Практическое руководство по совершенствованию для демона-лиса Глава 25. Лампа

В этот момент в голове Сун Цы промелькнуло множество мыслей. Он замер на мгновение, а затем удивлённо спросил:

– Где?

Вэнь Чанчу махнул в сторону.

– Вон там.

Сун Цы посмотрел в указанном направлении, но увидел лишь пятна крови на стене и обломки, разбросанные по земле. После схватки Вэнь Чанчу с демоническим зверем зал пребывал в разрухе – ни одно место не уцелело.

В подобном хаосе отыскать фрагмент демонической печати было попросту невозможно.

Вэнь Чанчу увидел сомнение на лице Сун Цы и пояснил:

– Не здесь. Пошли, я покажу тебе.

Его халат был пропитан кровью, и когда он подошёл ближе, Сун Цы тотчас почувствовал сильный тяжёлый запах с металлическими нотками. Его обоняние было слишком чувствительным, а исходящая от Вэнь Чанчу вонь такой удушающей, что шагая вслед за ним Сун Цы то и дело старался глотать воздух ртом.

– Где ты был последние два дня? – спросил он. – Цинъюань ведь не поймала тебя? Как твоя рана на спине? Уже лучше?

– Она уже давно зажила, – беззаботно отозвался Вэнь Чанчу: – Беда ум порождает, так что я просто спрятался в комнате Чжу Ишу. Он спас меня.

В тот день Чжу Ишу не на шутку встревожился, когда вышел из-за ширмы в накинутом на плечи халате и увидел окровавленного Вэнь Чанчу посреди комнаты.

Вэнь Чанчу успел лишь отпустить пару злобных шуток в адрес старейшины Цинъюань, прежде чем выплюнул несколько глотков крови. Он выглядел настолько слабым, что казалось, будто он вот-вот переступит порог смерти.

– Наставник Чжу, спаси меня... – жалобно взмолился он, прежде чем закрыть глаза и почти потерять сознание.

Его голова с тихим стуком встретилась с полом, от чего Чжу Ишу мелко вздрогнул.

Спустя миг он поспешил к Вэнь Чанчу и увидел на его спине страшную рану. Парень посреди его комнаты истекал кровью и хрипло дышал.

Старейшина Цинъюань была единственной в Мо Яо, кто использовал хлыст в качестве оружия. Чжу Ишу нахмурился. Не раздумывая, он присел, перевернул Вэнь Чанчу и поднял его на руки. Алая кровь испачкала его чистый халат, но он не обратил на это внимания, неся Вэнь Чанчу прямо к кровати.

В комнате горели благовония, и всё в ней, включая фитиль алтарной лампы, было пронизано слабым ароматом, таким же нежным и свежим, каким всегда пах Чжу Ишу.

Когда он опустил раненого юношу на ещё тёплую постель, на ней тут же расползлось кровавое пятно от раны на спине. Ничем не выказав недовольства по поводу испорченного одеяла, Чжу Ишу двумя пальцами коснулся плеч Вэнь Чанчу с обеих сторон. Бледно-голубой свет распространился и мгновенно остановил поток крови на его спине.

Лишь после этого дыхание Вэнь Чанчу выровнялось. Словно чуя нутром, что оказался в безопасности, он окончательно потерял сознание.

Когда он проснулся, то нашёл себя всё ещё лежащим на кровати Чжу Ишу. Заботливый хозяин даже переодел его и перевязал рану на спине.

Чжу Ишу сидел рядом и читал книгу.

Заметив, что Вэнь Чанчу проснулся, он поинтересовался, не хочет ли тот пить или есть, а затем и про саму причину его ночного бегства и возникновения ран.

Разумеется, Вэнь Чанчу не стал говорить правду, потому что столкнулся со старейшиной Цинъюань, когда пробрался на дальнюю часть горы и тем самым нарушил правило ордена. Сочинив на ходу, он поведал, что подглядел, как старейшина Цинъюань купается, за что и получил удар хлыстом, когда был обнаружен.

