лучше оценить этого Хэй Нинъюя, Цинхэ решил позволить ему пойти с ними. Таким образом, группа из шести культиваторов переоделась в более простую одежду и отправилась к дому Янь Линя.

Когда они добрались до маленькой деревушки Янь Линя и прогуливались по улицам, направляясь к домику, Цинхэ заметил, что многие люди смотрят на Янь Линя странными взглядами. Куда бы они ни пошли, люди старались отстраниться от него, но при этом смотрели на него с жалостью.

Видя, что Янь Линь никак не реагирует на это, Цинхэ тоже пока оставил все как есть. Какие бы проблемы ни были у Янь Линя, Цинхэ решил позаботиться о нем так же, как и в детском доме.

Вскоре они добрались до небольшого домика, расположенного на краю деревни.

У домика была соломенная крыша с аккуратно уложенными слоями сена, крепкие и обветренные деревянные стены, а перед домом располагался небольшой огород. Вокруг дома были разбросаны густые деревья, некоторые из которых были усыпаны спелыми плодами или украшены свежими распустившимися цветами. Вечернее небо обрамляло всю сцену ностальгическими красками, создавая ощущение теплого и уютного, обжитого дома.

Дверь в дом скрипнула, открываясь, и оттуда вышла невысокая, немного полноватая женщина: «А-Линь, ты вернулся? И откуда ты собрал всех этих красивых молодых людей?»

Янь Линь смущенно кашлянул, но не смог скрыть умиления в своем голосе, слегка укоряя: «А-Йинь, перестань дразниться. Они останутся на ужин, так что пойдемте в дом и начнем готовиться».

Рот женщины дернулся. Им предстояло накормить столько людей, а муж сказал ей об этом только сейчас? Сколько рук, по его мнению, у нее было, чтобы приготовить еду на шесть человек в такой короткий срок?!

Янь Линь быстро представился: «Это моя жена, Чжан Лийинь. А это друзья того человека, о котором я тебе рассказывал».

Чжан Лийинь удивленно посмотрела на группу красивых мужчин и спросила, «О? Тогда кто из них твой любимый друг Фэн Цинхэ, о котором ты так много говоришь?».

Янь Линь от испуга снова закашлялся, но Цинхэ спокойно шагнул вперед и поклонился. «Я Фэн Цинхэ. Янь Линь в прошлом очень заботился обо мне, так что если вам что-то понадобится, пожалуйста, не стесняйтесь спрашивать меня.»

«Ах, в этом нет необходимости...» Янь Линь начал отказываться, но жена прервала его на полуслове, милостиво кивнув и сказав: «На самом деле есть несколько вещей, в которых нам не помешает твоя помощь».

«А-Йинь!» Янь Линь нахмурился на свою своенравную жену.

Но Чжан Лийинь только фыркнула. «Раз они искренне хотят помочь, пусть помогают. Разве помощь от друга не является естественной? Почему ты так переживаешь из-за этого?»

Янь Линь мог только бессвязно лопотать.

Цинхэ сразу понравилась эта рассудительная и прямолинейная Чжан Лийинь. Она была именно тем человеком, который был нужен Янь Линю. Если бы не она, то, по мнению Цинхэ, многие люди уже переступили бы порог дома Янь Линя.

Сдавшись, Янь Линь с сожалением сказал: «Вечерний ветер сырой и прохладный, если мы будем стоять здесь вот так, то легко простудимся. Пойдемте в дом и поговорим».

Шесть человек вежливо не стали напоминать ему, что, будучи культиваторами, они не только не могут так легко подхватить какую-либо болезнь, но и не нуждаются в еде. Но не могли же они просто сидеть сложа руки и смотреть, как едят хозяева?

Когда большая группа вошла в просто обставленный дом и столпилась вокруг стола, пытаясь найти место для сидения, они поняли, что комната действительно слишком мала. Хотя Янь Линь и извинялся за то, что ему приходится причинять гостям неудобства, никто из шести человек не возражал.

