Пламя войны Династии Хань: драма о красавице. Глава 34 – Я помогу тебе высосать яд

Перевод: LAIT

Глава 34 – Я помогу тебе высосать яд.

В этот момент позади послышались приближающиеся шаги. Лю Чжун Тянь быстро прикрыл тело Цици. Когда он обернулся, то увидел Генерала Чи, у которого, казалось, было тяжело на сердце.

“Принц, что случилось с Генералом Ци?”

“Его отравили!”

“Это... Что нам с этим делать? Несмотря на то, что я уже послал гонца в палаточный лагерь, чтобы те отправились сюда, армейскому лекарю потребуется по крайней мере два дня, прежде чем он сможет приехать! Жизнь Генерала Ци ведь не окажется в опасности, да?” Генерал Чи яростно взмахнул кулаками: 'Хотя мы одержали значительную победу, если мы потеряем Вэй Цици, это будет очень тяжелой потерей.'

“Я не позволю ему умереть!” Холодно сказал Лю Чжун Тянь. Он перевел взгляд на тело Цици: 'Не смотря ни на что, я должен спасти Вэй Цици.'

“Позвольте мне взглянуть на раны Генерала Ци!” Генерал Чи подошел ближе. Лю Чжун Тянь немедленно остановил его, проявляя нервное выражение лица.

“Я его уже осмотрел. Генерал, вы должны выйти и посмотреть, как устроилась армия. Мы только что присвоили этот лагерь, так что есть определенно много дел, которые нужно организовать. Я доверю внешние дела вам, Генерал. Если на этом все, то не отправляйте никого беспокоить Генерала Ци!”

Генерал Чи знал, что даже если он осмотрит рану, он не сможет помочь, поэтому он не возразил и ушел.

Лю Чжун Тянь скинул одеяло с Цици и низко наклонил голову, чтобы внимательно осмотреть рану: 'Ядовитая кровь должна быть высосана. Если она продолжит распространяться, надежды не будет.'

“Я помогу тебе высосать ядовитую кровь. Если ты не издашь ни звука, я отнесусь к этому так, словно ты не возражаешь…”

Цици была без сознания, поэтому как она могла открыть рот, чтобы заговорить? Лю Чжун Тянь прислонился к ней. Когда его губы коснулись кожи Цици, он почувствовал, как кровь закипела в его теле. Он крепко закрыл глаза, боясь, что его мысли одичают. Когда первый глоток ядовитой крови был высосан, он открыл глаза, почти проглотив кровь, когда увидел тело Цици.

Лю Чжун Тянь был немного зол на свое собственное отношение: 'Сейчас я должен быть спокоен, но почему я думаю о мужчине и женщине? Вэй Цици настолько уродлива, что не привлечет моего внимания. Не говорите мне, что я не могу контролировать себя перед женщиной? Но кроме ее идеального тела, что еще она имеет?'

Лю Чжун Тянь почувствовал, что его рот онемел. Он только тогда испустил долгий выдох облегчения, когда он, наконец, высосал основную часть яда, и кровь стала красной. Он промыл рану чистой водой и применил немного лекарственного порошка перед перевязкой раны. Он легонько накрыл Цици одеялкой. Однако его сердце все еще не могло успокоиться.

Когда небо просветлело, Лю Чжун Тянь услышал стоны Цици. Он тут же подошел к ней. Лоб Цици залило испариной, и обе ее щеки покраснели от сильного недомогания.

“Цици, как ты?” Лю Чжун Тянь протянул руку и осторожно положил ее на лоб Цици. Он невольно забеспокоился: 'У Вэй Цици лихорадка, и это должно быть из-за инфекции, вызванной раной. Она должна принять лекарство, иначе ее жизнь окажется в опасности.'

Лю Чжун Тянь быстро позвал солдата и приказал ему, что бы тот срочно нашел лекарство, которое может уменьшить лихорадку и остановить воспаление в лагере Сюнну.

Спустя короткое время весь в поту вбежал солдат. Из-за того, что палаточный лагерь Сюнну был подожжен, там ничего не осталось. Он нашел только немного противовоспалительных трав и предварительно растер их в порошок, прежде чем передать Принцу.

Лю Чжун Тянь отпустил солдата. Увидев это небольшое количество спасающего жизнь порошка, он подошел к Цици и осторожно приложил его к ране: 'Остальное я могу оставить только на волю судьбы. Надеюсь, лекарь Великой Хань вскоре прибудет.'

Лю Чжун Тянь перенес Цици и позволил ей уютно устроиться в его объятиях. За многие годы, проведенные в походах, он никогда не испытывал страха. И все же он впервые почувствовал страх. Он боялся, что Вэй Цици умрет именно так. Ему казалось, что его разрывают изнутри: 'Возможно ли, что я влюбился в эту уродливую семнадцатилетнюю девушку?'

Окончание главы