Сун Цы вздохнул, услышав историю той ночи. Хотя Вэнь Чанчу иногда казался ему не в своём уме, волчонок всё же обладал некоторой находчивостью и умел находить выход в сложных ситуациях. Если бы он сказал правду, то, вероятно, Чжу Ишу потащил бы его за шкирку прямиком к Цинъюань, чтобы он извинился и получил заслуженное наказание.  

Но раз уж дело было в подглядывании, было бы неловко вновь поднимать эту тему перед старейшиной и смущать её ещё больше. Худшим из всевозможных вариантов было порождать из-за этого шум. В конце концов, чем меньше людей знает, тем лучше. Чжу Ишу принял решение умолчать о случившемся, чтобы никто не узнал, что старейшина Цинъюань стала предметом наблюдения одного наглого пройдохи.

Чжу Ишу был честным и воспитанным человеком. А помимо этого вспомнил, что ранее уже ловил Вэнь Чанчу у окон старейшины Цинъюань, когда тот подглядывал, так что не усомнился в его словах.  

– Бесстыжий! – Чжу Ишу свёл брови к переносице. – И как тебе в голову такое пришло?

– Действительно. – Вэнь Чанчу притворился возмущенным. – Смотреть-то там не на что… Тело старейшины Цинъюань так себе. Она прямая, как доска, нет никаких волнующих изгибов. А уже спереди и вовсе… – Он прижал руки к груди и несколько раз смял халат, словно демонстрируя пустоту. – Они настолько обвисшие, что почти касаются пола…

Не успел он закончить, как Чжу Ишу сильно стукнул его по голове.

Вскрикнув, Вэнь Чанчу прикрыл голову руками. А когда вновь поднял взгляд на Чжу Ишу, то заметил, что уши того покраснели несмотря на то, что он старался сохранять спокойствие.

– Такой юный, а уже такой испорченный. Ты просто, просто...

Повторив ещё несколько раз «просто», Чжу Ишу никак не мог найти подходящее слово, поэтому в отчаянии прикрикнул:

– Ты слишком неуважителен к старейшине Цинъюань и должен быть строго наказан!

Услышав это, Вэнь Чанчу сразу же уткнулся головой в одеяло и застонал:

– Ох, Божечки, как спина-то болит!

Чжу Ишу растерялся. Боясь, что Вэнь Чанчу закатит истерику на кровати и потревожит едва начавшую заживать рану, он решился подождать, пока тот не поправится, прежде чем принимать дальнейшие шаги. Поэтому он разрешил Вэнь Чанчу остаться в его комнате на несколько дней, чтобы восстановить силы. 

Но сигнальный колокол Мо Яо прорезал своим звоном одну из ночей, и хаос накрыл весь орден прежде, чем он смог заставить Вэнь Чанчу признать свою вину и неподобающее поведение. Тогда Чжу Ишу велел ему оставаться в комнате, а сам подхватил свой меч и направился к выходу.

Вэнь Чанчу воспользовался случаем, чтобы улизнуть, и совершенно случайно наткнулся на Сун Цы.

Лицо Сун Цы запылало, когда он услышал, что именно Вэнь Чанчу говорил о старейшине Цинъюань, но ничего не сказал.

Следуя за Вэнь Чанчу, он видел следы сражения на всём пути. Было очевидно, что битва волчонка и демонического зверя не ограничилась парой ударов, а также включала в себя и преследование. Они сражались на довольно большом расстоянии.

Вэнь Чанчу, казалось, догадался, о чём думает Сун Цы, и хмыкнул:

– Если бы не мои раны, то такого мелкого зверя я бы...

– Да, да, ты бы расправился с ним в два счёта, – закончил за него Сун Цы а затем спросил. – Куда ты меня ведешь? Где фрагмент Печати, о котором ты говорил?

– Куда ты так спешишь? Разве мы уже не идём? –  Вэнь Чанчу ускорил шаг и повёл Сун Цы за угол, после чего остановился перед внутренним двором. Он поднял подбородок и кивнул. – Вот мы и пришли.

