Гарри Поттер страны восходящего солнца 43

Иногда я жалею, что эта парочка не спит, как остальные, вполне приличные, портреты. А иногда нет.

Утром перед испытанием я жутко мандражировал. Вроде бы чего бояться? Не убьют же, в самом деле. Однако участвовать и проходить испытания я обязан, даже если не получу ни балла. По крайней мере, я должен буду попытаться, попытка зачтется, меня пропустят на следующий этап, как Флер Делакур из книги на втором туре.

- Гарри, не бойся, - Гермиона сжала мои плечи. - Ты все заклинания знаешь, ты все выучил. Ты вообще молодец. Не бойся.

- Да, друг, мы с тобой, - Рон пожал руку.

- Если что, позабочусь о твоих бренных останках, - убью, Дракончик. Теперь тебе точно не избежать ревности в манге, вот увидишь.

Даже полегчало при мысли, что после сегодняшнего дня меня до февраля оставят в покое, и я наконец-то смогу приступить непосредственно к рисованию. До этого у меня кисти и перья из рук валились, совсем ничего в голову не шло от бесконечных забот. Даже Салазар перестал подкалывать, вместо этого он гонял меня как проклятый по заклинаниям, заставлял вновь и вновь отрабатывать каждый этап придуманного нами плана.

Хорошо, когда на твоей стороне такие мудрые портреты.

Если бы я не знал Слизерина, подумал бы, что он боится и беспокоится за меня.

- Мы с тобой!

Кажется, меня поддерживали, хлопали по плечам, наставляли. Ничего толком не помню. Нет, надо успокоиться, взять себя в руки. В конце концов, я же взрослый человек, у меня есть план, продуманный, созданный при помощи легендарных Основателей школы. Я не могу стать обедом какой-то ящерицы-переростка.

Зато могу поймать одного противного колорадского жучка. И банку, специально зачарованную и уменьшенную на этот случай, я как раз взял.

Вместе с ехидством как всегда пришло спокойствие. Так что когда я входил в шатер чемпионов, руки уже не так дрожали.

Что порадовало, одна вечно недовольная блондинка сидела как в воду опущенная. Крам темнел тучей в углу, ни с кем не общался, ни с кем не разговаривал. Ага, видел я, как он смотрит на нас с Гермионой, пока мы шерстили полки хогвартской библиотеки. Вернее, смотрел он только на Гермиону. Но Бобренок ничего не замечала, кроме фолиантов. Ну, и еще одного зельевара, может быть.

- Как ты? - Седрик смотрел с сочувствием. - Страшно?

- Не очень, - передернул плечами. - Уже не очень.

- Я заметил, что ты ничего не съел за завтраком.

- Кусок в горло не лезет, - вздохнул. - Зато потом на вечеринке оторвусь. Ребята пообещали ее устроить, даже если я буду на смертном одре.

Диггори рассмеялся.

- У вас хорошая команда, - неожиданно подошел Крам. Виктор... красивое имя. И вблизи он выглядел очень даже ничего, лидер, уверенный в поступках и в самом себе, но не любящий привлекать много внимания. И эти реснички...

- Спасибо, - улыбнулся. - Я Гарри, это Седрик.

Ловец пожал руку. Крепкая, уверенная ладонь с бугорками мозолей. Флер за его спиной выглядела не слишком довольной, но подниматься с единственного стула и подходить к нам то ли постеснялась, то ли посчитала ниже своего достоинства.

А затем ворвался Людо Бэгмен, потрясая мешочком. Он распинался насчет правил, как-то странно смотрел в мою сторону. Нет, мне, разумеется, нравятся мужчины постарше, но только если они выглядят как Слизерин, а не как мутировавший, выросший символ "Билайн".

Один за другим чемпионы доставали своих дракончиков, мне досталась хвосторога. Ну не прелесть ли? Маленькая, с крохотными крылышками, острыми зубками, она скалилась, шипела, как ящерка, изгибала хвостик, но стоило только погладить ее по головному гребню, и она тут же растаяла, практически растеклась по ладони.

