Слепой наложник Глава 23

Слепой наложник застыл на месте, точно пораженный громом. Глаза его наполнились слезами, а из горла вырвался пронзительный крик. Растерявшийся Сяо Бао только и мог, что крепко обнимать своего господина.

Стало так больно, словно вонзили нож в сердце наложника. Рухнув на колени, уткнувшись в талию слуги молодой мужчина захлёбывался рыданиями. Пришедший навестить друга Цзюэ Юй подобрал с пола кусочек османтусового пирожного, завернул его в платок и молча вышел, прихватив с собой от греха подальше всю коробку со сладостями.

Император был занят делами, когда вбежавший в кабинет евнух сообщил о несчастье, случившемся в доме слепого наложника. Кисть замерла в пальцах Его Величества:

– Что ты сказал?!

Слуга с трепетом опустился на колени:

– Мастер Цзюэ Юй просил срочно передать вам. Я не осмелился задерживаться и сразу поспешил доложить Вашему Величеству. По его словам, Его Высочество тоже находился в комнате и очень испугался случившегося. Его уже увела во дворец служанка.

Пальцы Жуй Сюаня побелели, сжимая кисть:

– Почему в последнее время неприятности случаются одна за другой? - В его речи послышалась злость.

Слуга склонил голову, заметив мрачное выражение на лице Императора, он не осмеливался издать ни звука.

Когда Император вошёл в покои слепого наложника, тот бессильно лежал ничком на кровати. Его спутанные волосы разметались по простыни, а глаза опухли от слёз. Он даже говорить не мог после громкого плача.

Один лишь взгляд на него вызывал в сердце жалость. Император наклонился и легонько поцеловал его в бровь и веко. Слепой наложник даже не шелохнулся, словно он лишился чувств, и едва дышал.

– Я больше тебя ни в чем не виню, – тихо произнёс Жуй Сюань. – Не надо так переживать, перестань.

Но незрячий мужчина в ответ лишь сжал челюсти, закрыл глаза и произнес:

– Уходи.

– Что? – оцепенел Император, он попытался обнять за плечи мужчину.

– Я больше не хочу тебя знать! Уходи! - яростней повторил наложник.

– Долго ты ещё собираешься мучить себя, чтобы только досадить мне? – скрипнул зубами Жуй Сюань. – Как долго это будет продолжаться?!

– Это всё из-за тебя... – задыхаясь, проговорил слепой наложник, вырываясь из его объятий. – Даже спокойно жить... мне не даёшь... – Его слова оборвались сдавленным хрипом.

В эту минуту появился безмятежный как всегда Цзюэ Юй и хлопнул по столу коробом, где остались принесенные отравленные угощения.

– Ну, что вы выяснили? – в нетерпении подскочил к нему Сяо Бао.

Цзюэ Юй бесшумно скользнул мимо постели слепого наложника, приглашая следовать за собой:

– Поговорим снаружи.

Они вышли во двор втроём.

– В османтусовых пирожных был яд, – сообщил Цзюэ Юй. – Как и во всех остальных сладостях, что принёс с собой Его Высочество.

Сяо Бао ахнул и прикрыл рот ладонью, не в силах поверить в подобное.

– Дозировка не была достаточно большой, здоровый человек слег бы, но не умер, – продолжил мастер. – Таким количеством яда наверняка можно убить разве что кошку или маленького ребёнка. Однако здоровье слепого наложника слабое, и он еще не восстановился после темницы. Даже небольшое количество отравы могло оказаться для него смертельным.

– Да кто мог осмелиться отравить важного для меня человека?! – гневно воскликнул Император. – Кто мог оказаться настолько бессердечным, чтобы решиться на столь жестокое преступление?

– Его Высочество тоже чуть не съел пирожное, – взволнованно проговорил Сяо Бао.

Немного подумав, Цзюэ Юй ответил:

– Согласно моим предположениям, единственным, кто мог положить яд, - это Вдовствующая Императрица.

Зрачки Сяо Бао мгновенно расширились. Он невольно бросил беглый взгляд в сторону спальни своего господина, но тут же опустил глаза, как будто он ничего не услышал.

– Как ты это объяснишь? – спросил помрачневший Жуй Сюань.

– Все кондитерские изделия во дворце готовятся на императорской кухне, после чего разносятся по дворцу. При этом каждое блюдо проходит строгую проверку, так что, подсыпать яд практически невозможно, не говоря уже о блюдах для Вдовствующей Императрицы, которые перед тем, как подать на стол, пробуют пять или шесть служанок. Если бы кто-то захотел подсыпать в сладости яд, чтобы подставить Вдовствующую Императрицу, ему пришлось бы нанести отраву на сам короб для еды, иначе яд обнаружили бы при проверке. Однако я тщательно изучил коробку и не обнаружил яда ни на дне, ни на стенках, ни на ручке корзины. Значит, яд точно был в самих пирожных и притом попасть туда мог лишь в процессе изготовления. Осмелюсь предположить, что эти сладости приготовили вовсе не на императорской кухне, а во дворце Вдовствующей Императрицы. То есть, по ее приказу могли отравить пирожные, а затем она отдала сладости Его Высочеству, чтобы тот угостил ими слепого наложника. Она знала, что ся няннян любит маленького принца и не станет подозревать, что с еда может оказаться испорченной. Боюсь, если бы не Юйли, Жуй Цзэ вместе со слепым наложником могли лишиться жизни.