Сказав это, он поднял руку, чтобы толкнуть дверь, и беззаботно вошёл внутрь.

– Она здесь.

Сун Цы поднял голову и увидел, что строение перед ним не похоже на другие дома в ордене. На самом деле, все резиденции старейшин и наставников были разными, отличаясь друг от друга с учётом вкусов владельцев. Однако это место было намного проще, чем остальные; казалось, оно принадлежит пожилому одинокому старцу.

Заметив над дверью табличку, Сун Цы прочёл: «Павильон Лиянь».

– Это резиденция Дай Яньсина? – спросил он и последовал за Вэнь Чанчу внутрь: – Так фрагмент здесь?

– Да, – кивнул Вэнь Чанчу. – Резиденция Чжу Ишу находится не так далеко. Я обшарил все здания по порядку и нашёл фрагмент тут.

Сун Цы покачал головой и вздохнул:

– Ты действительно словно слепой кот, наткнувшийся на дохлую мышь. Тебе повезло.

Пока они разговаривали, то подошли к двери, из-под которой светилась слабая полоска света.

Комната Дай Яньсина была очень простой и освещалась всего несколькими небольшими лампами. Кроме стола, стула и кровати, больше ничего не было.

Все лампы висели на потолочной балке, и ничего особенного в них не было, и всё же Вэнь Чанчу остановился у одной из них – такой же непримечательной, как и другие. Сун Цы несколько раз оглядел её, но так и не смог понять, что в ней особенного. Он удивленно спросил:

– …Фрагмент тут?

Вэнь Чанчу кивнул:

– В фитиле.

– Тогда вытащи его и пошли отсюда, – предложил Сун Цы и вскинул бровь.

Неожиданно Вэнь Чанчу замешкался. Он бросил взгляд на Сун Цы и неуверенно произнёс:

– Я бы и рад, но это не так-то просто...

Увидев, что Вэнь Чанчу не просто кривляется, Сун Цы вспомнил, что он сказал ранее, и спросил:

– Ты не можешь развеять заклинание Повелителя демонов?

– Это одна из причин, но настоящая проблема в другом. – Глаза Вэнь Чанчу потускнели, и он медленно добавил: – В этой лампе запечатана частичка чьей-то живой души.

Сун Цы удивленно вскинул брови.

– Живой души? В смысле, человеческой души? Кто-то находится в этой лампе?

Вэнь Чанчу кивнул.

– Я не знаю, как эта живая душа связана с демонической печатью, но если я насильно вытащу фрагмент, то, скорее всего, он рассеет эту живую душу.

Вот почему Вэнь Чанчу мешкал.

Услышав это, Сун Цы оцепенел. С одной стороны, он сомневался, действительно ли фрагмент демонической печати находится в этой лампе. Какова была вероятность того, что Вэнь Чанчу ошибся в своих суждениях? С другой стороны, если фрагмент действительно был здесь, то куда делся Жун Бай? Искал ли он в ордене фрагмент демонической печати или что-то другое?

В раздумьях Сун Цы неосознанно протянул руку и дотронулся до висящей лампы. В тот момент, когда кончики его пальцев коснулись её поверхности, из фитиля вырвался тёмно-алый свет.

Удивлённое выражение лица Сун Цы мгновенно застыло, когда в его глазах отразился красный свет. Затем перед ним всё потемнело – он ничего не мог видеть. Звуки тоже исчезли. Сун Цы запаниковал и уже собирался закричать, но не смог произнести ни звука. А спустя миг и вовсе перестал ощущать своё тело.

Подобные ощущения были для него необычными и жутко странными. Он не знал, что делать, паника почти захлестнула его. И вдруг он услышал шум ветра, что шелестел листьями, проносясь сквозь деревья, и звон колокола вдалеке.

– Старший брат! Старший брат! – раздался рядом с ним звонкий голос юноши. 