Чувствуя себя неловко из-за того, что причиняет неприятности своему другу и его жене, Цинхэ виновато сказал: «Мне жаль, что я не могу быть полезен. Я не умею готовить и могу только навязываться госпоже Йинь».

Единственное, что Цинхэ мог приготовить, это свои особые сладости, ингредиенты для которых были сравнительно дорогими. В доме Янь Линя вряд ли они были под рукой. Поэтому сейчас Цинхэ чувствовал, что может только бесполезно сидеть в стороне.

Цзин Шуй, чувствуя ответственность, с раскаянием сказал: «Я тоже не умею готовить».

Глаза Ву Сяо внезапно засветились, он открыл рот, но Цзин Шуй вовремя прикрыл рот ладонью, добавив: «И поверьте мне, что его кулинарные способности, несомненно, худшие среди нашей группы. Хотя я не знаю, на каком уровне находятся навыки других, они точно не могут быть хуже, чем у него».

Под рукой Цзин Шуя, Ву Сяо поджал губы, как бы целуя внутреннюю сторону мягкой ладони. Смутившись, Цзин Шуй тут же убрал руку и смущенно отвел взгляд. Ву Сяо, которого очень позабавила его реакция, захихикал, но больше не пытался заговорить. Он также не хотел выпускать оружие массового поражения, которым была его стряпня, на свою нынешнюю дружную компанию.

Не обращая внимания на их действия, Чэнь Сяньдэ серьезно сказал: «Я тоже не умею готовить». Затем он выжидающе посмотрел на Хэй Нинъюя.

Проследив за его взглядом, все повернулись к Хэй Нинъюю. Очевидно, он прожил так долго, и наверняка должен был овладеть глубоким искусством приготовления пищи.

Но к их разочарованию, Хэй Нинъюй покачал головой, выпятив губы. «Вы хоть знаете, сколько тысяч лет прошло с тех пор, как мне в последний раз приходилось держать в руках кухонную утварь? По крайней мере, для приготовления пищи».

Все безмолвно отвернулись.

В это время Вэй Сян неожиданно заговорил, в его тоне прозвучал намек на язвительный юмор: «Я умею готовить. Хотите, я вам помогу?»

Все уставились на него широко раскрытыми глазами.

Не теряя времени, Цинхэ бесцеремонно подтолкнул Вэй Сяна к кухне, весело говоря: «Иди, иди, приготовь мне что-нибудь, я хочу съесть собственноручно приготовленную еду моего любимого!».

Вэй Сян, обрадованный восторженной реакцией возлюбленного, усмехнулся: «Хорошо». Наклонившись, чтобы поцеловать жаждущее лицо своего возлюбленного, он направился на кухню вместе с облегченно вздохнувшей Чжан Лийинь.

Пока они ждали приготовления еды, Цинхэ и Янь Линь беседовали друг с другом о своей жизни, а пары Цзин Шуй и Ву Сяо, Чэнь Сяньдэ и Хэй Нинъюй разговаривали и препирались между собой.

Вскоре на стол были поставлены тарелки, наполненные разнообразной ароматной, исходящей паром едой, блюд было достаточно много, чтобы старое дерево застонало от их тяжести.

После того как Вэй Сян и Чжан Лийинь присоединились к сидящим у стола, восемь человек с удовольствием принялись поглощать вкусную еду, время от времени задавая вопросы и отвечая на них, высказывая свое мнение. В группе поддерживалась оживленная атмосфера, они болтали между блюдами, отбросив на время всякое подобие приличий и манер.

«А? Чиновник преследует Янь Линя?» удивленно воскликнул Цинхэ.

Приостановив движение палочек, Чжан Лийинь серьезно кивнула. «Это один из вопросов, в котором мне нужна твоя помощь. Этот чиновник Гао занимает видное положение в деревне и пытается затащить моего мужа в свою постель, злоупотребляя своим авторитетом. Только сегодня он снова приходил и угрожал нам. Я надеялась, что ты знаешь кого-нибудь с достаточно высоким положением, кто мог бы разрешить эту ситуацию для нас».