Если Кандида увлекалась магическими портретами, то Салазар - драконами. Он мотался по всему свету, скупал любые книги, какие только могли быть о величественных ящерах и не гнушался проверять информацию лично. Из-за чего обзавелся парочкой шрамов на плечах, по его собственному признанию. Тогда дела с драконьими яйцами обстояли куда как проще, люди могли покупать их, разводить собственных драконов. Правда, из-за специфичности и скудости знаний, мало кому удавалось довести дракончика хотя бы до первого десятилетия. Да и родители детенышей отстаивали свое потомство, вопреки всем сведениям в книгах, драконы свое потомство не бросали. Хотя бы потому, что могли вылупиться не все яйца, и из кладки в восемь штук оставалось максимум одно-два. Да и этих следовало вырастить.

Именно из-за отсутствия контроля и заповедников, Салазар Слизерин мог изучать драконов, помогать расти их детенышам. И даже сейчас, когда прошло много лет, и наука продвинулась вперед, он знал несоизмеримо больше нынешних драконологов.

Уязвимые места, ловушки и приемы, используемые при охоте на драконов, откуда лучше собирать чешую. Все-все-все. И рассказывал мне это, мерцая глазами таинственно, как древний сказитель Востока. Его голос струился в тиши Комнаты, сплетаясь с тенями, как изысканная лента, змеиная кожа. Он мог бы прославиться, как бард, но выбрал себе стезю воина и мага, алхимика и заклинателя.

И почему я так много думаю о Слизерине? Нет, только не снова история с Патронусом.

Пусть нам сказали сидеть безвылазно в шатре, но не мог же я пропустить зрелище! То, что я чемпион, не означает, что я стану только выступать.

Они справлялись великолепно, у четвертого курса не было ни малейших шансов. Реагировали мгновенно, даже не задумываясь, взмахивали палочкой легко и непринужденно. Движения, не раз отработанные на тренировках. Постоянное, напряженное усилие мысли, которое читалось в складках у губ Виктора, в морщинке между бровей Флер. Волосы девушки растрепались, и теперь она больше походила на своих волшебных сородичей. Один за другим, пока не настала моя очередь.

Хвосторога ждала, ее мускулы напряглись в ожидании, она не сводила с меня взгляда хищных желтых глаз с вытянутым веретеном зрачка. Пригнулась, готовая в любой момент воспарить.

Красивая, безумно красивая, могущественная, мощная. И очень молодая, судя по тому, как реагировала на раздражители. Тот же шведский тупорылый оставался более флегматичным почти до самого конца, защищался продуманно, словно не раз охотился на людей.

Но она великолепна. Даже жаль ее становится. Но не настолько, чтобы дать сожрать себя.

Гоблины. Все гениальное просто. Я сел на землю, приманил к себе побольше крупных камней и начал читать заклинания.

Гоблины уже многие века используют драконов в качестве хранителей для своих сокровищниц, а так же как хранилища ингредиентов. Своих охранников они ослепляют и учат болью слушать приказы, бояться определенных звуков. Но ведь перед тем, как ослепить, дракона следует поймать. И даже если это детеныш, то всегда есть вероятность наткнуться на разъяренную мамашу, с которой придется иметь дело. А потому гоблины являлись лучшими специалистами, после Салазара разумеется, по драконам. От скромности Основатель не помрет, это уж точно.

У драконов обострены органы чувств, все, кроме осязания, так как его развитию препятствует наличие твердой чешуи. Слух, нюх и зрение во много раз превосходят человеческие, что несомненно является преимуществом. И в то же время может стать огромным недостатком, если подойти с умом.

Для своих облав гоблины использовали специально зачарованные артефакты, которые в момент активации издавали громкие, противные звуки, направленные на дракона. Сами охотники затыкали уши или нанимали мага, чтобы тот наколдовал защитную сферу. А вот у Дракона такой возможности не было. Как правило, охотники защищали себя артефактами и чарами, а потому ящер даже не подозревал об их присутствии, пока не получал звуковой удар.

А пока надо отвлечь внимание, а то хвосторога уже приподнимается. Чары трансфигурации давались нелегко, особенно, если учитывать, что они были за седьмой курс. Пара собачек из камня побежали к ящеру, та нетерпеливо рыкнула, ударила лапой, разрушая. Ну, вот, жалко же животинок, за что она так?!

Гоблины имели глупость показать свои чары волшебнику - давайте догадаемся, какому именно - и тот сумел модифицировать их, создать заклинание, способное имитировать работу гоблинских атакующих звуковых артефактов. Трудился долго, упорно, за что коротышки его и по сей день поминают очень добрым словом. Правда, в своей работе драконологи предпочитают использовать усыпляющие и успокоительные заклинания, так как звуковые имеют слишком большую зону поражения.