Сун Цы вдруг почувствовал, что вновь обрёл зрение. Открыв глаза, он тотчас прищурился от яркого света, что залил собой, казалось, весь мир. Перед ним раскинулась дикая равнина, а рядом с ним – массивное дерево с пышной оной, отбрасывающее на землю прохладную тень. Остатки заходящего солнца окрасили горизонт в сочный оранжевый цвет, постепенно сливающийся с лазурным небом длинными лучами.

– Старший брат, почему ты снова спишь здесь? Будь осторожен, не простудись! – перед Сун Цы на земле сидел юноша спиной к красному небу. Его длинные волосы стекали по мягкому бело-голубому халату и водопадом падали на траву. Сияние закатного солнца освещало прекрасные черты его лица, а улыбка была такой мягкой, что была подобна распустившимся весной цветам груши – такой же чистой и нежной.

Сун Цы не знал, кем был этот юноша.

– Всё в порядке, – произнёс вдруг он, но только не своим голосом, а голосом Дай Яньсина.

Поняв это, Сун Цы тотчас вздрогнул.

Оказавшись в чужом теле, он встал с земли, поправил свой халат, и устремил взгляд к зданиям разной высоты вдалеке. Глаза Дай Яньсина блуждали повсюду, но Сун Цы не знал, что именно он пытается разглядеть.

– Это звонок окончания уроков. – Второй юноша тоже поднялся, улыбка на его лице ничуть не уменьшилась от холодного отношения Дай Яньсина. Он протянул руку, чтобы смахнуть опавшие листья с плеча Дай Яньсина и добавил: – Старший брат, скоро ужин, так что давай вернемся, а то вдруг учитель заметит, что мы опять прогуливаем...

Прохладное выражение лица Дай Яньсин не изменилось. Оттряхнув то место, которого только что касался юноша, он равнодушно добавил:

– Фу Чи, хватит со мной нянчиться.

Очевидно, что Дай Яньсину не нравился этот парень.

Фу Чи, казалось, привык к такому пренебрежительному отношению к себе и просто пошёл следом за Дай Яньсином, когда тот широким шагом двинулся с горы. Едва поспевая за товарищем, он с улыбкой проговорил: – Старший брат, не торопись так…

Услышав его слова, Дай Яньсин напротив только ускорился.  

Сцена перед Сун Цы внезапно превратилась в павильон. Опустив глаза, он увидел книги, крепко зажатые в его руках побелевшими пальцами.

– Я всё ещё предпочитаю Ли Чи. Этот ребёнок улыбается целыми днями и так симпатичен. К тому же, у него такой редкий талант. Неважно, чему он учится, достаточно лишь слегка подтолкнуть его в нужном направлении, и он преуспевает во всём, – услышал Сун Цы отчётливый голос.

– Точно, последний, кто был таким же успешным в учёбе, как Ли Чи, уже вознёсся и стал бессмертным, в отличие от этого мальчика Ли Яня, который целыми днями только и делает, что угрюмится да глядит на всех волком. Мне становится не по себе от одного взгляда на него. Его способности оставляют желать лучшего, но он не желает усердно учиться и целыми днями бродит без дела, прихватив с собой Ли Чи... – На этот раз Сун Цы смог распознать голос старейшины Цинъюань.

– Пройдёт немного времени, и Ли Чи вознесётся и станет бессмертным. А что касается Ли Яня… просто прогоним его с горы во время следующего набора новых учеников. Нет необходимости тратить на него силы и время... – произнёс кто-то, даже не пытаясь скрыть презрение в голосе. – Я не понимаю, как его вообще приняли. А глава ордена, наш младший брат, даже принял его в свои ученики.

Сун Цы догадался, что эти двое были старейшиной Цинъи и старейшиной Цинъюань.

В следующий миг он почувствовал, что картинка перед ним расплывается. Только когда на глаза навернулись жгучие слёзы, он понял, что человек, стоявший здесь и подслушивавший, был сам Дай Яньсин.

Сун Цы вдруг осенило, что это, возможно... фрагмент памяти Дай Яньсина.          

Окончание главы