Янь Линь виновато пробормотал: «Простите, это моя вина, что так получилось».

Не успел Цинхэ опровергнуть это, как Чжан Лийинь гневно воскликнула: «Как, черт возьми, это твоя вина? Это тот ужасный старик, который домогался нас. Или ты хочешь сказать, что ты за моей спиной соблазнил этого позорного чиновника? Ты пришел к нему и попросил затащить тебя в постель? Потому что это единственная причина, по которой ты можешь извиниться передо мной».

Янь Линь попытался что-то сказать, но потом благоразумно закрыл рот. Затем он послушно покачал головой и сказал: «Конечно, нет. Моя А-Йинь абсолютно права, вина полностью лежит на чиновнике Гао».

Словно получив ответ, который она ожидала услышать, Чжан Лийинь удовлетворенно кивнула, ее палочки продолжали летать, пока она ела со скоростью света. Она потратила годы, чтобы вытравить из своего мужа эту самобичевательную натуру, и, похоже, это принесло свои плоды.

Сбоку Цинхэ с интересом наблюдал за общением мужа и жены. Значит, именно здесь Янь Линь приобрел навыки, необходимые для того, чтобы убедить Цинхэ отказаться от самобичевания.

С другой стороны, Вэй Сян глубоко задумался и нахмурился.

Размышляя над ситуацией Янь Линя, Цзин Шуй высказал свои сомнения: «Если все так, то почему ты не уведомил Стражей? Я понимаю, почему ты не хочешь рисковать и сообщать местным чиновникам, которые могут быть в кармане у этого чиновника Гао, но Стражи - честная и нейтральная организация. Они наверняка помогут».

Но Чжан Лийинь покачала головой. «Эта деревня находится далеко от подразделений Стражей. Чтобы сообщить им о наших обстоятельствах, потребуется много времени и усилий, не говоря уже о стоимости отправки сообщения на такое расстояние. Вот почему в таких отдаленных районах большинство мелких преступлений такого рода обычно замалчиваются».

Услышав это, Цинхэ легонько подтолкнул своего любовника. «Ты должен создать надежную цепь ретрансляционных пунктов, чтобы избежать повторения подобных ситуаций».

Вэй Сян кивнул, серьезно обдумывая предложение. «Конечно. Я прослежу, чтобы это было сделано».

Чжан Лийинь посмотрела на них с замешательством и спросила: «О чем вы говорите?».

Цинхэ безмятежно улыбнулся и объяснил: «Кажется, я забыл представить своего возлюбленного. Он Вэй Сян, третий и самый любимый ученик Стража Настоятеля. Если он попросит об этом своего хозяина, то обязательно поможет разрешить ситуацию».

Янь Линь посмотрел на Вэй Сяна расширенными глазами, а Чжан Лийинь недоверчиво спросила «Это правда?».

В конце концов, Настоятель Стражей и его прямые ученики были могущественными, почитаемыми и далекими существами. Они были чем-то вроде легенды даже среди культиваторов, не говоря уже о простых смертных. Даже мельком увидеть обычного Стража было достаточно, чтобы люди в их деревне месяцами говорили и восторгались, не говоря уже об известном Страже Вэе, который, по слухам, был преемником лидера Стражей.

И этот великий человек все это время сидел перед ними, непринужденно болтал и ел?!

«Конечно, это правда, не так ли?» сказал Цинхэ, повернувшись к Вэй Сяну.

Вэй Сян кивнул, нотки гордости просочились в его голос: «Учитель относится ко мне не как к ученику, а как к сыну. Конечно, он будет меня слушать».

Глядя на самоуверенную ухмылку своего возлюбленного, Цинхэ вдруг почувствовал, что его сердце начинает чесаться. Похоже, даже у его всегда надежного и зрелого возлюбленного была такая сторона. Ему вдруг стало любопытно увидеть собственными глазами, что за человек этот Страж Настоятель, раз заслужил высокое уважение его обычно равнодушного любовника.