Так что это моя маленькая месть, будут знать, как отрывать бедного художника от работы и посылать на гладиаторские бои с потомком динозавра.

Как раз с уничтожением последней собачки и закончилась моя подготовка. После чего я спокойно выпрямился, призвал из-под трибуны затычки - заранее весь вечер заколдовывал. Заметил, что друзья повторили за мной. И дал отмашку.

Ну, что сказать... Сила есть, ума не надо. В заклинание я вложил дурной силушки больше, чем следовало. Полегла не только хвосторога. Та трясла головой, ослепшая, оглохшая, слегка контуженная. А вот зрители были контужены не слегка. Захотелось улыбаться. Может, хоть так до них дойдет, что не надо меня трогать. У меня дедлайн, сроки! О, ками-сама, как же я скучал по этой бешеной суматохе, когда мечешься и в последние дни рисуешь все, от начала и до конца. Потому что работа предыдущего месяца, оказывается, тебя не удовлетворяет ни капельки. И надо все перечерчивать, перерисовывать.

Да, и изобразить ревность. И мрачного профессора Снейпа, который, беззвучно загибая трехэтажные конструкции, сейчас оказывал помощь ближним своим. До дальних уже добрались медики. Зрителям повезло, что над трибунами заранее поставили щит, иначе все могло быть гораздо хуже.

Ну, а пока мышкой, мышкой прошмыгнуть мимо хвостороги, достать золотое яйцо и свалить к чертовой матери. Выругаться беззвучно, когда цепкие пальцы ухватили за ухо.

- Мистер Поттер! - пришлось вытащить затычки. - В палатку на осмотр, живо!

Там уже дожидались Крам и Диггори, раненные, но не оглушенные. Надо же, медикам повезло, тут щиты помощнее на порядок, видимо, сам директор ставил.

- Сидите, мне надо осмотреть ваши барабанные перепонки. И где только это заклинание раскопали! - ругалась ведьма. - Его уже лет сто не используют.

Салазар этого не знал. И я тоже.

Мадам Помфри вышла за каким-то зельем, а я... О, да! Вот он, подлинный экстаз! По внутренней стороне палатки полз один маленький, вредненький полосатый жучок. Кис-кис-кис... Вот черт, банку я выронил, когда пробирался к хвостороге. Несмотря на то, что брать с собой можно только палочку, баночку я все равно прихватил. Пустая, к тому же маленькая, ну не оружие это, не оружие.

И вот теперь выронил. На призвание нет времени, жучок может удрать, так что...

Как же сладка месть! Никогда не злите творческих людей, у нас нестандартное мышление, мы такое можем придумать, что потом сто человек не разберется. Как шутят многие про мангу "Блич", ее сюжет и дизайн героев, особенно их боевые формы, зависят от приходов автора.

Банку я потерял, под рукой емкости не нашлось, кроме золотого яйца, которое я по инерции не выпускал. Подлетел к жучку, раскрыл яйцо, насладился воплями русалок и быстро поймал насекомое, захлопнув створки. Кто в детстве не ловил божьих коровок, бабочек и майских жуков? Навыки, которые останутся навсегда, как и умение лазать по вишневым и яблоневым деревьям.

Надеюсь, это все-таки Рита Скитер. А еще надеюсь, что песня там повторяется постоянно, так сказать, вечная дискотека. Но на всякий случай наложил на яичко парочку заклинаний, чтобы жучок не выбрался. Теперь его надо в утку, утку в зайца, зайца еще куда-нибудь.

Повернулся к товарищам по несчастью. Они смотрели так, словно я повредился в уме. Жалостливо, с толикой опасения.

- Гарри, тебе так жучок понравился? - осторожно спросил Седрик, руку на всякий случай держа поближе к палочке.

Ты не поверишь.

- Очень, - честно ответил, улыбнулся и вылетел из палатки, по дороге перехватив у ведьмы зелье.

На душе пели птицы.

Посмотрим, появятся ли еще статьи. А то, может, придется несчастное насекомое выпускать.

- Гарри, ну что? Ну, как?! - тут же завалила меня вопросами Кандида, стоило мне оказаться в Выручай-комнате.