– Когда Вдовствующая Императрица передавала сладости Его Высочеству, она же должна была понимать, что он тоже может их попробовать?! – потрясённо воскликнул Сяо Бао. – Вдовствующая Императрица растила Его Высочество, словно родного сына, как же она могла допустить его гибель?

– Нет ничего безжалостнее женского сердца, – горько усмехнулся Цзюэ Юй. – Жуй Цзэ ведь приемный ребенок - сын бывшей соперницы по гарему, она никогда не любила бедное дитя по-настоящему. Когда пришло время, Вдовствующая Императрица, не сомневаясь, рискнула его жизнью без колебаний. Ради блага Его Величества, своего единственного родного сына, она готова была пожертвовать кем угодно.

– Не может быть! Моя мать уже давно не интересуется делами внутреннего дворца, зачем ей совершать преступление? - нахмурился Император.

Мастер Цзюэ Юй кинул многозначительный взгляд в сторону покоев слепого наложника:

– Боюсь, это дело связано с тем, как этот человек поселился в Холодном дворце.

– Это было около семи лет назад, – попытался вспомнить Жуй Сюань. – Не прошло и года, как он ослеп и попал из гарема в Холодный дворец, я так предполагаю. Ты знаешь, что могло тогда случиться?

– Семь лет назад?

– Да.

– Неужели Его Величество совершенно ничего не помнит? - поднял брови Цзюэ Юй.

– Не понимаю, что я должен помнить? – удивился Император.

– Разве Его Величество не взошёл на престол семь лет назад, после скорой кончины своего отца?

***

Некоторое время спустя из-за занавески спальни показался Сяо Бао с фарфоровой пиалой и печально попросил:

– Господин по-прежнему отказывается от еды. Может вы уговорите его, Ваше Высочество?

Жуй Цзэ подошел к кровати слепого наложника и присел у его постели. Тот был ужасно бледен, яшмовая заколка куда-то пропала, и длинные волосы разметались вокруг лица, словно нимб, когда он лежал на спине. Жуй Цзэ легко коснулся его щеки нежными пальцами, наклонился к нему, едва не касаясь кончиком носа, и тихо грустно прошептал:

– Прости меня.

Незрячий мужчина не шевельнулся, его пустые с поволокой глаза, как будто смотрели куда-то вдаль.

– Прости, это я виноват, – повторил Жуй Цзэ чуть громче, прислонившись к его холодному лбу своим. – Пожалуйста, вини меня в смерти Юйли, если хочешь, только перестань голодать, ладно?

Принц был ещё ребёнком и не понимал, что на самом деле произошло, а сказать ему никто не посмел. Он по-прежнему думал, что Вдовствующая Императрица его любит, и что это из-за него умерла кошка, которой не полагалось есть сладости, и теперь он лишь мог терзаться угрызениями совести и бесконечно повторять извинения.

Слепой наложник медленно повернул голову, и его глаза постепенно наполнились слезами. Он не мог видеть заплаканное лицо Жуй Цзэ, но помнил, как Сяо Бао говорил, что тот похож на круглую пельмешку или клецку, в одеждах из дорогого шёлка и атласа, и что несносный ребенок беспечно бегает вокруг. Ему понравилось такое описание. Он полюбил маленького принца так же сильно, как своенравную Юйли, и неважно, видел он Жуй Цзэ или нет.

В случившейся трагедии он мог винить лишь себя. Если бы не он, маленький принц не стал бы свидетелем смерти так рано. Опасности, интриги на пути власти неизбежны, если ты родился в императорской семье, но лучше бы это страшное посвящение произошло как можно позднее, ведь Жуй Цзэ ещё такой юный и невинный малыш.

Слепой наложник с трудом протянул руки и заключил мальчика в крепкие объятия. Он мягко погладил его по холодной щеке, стирая кончиками пальцев слезы с детского лица.

– Я тебя не виню, наоборот, это я перед тобой виноват и ненавижу себя за это.

Живот скрутило приступом тошноты, вот уже несколько дней пустующий желудок выворачивало наизнанку спазмом, хотя тошнить было нечем. Едва стало полегче, слепой наложник ещё крепче прижал к себе принца. Теперь, когда он лишился кошки, он просто не мог потерять еще и Сяо Бао с Жуй Цзэ. Императорский гарем всё ещё был полон смертельных ловушек.

Ничего не изменилось за семь лет.

Незрячий мужчина никогда не верил, что в таком месте как гарем, он найдёт хоть каплю искренних чувств и сострадания. Он изо всех сил старался сблизиться с Императором, даже поступился собственным достоинством, чтобы хоть ненадолго заслужить его внимание, надеясь, что так он сумеет когда-нибудь отослать Сяо Бао прочь из дворца, даровав ему вознаграждение. Он не ожидал, что Вдовствующая Императрица вспомнит о нем и прогонит его прочь из дворца, что он навлечёт беды на генерала Ци, потеряет в конце концов Юйли и чуть не погубит своей беспечностью Жуй Цзэ.

Слепой наложник закрыл глаза, ощущая подступивший к горлу комок.

Как же хотелось сбежать из дворца.

Чем больше он об этом думал, тем сильнее сжималось его сердце. Прошло уже семь лет, с тех пор как он ослеп.

Он никогда не забудет человека, из-за которого потерял возможность видеть. Пленник Холодного дворца вынужденно похоронил ненависть глубоко в душе, нацепив маску непоколебимого спокойствия, лишь изредка позволяя себе едва заметную улыбку. Ненависть его оказывается ничуть не ослабла за эти годы. Она вновь затопила его с головой, разгораясь внутри, словно пламя, заполняя пустоту.

Окончание главы