Желая узнать больше о своем возлюбленном, Цинхэ с жадным интересом спросил: «Ты говоришь, что он относится к тебе как к сыну. Значит ли это, что ты также считаешь его отцом?».

Вэй Сян встретил пытливый взгляд Цинхэ и кивнул. «Да. На самом деле, я думаю, что во многих аспектах ты похож на учителя».

Цинхэ усмехнулся и поддразнил: «Поэтому ты выбрал меня? В конце концов, говорят, что человек ищет мужа, похожего на отца, а жену - на мать».

Вэй Сян, позабавленный игривым вопросом своего возлюбленного, наклонился и прижался к Цинхэ. «Разве причина имеет значение? Факт в том, что я выбрал тебя, и мне повезло, что ты выбрал меня в ответ».

Цинхэ легкомысленно рассмеялся: «Пока ты не смотришь ни на кого другого, я буду спокоен».

Цзин Шуй, вынужденный наблюдать за откровенным флиртом этой пары, недовольно проворчал: «Поскольку я совсем не собака, может, хватит меня душить своим собачьим кормом?».

Его глаза сверкнули озорством, Цинхэ тут же преувеличенно громко воскликнул: «Сян, мой любимый, займись со мной любовью!» и бросился обнимать своего любовника.

Вэй Сян, не упуская возможности, так предусмотрительно предоставленной ему, быстро притянул Цинхэ к себе на колени, опустился губами на выгнутую шею любовника и стал покрывать нежную кожу мелкими поцелуями. В нос ему ударил прохладный аромат мяты, а рот жадно двигался по стройной шее.

Задыхаясь от смеха, Цинхэ похлопал Вэй Сяна по плечу: «Сян, я просто пошутил!».

Вэй Сян на мгновение задумался и ответил: «Я знаю». Затем он продолжил свое наглое проявление любви, не обращая внимания на присутствие других.

Цзин Шуй, насмотревшись, издал звуки отвращения, словно ему хотелось блевать, так как ему пришлось стать свидетелем такого откровенного бесстыдства.

Сбоку Хэй Нинъюй прошептал на ухо Чэнь Сяньдэ: «Маленькая овечка, может, мы тоже возьмем пример с твоего младшего брата?».

Чэнь Сяньдэ покраснел, но смело поднял рот и прильнул к улыбающимся губам Хэй Нинъюя, обхватив руками шею старшего. Когда они погрузились друг в друга, забыв об окружающем мире, из их уст полились сладкие и двусмысленные звуки, рисующие картину любовных утех.

Цзин Шуй был еще более недоволен. Почему его окружало столько бесстыдных пар? Неужели здесь нельзя спокойно поесть?!

Усмехаясь над его выражением лица, Ву Сяо небрежно сказал: «А-Шуй, как насчет того, чтобы плыть по течению и делать то, что делают все остальные?»

«Т-ты! Заткнись! Вы все такие бесстыжие!» прошипел Цзин Шуй, отворачиваясь, его лицо и уши окрасились в красный цвет.

Ву Сяо весело рассмеялся и начал дразнить и препираться с Цзин Шуем.

Янь Линь и Чжан Лийинь смотрели на шумную компанию с довольными улыбками. Было очень приятно пригласить друзей на ужин.

А глядя на то, как Цинхэ смеется и дурачится со своим возлюбленным, Янь Линь чувствовал себя особенно счастливым. Именно такой радостной жизни заслуживал его маленький друг.

Вэй Сян, найдя особенно щекотливое место на шее Цинхэ, безжалостно атаковал его, заставляя Цинхэ корчиться от неконтролируемого смеха.

Наконец, получив шанс, Цинхэ оттолкнул лицо своего озорного любовника от своей бедной, осажденной шеи и проговорил между вздохами: «Прекрати свои ласки, Страж! Ты должен пойти и доложить о происходящем в штаб».