На всякий случай я завернул сначала сюда. Надо же с друзьями радостью поделиться.

- Салазар забыл тебе рассказать об ограничениях по вкладываемой силе, - метнула грозовой взгляд в товарища. - Даже здесь мы слышали этот ужас! С тобой все в порядке?

- Да, не стоит волноваться. Медиковедьма мне какое-то зелье дала.

Когтевран еще раз пристально меня оглядела и удовлетворенно откинулась на спинку кресла.

Повернулся к притихшему портрету Слизерина. Тот выглядел откровенно подавленным, почти несчастным.

- Прости, - точно розовый снег пойдет, главная змея извинилась!

- Ничего...

- Нет, Гарри, страшно! - перебила меня Основательница. - Твои затычки могли не выдержать, и произошло бы кровоизлияние в мозг. Или от стресса могло бы остановиться сердце. И ты бы умер. Так что он правильно извиняется! Пусть мучается виной, - припечатала она категорично.

Не представлял себе всех последствий, а ведь тоже взрослый человек. По плечам прошлись мягкие прозрачные ладони - Комната утешала, успокаивала, сама проверяла, живой ли я, на месте ли.

- Салазар... - впервые назвал его по имени.

Тот вскинул голову, между соболиных бровей пролегла морщинка, которую мне нестерпимо захотелось разгладить.

- Сделай так же, как с Патронусом, влей силу в руны, - попросил он.

- А вдруг меня фантазией забросит на какие-нибудь розовые луга? - поднял бровь, хотя внутри все сжималось. От предвкушения, от волнения.

- Никуда тебя не может, как ты выразился, забросить, - покачала головой Кандида. - Эти руны - собственное изобретение Салазара. На короткий миг соединяет разум волшебника с отпечатком личности в портрете. Ты никуда не исчезаешь, все это происходит только в твоей голове. Но главные действующие лица - вы с Салазаром.

То есть это не я Слизерина воображал тогда, он сам ко мне пришел?

- Пожалуйста, - тихо попросил он.

И это решило все. Я бы и так не отказал, но его тихий голос, немного печальный, сумрачный заставил меня выпустить яйцо и сделать шаг вперед.

- Пожалуй, стоит мне навестить тот дивный пейзаж в углу Комнаты, - тактично удалилась с портрета Когтевран.

Основатели не могли покинуть пределов Комнаты или не хотели, кто знает. Но вот в ее пределах перемещаться по картинам - запросто.

Сила заструилась в руны, а потом я вновь оказался в темном помещении, где сразу угодил в крепкие объятия. Уткнулся в грудь, пахнущую свежим ветром и лугом, в мягкую ткань, под которой быстро стучало сердце.

- Я бы винил себя оставшуюся вечность, если бы ты погиб по моей вине, - этот голос, этот взгляд, эти губы. Их я видел во сне. Это он приходил и мучил меня.

И это к нему я потянулся, встав на носочки. Никогда не имел привычки себя обманывать. Мне нравился Слизерин, даже больше, чем нравился. Как собеседник, как товарищ, как советчик, как друг. Но, увы, не как любовник. Этого нам не дано. Руны пьют резерв, даже если у меня он большой, как у директора, все равно надолго не хватит.

Губы саднили, Салазар терзал их, словно только с кровью мог поверить, что я здесь, рядом, живой и здоровый. Его язык сплетался с моим, вылизывал рот, жадно, властно, и я мог только изгибаться, прижимаясь к крепкому телу, вплетая пальцы в длинные волосы. И отвечать, отвечать, теряя собственное дыхание, слушая стук сердца в ушах и громкое дыхание Салазара, его нетерпеливый стон. Длинные пальцы впивались в ребра, до боли, сжимали, и я сам себе казался маленьким.

Полностью поглощенным.

На пол я упал снова с мокрыми штанами. Проклятый пубертатный период. Ничего, значит, будем тренировать выдержку. Ведь будем?

Кандида еще отсутствовала на портрете, а потому Слизерин облизнул губы. Взгляд его стал привычно хищным.

- Ты первый, кому я открыл тайну этих рун.

Чем не признание?

Зато теперь у меня появится больше свободного времени для манги.

И для того, чтобы подумать, кому же потребовалось загонять меня на Турнир.

Окончание главы