Вэй Сян посмотрел на него с обиженным выражением лица. «Прямо сейчас?»

Цинхэ непреклонно кивнул. «Чем быстрее будут установлены рамки для ретрансляционных пунктов, тем лучше. Разве предотвращение преступлений не является вашим долгом как сотрудника правоохранительных органов?»

Вэй Сян вздохнул, словно по отношению к нему была совершена большая несправедливость, и, наконец, сдался. Цинхэ вырвался из злых лап любовника и снова уселся в кресло, приводя себя в порядок.

Вспомнив что-то, Цинхэ вдруг посмотрел в сторону Вэй Сяна, который встал, чтобы уйти. «Ах! И еще одно, перед уходом отдай мне свой жетон власти. Он пригодится, если возникнет непредвиденная ситуация и мне нужно будет произвести арест, используя имя Стражей».

Цинхэ хотел быть наготове на случай, если появится этот домогающийся чиновник Гао.

Поняв это, Вэй Сян без слов достал из кармана аккуратно вырезанный круглый диск и протянул ему.

Жетон власти был хорошо выточен, размером с ладонь, казалось, что он сделан из очень качественного черного нефрита и инкрустирован величественной золотой эмблемой Ордена Стражей. Стилизованный иероглиф «суд», расположенный в центре жетона, ярко сверкал даже в угасающем свете сумерек.

Круглый диск казался тяжелым в руке Цинхэ, словно на нем лежал груз бесчисленных лет, проведенных за исполнением долга и несением бремени ответственности.

Увидев жетон, Цинхэ почувствовал, как что-то давит на задворки его сознания. Он вспомнил, что где-то уже видел это, а именно иероглиф «суд», написанный именно таким образом. Но воспоминание ускользало от него, ускользало, как дым сквозь пальцы. Отогнав смутное чувство, Цинхэ небрежно отложил жетон.

Увидев, как легко переходит из рук в руки жетон власти, все наблюдавшие за ним люди разинули рты.

Надо понимать, что жетон власти Стража - это совсем не то, что можно так просто отдать!

Жетон власти Стража, как и следовало из названия, представлял власть Стража и являлся доказательством его должности. Отдавая его кому-то, Страж, по сути, передавал свое право действовать. Если человек, обладающий жетоном власти Стража, использовал его не по назначению, то наказание, положенное Стражу, было чрезвычайно суровым и невообразимо разрушительным. Изгнание из Ордена или запечатывание души было бы наименьшим из того, что их беспокоило.

То, что Вэй Сян так легко его отдал, говорило лишь о его абсолютном доверии к возлюбленному. А то, что Цинхэ попросил об этом так непринужденно, могло означать лишь то, что он нисколько не сомневался в своем месте в сердце возлюбленного. Они действительно были парой, между которыми царили глубокая вера и взаимопонимание.

Увидев это, Янь Линь обрадовался еще больше. Да, Цинхэ действительно заслуживал такого преданного любовника. Он действительно заслуживал самого лучшего в мире.

Чжан Лийинь тоже улыбалась. Она знала, что ее муж очень долгое время беспокоился о своем «маленьком друге» Фэн Цинхэ. Теперь, воссоединившись с другом и увидев, что он счастлив, Янь Линь смог успокоить свои страхи. Как его любящая жена, Чжан Лийинь не могла найти в этом радости?

Вэй Сян отправился в свой штаб, успокоенный тем, что покидает Цинхэ в такой теплой атмосфере.

Чтобы поднять настроение, Ву Сяо спросил Чжан Лийинь: «Госпожа Йинь, можно ли выпить немного вина, раз уж ужин закончился?».

При упоминании о вине глаза Цинхэ сразу же засияли.

После некоторого раздумья Чжан Лийинь кивнула и пошла доставать несколько кувшинов. Через несколько минут несколько десятков кувшинов с нежно пахнущим вином стояли на столе, заменяя пустую посуду.

Ву Сяо радостно воскликнул: «Вот это подходящий десерт!».

Окончание главы